Право на образование
Молодежь, проживающая по обе стороны разделительных линий, – поколение, которое должно «жить вместе» и «участвовать в созидании общего будущего». Так, по крайней мере, считают власти Грузии. А обеспечение доступности образования представляет собой одно из приоритетных направлений правительственной программы на 2016-2020 годы «Свобода, быстрое развитие, благоденствие». При этом доступность качественного образования для жителей Абхазии и Южной Осетии связана с рядом вызовов и преград. Главная проблема – ограничение возможности получения образования на родном языке. Самая тяжелая обстановка сложилась в Гальском районе, основное население которого – этнические грузины. Они оказались в уязвимом положении.
Глава ресурс-центра Гальского района Нона Шония подтверждает, что в школах право на обучение на родном языке нарушается. В некоторых местах, по ее словам, грузинский не преподается вовсе.
«В «нижней» и «верхней» зонах Гальского района преподавание на этом языке значительно сокращено. Фактически через 2-3 года не то что грузинской школы, на оккупированной территории не будет грузинского класса. Только в «верхней» и «нижней» зонах родной язык преподается как рядовой другой предмет и в очень ограниченном количестве – 1 час на литературу, 1 час на язык. Это мешает освоению программного материала».
Несмотря на запреты и ограничения, молодежь Гальского района грузинский учит самостоятельно и сдает экзамены в основном на грузинском языке. Из зарегистрированных в этом году 169 абитуриентов, только 14 решили сдать третий обязательный предмет на русском.
Кадр из документального фильма «No Future Land»
Условиями нового правительственного постановления смогут воспользоваться те выпускники, чье среднее образование будет признано в Грузии. С 2009 года действует определенный порядок признания образования: абитуриент, последние два года учившийся в оккупированном регионе, получает грузинский аттестат и продолжает учебу на подконтрольной Тбилиси территории.
«Это хорошее, достойное и своевременное решение для молодежи. В этом году студентами разных вузов Грузии, наверное, станут около 350-400 абитуриентов из Абхазии. В прошлом году их количество достигало 336-ти. Из них 89 студентов зачислились самостоятельно, 110 – с условиями, а остальные – в рамках «послешкольной программы», – говорит Нона Шония.
Ежегодно правительство Грузии издает указ о выделении студенческого гранта в рамках социальной программы. В нее попадает молодежь не только с оккупированных территорий, но и из социально незащищенных семей, эко-мигранты и пр. Для абитуриентов из Абхазии (не только из Гальского района) выделялось более 90 мест. Но, согласно статистике последних лет, практически никто из них не оставался без финансирования.
По данным главы Службы образования Сосо Цотниашвили, в Ахалгори в этом году школу окончили 11 учеников. Пятеро из них планируют поступать в тбилисские вузы. И, по его словам, уже четвертый год в определенных классах есть ограничение на грузинский язык.
«В этом учебном году 9, 10 и 11 классы будут продолжать учебу на грузинском языке. Это ограничение, которое установили оккупационные власти, что учеба должна проходить на русском. В этом году оно касается школьников с 1 по 7 класс, а в новом учебном году – будет касаться детей с 1 по 8 класс».
По заявлению представителей де-факто властей, с 2017-2018 учебного года во всех грузинских школах региона (шесть школ) обучение ведется на русском. Таким образом, возможность получения образования на родном языке недоступна для этнических грузин, компактно проживающих в Ахалгорском районе.
Jonas Bendiksen | Magnum
По данным правительства Грузии, до конфликта 1990-х годов в Гальском районе функционировали 58 школ. В 52 из них обучение велось на грузинском языке. После конфликта число школ сократилось почти на 30. В 1994-2015 годы во всех школах грузинский постепенно был замещен русским.
Возможность получения образования на родном языке стала недоступной и для этнических грузин, проживающих в Ахалгорском районе Южной Осетии. По заявлениям представителей де-факто властей Цхинвали, с 2017-2018 учебного года во всех грузинских школах региона обучение ведется на русском языке.
«Запрет на обучение на грузинском связан не просто с правом на получение образования на родном языке, но и с единственной возможностью получения образования вообще, поскольку большинство населения Гали и Ахалгори – учителя, учащиеся и их родители, не владеют русским языком. Для них родной язык – грузинский», – говорится в документе, подготовленном в рамках мирной инициативы «Шаг к лучшему будущему».
Территория без будущего
В 2018 году международная неправительственная организация Truth Hounds в сотрудничестве с International Partnership for Human Rights выпустила документальный фильм No Future Land («Территория без будущего», — перевод СОВЫ). Это цикл трагических историй детей, которые по воле судьбы родились по другую сторону колючей проволоки, проведенной российскими военными. Это истории о том, как они «переплывают» Ингури в том числе ради получения образования. По словам правозащитницы и руководителя проекта Свитланы Валько, новая правительственная инициатива – это лишь «уравнение шансов» для тех, кто не может перейти административную линию для сдачи экзаменов.
«Дети на оккупированных территориях получают отвратительное, скудное образование, даже если они – этнические абхазы, и, тем более, этнические грузины в Гали. Часть абитуриентов, которые смогут поступить в грузинские вузы, должны будут сделать колоссальный рывок, чтобы не быть исключенными за неуспеваемость. Зачастую, в старших классах с частью из них занимаются родители, «подпольные» учителя, а грузинский они учат по всем возможным найденным и хорошо спрятанным книгам.
Предоставленные правительством льготы – это всего лишь уравнение шансов для тех, кто иногда даже не может перейти административную линию для сдачи экзамена; кто прыгает в реку, чтобы успеть в университет; кто пересекает линию разграничения нелегально, ставит себя вне «закона» на родине, чтобы иметь призрачный шанс на лучшее будущее.
Это только шанс, а воспользоваться им и учиться достойно, не быть исключенным за неуспеваемость, освоить школьную программу на уровне других грузинских детей за 1 год – это уже станет личным вызовом для каждого студента с оккупированных территорий».
Аналогичные льготы на законодательном уровне в этом месяце приняли и в Украине. Они освободили абитуриентов с оккупированных территорий от необходимости проходить внешнее независимое оценивание (ВНО) для поступления во все вузы страны в пределах установленных квот. Народный депутат от партии «Слуга народа» Сергей Бабак назвал борьбу за умы и сердца молодежи, проживающей в Крыму и Донбассе, не менее важной, чем борьба на фронте.
Координатор направления гуманитарной и информационной политики на временно оккупированных территориях в Офисе по разработке гуманитарной политики Украины Олександра Дворецька считает: подобные изменения в законе больше минимизируют возможность русификации и изменения политических предпочтений абитуриентов из других регионов.
«Чем больше высших учебных заведений доступны для поступающих, тем больше их распыление по территории Украины. Напротив, ограничение количества универов концентрирует абитуриентов с Востока и Крыма в одном месте – в Херсонской области, Луганщине, в Донецкой области (до 2020 года), и не дает полноценной интеграции в украинское культурное пространство».
Переплыть Ингури в 16
В оккупированных районах Грузии, где преимущественно проживают этнические грузины, проблема доступности образования с каждым годом становится острее, говорит 20-летняя Карина. Еще четыре года назад она была вынуждена переплыть реку Ингури, чтобы поступить в университет.
Свой школьный период, признается девушка, вспоминать тяжело, поскольку он был связан с проблемой получения образования на родном языке – грузинском.
«Конечно, у нас были проблемы, поскольку выделенного часа в неделю на изучение грузинского языка и литературы катастрофически не хватало. Нам помогало лишь то, что с родителями мы говорили на родном языке. Мы, школьники, не могли выразить того, что хотим. Нам просто не давали права выбирать иностранный язык».
Кадр из документального фильма «No Future Land»
С 7-го класса Карина решила, что продолжит учебу на подконтрольной официальному Тбилиси территории. Одна из главных причин – желание обучаться на родном языке и иметь перспективу будущего.
«Я плохо знала грузинский и мне нужен был репетитор по всем четырем предметам, что было роскошью. Были учителя, которые преподавали язык, но по ряду причин не брались готовить нас к экзаменам. В 14-ти километрах была другая школа, где репетитор готовил детей. Три раза в неделю я проходила это расстояние, чтобы получить образование».
Впрочем, сдача экзаменов оказалась сложнее подготовки. Как раз тогда де-факто власти Абхазии постановили: те, кто хочет вернуться домой, не должны поступать в грузинские вузы. Переход через Ингури закрыли. Карина с одноклассниками стала искать альтернативные пути.
«За два дня до экзаменов мы планировали перейти реку. Но все предыдущие пять дней шли дожди, и уровень поды поднялся. Мой друг предложил все же переправиться через реку. Другого выхода у нас не было. Мы переплыли реку, и это было очень страшно. Мы не знали, получится ли у нас остаться незамеченными или же нас поймают русские. Психологически испытать все это было сложно. Но мы переплыли и сдали экзамены».
По словам Карины, новые льготы для абитуриентов в 2020 году – это не гарантия того, что полученное место на студенческой скамье сумеет сохранить каждый. Но это, считает она, дает мотивацию и ощущение, что государство о них думает и не оставляет одних наедине с колючей проволокой.
При поддержке: