О телекомпании «Рустави-2»:
«Рустави-2» не сможет удерживать значительную часть общества в заложниках. И они не смогут держать общество во лжи и в таком стрессе. То, что они делали в течение девяти лет… сегодня они по-прежнему пытаются манипулировать общественным мнением посредством насилия и лжи». <…> «Такова ваша манера работы. Вы не показываете зрителю альтернативного мнения. 99% информации, которую вы распространяете, — ложь».
О резонансном деле Omega Group и словах основателя компании Зазы Окуашвили о том, что власти вымогали у него деньги:
«Уже столько времени муссируется тема Окуашвили… Но ни он сам, ни «Рустави-2», которая ему активно помогает, не могут сказать, за что он дал взятку. Аутентичность [аудиозаписей] не подтвердилась. А версия Кипиани, которую опубликовала прокуратура, и у меня не вызывает особого доверия».
О сравнении дел об убийстве подростков на улице Хорава и убийстве Сандро Гиргвлиани (в период правления Михаила Саакашвили):
«Мы можем вспомнить об этом большом горе, но проводить параллели между историей на улице Хорава и делом Гиргвлиани, думаю, безнравственно и цинично. Гиргвлиани убило государство, и государство покрывало его убийц. <…> Ничего не указывает на то, что сегодня государство и правительство имеют какую-то заинтересованность в этом убийстве [на улице Хорава]».
О возможной коррупции во власти:
«Что касается опасений относительно коррупции, они исходят, в основном, от «Рустави-2». Я не говорю, что у нас идеальное правительство. Нигде в мире нет идеального правительства. Но чему нам стоит больше доверять: «Рустави 2» или статистике?»
Об обвинениях политических оппонентов и неправительственного сектора в неформальном правлении:
«Сегодня я живу абсолютно нормальной жизнью, я – председатель партии. Это должность. И когда вы говорите о неформальности – есть в этом некоторая неловкость, потому что у нашей партии в парламенте – большинство, и правительство также утвердил парламент, и в местном самоуправлении почти во всех районах мы имеем большинство. Соответственно, роль партии велика, а я – ее председатель. Так о каком неформальном правлении идет речь?»
О неправительственных организациях и словах спикера парламента Ираклия Кобахидзе, назвавшего некоторые НПО пособниками фашизма:
«Они – актив «Национального движения», который скрытно проник в гражданское общество и совершает нападки на власти. Ираклий Кобахидзе сделал абсолютно адекватное заявление».
О поддержке «Грузинской мечтой» независимого кандидата в президенты Саломе Зурабишвили:
«Я убедил соратников по команде. Моя идея заключалась в том, чтобы не выдвигать собственного кандидата. «Грузинская мечта» и без того имеет во власти слишком много своих представителей, а беспартийный кандидат будет лучше для развития институтов. <…> Абсолютное большинство [членов «Грузинской мечты»] сегодня убедилось, что поддержка Зурабишвили была правильным решением, но остались единицы, которым я напомню: пусть не кокетничают и уважают позицию партии».
О словах Саломе Зурабишвили, возложившей ответственность за начало войны 2008 года на Тбилиси, и критике «Единого национального движения»:
«Откуда у этой команды, которая зовется «Национальным движением», столько цинизма, как они умудряются перекладывать вину за эти вопросы [войну 2008 года] на других и не осознать собственных преступлений. То, что произошло в 2008 году, и то, как действовало тогдашнее правительство, является изменой стране и родине».
О шансах Саломе Зурабишвили на победу:
«Согласно нашим последним исследованиям, есть большой шанс, что мы одержим победу в первом же туре. Во втором туре – вопросов нет. Саломе Зурабишвили побеждает со 100-процентной уверенностью. Но есть большая вероятность, что она победит уже в первом туре».
О своей миссии во главе «Грузинской мечты»:
«В первую очередь я обещаю обществу, что максимально усилю и укреплю свою команду. Менеджмент – мой конек, то, благодаря чему я достиг успеха».
О рисках и выгодах культивирования марихуаны:
«Обсуждения будут продолжены, в том числе с Патриархией. Если мы убедимся, что это несет угрозу, мы не пойдем против общества. <…> Я поддерживал производство в медицинских и косметологических целях только по одной причине – очень большой соблазн. <…> Рентабельность очень большая – свыше 500%. И есть большие объективные расчеты, что за 1-2 года можно осуществить экспорт на миллиард долларов и даже больше».