В Центральноафриканской республике в результате нападения неизвестных лиц погибли российский военный журналист Орхан Джемаль, режиссер Александр Расторгуев и оператор Кирилл Радченко. При этом водитель автомобиля, на котором они передвигались, выжил. Съемочная группа снимала в ЦАР фильм о российских наемниках из ЧВК «Вагнер». Это был совместный проект с «Центром управления расследованиями» Михаила Ходорковского
Обстоятельства гибели журналистов пока не до конца установлены. Агентство ТАСС со ссылкой на местную радиостанцию сообщило, что за нападением могли стоять боевики мусульманского повстанческого движения «Селека». «Интерфакс», ссылаясь на источник в полиции африканской страны, передал, что речь может идти о банальном ограблении. При этом некоторые СМИ не исключают, что трагедия может быть связана со съемками фильма о ЧВК «Вагнер».
Орхан Джемаль освещал многие военные конфликты, в том числе российско-грузинскую войну августа 2008 года. Во время этого вооруженного конфликта Джемаль въехал в Цхинвальский регион вместе с батальоном «Восток», за что не раз подвергался критике в Тбилиси. Вместе с тем, журналист одним из первых заявил о роли Москвы в «августовской войне». Впоследствии он написал книгу «Хроники пятидневной войны». Вот, как вспоминают Орхана Джемаля грузинские журналисты, знавшие его и сотрудничавшие с ним.
Темур Кигурадзе, журналист Русской службы Би-би-си:
«Орхан Джемаль был необыкновенным журналистом, очень смелым человеком. Мы познакомились во время войны, в Цхинвали, в августе 2008 года. Группа журналистов, в составе которой я тогда работал, попала под обстрел сепаратистов, погибли двое коллег. Меня тогда ранили, и Орхан нашел меня в подвале цхинвальской больницы. Он был одним из первых, кто распространил информацию среди журналистов, что я и мой коллега живы и находимся там. Во многом благодаря ему мы смогли выбраться живыми оттуда. Потом мы общались во время работы в Ливии, в 2011-м, когда его ранили через несколько дней после моего отъезда оттуда. Орхан был крутым профессионалом, земля ему пухом. Вечная память всем погибшим репортерам».
Ия Баратели, журналист:
«Орхан для меня всегда останется примером профессионального военного журналиста – абсолютно бесстрашного и при этом с романтическим представлением о кодексе чести. Для него было очень важно быть честным в своей работе. Поэтому те, кто его убил, скорее всего, были за то, чтобы скрыть правду.
Не знаю даже, кого призвать к тому, чтобы это преступление расследовали. Наверное, сегодня в России это невозможно.
Мы познакомились в 2009 году, когда я делала фильм о войне между Россией и Грузией, буквально через три месяца после событий. Приезжавшие в Грузию российские журналисты тогда раздражали больше обычного. Почти всегда у них с собой была написанная в редакции заготовка и им оставалось только записать мнения о войне тбилисских таксистов.
Орхан был из тех, кто вообще не верил ни в какие официальные версии. Он старался быть профессионалом, который идет и смотрит на все с близкого расстояния. В тот момент мы оба были заняты поиском информации и могли часами восстанавливать ход событий.
Его поразила история капрала Георгия Анцухелидзе, которого убили в Цхинвали в плену. Сейчас Анцухелидзе национальный герой Грузии, а тогда эта история еще не была известна, мы собирались рассказать об этом в фильме.
Орхан тоже первым рассказал мне о роли в этой войне батальона «Восток». Он был убежден, что без чеченцев войну бы не выиграли. Спокойно принял предложение рассказать об этом эпизоде в моем фильме. Я потом много раз спрашивала – были ли у него из-за этого проблемы. Он ни разу не сказал, что были.
На фото декабрь 2009 года, я заставила съемочную группу залезть на крышу тбилисских серных бань и записать интервью именно там. Орхану там так понравилось, что он не хотел спускаться.
Я совсем не военный репортер и даже не стремлюсь им казаться, однако общались мы еще довольно долго – и переписывались, и встречались. Он познакомил меня со своим сыном, очень гордился тем, что в Тбилиси у него есть родственники. Орхан был блестящим, интересным собеседником. Очень вежливым, очень настоящим и ранимым.
В моей памяти Орхан Джемаль навсегда останется человеком, который писал мне в 2009 году из Москвы такие письма:
«Дорогая Июша, я собираюсь поднимать здесь скандал из-за этого Анцухелидзе, есть подозрение, что именно о нем говорит Баранкевич в своем интервью, и что именно его избивал Какойты. Пришли, черт возьми, скриншот, я его не буду публиковать, но мне надо хотя бы начальство в редакции убедить, что я прав. Мне пофиг, чего там было потеряно, кобры, бетеэры, на все плевать, мне смешно меряться «у вас убито столько, а у нас столько», мне просто жаль этого солдата, потому, что он погиб не в бою, а принял тяжелую и подлую смерть. Разница между воином, на чьей стороне он бы не был, и мародером-подонком в отношении к пленному врагу. Те, кто стоит рядом с этим капралом, должны ответить».
Совсем недавно я его вспоминала — после войны прошло уже десять лет. Хотела написать письмо. Вот и написала».
Тамара Нуцубидзе, корреспондент «Рустави-2» в России до 2012 г.:
«Вот думаю и даже не могу вспомнить, когда точно я с ним познакомилась. Столько произошло за то время, что я работала в Москве, так стремительно пронеслось время… Но это было связано не с войной 2008 года. Орхан был не только военным обозревателем, но и писал о криминале, о «ворах в законе», об их влиянии и больших «переделах». Тогда все это было очень актуально и также связано с Грузией. Нашла я его через публикации по этой теме, позвонила, попросила интервью, так и познакомились… Журналисты, писавшие на такие темы, не очень любили показываться на камеру, а многие писали под псевдонимом. Орхан говорил открыто… Он вообще был открытый и очень коммуникабельный. Не могу сказать, что мы тесно общались и были друзьями, но есть люди, с которыми общаться с первого раза легко… Делали мы с ним интервью об убийстве Сулима Ямадаева, он же с «Востоком» был во время грузино-российской войны, об убийстве «деда Хасана», об исламской тематике… Как-то всегда он был на виду, и на «Эхе», и в «Новой газете»… Он веселый был и интересный… Потом, когда я уехала из Москвы, пару раз писала его по «Скайпу», согласился без вопросов… Вот вроде столько лет знала, а когда его уже нет, трудно найти нужные слова. Грустно, очень грустно…».
