Приуроченное к 50-летию выхода в свет так называемого Белого альбома «Битлз» юбилейное делюкс-издание проливает свет на мучительный процесс записи легендарного альбома. В интервью Би-би-си Джайлз Мартин, под руководством которого готовилось юбилейное издание, раскрывает некоторые тайны и сюрпризы юбилейного издания.
С момента выхода в свет в ноябре 1968 года девятый альбом «Битлз» вызывает в разной степени недоумение и восторг. Среди поклонников «Битлз» по его поводу до сих пор нет единого мнения.
Для одних это шедевр: брызжущий идеями взрыв креативности группы, больше не скованной никакими форматными, жанровыми или стилистическими ограничениями. Для других это непомерно раздутый, хаотично собранный набор разрозненных песен, в котором несомненные удачи перемежаются со столь же несомненными провалами.
В юбилейное делюкс-изданиена семи дисках вошли:
- два диска со сделанным Джайлзом Мартином новым стерео-миксом оригинального релиза 1968 года;
- диск с так нзываемымыми Esher Demos — акустическими демо-записями, сделанными сразу после возвращения из Индии в мае 1968 года в доме Джорджа Харрисона в городе Эшере, в графстве Суррей; записи включают в себя не только большинство вошедших в альбом песен, но и несколько оставшихся за его бортом жемчужин: Child of Nature Леннона, Not Guilty Харрисона и др.;
- три диска под общим названием Sessions с не вошедшими в оригинальный альбом студийными версиями из сессий в студии Abbey Road;
- Blu-Ray диск со стерео-миксом в формате высокого разрешения PCM, аудио 5.1 версией и оригинальным моно-миксом.
«Вы его либо полюбите, либо отвергнете» — писал в рецензии на альбом в 1968 году журнал Rolling Stone.
Официально он назывался просто The Beatles — имя группы было вытеснено белыми буквами на чисто белой обложке двойного винилового альбома. Контраст с калейдоскопической красочностью предыдущего «Сержанта Пеппера» был нарочитым и вызывающим.
«Оркестр Сержанта Пеппера остался играть на залитых солнцем «Елисейских полях», а мы без карты и компаса отправились в новое странствие», — говорит о «Белом альбоме» в предисловии к юбилейному изданию Пол Маккартни.
Напряженная насыщенность «Белого альбома» во многом вызвана политической напряженностью времени его создания: война во Вьетнаме, студенческие и расовые протесты в Европе и Америке, серия политических убийств — все это положило конец столь радужно провозглашенному всего лишь годом ранее идеализму «Лета любви».
«В этой музыке есть красота, ужас, удивление, хаос, порядок. Таков и наш мир, и таким его видят «Битлз», — писал в своей рецензии после выхода альбома критик газеты Sunday Times.
В студии, однако, ощущалось и присутствие темных сил: казавшиеся еще недавно нерасторжимыми дружба и единство внутри группы постепенно рушились.
«Белый альбом» — альбом напряжения, — говорил Маккартни в 1987 году. — Никогда ни до, ни после мы не работали так, что ночевать приходилось прямо в студии. Туда же к нам приходили люди, там же проходили деловые встречи и тому подобное».
Леннон признавал, что как творчески, так и на человеческом уровне музыканты группы были практически на ножах друг с другом.
«Каждая песня — плод индивидуального творчества. — говорил он в интервью журналу Rolling Stone в 1970 году. — Там нет музыки «Битлз», есть Джон с группой, Пол с группой, Джордж с группой».
Но не публиковавшиеся ранее и появившиеся впервые на юбилейном издании записи развеивают этот миф.
На демо-записях в харрисоновском доме в Эшере царит вполне дружелюбная, полная юмора и шуток атмосфера. А неожиданно медленная, психоделичная 13-минутная версия Helter Skelter из Sessions — самый настоящий групповой джем.
«Они с огромным удовольствием играли вместе, и в записях это явственно ощутимо», — говорит работавший над переизданием сын продюсера оригинального альбома Джорджа Мартина Джайлз Мартин.
«Это по-настоящему групповая работа, и в этом для меня самая большая неожиданность, потому что, вслед за расхожим мнением, я считал его набором индивидуальных номеров».
В студии Abbey Road Джайлз Мартин рассказывает о процессе записи самого длинного, самого искрометного альбома великой группы.
На записи «Белого альбома» «Битлз» провели в студии необычно много времени. Почему? Что там происходило?
Мне кажется, главная причина состояла в том, что им просто нравилось играть друг с другом. Ведь за год до выпуска «Сержанта» они перестали давать концерты, и студия осталась единственным местом, где они могли играть вместе.
Для них все было просто: «Мы в Abbey Road. Это наш дом. Чем сегодня займемся?» Именно из такого отношения и появилось такое множество дублей практически всех песен.
Что нового для себя вы узнали, исследуя эти записи?
Главное открытие состояло в том, что я, как и многие другие, считал «Белый альбом» нерадостным, раздробленным сборником, составленным четырьмя работающими практически независимо друг от друга участниками группы. На самом деле это совершенно не так. Если вслушаться в невошедшие в оригинальный альбом треки, то становится очевидно, насколько это продукт коллективного творчества.
И все же Джордж Харрисон, Ринго Старр и ваш отец неоднократно в отчаянии покидали студию? В чем была причина постоянного напряжения?
Sgt. Pepper был настолько ладно скроен, настолько компактен и выразителен — поистине великое достижение. А тут отцу показалось, что все эти достижения отброшены в сторону и забыты. Ему хотелось продолжения, развития достигнутого — больше звуковых коллажей, более богатая и разнообразная звуковая палитра, более концептуальный подход. Ну а «Белый» в этом смысле, жаловался он, получился куда проще: «песня, еще песня, еще песня».
Ваш папа к тому же в товремя впервые стал отцом…
Да, моя сестра родилась в 1967 году, так что дома у него был новорожденный ребенок, а группа работала вне всякого режима. Известна история, как они среди ночи взламывали холодильник, чтобы достать оттуда молоко — все в студии на ночь запиралось.
Так что нередко мой отец и другие звукорежиссеры просто уже умоляли музыкантов: «Ребята, полпятого утра, а мы все еще слушаем 70 дублей Sexy Sadie. Может, мы все же пойдем домой?»
Для вас должно быть волнительно слышать его голос на этих записях?
Да, и волнительно, и странно. Но я уже к этому привык. Мы живем в деревне, и могила его прямо рядом с домом. Мы приходим на могилу, и мы с ним. Так что в этих посещениях для меня даже больше волнения и эмоций, чем в звуке его голоса на пленке.
В чем состояла самая большая сложность в пересведении альбома?
Работу над пересведением мы начали еще в декабре прошлого года, и где-то в январе, прослушав, что получилось, я сказал: «Звучит ужасно. Слишком чисто».
«Белый альбом» звучит нарочито грязновато. В нем есть нутряная, грубая, животная сила. Он хлесток, как пощечина. А мы поначалу сделали его так, будто это Steely Dan или Dire Straits. Поэтому я вернулся к началу и попытался сохранить этот первозданный звук.
На одном из демо-дублей While My Guitar Gently Weeps слышно, как Джордж Харрисон просит принести ему сэндвич с сыром и мармайтом (популярная в Британии пищевая паста с ярким вкусом и запахом). Вы себе такой не заказывали в столовой Abbey Road ради соблюдения исторической достоверности?
Нет, не заказывал. Любопытно, что в многочисленных студийных разговорах, которые вошли в наше издание, Джордж трижды упоминает мармайт, прямо как бренд раскручивает.
Эти студийные разговоры придают альбому невероятную живость.
Да, мне они тоже очень нравятся. While My Guitar Gently Weeps обычно воспринимается как некая потусторонняя, сверхчеловеческая вещь, а тут Джордж просит принести ему сэндвич с мармайтом буквально за несколько секунд до того, как начинает петь.
В наше время, время X Factor, нас пытаются убедить, что певцом может стать каждый, но на самом деле это, конечно же, не так. Нужен талант от Бога, и мне это кажется очень правильным.
У «Битлз» он был в избытке…
Именно так. В «Белом альбоме» 30 песен, но в это же время они сделали Across The Universe, Hey Bulldog, Lady Madonna, Hey Jude… Остановить их было невозможно. И в этом, собственно, и состояла главная сложность работы с ними в студии. Работать с «Битлз», соответствовать их требованиям, их творческой отдаче было очень трудно.
А почему, как вы думаете, Джордж Харрисон, оказался несколько отодвинут в сторону? Кажется полным безумием, что такая песня как Not Guilty была отвергнута ради, ну скажем, Ob-La-Di, Ob-La-Da.
Да, отец говорил об этом и не боялся признавать, что он неуделял Джорджу достаточно времени. Точно так же и Джон и Пол также никак не могли преодолеть сложившееся у них еще в ранней юности, если не в детстве, снисходительно-пренебрежительное отношение к Джорджу. Каждый из них имел в качестве партнера другого, а Джордж был в изоляции, практически в вакууме.
Именно поэтому, мне кажется, он и пригласил на запись While My Guitar Gently Weeps Эрика Клэптона. Это на самом деле великолепная песня, но он знал, что, если играть в ней будет лучший в мире гитарист, то Джон и Пол вынуждены будут к ней прислушаться.
Если бы у вас была возможность заменить какую-нибудь песню в «Белом альбоме» альтернативным ее дублем или и вовсе другой песней, что бы вы выбрали?
На этот вопрос невозможно ответить, история, как известно, не имеет сослагательного наклонения.
Традиционно моей наименее любимой песней в альбоме была Wild Honey Pie, но потом у меня стал срабатывать своеобразный «стокгольмский синдром»: во время сведения нам приходилось все время давить пальцами на магнитофон, время от времени прижимая пленку для создания такого «вау-вау-вау» вибрирующего эффекта. В итоге самым неожиданным образом я эту песню полюбил.
То есть, вам приходилось заново воспроизводить эффекты, которые были на оригинальной записи?
Да, именно так, С пленки многие эти эффекты взять невозможно. На Glass Onion, например, есть определенные вокальные звучания и некоторые искажения, без которых песня будет звучать скучновато.
Правда ли, что вы по—новому, с нуля, перезаписали фламенко-гитару из вступления в The Continuing Story of Bungalow Bill?
На самом деле и в оригинале этот фрагмент был сыгран на меллотроне — если кто не знает, то это сэмплер аналоговой эры. Я вспомнил, что тот самый меллотрон так до сих и стоит где-то у Пола, просто позвонил ему, и его звукорежиссер перезаписал этот фрагмент более качественно.
Кто-то может сказать: «Но это же святотатство! Как вы могли на такое пойти?!» Но ведь это тот же инструмент, записанный на такой же пленке. Если есть возможность получить более качественную версию, то почему бы это не сделать?
Все время, пока я работаю, мне кажется, что «Битлз» и мой отец здесь, рядом со мной в студии. И если я могу сделать звук гитары на Dear Prudence таким же переливчатым с помощью тех же приемов, которыми пользовались и они, то, думается мне, Джон был бы только доволен.
Я все время работаю с духами. И если бы у меня была возможность вызвать их, то я бы ею непременно воспользовался.
