Развод на $600 млн. Как Ахмедовы делят нажитый в России капитал в лондонском суде

Самый дорогой развод в истории английского правосудия обернулся новой громкой тяжбой за нажитые в России капиталы. Миллиардер Фархад Ахмедов так и не заплатил жене Татьяне присужденные ей четыре года назад сотни миллионов долларов, и теперь она судится с их старшим сыном Темуром.

Всю прошлую неделю мать и сын давали показания в Высоком суде Лондона, в красках описывая декорации и сюжет многолетней семейной драмы. Особняки и виллы, частный самолет и вертолет, коллекция произведений искусства на 150 млн долларов. Квартира за 50 млн в Лондоне в подарок 19-летнему сыну, проигранные им на бирже 70 млн долларов. Тайны, раскрытые перебежчиком из одного лагеря в другой. Свидетельства, отправленные вместе с компьютером на дно морское.

На основе этих показаний и документов, не без труда изъятых у Темура, адвокаты теперь представят свои доводы судье Гвинет Ноулз, и она решит, помогал ли сын отцу прятать капиталы от матери, как утверждает Татьяна Ахмедова.

Нынешний суд — первая публичная схватка один на один в этом затянувшемся разделе семейного капитала пары, поженившейся в начале 1990-х, но основательно разбогатевшей лишь в 2012 году, когда Фархад Ахмедов продал долю в газовой компании Нортгаз за 1,4 млрд долларов. В 2013-м Татьяна подала на развод в Англии, где она жила с 1994 года и где выросли их двое сыновей.

Фархад в бракоразводном процессе не участвовал, порвал все связи с Великобританией и удалился на недоступную для английского суда территорию: он ведет дела из России, Азербайджана и с борта яхты Luna, купленной у Романа Абрамовича примерно за 350 млн долларов в 2014 году.

Другое дело — старший сын Темур. Как и Татьяна, он — британский гражданин и постоянно проживает в Англии. Не явиться в суд он не мог, хотя и с этим возникла запинка, угрожавшая сорвать процесс. В первый день суда Темур вместо Лондона улетел из Дубаи в Москву.

«Я стрессанул, испугался, не знал, что делать, — объяснял он судье по видеосвязи на отличном английском с легким акцентом. — Мне всего 27, и на меня в суд подала моя родная мать, в конце концов. Я много пью. Мне нужны гарантии, что я смогу потом уехать, что у меня не изымут паспорт».

Судья удивилась таким предположениям и настояла на том, чтобы он вернулся домой и выступил на процессе лично и в сопровождении квалифицированных адвокатов.

Иначе молодому человеку, который учился банковскому делу и занимается трейдингом, пришлось бы защищаться своими силами и дистанционно, поскольку его средства заморожены в ожидании исхода тяжбы, а выделенных на текущие расходы денег не хватает на оплату адвокатов.

Нужно было брать в долг, но ссуду Темур мог получить только лично в Лондоне, куда он в итоге все же приехал. Чем отвел от себя еще и угрозу штрафа и даже тюрьмы за неуважение к суду.

Громкий процесс привлек внимание публики не только масштабом выплат и сочными деталями дорогостоящей семейной дрязги, но и тем, что он должен ответить на многие вопросы и создать прецедент для дальнейших тяжб в мировой «столице разводов».

На один из главных судья Ноулз уже дала ответ, разрешив Татьяне Ахмедовой судиться на чужие деньги и не раскрывать детали договоренностей ее адвокатов с компанией, которая финансирует тяжбу.

Без внешнего финансирования — еще недавно запрещенного в английских судах, но постепенно все шире применяемого с разрешения судей — у Татьяны не было бы шансов отсудить причитающееся, постановила судья. А ее адвокаты не являются стороной в споре, поэтому детали их договоренностей с инвестором к делу отношения не имеют, на его исход не влияют и суд не интересуют.

Английский суд развел Татьяну с Фархадом в декабре 2016 года и присудил ей чуть меньше половины их совместного состояния. Она получила право на 450 млн долларов наличными, коллекцию современного искусства стоимостью почти 150 млн, особняк за 25 млн фунтов в шикарном предместье Лондона и автомобиль Aston Martin.

Прошло 4 года, и Татьяна сообщила суду, что получила лишь около 5 млн, вырученных от продажи семейного вертолета.

Она охотится за активами бывшего супруга по всему миру: от России и Маршалловых Островов до Кипра, Франции и США. В августе она проиграла в Дубае судебную тяжбу за девятипалубную семейную яхту Luna: суд эмирата счел вердикт английского правосудия противоречащим законам шариата и местному законодательству.

Фархад, правда, никогда и не скрывал, что платить не собирается. На процессе это подтвердили и адвокат его сына, и сам Темур, и его озвученная переписка с отцом, в которой пассажи непечатного свойства в адрес Татьяны перемежаются обещаниями оставить ее без копейки и лучше сжечь деньги, чем заплатить ей.

Темур рассказал, что за несколько месяцев до завершения бракоразводного процесса его отец, хранивший все деньги в Швейцарии, активно занялся выводом активов в юрисдикции, где исполнить решение английского суда было бы невозможно.

Фархад Ахмедов пытался отправить деньги сначала в Катар, потом в ОАЭ, однако столкнулся с трудностями и был уже готов на самый крайний вариант — перевести все в Россию. Но в итоге в последний момент остановился на трастах в Лихтенштейне.

Татьяна и ее адвокаты уверены, что Фархаду в этом активно помогал Темур.

А в качестве косвенного доказательства приводят попытки Темура помешать ходу процесса: вопреки требованию судьи он не раскрыл все активы (умолчал о «роллс-ройсе» и «мерседесах») и не сдал юристам телефоны и компьютеры, на которых могли содержаться относящиеся к делу документы.

Темур утверждает, что адвокаты матери пытаются выставить его перед судьей как махинатора и злодея, вырывая его слова из контекста, и что переписку и телефоны он не сдал сразу, поскольку считал несправедливым делиться интимными подробностями своей жизни. Но после того, как в квартиру к нему пришли с обыском и устройства изъяли силой, он раскаялся, успокоился и поделился, чем мог.

Темур не оспаривает и тот факт, что помогал отцу в организации вывода активов, однако утверждает, что его роль была исключительно секретарской. А придумали все отец и «серьезные люди в костюмах», которым он безгранично доверял. И пусть он осознавал цель операции — спрятать деньги от Татьяны — но ввиду молодости и неопытности не только не был архитектором «схем» вывода денег, но в свои 20-21 год даже не понимал до конца всех тонкостей происходившего при его участии.

Он просто хотел набраться опыта и оправдать доверие отца как старший сын — «так принято на Востоке, в России, такая у нас культура», как он выразился на суде.

Пока сотни миллионов долларов, яхта, картины и самолет четы Ахмедовых перемещались как можно дальше от Великобритании в ожидании неизбежного раздела имущества, десятки миллионов двинулись из Швейцарии ровно в обратном направлении — в Лондон.

Фархад перевел сыну Темуру почти 70 млн долларов в течение года, предшествовавшего разводу. Адвокаты его бывшей жены уверены, что таким образом он прятал деньги от нее.

Темур и его команда юристов называют эти обвинения смехотворными и нелогичными: зачем переводить деньги британскому гражданину в Великобританию, чтобы спрятать их от британской гражданки, вооруженной решением английского суда?

Они утверждают, что все эти переводы — отеческая забота и попытка поставить на ноги старшего сына, дать ему начальный капитал для трейдинга, которым тот собирался заниматься. И что все это происходило в русле и в масштабах, установившихся в семье еще до развода.

Отец всегда щедро одаривал детей, и до развода их мать не видела никакого криминала в размерах этих трат. Татьяна признала на суде, что не возражала против покупки для 19-летнего Темура ультрафешенебельной квартиры в Лондоне, которая облегчила семейный бюджет примерно на 55 млн долларов.

Однако 70 млн, перечисленные Темуру спустя пару лет, она считает не подарком, а выводом активов Фархада с целью не платить ей. Денег этих у Темура нет: он заявил в суде, что потерял их, торгуя на финансовом рынке.

Татьяна Ахмедова сыну не верит. Она говорит, что в спорах с мужем о вариантах мирового соглашения сын довольно агрессивно принимал сторону отца, однако подозрения в том, что он может еще и помогать ему прятать от нее деньги и активы, появились позже благодаря самому Фархаду.

Миллиардер, раздосадованный неприятными сюрпризами при переводе денег из Швейцарии на Ближний Восток, в сердцах уволил своего давнего распорядителя, посвященного во все денежные дела семьи, рассказал на суде Темур. Тот отправился к Татьяне и изложил ей свою версию событий, а ее юристам передал документы.

С этим всем они и отправились в суд.

У Татьяны Ахмедовой и ее юристов две цели. Добиться признания Темура подельником Фархада, чтобы заставить его выплатить матери более 100 млн долларов, полученных от отца. И попытаться получить право обратить взыскание на деньги в люксембургских трастах.

Позиция Фархада тем временем остается прежней, и судя по показаниям Темура, старший сын разделяет мнение отца в этом споре. Оба считают Татьяну Ахмедову пешкой в руках юристов.

Фархад называл развод попыткой английского суда экспроприировать его российский капитал в пользу британской казны, адвокатов и компании, которая вместо Татьяны финансирует ее тяжбу. Темур же сказал на суде, что мама судиться с ним на самом деле не хочет, и тяжба продолжается только по воле спонсоров процесса.

Он утверждает, что его отец неоднократно предлагал Татьяне мировую: 100 млн, особняк под Лондоном и совместное с сыновьями владение коллекцией картин. Но она отказалась.

У Татьяны своя версия: ей предлагали быть содержанкой в этом особняке — полную оплату будущих расходов, но ни копейки из нажитого за годы семейной жизни. Она говорит, что в суд на сына подавала с тяжелым сердцем, винит в этом коварство бывшего мужа и надеется восстановить отношения с Темуром в будущем.

Если Темур выиграет дело, то шансы получить присужденные в результате развода деньги резко уменьшатся не только для бывшей жены российско-азербайджанского миллиардера, но и для тех, кто пойдет в английский суд по ее стопам, поскольку право в Англии прецедентное.

Если же Темур Ахмедов проиграет, избежать выплат по примеру отца ему будет намного сложнее, поскольку он — британский гражданин, а живет в основном в Англии и во Франции.

Правда, на суде Темур заикался о том, что задумывался о российском гражданстве и переезде в Россию. Особенно в дни чемпионата мира по футболу, когда он с друзьями наведался в Москву по туристической визе. Потом наваждение прошло, признался он. Да и требование российского консульства сдать анализ крови охладило пыл: «не люблю, когда меня колят иголками в вены», сказал Темур на суде.

Слушания продлятся еще неделю, а на вердикт в подобных делах у судьи обычно уходит несколько месяцев. После чего возможна — и очень вероятна — апелляция, которая займет несколько лет.