К пляжам Крита стянуты военные корабли: Турция и Греция сцепились за газ в Средиземном море, и к пику туристического сезона конфликт обострился настолько, что в него вмешались внешние силы.
Это стало возможно, в том числе потому, что США меньше интересуются регионом, чем раньше, говорят эксперты.
О чем спорят турки и греки? Чего добиваются их союзники? Причем тут политический ислам и арабские монархии? И чем грозит появление новых игроков в Средиземном море?
Русская служба Би-би-си поговорила с греческими, турецкими, израильскими и британскими экспертами.
Обычно в августе курорты Эгейского и Ионического морей принимают миллионы туристов. Но в этом году регион попал в заголовки газет из-за визита военных фрегатов и истребителей из Франции, Италии и Объединенных Арабских Эмиратов.
Военные учения — продолжение спора о правах на газовые месторождения между Грецией и Турцией, двумя участницами НАТО.
Обе стороны не готовы отступать. Турецкий президент называет Грецию недостойной быть наследницей Византии, а депутат от его партии заявляет претензии на земли всех соседей.
Греческое правительство расширяет береговую зону, а бывший министр обороны твитит иконы св. Николая Чудотворца, покровителя элладского флота.
В конфликте участвует много внешних игроков, и Турции противостоят не только Греция, но также Франция, Египет и ОАЭ — при дипломатической поддержке Израиля.
Газовый фронт и антитурецкая ось
В 2019 году у вековой вражды между Грецией и Турцией появился новый фронт — газовый. Все началось с обнаружения большого газового месторождения у южного берега Кипра.
Разработка этого месторождения французской Total и итальянской Eni вызвала протесты Турции, так как турки-киприоты в самопровозглашенной республике на севере острова не получили никакой доли в этом проекте.
А в январе 2020 года Греция, Израиль и Кипр заключили соглашение о строительстве газопровода. Предполагается, что он может покрыть 4% спроса на газ на европейском рынке. Турция оказалась исключена из регионального сотрудничества.
Анкара, в свою очередь, подписала соглашение о делимитации морской границы с признанным ООН правительством Ливии. По нему Турция получает права на ряд территорий, через которые должен пройти этот греко-израильский трубопровод.
«Это соглашение явно противоречит базовым принципам конвенции ООН по морскому праву и нарушает суверенитет Греции», — говорит Василис Каракасис, преподаватель международных отношений в Лейденском университете.
«Целью договора, очевидно, было заставить Грецию и Кипр обсудить с Анкарой их энергетические планы».
Но турецкие власти не ратифицировали конвенцию ООН и видят ситуацию иначе.
«Турция ничего не нарушает. Морские границы существуют, только если все стороны их признают», — говорит Йорюк Ишык, эксперт в области региональной безопасности из Стамбула.
Ишык считает, что границы, о которых договорились Турция с Ливией, нельзя считать действительными без согласия Греции. Но и греческие претензии на воды вокруг своих островов недействительны, если их не признает Анкара.
В ответ на турецко-ливийское соглашение Греция заключила секретный морской пакт с Египтом. Это вызвало гнев Анкары, которая отказалась от продолжения переговоров и официально заявила о планах проводить исследования в спорных водах возле греческих островов Карпатос, Родос и Кастелоризо.
В начале августа в спорный район отправилось турецкое геологоразведывательное судно «Орук Рейс» в сопровождении пяти военных кораблей. Греческий флот взял их на сопровождение, что привело к небольшому столкновению греческого и турецкого кораблей. Истребители двух стран преследовали друг друга в небе над Кастелоризо, немало напугав туристов.
Новым ответом на турецкий вызов стали начавшиеся в среду учения «Эвномия» (имя античной богини законности) — совместные маневры вооруженных сил Греции, Кипра, Франции и Италии. Тем временем на Крит из ОАЭ прибыли истребители F-16.
Турция в ответ заявила о маневрах с американскими ВМС. Но в отличие от партнеров Греции, вашингтонская дипломатия не поддержала претензий Анкары.
«Такого количества военных кораблей в регионе не было с 1996 года», — говорит Каракасис из Лейденского университета.
«Без внешнего посредничества не получится разорвать порочный круг, и риск столкновения между турецким и греческим флотом может расти с каждым днем».
Афины ожидают от ЕС полной солидарности и призывают к санкциям против Турции. Но глава европейской дипломатии Жозеп Боррель предупредил, что от Брюсселя не следует ожидать конкретных шагов. А греческие военные требуют солидарности от НАТО, называя неприемлемым нейтралитет НАТО в споре между его членами.
Председательствующая в ЕС Германия пытается выступить посредником в конфликте. Глава немецкого МИД Хайко Маас проводит челночную дипломатию между Афинами и Анкарой, уговаривая стороны сесть за стол переговоров. Он сравнил ситуацию с хождением по краю пропасти и предупредил о риске катастрофы.
Пока что призывы немецкого дипломата не были услышаны. В МИД обеих стран говорят, что готовы к переговорам. Но турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган обвиняет Афины в трусости и посягательстве на турецкие интересы и исключает уступки. А греческий премьер-министр Кириакос Мицотакис анонсировал дальнейшее расширение береговой зоны вокруг греческих островов на запад — провокация в глазах Турции.
Опрошенные Би-би-си греческие и турецкие эксперты говорят, что газовый конфликт — лишь повод, и кризис невозможно понять отдельно от спора о границах, разных толкованиях морского права и националистических проектов, а также новых геополитических реалий.
Франция, Израиль и другие союзники
Население Греции меньше 11 млн человек, и оно сокращается. Турция же насчитывает 82 млн жителей, и это число растет. Несопоставимы и вооруженные силы двух стран.
«Греция не может противостоять Турции в одиночку», — говорит Димитрий Триантафиллу, профессор международных отношений в стамбульском университете Кадир Хас.
«Греция медленно выстраивала коалицию и увеличивала дипломатическую активность. Евросоюз постепенно принял позицию Греции, и это напугало Анкару и загнало ее в угол», — говорит Триантафиллу.
Фактически речь идет о растущей антитурецкий оси, сформированной из двух треугольников — Израиль-Греция-Кипр и Египет-Греция-Кипр — при поддержке Франции, говорит Галлиа Линденштраусс, старший сотрудник Института национальной безопасности Тель-Авивского университета.
Усилила этот неформальный альянс и нормализация дипломатических отношений между Израилем и ОАЭ.
Однако все участники этого альянса преследуют собственные цели, и даже если сейчас они поддерживают Грецию, в долгосрочной перспективе приход новых игроков может быть ей не выгоден, говорит Ишык.
«Отправка истребителей ОАЭ на Крит — крайне важное событие. Недавно Россия стала средиземноморской державой, и теперь ОАЭ утверждаются в Средиземноморье».
Ишык напомнил, что если конвенция Монтрё о статусе проливов держит Черное море закрытым для внешних сил, то в Средиземном море появляются новые игроки.
«Это не выгодно ни Греции, ни Турции, потому что приход более сильных игроков может заставить их обеих потесниться», — считает турецкий специалист.
Ишык подчеркнул, что отправленные ОАЭ на Крит истребители F-16 Block 60 технически совершеннее греческих и турецких аналогов.
«Была такая программа на MTV, «Тачку на прокачку». Так вот эти истребители были разработаны специально для ОАЭ, и это лучшие F-16 в регионе, превосходящие греческие и турецкие истребители. Смешная и трагическая деталь — пилоты, управляющие этими истребителями, проходили обучение в Турции».
При этом одна из причин противостояния Египта и ОАЭ с одной стороны и Турции с другой — это разные взгляды на политический ислам.
Правящей партии и лично президенту Эрдогану близка идеология организации «Братья-мусульмане» (признана террористической в России), и многие ее участники нашли убежище в Турции.
Власти в Каире и Абу-Даби и ряде других арабских столиц считают политический ислам абсолютным злом и видят в поддержке «Братьев-мусульман» со стороны Турции угрозу стабильности своих стран.
А Израиль беспокоит поддержка Турцией другого исламистского движения, ХАМАС, которое контролирует сектор Газа, говорит Линденштраусс из Тель-Авивского университета.
Израиль подозревает Анкару в финансировании и помощи ХАМАС. На прошлой неделе Эрдоган принял главу политбюро движения Исмаила Хания и командира Салеха аль-Арури, за голову которого США объявили вознаграждение в 5 млн долларов.
Британская газета Times писала, что директор службы политической разведки Израиля («Моссад») Йоси Коэн на закрытых встречах называет Турцию большей угрозой безопасности в регионе, чем даже заклятый враг еврейского государства Иран.
«Анкара чувствует себя загнанной в угол и исключенной из происходящего у своих берегов группой региональных держав, которую теперь усилила Франция», — говорит Зия Мерал, старший научный сотрудник Королевского института оборонных исследований (RUSI)
Все эксперты соглашаются, что активность Франции во многом обусловлена неудачами в Ливии. За каждой из сторон гражданской войны в этой стране стоят региональные державы: Турция воюет на стороне признанного ООН правительства в Триполи, в то время как Ливийская национальная армия генерала Халифы Хафтара пользуется прямой или скрытой поддержкой ОАЭ, Египта и Франции, а также российских наемников.
Эммануэль Макрон оказывает Греции символическую, дипломатическую и военную помощь — отправляет на совместные учения истребители «Рафаль» и фрегат типа «Лафайет», критикует Турцию и даже пишет в «Твиттере» на греческом.
За это греческий премьер называет его настоящим другом Греции и защитником европейских ценностей. Но эксперты считают, что Макроном руководит не только дружба.
«Последние 20 лет Греция пытается модернизировать свой флот, состоящий из старых кораблей. Франция хочет продавать свое оружие, корабли и истребители Греции и Кипру», — говорит Йорюк Ишык, добавляя, что Париж уже продает свое вооружение в ОАЭ.
Кроме того, французская корпорация Total участвует в разработке кипрских месторождений. «В Брюсселе они выступают за возобновляемые источники энергии, но в Средиземном море готовы воевать за доступ к углеводородам», — замечает эксперт.
Зия Мерал из Королевского института оборонных исследований также считает неконструктивной риторику Макрона.
«Попытки привлечь широкую поддержку через превращение спора в выбор между ЕС и НАТО, востоком и западом, исламизмом и секуляризмом и использование гламурных терминов вроде «нео-османизма» и «цивилизации» — лишь попытки завуалировать конкретные национальные интересы», — сказал британский эксперт.
Но Каракасис из Лейденского университета напомнил, что Франция достаточно активно присутствует в регионе, а Макрон первым из иностранных лидеров посетил Бейрут после взрыва в порту и активно координирует международную помощь.
Разрядка без помощи США
Все опрошенные Би-би-си эксперты соглашаются, что очевидные рычаги влияния на Грецию и Турцию есть только у Вашингтона. Однако администрация Дональда Трампа продолжает начатый в правление Барака Обамы курс на уменьшение присутствия в регионе.
«Посредничество США могло бы предотвратить эскалацию конфликта. Однако на данный момент кризис между Грецией и Турцией не входит в число приоритетов на повестке администрации Трампа», — говорит Василис Каракис из Лейденского университета.
Он считает, что Германия пытается занять место США — но сомневается, что она обладает необходимым влиянием. «Я не знаю, какие дипломатические и экономические рычаги немецкие чиновники собираются использовать, чтобы «потушить пожар» в Эгейском море».
Но этот кризис может создать и возможность для эпохальной сделки, говорит Димитрий Триантафиллу из университета Кадир Хас. Эскалация опасна, но она может заставить Грецию и Турцию сесть за стол переговоров и попробовать найти политическое решение их разногласий.
«Я уверен, что Греция и Турция смогут найти решение — при условии, что блок Франции, ОАЭ, Египта и Израиля не будет подталкивать к продолжению кризиса, исходя из собственных интересов или расчетов ограничить присутствие Турции в регионе», — говорит Мерал из Королевского института оборонных исследований.
