Украинский режиссер Олег Сенцов и активист Александр Кольченко, обвиненные в России в терроризме и пробывшие в заключении больше пяти лет, дали первую после освобождения пресс-конференцию. Они вернулись на Украину в результате обмена заключенными между Москвой и Киевом.
Обмен между Россией и Украиной состоялся 7 сентября, стороны передали друг другу по 35 человек. Список тех, кого передала Киеву Москва, был опубликован на сайте президента Украины. Российская сторона так и не обнародовала фамилии возвращенных.
Большой зал Украинского дома, где прошла первая пресс-конференция Сенцова и Кольченко, был полностью заполнен журналистами. Сенцов и Кольченко отвечали на их вопросы больше двух часов.
Русская служба Би-би-си выбрала наиболее важные высказывания освобожденных украинцев.
О возвращении в Крым
Кольченко: «Пока Путин при власти, в Крым возвращаться не собираюсь».
Сенцов: «Касаемо Крыма, то вернусь туда только на танках…. Не нужно воспринимать мои слова буквально, вы понимаете. Касаемо личного, да, я буду жить в Киеве, моя дочь уже переехала сюда, моя мама сейчас приехала с моим сыном нас проведать. Мама пока останется, сын с моей бывшей супругой едут в Крым. Общаемся, решаем семейные дела».
Об уголовном преследовании
Кольченко: «На моем месте мог оказаться кто угодно, кто в то время занимался протестной деятельностью, был против наступления на гражданские свободы. Плюс ко всему, я еще пренебрег безопасностью.
Мое беспечное поведение было связано с тем, что я себя оценивал как «неуловимого Джо», думал, что я не представляю серьезного интереса для спецслужб, но оказалось, что все немного иначе».
О непризнании вины
Сенцов: «Мне нечего добавить к тому, что я говорил в суде, то есть с самого начала. Я могу повторить вам еще раз, но в принципе я свою позицию не менял».
О тех, кто давал показания
Сенцов: «Коллекционирование обид — увлечение слабых. Если хочешь быть сильным, умей прощать. Поэтому у меня нет обид и претензий к Афанасьеву и Чирнию. У каждого своя судьба, я желаю Чирнию свободы, Афанасьеву — всего хорошего».
Жители Симферополя Алексей Чирний и Геннадий Афанасьев были приговорены к семи годам лишения свободы по тому же делу, что и Сенцов с Кольченко, и давали против них показания. В мае 2016 года Афанасьев и еще один заключенный украинец Юрий Солошенко были помилованы Путиным и выданы Украине в обмен на двух активистов «Бессарабского народного совета», обвиняемых в сепаратизме. Чирний продолжает отбывать заключение в российской тюрьме. Его фамилия фигурирует в списке политических заключенных, выдачи которых Украина требует от России.
- Он дал показания на Сенцова, рассказал о пытках и был помилован Путиным. История Геннадия Афанасьева
Хочет ли Россия мира?
Сенцов: «Я уже говорил, 100 лет переговоров лучше чем один день войны. Касаемо того, что Россия хочет мира: сколько бы волк ни рядился в овечью шкуру, зубы у него все равно на месте. Не верьте в это. Я не верю».
О ситуации на Украине
Сенцов: «Я понимаю, что трудности есть, не все хорошо. Многие вещи не сделаны или сделаны плохо. Но в целом страна движется в правильном направлении».
Возможны ли изменения в России
Сенцов: «В 2014 году после Майдана у меня были ощущения, я видел, как народ может изменить свою страну, как народ может свалить власть, какой бы она ни казалось сильной и железобетонной. Поэтому, попав в российскую тюрьму, понимая, что происходит в этой стране, мне казалось, что люди не могу так жить, не захотят так жить, это невозможно. Я видел, что возможно это изменить, я в это действительно верил. Но мне люди, которые уже живут в России давно, говорили: здесь ничего не происходит, это болото. Но мне казалось, что нет. Я пробыл там пять лет. Да, к сожалению, это болото.
Понятно, что у меня было общение только с определенным контингентом, но такие же люди сидят как мы с вами… большинству все равно, их это не волнует. Кто-то за Путина ярко, но таких людей немного, кто против тоже сильно — тоже их немного. Большинству просто все равно, поэтому это болото, и я не знаю, возможны ли какие-то изменения. Но я знаю, что протесты были и до 14-го года, и после происходят, и вот недавно волна протестов (была), и она… я не социолог, мне трудно судить, насколько изменения происходит, все это можно потом объяснять по факту…
Прогнозировать революцию невозможно. Никто не прогнозировал революцию 17-го года в Российской империи, никто не прогнозировал Майдан — первый, второй. Никто не сможет спрогнозировать революцию, при помощи которой Владимир Путин уйдет на пенсию, скажем так. Конечно, я бы лучше в Гааге его видел, но, возможно, не получится. Мы не знаем, что будет дальше. Я очень надеюсь, что у них что-то произойдет и эта страна станет более цивилизованной, потому что люди, которые хотят жить нормально, в России тоже есть, но их мало».
О российской пропаганде
Кольченко: «Никакого страха поддаться российской пропаганде [в тюрьме] не было. Когда смотрел российское телевидение, было смешно и одновременно грустно, потому что люди сидят и смотрят это с серьезными лицами».
Сенцов: «Я по выходным смотрел [передачу Дмитрия] Киселева. Старался смотреть, не пропуская, потому что развлечений в тюрьме мало: цирка нет, театра нет, а тут все показывают. Не знаю, кем нужно быть, чтобы этому верить, а так, смотреть, конечно, весело. Извращенное немножко удовольствие, но просто мало развлечений в тюрьме, вы поймите».
О политзаключенных
Сенцов: «Я со своей стороны сделаю все для привлечения внимания к этой проблеме — и наших политзаключенных, и российских. Вы здесь сегрегируете эти вещи, а мы — нет. Для нас это все узники Кремля, люди, которым надо помогать. Наши как бы ближе, но те — тоже люди. О конкретных действиях пока сложно сказать, но буду делать все, что смогу».
Может ли Россия вернуть Крым
Сенцов: «Путин его не отдаст. Не помню, чье это выказывание: ему проще отдать Кремль, чем отдать Крым. Это очень важный камень, на котором существует вся его политика… Но опять же, смена режима в России неизбежна, он не вечен, драконы тоже умирают. Это произойдет рано или поздно, я надеюсь, что я увижу это событие.
Может быть, он, условно говоря, умрет при сегоднящнем режиме… Либо это произойдет как операция «Преемник», которая его отодвинет, какие-то такие варианты. Либо третий вариант, который я очень жду, конечно, это революция в любом виде.
Поэтому касаемо возвращения Крыма — единственный вариант — это когда коренные изменения в политическом устройстве России: либо мирный вариант — приходит условный Навальный или другой человек… А, Навальный вроде не отдает Крым. Извините. Хорошо, какой-то демократ-европеец говорит: надо отдать.
Второй вариант — это революция неспокойная».
О Надежде Савченко
Сенцов: «Надя была искренняя, в ее искренности я не сомневаюсь. Поступки, может, не всегда были правильные. А касаемо, как она эволюционировала и отношения [к ней] здесь (на Украине): есть простая цифра. В день ее освобождения у нее был президентский рейтинг 60%, если я не ошибаюсь, а на последних выборах — уже десятые-сотые процента, она никуда не прошла. Но это ее заботы и ее проблемы, я не собираюсь это комментировать».
Украинская летчица Надежда Савченко была приговорена российским судом к 22 годам колонии по обвинению в убийстве журналистов ВГТРК в Донбассе. В мае 2016 года ее обменяли на осужденных в Киеве россиян Александра Александрова и Евгения Ерофеева. Вернувшись на Украину Савченко возглавила избирательный список партии «Батькивщина», стала депутатом Верховной рады и критиковала действующую власть. Более года провела в СИЗО по обвинению в подготовке государственного переворота. На парламентских выборах в июле 2019 года баллотировалась по одному из избирательных округов Донецкой области, проиграла с результатом в 1,2% голосов избирателей.
Об освобождении Цемаха
Сенцов: «Фамилию Цемах я услышал впервые в самолете. Мне трудно эту ситуацию комментировать. Есть президент — человек, которого Украина наделила полномочиями. Он принял такое решение, значит, в этом была необходимость. Мы можем спорить, высказывать свое мнение. Редко бывают 100% универсальные решения. Но эти решения нужны и без них работа невозможна».
Владимир Цемах — бывший командующий ПВО города Снежного, рядом с которым летом 2014 года был сбит малайзийский «Боинг» МН17. Похищен украинскими спецслужбами с территории самопровозглашенной ДНР в конце июня 2019 года, 7 сентября прилетел в Россию в рамках обмена заключенными.
О политических амбициях
Сенцов: «Касаемо моей возможной жизни политической, для меня самого вопрос пока остается открытым. То есть я сам для себя не то, чтобы пока не решил — вопрос еще открыт.
Так получилось, что жизнь вывела — я чувствую какую-то определенную ответственность за это перед своим народом, перед своей страной, и поэтому буду делать все, что в моих силах для своей страны».
О дальнейших планах
Сенцов: «Я собираюсь заниматься двумя самыми замечательными вещами на этой земле — снимать кино и жить».
Сенцов и Кольченко были задержаны в мае 2014 года в Крыму. В августе 2015 года Северо-Кавказский окружной военный суд в Ростове-на-Дону признал их виновными в терроризме и приговорил к 20 и 10 лишения свободы соответственно. Сенцов и Кольченко отвергали обвинения в причастности к терроризму и не признавали вину.
