Митрополит Черкасский и Каневский Украинской православной церкви Московского патриархата (УПЦ) Софроний (Дмитрук) уже давно не скрывает, что является сторонником создания автокефальной церкви на Украине.
78-летний иерарх признает, что большинство его коллег из УПЦ эту позицию не разделяет. Однако, говорит он, если бы процесс получения томоса (грамоты о предоставлении автокефалии) инициировала именно «каноническая церковь», создать новую православную юрисдикцию на Украине было бы значительно проще.
Митрополит Софроний говорит, что его открыто автокефалистские взгляды не приносят ему никаких проблем в церкви: там его просто называют чудаком.
Однако уже сегодня он заявляет, что вопреки решению собора УПЦ (МП), собирается участвовать в объединительном соборе, на котором должна быть образована автокефальная церковь, а затем, возможно, и присоединится к ней.
Корреспонденты Би-би-си Святослав Хоменко и Виталий Червоненко встретились с митрополитом Софронием в Черкассах, центральноукраинском областном центре в 200 километрах от Киева.
Иерарх рассказал, почему он не присутствовал на закрытой встрече «автокефалистов» в рядах УПЦ с президентом Петром Порошенко, о чем он говорил с экзархами Вселенского патриарха и какой он видит религиозную ситуацию на Украине через пять лет.
«Если бы я поехал на Афон, то причастился бы»
Би-би-си: Владыка, вы — за автокефалию для украинской церкви или против?
Митрополит Софроний: За — без всяких сомнений. Я хочу, чтобы у нас на Украине церковь была более свободной, и подхожу к этому вопросу с точки зрения достоинства.
Албания, меньшая по территории чем Черкасская область, имеет патриарха и свою небольшую церковь, а Украина, такое большое государство, одно из крупнейших в мире по количеству приходов, и мы не можем у себя решать вопросы.
Хотя мы не ходим в Москву с поклонами, чтобы нам патриарх позволил открывать монастырь, рукополагать епископа. Наши епископы, когда их рукополагают, дают клятву не Москве, а Киеву. В 1992 году нам была дана расширенная автономия, которой греки не признают.
Но об этом никто не говорит. Начали кричать о томосе и об автокефальной церкви.
Моя точка зрения очень проста. Почему, когда начали говорить об автокефалии, было не поставить перед Константинополем вопрос о том, чтобы сначала узаконить нашу (УПЦ МП) автономию? Но почему-то это выкинули, а начали искать, кому же давать.
Откровенно скажу: мне очень тяжело на это смотреть. Я бы, может, залез в какую-то нору, чтобы ничего не видеть, кроме одного Бога. Но что делать, такое настало время, что нигде ни от кого не спрячешься.
Би-би-си: Официальный Киев и СМИ утверждают, что проведение собора, на котором будет создана автокефальная церковь, которая получит томос от Константинополя, — это вопрос дней или недель. Вы на этот собор пойдете?
М.С.: У меня такая позиция: я на собор пойду, но не для того, чтобы кричать: «Ура, все решено», а чтобы наблюдать. Я пойду туда в качестве наблюдателя для того, чтобы решить, как лучше поступить, чтобы было хорошо для нашего народа.
Представьте себе. У нас (УПЦ МП) есть монастыри, приходы — немало, 12 тысяч. И вот из этих 12 тысяч сколько-то перейдет [в новую церковь], другие останутся, и эти переходы будут совершаться очень натужно — возможно, не без крови. Но это все очень просто можно было бы решить, без расколов.
Мое личное мнение: если бы все наши епископы решили перейти [в новую церковь], никакого раскола не было бы. Все наши верующие пошли бы за нами. Были бы недовольные, но это естественно: большинство осталось бы при нашей церкви. Не нужно было бы ничего делать с приходами, монастырями, они все были бы нашими, потому что они принадлежали бы церкви, в которую мы согласились перейти. Всё!
Би-би-си: То есть, по вашему мнению, на этот собор должен бы пойти весь епископат УПЦ?
М.С.: Я бы так хотел.
Би-би-си: Вы говорили об этом на соборе УПЦ 13 ноября, где церковь в который раз постановила, что считает создание Константинополем автокефальной церкви нелегитимным?
М.С.: Конечно, я выступал против этого решения. Из его 12 пунктов я был против восьми. На это так смотрели: все за, а один Софроний против. Ну, чудак [смеется].
У меня спрашивали: почему ты против? Я объяснял. Например, в постановлении собора говорится, что за неправильные действия Константинополя УПЦ прерывает с ним евхаристическое общение. Извините, но нам не надо повторять то, что говорит Москва (РПЦ разорвала евхаристическое общение со Вселенским патриархатом Константинополя решением своего синода от 15 октября — Би-би-си).
Я говорил так, как я вам говорю: если мы признаем, что мы независимая церковь, то мы должны иметь свое независимое мнение.
Би-би-си: Вы лично разрываете евхаристическое общение с Константинополем?
М.С.: Я не разрываю из-за того, что я никуда не еду [смеется]. Но если бы я поехал на Афон, то я бы причастился.
Когда я был на Афоне, то не показывал, что тут приехал пуп земли, епископ из Украины. Я ехал простым монахом, стоял в алтаре, читал, мне позволили причаститься. Так сделал бы и сейчас. Хоть это и постановление нашего собора, я не считаю, что оно правомочно.
«Я сейчас не знаю, кто я такой»
Би-би-си: Вечером, после окончания собора, возле «Украинского дома» мы видели троих архиереев (по окончании собора УПЦ МП часть его участников приехала на встречу с президентом Украины Петром Порошенко. Официально не сообщалось о количестве участников этой встречи, а также не назывались их имена). Вас среди них не было. Вас туда не позвали?
М.С.: Не позвали. Я ничего не знал. Как только собор закончился, все вышли, я сел в машину и уехал, никто ко мне даже не подошел.
Потом позвонили, но мое физическое состояние… Такое напряжение целый день — это для меня тяжело. Поэтому я не вернулся — не потому, что не захотел. Если бы я знал, то я бы сразу после собора туда поехал. Но мне никто ничего не сказал.
Би-би-си: Представители украинской власти говорят, что на собор автокефальной церкви могут прийти гораздо больше, чем трое иерархов УПЦ МП, которые были в «Украинском доме».
М.С.: Известных [сторонников автокефалии в УПЦ] двое — я и Александр (митрополит Переяславский и Вишневский Александр Драбинко). Затем появился Симеон (митрополит Винницкий и Барский, который, по сообщениям, также не поддержал постановление собора УПЦ МП). Может, есть еще — шесть или двадцать — но кто они такие, неизвестно.
Это как Верховная Рада: выступает три-четыре-пять человек, а голосуют все [смеется]. Так же и здесь: известных может быть несколько человек, а потом другие могут менять свое отношение и свои действия.
Би-би-си: То есть, может быть такое, что какие-то ваши коллеги проголосовали за решение собора УПЦ МП, но, несмотря на это, придут на объединительный собор?
М.С.: Такое может быть.
Би-би-си: : Вы не боитесь, что за приход на собор, пусть даже в качестве наблюдателя, на вас могут наложить какое-то каноническое прещение (наказание)?
М.С.: А за что? Для наложения какого-то канонического прещения должна быть какая-то каноническая причина. Здесь [в решении УПЦ МП] нет ничего о том, что участие в соборе является каноническим нарушением.
Би-би-си: Седьмой пункт: присоединение епископата, духовенства и мирян УПЦ к процессу «предоставления так называемого томоса об автокефалии» считаем невозможным.
М.С.: Это для кого-то является невозможным, а я хочу. Даже не так: я хотел. Всю свою жизнь. Меня еще в Москве при академии (митрополит Софроний учился в Московской семинарии и духовной академии в 1962-70 гг. — Би-би-си) называли националистом.
Би-би-си: Возвращаясь к собору 13 ноября — вы были за то, чтобы ехать на встречу к президенту Порошенко?
М.С.: Я первым выступил за то, чтобы ехать. И настроение за то, чтобы ехать, было у всех. Но потом, знаете, перемололось, и решили оставаться. Один сказал так, второй так, непонятно стало. Кто-то сзади сказал, что пусть владыка позвонит президенту, хочет ли он приехать к нам. Как это обычно бывает, заговорились.
Президент позвонил, [Предстоятель УПЦ] владыка Онуфрий с ним поговорил. Я не слышал, что там говорилось, но, видимо, президент отказался прийти сюда. А наши не пошли туда.
Би-би-си: Вы признаете решение синода Вселенского патриархата от 11 октября в части об отмене синодального письма 1686 года(Константинополь отменил акт, которым передал управление Киевской митрополией Русской церкви)?
М.С.: Я был к этому готов, я изучил весь материал. Мы были неправомерно присоединены к Москве, и если неправомерно это решение было отменено, то в итоге это будет засчитано как правомерность [смеется].
Это всё политика. Как мы оказались под Москвой? Мы полвека вели борьбу с унией (речь идет о сопротивлении украинцев в XVII веке Брестской унии, по которой православные переходили в греко-католицизм, «униатство» — Би-би-си), и когда все было решено — при короле Владиславе была дана вольная в исповедании православия, — мусульмане прижали бедных православных в Константинополе. А между тем от монголо-татар уже начала подниматься Москва. И кто выигрывает? Тот, кто крепче.
Почему-то не осуждают неразумного Богдана [Хмельницкого — за его решение о союзе Украины с Россией в 1654 году], а осуждают церковь. Он подтолкнул к этому всему. Вся церковь боролась более двадцати лет, чтобы не идти туда [в Россию].
Они [Русская церковь] просто забрали, потому что они имели силу, а Украина устала в борьбе.
Би-би-си: В Константинополе говорят, что после отмены синодального письма от 1686 года все православные иерархи Украины, в том числе представители УПЦ МП, находятся в подчинении Вселенского патриархата. Вы сейчас чей?
М.С.: Я сейчас не знаю, кто я такой. Это решится тогда, когда будет собор. Потому что постановление Константинополя было, а его утверждения у нас на Украине не было.
Би-би-си: Признаете ли вы иерархов и священников непризнанных УПЦ КП и УАПЦ здесь, в Черкасской области?
М.С.: Я не знаю. Это еще надо думать.
Би-би-си: В своих предыдущих интервью вы говорили, что некоторых священников из этих конфессий вы выгнали за моральные проступки.
А я у вас спрошу: вы бы признали для себя приятным человека, которого вы осудили по справедливости, которого вы выгнали, а сейчас его к вам привели, рядом посадили и сказали: это твой друг? В том-то и беда, что здесь будет большая проблема…
«Никакого давления не ощущаю»
Би-би-си: Как вы думаете, сколько коллег из УПЦ вы увидите на объединительном соборе, когда придете туда?
М.С.: Мне бы хотелось видеть больше. Скажу причину: по моему мнению, если предстоятеля новой церкви выбирать голосованием, то — если мы хотим, чтобы это была церковь законная в полном смысле этого слова, — надо, чтобы ее предстоятель был от канонической церкви. А чтобы предстоятель был от нее, то надо, чтобы на соборе [ее представители] были в большинстве.
Я очень сомневаюсь, что у меня рука поднимется голосовать за кого-то, кто был в расколе, — и не важно, кто это будет.
Би-би-си: Ваши коллеги из УПЦ, которые встречались с Петром Порошенко, по словам советника президента Ростислава Павленко, жаловались на «бешеное давление» на сторонников автокефалии со стороны вашей церкви.
М.С.: Я вам за других не могу сказать, я скажу за себя: я никакого давления не чувствую.
Из моего жизненного опыта следует, что бешеное давление может чувствовать тот, кто боится. А у кого нет страха, кроме страха перед Богом, на того никакого давления не может быть оказано, потому что он будет просто принимать это и будет смотреть на это как на естественное отношение одной или другой стороны к себе.
«Скажите Варфоломею, чтобы он не наломал дров в Украине»
Би-би-си: В вопросе автокефалии вы не впервые идете против воли большинства в УПЦ. Например, было решение церкви не встречаться с экзархами патриарха Варфоломея, которых он направил на Украину. Вы же с ними встречались.
М.С.:Да, встречался, и не скрываю этого. Они сидели так, как вы сейчас сидите, потому что одно дело встречаться официально, а другое — неформально. Они приехали и выразили желание со мной встретиться. Кто может мне запретить — сказать, что я не имею права?
Кроме того, я проявлял еще и свою инициативу. Мне была интересна их миссия на Украине, зачем они здесь появились. И еще мне хотелось, чтобы они донесли состояние церкви и людей на Украине до [Вселенского патриарха] Варфоломея, потому что он там не все знает, ему не все говорят. Если они встречаются с одной стороной, а другая — в стороне, то, конечно, они несут ему то, что они слышали.
А я им рассказал всё — и об одной стороне, и о другой. Я им сказал, нужна нам автокефалия сейчас, или надо еще поработать. Они выслушали меня, ничему не возражали. А что им возражать, если один из них — Илларион — мой ученик? Я знаю его по Киевской семинарии (Илларион (Рудник), епископ Эдмонтонский, учился в Киевской семинарии с 1989 по 1992 год — Би-би-си), я там преподавал.
Они знают, что Софронию-Чудаку нельзя противоречить, поэтому только слушали.
Я их спросил, ради чего они приехали. Они ответили, что их цель — посмотреть, расследовать, узнать и доложить. Я им обрисовал всю ситуацию. Сказал, что надо еще хорошо все проанализировать. Говорил: не спешите, а хорошо подумайте. Передал: скажите своему Святейшему [Вселенскому патриарху Варфоломею], чтобы он в спешке не наломал дров на Украине.
«С тех пор я перестал поминать патриарха Кирилла»
Би-би-си: В администрации президента намекают, что решение собора УПЦ МП от 13 ноября написано в Москве. Вы в это верите?
М.С.: Нет. Какая Москва, если пришел секретарь, владыка Антоний [митрополит Бориспольский и Броварский] и печатал его прямо на месте?
Би-би-си: Многие говорят, что история с автокефалией была бы невозможна, если бы не события 2014 года в Крыму и на Донбассе. Тогда вы, по сообщениям черкасских СМИ, написали обращение к российским политикам, которые родом с Черкащины — председателю Совета Федерации РФ Валентине Матвиенко и министру культуры Владимиру Мединскому, вроде Владимира Путина бандитом обозвали…
М.С.: Сразу, когда это в 2014 году началось, не было никакой реакции патриарха [Московского Кирилла], я позвонил владыке Антонию и сказал: с сегодняшнего дня я прекращаю поминать в молитве патриарха Кирилла.
Я считал, что патриарх [Кирилл] должен сделать заявление, осудить Путина. Пусть сделает так, как Ермоген. Патриарх Ермоген поляков не принял, от поляков пострадал и стал святым (Московский патриарх Ермоген в 1611 году отказался поддерживать поляков, захвативших Москву, и призвал народ к восстанию. Умер в тюрьме — Би-би-си).
Почему так не сделать патриарху Кириллу? Война идет на его канонической территории, убивают его верующих. Не освобождают, не защищают, а убивают.
С тех пор я перестал поминать патриарха. Но в епархии демократия: хочешь, поминай, не хочешь — не поминай.
Я как-то дал интервью, оно сразу появилось в интернете: что я осудил Путина, назвал его бандитом, осудил патриарха, назвал его соучастником.
Затем [с поддержкой действий Москвы] выступили Матвиенко и министр культуры из Смелы (город возле Черкасс — Би-би-си) Мединский. Ну, я еще и о них как положено рассказал.
С Матвиенко я целовался, когда она здесь в Черкассах была. У нее здесь сестра, мать и племянница жили. Когда она прилетала, я с губернатором ее встречал. С надеждой: советовали не отказываться от приглашения, ведь я строю колокольню [возле кафедрального собора в Черкассах], может, помогла бы.
Би-би-си: Помогла?
М.С.:Не дала ничего.
«Филарет очень много сделал для церкви на Украине»
Би-би-си: В 2017 году предстоятель неканонической УПЦ Киевского патриархата Филарет направил письмо с просьбой о примирении в адрес архиерейского собора РПЦ. Все закончилось скандалом, но был ли тогда шанс примириться?
М.С.: У меня нет об этом информации. Если бы Филарет обратился к собору, сказал: ошибался, простите меня, пожалуйста, — всё, нет проблем.
Би-би-си: Но ведь он похожее письмо и написал…
М.С.: Нет, там не так было. Потом он выступил и отказался. Сказал: «Меня неправильно поняли».
На самом деле я Филарета знаю очень хорошо и очень уважаю. Он единственный, кто принял Софрония, когда его все боялись и выгнали из Московской духовной академии. Мы с Филаретом были хорошими друзьями, он мне несколько раз предлагал стать епископом, а я отказывался.
Вот его обвиняют, что он был КГБистом. А у меня вопрос ко всем, кто обвиняет: а кто не был КГБистом? Такой был период. Но одни работали для церкви, а другие — для себя и своего благополучия. Филарет очень много сделал для церкви на Украине, и я это знаю.
Но если бы он в 1992 году не пошел в раскол, у нас бы уже давно была автокефалия. Он своими действиями отбросил ее аж на 26 лет.
Би-би-си: Но христианство учит прощению. Может, и вы бы его простили и приняли как возможного предстоятеля новой церкви?
М.С.: Нет. Я не участник в этом деле.
Би-би-си: Но вы же на собор придете?
М.С.: У меня есть свой принцип. Если что-то начинать, то надо, чтобы оно начиналось без зазоринки.
Би-би-си: Сейчас зазоринка есть?
М.С.: Да, и большая. Но Бог сам судит и рассудит.
Би-би-си: Что вы будете делать, если собор изберет Филарета?
М.С.: Уйду в затворники.
Би-би-си: Что будут делать в таком случае священники в Черкасской области? Перейдут в автокефальную церковь?
М.С.: Скажу так: куда я пойду, туда пойдет большинство священников, а, возможно, даже и все.
Би-би-си: То есть, если создадут новую церковь, и ее возглавит не Филарет, то переходов в нее из УПЦ МП будет больше?
М.С.: Да, перейдет больше, и довольно быстро.
«Вся интеллигенция говорит, что нужна автокефалия»
Би-би-си: Противники создания автокефальной церкви говорят, что ее создание приведет обострению ситуации на Украине и даже кровопролитию. Вы в это верите?
М.С.: Будет обострение или нет, зависит от тех, кто так говорит. Я вам уже говорил: если бы это сделали раньше, и это сделали бы мы, никакого обострения не было бы. Если епископы будут раздувать и говорить: не идите [в автокефальную церковь], то, конечно.
Би-би-си: Ваши оппоненты говорят, что УПЦ имеет статус самоуправляемой церкви, и ей не нужна автокефалия. Что бы вы могли им ответить?
М.С.: Я им отвечаю просто: чтобы успокоить всю интеллигенцию на Украине, людей более или менее сознательных. Вся интеллигенция говорит, что нужна автокефалия, она не разбирается, что такое автономия или автокефалия.
Би-би-си: Пять лет назад вы говорили, что, скорее всего, не доживете до создания автокефальной церкви в Украине. Сейчас кажется, что шансы есть. Как вы думаете, какие церкви будут существовать на Украине, и какая из них будет самой сильной через пять лет, в 2023-м?
М.С.: Если так случится, что будет автокефалия, то она будет единой церковью на Украине, как сейчас наша Украинская православная церковь так называемого Московского патриархата.
Би-би-си: А что будет с нынешней УПЦ МП?
М.С.: А ее не будет как церкви. Она будет как… ну, вот пятидесятники есть, иудеи есть, католики есть, униаты есть — и она будет. Но доминирующей будет автокефальная церковь.
Би-би-си: А где вы будете?
М.С.: Я буду там, где больше [смеется].