Она легко могла бы быть директором средней школы, в которой вы учились, или соседкой, с которой вы каждый день здороваетесь у лифта. Ее образ ничем не отличается от того, что мы привыкли видеть в продуктовом магазине, в метро. Она из жизни. Настоящей. Той жизни, которую прожили люди СССР и продолжают жить их потомки.
Даже нобелевская премия по литературе, которую Светлана Алексиевич получила в 2015 году, изменило ее, несмотря на накрывшую волну успеха. Сейчас ее книги переведены почти на все языки мира. Алексиевич более десяти лет жила в Европе, но потом вернулась. Разрешение дал президент Лукашенко, правда сейчас, по словам Алексиевич, он делает вид, что ее в стране нет.
69-летняя писательница всю свою жизнь посвятила изучению «красной империи». Светлана Алексиевич раскусила эпоху не с самого начала. Вторая мировая война, которую она отказывается называть великой, забрала жизни многих членов ее семьи. Сделала несчастным ее город, в котором фактически не осталось мужчин. С фронта вернулся отец – член партии. В полемике с ним Светлана проведет всю жизнь, правда, термин «совок» она никогда не произнесет в слух. Из-за уважения к отцу, объясняет писательница.
Отец — беларус, мать — украинка. Алексиевич свою жизнь сравнивает с тремся странами — Беларусью, Украиной и Россией.
«Несмотря на то, что в доме было полно книг, на улице было гораздо интереснее. Женщины, после тяжелой дневной работы, собирались вечером на скамеечках и вспоминали своих погибших мужей. Меня поразила эта связь любви и смерти. Они рассказывали о любви и рассказывали о смерти — это было рядом. Все, что я узнала о любви и о войне – с рассказов этих простых людей. Ни одна книга о войне не дала мне столько впечатлений».
Я стала записывать и росла вместе со своими книгами.
Журналист по профессии, в 1983 году по совету беларусских писателей, Светлана возьмется за перо. Но в ее книгах нет вымысла. Это ужасающая правда, которую не все готовы принять и многие предпочитают забыть. Алексиевич нечего додумывать — ужас прошлого в каждой строке.
Так родились книги из красной серии – «У войны не женское лицо», «Цинковые мальчики», «Чернобильская молитва», «Время секонд-хэнд». Все они уже переведены на грузинский язык. По приглашению издательств «Интеллект» и «Артануджи» Алексиевич приехала на два дня в Тбилиси.
«Каждая из наших стран, на которую распалась та большая страна, прошла свою историю крови, предательства, растерянности. Только страны Прибалтики с наименьшими потерями вливаются в общий мир. В Беларуси — авторитарная власть, идет война на Украине. Россия воюет с Украиной. То есть прошлое не отступает. Когда я езжу по бывшему Союзу, часто возникает образ Тбилиси. Помню, как люди радовались вашей Революции Роз, как мы не могли понять, когда поменялось все опять. Сейчас все любят ездить в Грузию и когда говорят о ней, появляется какая-то надежда. Я только вчера узнала, что в Грузии живет более трех миллионов человек, для меня было удивительно, потому что мне казалось, что это большая страна, больше десяти миллионов».
Грузины как-то могут создать это пространство себя и вокруг себя, уважать себя заставить
Алексиевич уже во второй раз в Тбилиси. Первый визит был в сложные девяностые, когда Грузию раздирали войны и голод. Сейчас это другая Грузия, говорит Алексиевич.
«Я помню, как в девяностые была здесь в одной семье, где нас принимали. Это была жена профессора, она плакала, что ей нечего поставить на стол гостям. Я не могла купить батарейки для диктофона. А сейчас другая Грузия совершенно. Мне очень нравится ваша новая архитектура, эти ваши хрустальные дворцы. Значит народ готов к таким зданиям, к такой форме, новизне. Это же тоже взаимосвязано – какой дом мы можем построить, какого президента выбрать».
Беларусы, у них был Вацлав Гавел свой, но они выбрали председателя колхоза. Все зависит от самого народа.
Алексиевич считает, что алчность чиновников, которая охватила Россию в начале 90-ых заставила население скучать по Сталину и КГБ. Рядовые жители хотели порядка.
«Пока мы бегали по площадям с криками: «Свобода!» другие на кусочки разрывали ту большую страну, вывозили богатства в швейцарские банки и пытались урвать большой кусок пирога. В один прекрасный день выяснилось, что людей просто обманули. Меня поражала агрессивность людей, я ее понимала, но она меня поражала. Это желание вернуть Сталина и КГБ, поэтому мы голосуем за Путина. И это в стране, в которой так много людей погибло от КГБ, ищет помощи в КГБ. В 90-ые годы была демократическая инерция, но в 2000-ом, когда пришел Путин, Россия постепенно стала уходить от любых демократических надежд. Это новое средневековье».
Интернет – новая разновидность российской кухни, считает Алексиевич. Но там интереснее.
«Недавно я была в Москве, там сейчас преследуют Кирилла Серебренникова – одного из гениальных режиссеров нашего времени. Уже дошло и до творческой интеллигенции. Он мне сказал, как ты думаешь, что с собой представляет кабинет следователя. Его вызывали туда. Конечно, у меня не хватило бы фантазии представить то, о чем рассказал он. Это иконы висят, метровый портрет Сталина, портрет Путина и подшивка журнала дзюдо в России».
