16 мая президент Грузии помиловала двух оппозиционеров – Гиги Угулава и Ираклия Окруашвили. Как уточнила Саломе Зурабишвили, «не политзаключенных, а преступников». И объяснила: сделала она это для поддержания международного престижа страны. Сразу после этого Грузия получила от ЕС помощь в размере 150 млн евро на борьбу с последствиями коронавируса. Но хотя финансовые резервы удалось пополнить, «Грузинская мечта» подсчитывает политические потери.
«Мартовское соглашение»: миссия (не)выполнима
В преддверии парламентского голосования по реформе избирательной системы в Грузии оживилась конфронтация властей и оппозиции. В этот раз она выстроилась вокруг так называемого «Мартовского соглашения», достигнутого при посредничестве западных дипломатов. Оппоненты власти обвинили правящую партию в невыполнении второго пункта соглашения и, тем самым, в попытке сорвать сделку. Власти – отрицали и обвиняли в ответ оппозицию в политизации соглашения. Внести ясность попытались послы-«фасилитаторы», дипломатично намекнув на многогранность достигнутого соглашения. Некоторые члены Европарламента были более прямолинейными, открыто заявив о необходимости освободить политзаключенных.
Одно соглашение – две интерпретации
Оппозиция, подписавшая соглашение от 8 марта, утверждает, что оно состояло из двух частей: переход на новую избирательную модель и освобождение политзаключенных.
Двусоставность договора подтвердили 11 мая совместным заявлением и «фасилитаторы» политического диалога. По версии послов-посредников, первая часть посвящена избирательной системе, а вторая – решению вопросов, связанных с политическим вмешательством в судебную систему.
Представители «Грузинской мечты» практически в один голос отвечали на обвинения оппонентов: никто из правящей партии вступить в переговоры об освобождении политзаключенных не мог. Почему? Потому что, по их словам, политзаключенных в стране попросту нет.
Критика западных партнеров: новая волна
Политзаключенные. В меморандуме от 8 марта этого термина действительно нет. Как и конкретных фамилий. Но в нем говорится о необходимости реагировать на действия, которые могут быть восприняты как «политизация судебного и избирательного процессов». Вскоре, впрочем, слово «политзаключенные» в контексте Грузии все же прозвучит – из уст западных партнеров.
В Twitter один за другим появляются неодобрительные твиты с тегами представителей «Грузинской мечты». Примерно, как в январе-феврале 2020-го, когда американские конгрессмены критиковали власти Грузии за невыполнение обещания по переходу на пропорциональную избирательную систему.
Первым открытое письмо на имя президента Саломе Зурабишвили, премьер-министра Георгия Гахария и спикера парламента Арчила Талаквадзе с призывом выполнить достигнутое 8 марта соглашения написал член Европарламента от фракции «Европейская народная партия» Андрюс Кубилюс. Он выразил обеспокоенность приговорами грузинским оппозиционерам Гиги Угулава, Ираклию Окруашвили и Георгию Руруа. Но пока «политзаключенными» их не назвал.
Первым из западных политиков это сделал председатель Комитета Сената США по международным отношениям Джеймс Риш, который и ранее высказывал обеспокоенность по поводу ослабления грузинской демократии. Он потребовал от Тбилиси, в соответствии с условиями меморандума, освободить политзаключенных. Конкретных фамилий Риш не назвал. Но в политических кругах помнят: еще в феврале, комментируя задержание Гиги Угулава, конгрессмен заявил об «усилении политически мотивированных гонений» в Грузии.
Лидеры «Грузинской мечты» оценили письма и критику со стороны западных пооитиков как попытку поддержать конкретную партию. Вице-спикер Гия Вольский, к примеру, назвал твит депутата Европарламента Кубилюса «безнадежно некомпетентным». А спикер Арчил Талаквадзе и вовсе расценил обращение европарламентария как призыв к тому, чтобы парламент и правящая партия политически вмешались в правосудие. «Что невозможно».
Позже спикер сказал, что все это – дело рук оппозиции, которая с самого начала пытается политизировать процесс и из-за низкой поддержки со стороны населения подключает некоторую иностранную поддержку.
«Постоянные попытки радикальной оппозиции выдать Саакашвили, Мерабишвили, Адеишвили, Руруа, Ахалая, Окруашвили, Угулава и других за политзаключенных абсолютно неприемлемы для нашего общества. Оно прекрасно знает о криминальном прошлом и настоящем этих людей».
Итак, как говорят власти, «Грузинская мечта» никоим образом не обещала освободить заключенных. Другие участники переговоров говорят об обратном. Термин «политзаключенные» стал звучать все чаще.
Член Европарламента от Германии Михаэль Галер в своем Twitter написал, что западные партнеры ждут от Грузии освобождения политзаключенных. Он даже назвал это лакмусовым тестом для проверки истинных намерений Бидзины Иванишвили и его партии. Другой депутат Виола фон Крамон привела данные недавно опубликованного исследования Freedom House. В нем говорилось об ухудшении ситуации с верховенством закона и судебной системой. В свою очередь европарламентарий из Чехии Маркета Грегорова высказала сожаление по поводу разговоров о том, что политзаключенные не были частью соглашения, поскольку «даже она была информирована об этом».
Член Европейского парламента из Польши Анджей Халицкий в своем Twitter написал: «Освободите политических заключенных!».
Кульминацией стало заявление все того же президента Евронеста Андрюса Кубилюса. Он предостерег грузинские власти, чтобы они не вставали на путь Януковича, который «ходил по европейским столицам и твердил, что Тимошенко и Луценко не являются политзаключенными». Именно Кубюлюс дал понять: финансовая поддержка ЕС в размере 150 млн евро напрямую зависит от выполнения условий мартовского соглашения.
«Мы видим, что «Грузинская мечта» вновь не выполняет свое обещание. Это значит, что грузинская власть теряет доверие. А доверие является очень важным для Евросоюза, чтобы он дал финансовую помощь. Если правительство Грузии не выполнит соглашение, если в ЕС будут сомнения, что правосудие в стране политизировано, это помешает выделить Грузии ту финансовую помощь, которая была предусмотрена Евросоюзом. Эта помощь принадлежит грузинскому народу, но для ее получения необходимо выполнить некоторые условия».
Помилование под давлением
И вот Гиги Угулава и Ираклий Окруашвили помилованы президентом. По признанию Саломе Зурабишвили, это решение, которое общество может ей «не простить» – одно из самых сложных за время действия ее мандата. И, тем не менее, оно не принято, как утверждает президент, по чьей-то «просьбе, диктовке или рекомендации, не под угрозой и не из страха».
«Я не могу допустить обострения ситуации из-за двух преступников. Я не могу допустить новой поляризации и противостояния. Я не могу допустить, чтобы из-за них соглашение, признанное международным сообществом, не было выполнено».
Так президент решила «разрядить ситуацию, сохранить стабильность и поддержать международный престиж страны».
О давлении со стороны Запада, повлиявшем на помилование, в свое время не говорил и четвертый президент Украины Виктор Янукович, примеру которого властям Грузии советовал не следовать европарламентарий Кубилюс. Тогда ЕС аналогично развернул кампанию, цель которой – добиться освобождения политзаключенных в обмен на расширение торговых отношений.
Совпадение или нет, но через несколько дней после помилования Гиги Угулава и Ираклия Окруашвили Европарламент утвердил пакет макрофинансовой помощи странам-партнерам и соседям ЕС. На борьбу с последствиями COVID-19 Грузии выделили 150 млн евро.
Посредники политического диалога и оппоненты власти помилование назвали важным вкладом в реализацию соглашения от 8 марта. Кроме того, оппозиция выразила надежду, что в скором времени на свободе окажется еще один политзаключенный – Георгий Руруа. Только после этого, по их словам, парламент сможет принять согласованные конституционные поправки в избирательный кодекс.
