Он просто встал и пошел на Майдан…

Украина, Польша, Великобритания, Германия, США – вот неполный список стран, в музеях которых можно встретить работы Матвея Вайсберга. Картины современного киевского художника хранятся в частных коллекциях десятков стран. Произведения живописца, графика, художника книги не раз успешно продавались на таких аукционах, как Phillips De Pury и Sotheby’s. Познакомиться с творчеством одного из основателей [simple_tooltip content=’Искусства нарративного, основанного на личностном, экзистенциальном и трагическом мировосприятии, последовательно развивающего идеи фигуративности, гуманизма и антропоцентризма – такое определение дают этому направлению его основатели.’]«арт-арьергарда»[/simple_tooltip] теперь можно и в Тбилиси. В Музее изобразительных искусств им. Ш. Амиранашвили представлена самая известная экспозиция Вайсберга – «Стена, стена и другие».

Центральное место в выставке занимает цикл работ под названием «СТЕНА. 28.01 – 8.03.2014». Спустя два месяца после начала противостояния в Украине («Революция достоинства» 2013-2014 годов) Вайсберг, который с первого до последнего дня стоял на Майдане Незалежности, создал несколько работ, посвященных «Евромайдану». Именно тогда художник понял, что хочет сделать масштабное произведение, скомпонованное из самостоятельных живописных работ, которые вместе образуют своеобразную «стену», что еще больше усугубляет драматизм и экспрессивность этих полотен.

В цикле «Стена» основная нагрузка идет на цветосветовое восприятие. На этих полотнах чуть ли не впервые художник использует красный цвет. Кураторы выставки поясняют: Вайсберг создал своеобразную хронику революционных событий, за каждой картиной, их в цикле 28, стоит отдельное очень трагическое событие, за каждой картиной стоят судьбы людей на Майдане, на улицах Грушевского и Институтской.

«Вайсберг – философ». Куратор выставок Национального музея Грузии Лела Цицуашвили рассказывает, чем интересно творчество киевского живописца и что качественно отличает его от других современных художников: «Я очень рада, что нам представилась возможность экспонировать художника мирового уровня. Это очень неординарный и интересный художник, на мой взгляд, это – художник-мыслитель, у которого свое мировосприятие. Он очень эмоционально реагирует на все события вокруг него. Творчество Матвея Вайсберга не может не затронуть Грузию, потому что он был непосредственным участником трагического киевского «Майдана», а мы сами прошли революцию. Матвей был не просто очевидцем, он был непосредственным участником тех событий. И у нас есть возможность показать посетителям то, как сами участники «Евромайдана» воспринимали эти трагические события».

Кроме «Стены. 28.01 – 08.03.2014» в Музее изобразительных искусств представлены еще три цикла работ, охватывающие последние 15 лет творчества киевского художника: серии «Сцены из Танаха» (по мотивам гравюр Ганса Гольбейна), «Иудейская пустыня», «Аллегории Джотто».

Один из организаторов выставки, близкий друг Матвея Вайсберга Александр Муджири решение познакомить грузинскую общественность с творчеством живописца объясняет вовсе не субъективным к нему отношением. Хотя из слов галериста понятно – Вайсберг для него в первую очередь ценен как личность (неординарная, глубокая, интеллектуальная), и только потом — как художник. Муджири уверяет: «Матвей Вайсберг – одно из крупнейших имен в современном украинском искусстве. И с самого начала мне виделась экспозиция именно в этом зале. Матвей – музейный художник, именно здесь его работы будут «дышать» и «звучать» совсем по-иному. И, по-моему, нам это удалось».

Судя по реакциям посетителей выставки, – удалось. Георгий Назаров, временный поверенный по делам Украины в Грузии, назвал открытие экспозиции Вайсберга одним из главных событий года в культурной жизни страны. Сам мастер кисти был куда скромнее и в качестве пролога сказал лишь: «Я чувствую себя представителем Майдана, а не художником». И вправду, при общении с живописцем становится понятно: перед тобой не отрешенный от мира сего художник, а человек, совершенно четко понимающий, для чего живет и зачем пишет. Наша беседа о творчестве как-то сразу вышла за рамки искусства.

– Есть крылатое высказывание «Когда говорят пушки, музы молчат». Цикл «Стена» доказывает обратное? Расскажите о том, когда вы успевали писать на Майдане?

– Это выражение правильное, но не во всех случаях. Так случилось, что за полгода до Майдана я был в Прадо в Мадриде и видел там «черного Гойю» («Черные картины» Ф.Гойи, – прим. СОВЫ). Это была одна из мечт моей жизни, я все это знал, конечно, прекрасно, но по репродукциям. Если бы я этого не увидел, я бы нарисовал Майдан иначе. Тоже бы нарисовал. И Гойя же рисовал в любых ситуациях — и когда была война… Бывают такие ситуации, к примеру – Великая Французская революция, когда Ж-Л. Давид написал «Смерть Марата» и т. д. Я никогда себя в такие ситуации мысленно не экстраполировал, так получилось… Так получилось, что я стал свидетелем, вернее даже участником этих событий. Поскольку я пошел туда не как художник, естественно, а просто пошел… Первые два месяца я не мог ничего рисовать, мне казалось, что это не нужно, я здесь как все. События все время менялись, менялись… наступило перемирие (к слову о музах, которые молчат), и во время этого перемирия я понял: сейчас, или никогда. Другого выхода у меня не было, я – художник, и я понял, что я буду делать, в какой форме, в каком размере. Мне продиктовал мой предыдущий опыт (цикл работ «Сцены из Танаха» раньше выставлялись в форме стены, – прим. СОВЫ), я понял, как хорошо эта матрица стены ложится на майдановские события и стал рисовать. Стал рисовать с перерывами на войну, были особенные дни: я был на Грушевского, на Институтской…

– Нет ли у вас внутреннего ощущения, что, создав «Стену», вы стали историком, а этот цикл работ – визуальным отображением новейшей истории Украины?

– Ну если вам так угодно… В этом, безусловно, есть доля истины. Я считаю, что живопись – это рукотворное, наиболее непосредственное послание в будущее. Всегда. И в этом смысле, конечно, да. Безусловно, любой художник – историк, потому что у нас нет другого времени для жизни, и то, что мы делаем, вольно или невольно, даже если рисуем, условно говоря, черный квадрат, – это все равно будет о времени, об истории. Тем более, если ты вдруг волею судеб соприкоснулся с такими событиями. Я уже много раз говорил, что, несмотря ни на что, это было самое красивое время в моей жизни — Майдан.

– Красивое?!

– Да. Эстетически и как угодно. Я не большой любитель натягивать эстетику на жизнь, но чем дольше я живу, тем больше понимаю: что в моем понимании по-настоящему красиво, то по-настоящему правильно. Так коррелируются эти вещи.

– С последней «Революции достоинства» прошло всего два года, но в украинском обществе вновь зреет недовольство. На ваш взгляд, возможен ли еще один Майдан? Вы выйдете вновь на баррикады?

– Сейчас я не думаю, что он возможен. У нас есть такая «партия зрады», т. е. партия предателей – людей, которые во всем видят предательство, недовольство. Я к этой партии, очевидно, не принадлежу, потому что считаю: произошло чудо – мы победили. Это бывает крайне редко в истории. Никто не ожидал — вышли люди, все мои друзья вышли, за редчайшим исключением, друзья друзей и т. д., вышли люди, изменили себя, в первую очередь, изменили мир вокруг себя. Поэтому я не верю. Когда меня спросили: «Ну, чего, чего ради ходили?», я сказал очень простую вещь: «Ушли от фараона».

– В лице Януковича?

– Нет, в лице Путина. Янукович – это так, сатрап. Нет, на самом деле это было страшно. И «Беркутом», вероятно, непосредственно он руководил, хотя, думаю, Путин ему давал руководящие указания… Ушли от фараона… Ушли от фараона – и это даже не метафора. И хождения эти были совсем нелегкими. «Майдан» навсегда определил историю Украины. Пока представления о третьем «Майдане» мне кажутся провокационными с той стороны: вот, дескать, они всех обманули, всё предали… Неправда! Неправда!

– Есть ли у вас надежда, что Киев, ровно как и Тбилиси в Абхазии и Южной Осетии, восстановит свою юрисдикцию в Крыму?

– Надеюсь. У меня есть в Киеве друг, абхаз, который стоял на Майдане. Не буду называть его имени, земляки сильно не любят… Художник замечательный. Есть такие люди… Но вот время должно пройти. Он все прекрасно понимает и про Грузию, и про Абхазию… Что касается нас, Крыма, я тоже надеюсь… Но я боюсь, что это небыстрая история, хотя, с другой стороны, это может случиться и одномоментно: когда ЭТО уйдет (все мы понимаем о чем идет речь, даже ни о ком), оно может рухнуть одномоментно. Такие вертикали, такие жесткие конструкции обычно рушатся. Казалось бы, есть тебе и Геббельс, и Гиммлер, и Геринг, но Гитлера не стало и все рухнуло. По моим представлениям так оно и случится. И может быть даже гораздо раньше, чем мы можем предположить. Вечных не бывает.