Ее история не укладывается ни в какие рамки. Коренная москвичка Лия Сергеева, мать четверых детей, она бросила успешную карьеру в родном городе, не получив благословения покинуть Грузию после приезда сюда в отпуск. Смиренное принятие выпавших на ее долю испытаний, множественные божьи промыслы, борьба за жизнь и благополучие собственного особого сына Серафима и за жизнь таких же детей, у которых нет возможности стать полностью здоровыми…
Мы встретились с Лией в ресторане «Famous», где проходила выставка фотографа Елены Лагоды «Здесь живет любовь». Главные герои ее портретов – дети с ограниченными возможностями. Фотовыставка прошла в поддержку строительства реабилитационного центра для особых детей в Уреки. Фонд «Серафим», основателем которого является Лия, с 2017 года строит реабилитационный центр на магнитных песках.
До Грузии
Когда Лия познакомилась со своим будущим мужем Сашей, она уже растила двух дочерей. Они долго дружили, а потом на фоне общей любви к Богу и желания помогать людям, у них начался роман, и они поженились. И Лия, и Саша – душепопечители. По одному из многочисленных образований Лия – психотерапевт, но впоследствии пришла к тому, что ее не устраивает классический подход психотерапии, и она пошла дальше, повысив квалификацию до православного психотерапевта.
Саша мечтал о сыне, и когда Лия забеременела, с самого первого дня они знали, что у них родится мальчик, которого назовут Серафимом. Долгожданный сын появился на свет в январе в день святого Серафима Саровского, хотя роды были запланированы на середину марта. Малыш родился недоношенным. Из-за гипоксии у младенца произошел инсульт, и умерла часть мозга. 11 дней он провел на искусственной вентиляции легких, а на 6-й день перенес операцию на открытом сердце. При рождении была констатирована перивентрикулярная лейкомаляция – нарушение, часто являющееся причиной возникновения детского церебрального паралича. С самого начала Лия понимала, что их жизнь уже никогда не будет прежней.
– Мы объездили всех российских светил, а потом и европейских. Каждый раз мы сталкивались с противоречиями – никто не мог поставить диагноз. Одни говорили, что это ДЦП, другие, что это что-то другое, третьи пытались обвинить нас в том, что мы требуем признать инвалидность сына ради денег, четвертые предлагали отстать от ребенка, ведь «он сейчас поползет». Я не понимала, кому верить, но знала, что моему ребенку требуется реабилитация. Когда Серафиму было три месяца, мы поехали в клинику в Чехии, где мне предлагали вставить себе беруши, раз мне так тяжело выносить его крики. Я знала, что это не просто капризы, но они уверяли: ребенок просто сопротивляется, ему не больно. Хотя это было не так.
– Как долго вы оставались в неведении относительно его диагноза?
– К сожалению, очень долго. Мы упустили то золотое время, когда он мог компенсироваться гораздо легче и быстрее. Диагноз мы узнали уже в Грузии в 2017 году. Миопатия и ДЦП. Реабилитация, показанная при миопатии, противопоказана при ДЦП. И наоборот. Соответственно, понимая, что мы не можем просто взять и опустить руки, ведь понятно, что за этим последует, мы на свой страх и риск подвергали ребенка различным терапиям. Все усугублялось еще и тем, что Серафим постоянно болел. Любая простуда приводила к пневмонии. У меня всегда был собран тревожный чемоданчик, ведь в любой момент могло понадобится лететь в больницу. Бывало, что он просыпался в отличном настроении и самочувствии, а днем у него поднималась температура до 40,2, синели губы, начинались судороги, и мы неслись в больницу.
Множественные походы к различным врачам и реабилитологам за огромные деньги продолжались почти полтора года, но не приводили ни к каким результатам. Напряжение в семье зашкаливало, отношения супругов проходили проверку на прочность. Лия не могла продолжать работать, хотя всегда была успешной в бизнесе.
– У меня четыре высших образования. Я испытываю неимоверное удовольствие от изучения чего-то нового, от получения информации. До рождения Серафима я работала в сфере рекрутинга, была эдакой выскочкой, которая не имела большого опыта, но зато очень быстро осваивала то, что было интересно. Так, через полгода в рекрутинговой компании я стала правой рукой своего наставника, а еще через некоторое время ушла в свободное плавание и стала зарабатывать очень хорошие даже по нынешним московским меркам деньги. По сути, я была основным кормильцем в семье. Муж работал в крупной компании, был очень успешен. Но как обычно и бывает: в больших компаниях – небольшие зарплаты. Мы тратили огромные деньги на врачей и реабилитации, построили дом в черте Москвы, но в какой-то момент я поняла, что с рождением Серафима я стала проваливать проекты, ничего не складывалось.
Когда и Лия, и Саша были совершенно измотаны, на помощь пришли крестные матери старших дочерей Лии – бывшая няня девочек и ее племянница. Они уже давно стали частью семьи, и когда заметили, что у супругов не остается сил, предложили свою помощь – забрать девочек на лето в Грузию, к себе на родину. Дети провели лето в деревне неподалеку от Зугдиди, а когда пришло время забирать дочерей из Грузии, Лия и Саша поняли, что у них, наконец, появилось несколько свободных от реабилитации Серафима и работы дней, и они могут позволить себе провести неделю в Тбилиси. Так началась новая глава их жизни.
Грузия
В августе 2016 года в Тбилиси стояла жуткая жара, поэтому подруги посоветовали Лие и Саше поехать на море, чтобы самим отдохнуть и отвезти Серафима на магнитные пески в Уреки. Гуляя по набережной, они наткнулись на кабинет лечебной физической культуры и массажа и решили, что нужно узнать о возможности совместить их пребывание на море с какой-никакой терапией для сына.
– Мы договорились о том, что Серафиму будут делать массаж, а параллельно купали его в море, делали ему песочные ванночки, закапывали в песок. И вдруг к концу первой недели я поняла, что у моего сына наладилась работа желудка, который очень сильно пострадал от огромного количества потребляемых при каждой болезни антибиотиков, он смог переваривать пищу, у него нормализовался сон, и он стал говорить! Раньше он говорил только по слогам, а тут начал повторять слова и даже фразы! Я была просто в шоке! Конечно, я стала наводить справки относительно свойств местного магнитного поля, и когда поняла, что это действительно особенное место, я начала искать информацию о возможных центрах реабилитации. На тот момент там не было ничего подобного, но при этом в Уреки живут хорошие специалисты еще с советских времен.
– Это и привело вас к идее построить свой собственный центр?
– Да! Я так и сказала мужу, что это то место, где мы должны построить центр! Раньше мы планировали сделать его на нашем собственном участке в Москве и уже даже начали подготовку всего необходимого, но оказавшись в Грузии и увидев реальные результаты за считанные дни, я поняла, что все неслучайно. За день до возвращения в Москву Серафим сильно заболел, и в таком состоянии его нельзя было перевозить на самолете. Оставшись в Грузии еще на две недели, я начала поиски недвижимости. Накануне отъезда я нашла дом, а потом в течение года торговалась с владельцами и смогла понизить стоимость. Так получилось, что в тот период мы уже исчерпали наши финансовые возможности, и я бросила клич в социальных сетях с просьбой помочь нам собрать деньги на реабилитацию. Так за сутки мы получили в 2,5 раза большую сумму, чем была необходима, и я поняла, что эти деньги как раз должны пойти на приобретение дома для будущего реабилитационного центра. В июне 2017 года я была беременна четвертым ребенком, вернулась в Уреки и купила этот дом.
Так как сезон только начинался, а денег на ремонт дома пока не было, Лия решила продолжить собирать пожертвования, а также предложила людям воспользоваться их домом в качестве гостиницы и заплатить столько, сколько они пожелают, лишь бы он не пустовал, а она могла заниматься его реконструкцией. За лето у них побывало порядка 50 семей, и каждая внесла свою лепту в создание центра. Благодаря туристам они смогли провести электропроводку, наладить сантехнику, поменять окна и двери, починить крышу и построить одобренную министерством здравоохранения лестницу с пандусами для инвалидных кресел. Параллельно Лия обустроила на участке курятник и крольчатник, посадила огород, чтобы обеспечить свою семью и туристов натуральными домашними продуктами.
– Знакомые грузины, которые знали о моих планах и видели, что процесс идет, несмотря на отказы архитекторов и юристов помогать нам в планировании, начали активно рассказывать обо мне всем вокруг. Дела пошли значительно быстрее. Один храм в Германии даже пожертвовал нам минивэн, и мы заплатили только за растаможку. Благодаря этому мы могли закупать строительные материалы, а в будущем сможем обеспечивать трансфер для неходячих детей.
– К тому моменту вы уже решили обосноваться в Грузии?
– Нет, я планировала возвращаться в Москву и заниматься всем удаленно. Мне предстояло рожать, да и муж тогда приезжал к нам только раз в месяц. Но потом я узнала, что мои знакомые едут в Псково-Печерский монастырь к отцу Адриану Кирсанову, который однажды очень сильно повлиял на мою жизнь, и я попросила задать ему вопрос о том, как мне быть дальше. Мне пришел совершенно неожиданный ответ: «Я не благословляю вас на возвращение в Москву!». Я была поражена и сразу же позвонила мужу, на что он сказал, что нужно задать тот же вопрос нашему духовнику, а потом решать. В итоге от отца Владимира мы получили тот же ответ. Решение было очевидным.
Вне сезона в Уреки практически никого не остается, поэтому Лия с детьми перебралась в Тбилиси. В середине октября Лия родила четвертого ребенка – полностью здорового сына Гавриила. Сразу после родов к ней обратились из Россотрудничества с просьбой помочь в организации мероприятий по популяризации русских святых. После одного из таких мероприятий случилось очередное необъяснимое провидение.
– Вдруг в голове у меня всплыла фраза «укрепляем колени». Я не знала, откуда она пришла, но заметила вывеску ортопедического центра и зашла туда. Подняла всех на уши, рассказала ортопеду нашу историю, но та сказала, что нам нужно обратиться к неврологу и дала контакт врача, назвав его лучшим в этой области. Я не стала звонить сразу, потому что решила собрать отзывы. Они оказались неутешительными – все как один говорили, что этот врач – шарлатан, манипулирует придуманными диагнозами, практически вымогает деньги. И одна девушка рассказала о враче, которая действительно очень хороший специалист, но берет не всех. Я сразу же с ней созвонилась, и оказалось, что она живет в соседнем доме. Агнетта Кевсеги приняла нас, и уже второй год занимается Серафимом. Она единственная, кто, наконец, поставил ему диагноз. Наш сын стал ходить по кромке дивана, и это очень серьезные изменения. Несмотря на все откаты в процессе реабилитации, несмотря на ортезирование, которое нам все же пришлось сделать, мы видим большой прогресс!
За два года Лие удалось собрать пожертвования на сумму порядка 70 000 долларов. Все это произошло исключительно благодаря ее искреннему рассказу о своей ситуации и своих планах в социальных сетях. На сегодняшний день строительство реабилитационного центра – на финальной стадии. В этом году планируется открытие. Параллельно Лия собирается построить храм на территории приобретенного ими «дома волонтера» в Натанеби, что примерно в 10 километрах от Уреки.
– Когда мы проавансировали «дом волонтера», мы узнали, что к нему прилагается территория в 1,5 Га. Тогда я поняла, что на этом месте должен быть монастырь. Мы с мужем получили благословение на строительство храма, а для нас это очень важно, потому что в будущем мы хотим успеть послужить Господу в качестве священника и матушки. И именно эта идея привела Сашу к тому, что он готов переехать к нам в Грузию насовсем, а не мотаться туда-сюда.
– Реабилитационный центр был полностью построен на пожертвования. Как вы планируете строить все остальное?
– В ближайшее время мы начнем строить второй реабилитационный центр. Этот останется для детей до 7 лет, а второй будет для более взрослых, ведь с возрастом меняется и подход к реабилитации, и оборудование, а мы понимаем, что наш сын и другие дети с такими проблемами будут нуждаться в терапии всю свою жизнь. Я не знаю, сколько нам с мужем осталось, но мы должны обеспечить нашему сыну все условия для того, чтобы он смог получать все необходимое, если нас не станет. В «доме волонтера» мы обеспечим проживание врачей, сестер милосердия, неимущих семей, приезжающих в центр. Мы связываем себя с несколькими бизнесами, которые смогут помочь в реализации наших планов, часть прибыли будет регулярно отчисляться на нужды фонда, ведь мы должны перечислять зарплаты врачам, платить налоги, оплачивать питание, коммунальные услуги и так далее. Лечение в нашем центре будет абсолютно бесплатным – другие фонды смогут отправлять к нам детей на реабилитацию.
– Лия, как вам удается все успевать и со всем справляться?
– Мне, как верующему человеку, проще. У меня не было вопросов: «за что?» или «зачем?». Мне просто было очень больно, что ребенок так страдает. Но, видимо, таким образом Серафим протаптывает себе дорогу в царствие небесное. Нужно пройти через множество ступеней принятия, чтобы вот так об этом говорить, и видимо, я настолько твердолобая, что мой ребенок вынужден так страдать, чтобы я хоть что-то поняла в этой жизни. Но я точно знаю, что у меня в запасе есть 10-15 активных лет, которые я должна посвятить реализации своих планов ради будущего моих детей.
Фото: Елена Лагода
