Для того, чтобы это не показалось нелепым, достаточно быть женщиной, жить в Грузии и пользоваться общественным транспортом.
Английское слово харассмент прочно вошло в обиход грузинского общества — во многом благодаря петиции, которую недавно представили парламенту женские организации. Авторы требуют внести поправки в трудовой и административный кодексы и признать сексуальным домогательством настойчивые попытки познакомиться, непристойные шутки и комментарии и даже назойливые взгляды. Тысячи подписей, собранных группой активисток и НПО под общим названием «Женское движение», позволили перевести дебаты в стены парламента: комитет по правам человека и гражданской интеграции изучил инициативу и дал ей ход.
На волне скандала зазвучали призывы ввести уголовную ответственность за домогательства и принять специальный закон, защищающий женщин. Грузинские феминистки настроены решительно и верят в успех. 10 лет назад, напоминают они, многие в Грузии скептически относились к возможности криминализации домашнего насилия. Но в 2012 году в уголовный кодекс были внесены поправки, ставшие, по признанию правозащитников и юристов, поистине революционными. Механизм заработал, жертвы стали обращаться за помощью, насильники стали нести наказание, но главное – тема перестала быть табуированной.
Нынешняя активность в грузинском обществе – отголоски своего рода землетрясения, случившегося в Голливуде. Имеются в виду скандальные обвинения в адрес киномагната Харви Вайнштейна. Десятки тысяч женщин по всему миру признались, что тоже становились жертвами сексуальных домогательств. В соцсетях появились тысячи историй под хэштэгом #MeToo. Редакция американского журнала Time назвала «Человеком года» участников движения против сексуального насилия, объединившихся под хэштегом #MeToo. Аналогичная национальная кампания появилась и в грузинском сегменте, и хотя рассказать свою историю отважились немногие, она быстро стала резонансной…
Вскоре инициаторам обсуждения стала очевидна и другая проблема – легкомысленное отношение к сексуальному домогательству, особенно к некоторым его формам. Так, упоминание пристальных взглядов в контексте уголовного наказания многим казалось смешным. Среди тех, кто называл это нелепым, было больше мужчин; женщинам намного легче понять о чем идет речь — многие участницы дебатов писали в комментариях, что сталкиваются с этой формой харассмента ежедневно.
Обыденное домогательство
В харассменте нет ничего смешного, — заявляют авторы петиции. Тем более, что поиском юридически правильной формулировки должен заняться парламент, а не активистки.
“Формулировки — это прерогатива законодателей”, – сказала представительница “Женского движения” Ида Бахтуридзе. Легкомыслие своих оппонентов она объясняет тем, что в Грузии люди попросту не знают, что у харассмента может быть много проявлений, и понимают под сексуальными домогательствами лишь самые тяжелые его формы.
«Что вы почувствовали в этот момент?” — спрашивали авторы исследования. И обычные пассажирки тбилисского метро вспоминали свои эмоции от этого рутинного вида домогательства: отвращение, раздражение, злость и страх.
Заставить общество увидеть проблему – программа минимум. Так считает и директор Женского информационного центра Елена Русецкая. Ее организация провела единственное в истории Грузии исследование на тему сексуальных домогательств. В 2014 году прошел опрос в тбилисском метро. Результаты оказались шокирующими: 45% опрошенных женщин заявили, что подвергались харассменту хотя бы однажды на протяжении последних 6 месяцев. Вместе с тем, никто из жертв не предпринял попытки обратиться в полицию. «Что вы почувствовали в этот момент?” — спрашивали авторы исследования. И обычные пассажирки тбилисского метро вспоминали свои эмоции от этого рутинного вида домогательства: отвращение, раздражение, злость и страх.
Елена Русецкая, директор Женского информационного центра
Русецкая не дает прямого ответа на вопрос, следует ли вносить изменения в уголовный кодекс, или они могут коснуться лишь административного — в международной практике бывают разные подходы.
«Каждая страна решает сама. Сначала необходимо создать рабочую группу из экспертов, парламентариев, юристов, правозащитников, которые будут обсуждать этот вопрос».
Глава Женского информационного центра вовсе не настаивает на принятии закона, подогнанного исключительно под женщин. «Разумеется, мы, правозащитницы, считаем, что права женщин нарушаются чаще. Но когда речь идет о поправках в законодательстве, нужен гендерно сбалансированный подход. Жертвами сексуальных домогательств могут быть и мужчины, но тем не менее, они очень болезненно реагируют на этот вопрос. И те мужчины, которые не испытывали на себе харассмента, – наши главные оппоненты”, — говорит Елена Русецкая.
Немного юридического скепсиса
«…К примеру, харассментом считается и т.н. назойливый взгляд. Не думаю, что это настолько тяжелое деяние, за которое человек должен угодить в тюрьму».
Не будучи, по собственному признанию, жертвой харассмента, юрист Шота Тутберидзе, отвечая на вопросы СОВЫ, признается, что в этом вопросе он точно субъективен. Представитель НПО «Институт толерантности и многообразия» считает: нормы против домогательств в грузинском законодательстве уже существуют. И если соответствующие статьи административного кодекса будут работать, они могут быть эффективными, говорит он. «Думаю, с юридической точки зрения криминализация сексуальных домогательств в уголовном кодексе не оправдана. Учитывая масштаб проблемы и ущерб от харассмента, санкции могут быть применены в административном порядке. Так, к примеру, харассментом считается и т.н. назойливый взгляд. Не думаю, что это настолько тяжелое деяние, за которое человек должен угодить в тюрьму», – говорит Тутберидзе.
Шота Тутберидзе, юрист
По мнению юриста, в борьбе с сексуальными домогательствами может помочь статья 166 административного кодекса Грузии – «мелкое хулиганство». По ней правонарушителю, в зависимости от тяжести преступления, грозит штраф в 100 лари (около 37 долларов) или арест на 15 суток. «Если мы хотим ужесточения и конкретизации этой статьи, думаю, можно внести в нее изменения». При этом, как отмечает Тутберидзе, в случае, если действия правонарушителя принимают более серьезный характер, может быть задействована 156 статья «преследование» теперь уже из уголовного кодекса.
А вот внесение в УК отдельной нормы для харассмента – бессмысленно, считает юрист. Ведь по такой логике можно криминализировать нанесение вреда любой группе людей, не только женщинам.
«Я прекрасно понимаю, что сексуальный харассмент и в целом гендерная дискриминация – не редкость для Грузии. Но мы должны бороться с этим не написанием новых законов, а усовершенствованием существующих. Если нынешнее гендерно-нейтральное законодательство не работает, не думаю, что заработает новое», – уверяет юрист.
«Мы должны бороться с этим не написанием новых законов, а усовершенствованием существующих. Если нынешнее гендерно-нейтральное законодательство не работает, не думаю, что заработает новое».
В защиту своей позиции Тутберидзе приводит пример: в 90-е годы в уголовном кодексе Грузии появилась отдельная статья о похищении женщины с целью женитьбы, хотя в УК и так была статья о незаконном лишении свободы. Эта конкретизация позволила свести на нет проблему так называемого “похищения невест”. И Шота Тутберидзе видит некие параллели: «Возможно, я смотрю на ситуацию субъективно, но не думаю, что харассмент является той угрозой для грузинского общества, из-за которой требуется его отдельная криминализация, тем более – в уголовном кодексе».
Молчание
Но законодательные изменения неизбежны с учетом европейских устремлений Тбилиси. По словам заместителя омбудсмена Екатерины Схиладзе, внести поправки Грузию обязывает и конвенция Совета Европы по предотвращению и борьбе с домашним насилием и насилием в отношении женщин. Документ был ратифицирован в 2017 году. Но несмотря на необходимость гармонизации грузинского законодательства с положениями документа, харассмент остался проблемой без правового статуса. «Можно сказать, что на протяжении многих лет государство смотрело на эту проблему с пассивных позиций. Будем надеяться, что благодаря развернутой кампании и внесенной в парламент петиции законодательство в этом направлении будет изменено», – говорит советник омбудсмена.
Екатерина Схиладзе, заместитель омбудсмена
При этом Схиладзе признает бессилие законодательных поправок в условиях несознательного общества. О том, что о проблеме предпочитают молчать, свидетельствует и тот факт, что за прошедший год Аппарат народного защитника рассмотрел лишь два случая, связанных с сексуальными домогательствами.
Мужчины против
В процессе борьбы за права женщин в Грузии правозащитники столкнулись с проблемой, знакомой их коллегам во многих странах мира: добиться гендерного равенства очень сложно в условиях, когда политическая элита представлена почти исключительно мужчинами. Феминистки видят выход в гендерных квотах для политических партий. Речь идет о гарантированных 38-ми мандатах для женщин в 150-местном парламенте. В этом случае они составят 25% парламентариев.
«Сейчас у нас очень важный этап — пятая попытка лоббирования вопроса о гендерных квотах. Впервые тремя слушаниями парламент принял законопроект. И теперь мы с нетерпением ждем сессию», – рассказывает Елена Русецкая. На вопрос, почему столько лет им не удавалось добиться успеха и кто выступает против, правозащитница с улыбкой отвечает: «Большинство парламентариев мужчины. Получается, мужчины против».
«Место женщины на кухне»
В самом парламенте многие депутаты не скрывают своего пренебрежительного отношения к коллегам-женщинам. “Мужчины обладают более глобальным мышлением”, “место женщины на кухне,” “женские сплетни” — это лишь несколько высказываний, которые позволили себе грузинские политики в недавнем прошлом. Время от времени женские организации и Аппарат народного защитника призывают к ответу политиков-сексистов и те, в основном, отвечают, что их просто неправильно поняли, а на самом деле они всецело за равноправие.
Открытым противником гендерного равенства выступает Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II. Однажды на проповеди он призвал жен быть внимательнее к мужьям, возвращающимся домой с работы и «предлагать им мыть ноги».
Правозащитники, впрочем, призывают ориентироваться не на древние писания, а на реалии XXI века. И для этого приходится идти на ухищрения. В сентябре 2017 года парламент Грузии принял обновленную конституцию, в которой к традиционному «всеобщему равноправию» прибавилась фраза: «обеспечение существенного равноправия мужчин и женщин». Одним из элементов такого обеспечения могли бы стать гендерные квоты. Голосование в парламенте обещает быть символическим: в 2018 году Грузия будет отмечать сотую годовщину наделения женщин избирательным правом. Теперь грузинские женщины требуют гарантий того, что конституция защитит их право быть избранными.
