Вирусный эффект. Шотландцы за время пандемии сильнее захотели отделиться от Англии

В 2014 году сторонники независимости Шотландии проиграли референдум. В этом году, с начала пандемии, они впервые за всю историю опросов на эту тему стали уверенным и стабильным большинством. Дело в поведении премьер-министра Бориса Джонсона, предполагают социологи.

С 2016 года, с момента референдума о брексите, на котором шотландцы, в отличие от жителей Англии и Уэльса, уверенным большинством высказались против выхода из Евросоюза, правящая в Шотландии Шотландская национальная партия во главе с Николой Стёрджен постоянно и громко говорит о необходимости нового референдума о независимости Шотландии.

Однако опросы не давали главе правительства Шотландии Николе Стёрджен с соратниками особых надежд на успех: противники выхода из Соединенного Королевства оказывались в большинстве почти всё время, за исключением двух коротких эмоциональных всплесков — сразу после референдума о брексите и в прошлом году, после прихода к власти в Лондоне решительного брекситера Бориса Джонсона.

Но тут пришел коронавирус — и произвел неожиданный эффект.

Такого не было еще никогда: сторонники отделения оказались в большинстве в 16 опросах подряд в течение полугода, с начала июня до начала декабря.

Их отрыв от противников независимости по одному из опросов в октябре достиг 16 процентных пунктов, в конце ноября — 12. Правда, если смотреть на опросы в целом, то этот отрыв очень сильно колеблется: от одного до 16 процентных пунктов при довольно большой, 6-14%, доле неопределившихся.

Одновременно взлетел и рейтинг Шотландской национальной партии, для которой независимость Шотландии — программная цель и смысл существования.

Партия Стёрджен в разы опережает соперников — шотландских консерваторов, лейбористов и прочие партии — и если не растеряет это преимущество, то на майских выборах парламента Шотландии завоюет уже абсолютное, а не относительное, как сейчас, большинство. Сейчас у нее 61 мандат из 129, а если бы выборы прошли в ближайшие дни, с нынешним рейтингом в 55% она завоевала бы уже 73 мандата.

Это всё, впрочем, не означает, что Шотландия прямо в ближайшее время сможет провести новый референдум и уничтожить Великобританию: тут все сложно с политической, юридической и практической точек зрения.

Британские комментаторы в один голос говорят, что дело именно в пандемии. Точнее — в разнице в восприятии шотландцами медийных образов лидеров, Николы Стёрджен и Бориса Джонсона, и того, как они руководят борьбой с коронавирусом.

Шотландия с конца 1990-х имеет довольно широкую автономию, и сейчас правительство Николы Стёрджен активно ею пользуется, вводя похожие на английские, но все же свои меры борьбы с распространением коронавируса.

При этом Стёрджен выглядит в глазах шотландцев намного решительнее и эффективнее, чем Джонсон.

В Шотландии живет ровно в десять раз меньше народу, чем в Англии, но в ней на данный момент — примерно в 15 раз меньше выявленных заражений и примерно в 13,5 раза — смертей. В Шотландии, правда, плотность населения в шесть раз меньше, чем в Англии.

В ходе ноябрьского опроса, проведенного по заказу Би-би-си в Шотландии, 72% опрошенных сказали, что правительство Шотландии хорошо справляется с пандемией, недовольных же оказалось всего 15%.

К действиям же Джонсона и его правительства примерно три четверти шотландцев относятся негативно.

Известный британский политолог Джон Кёртис из Стратклайдского университета еще в октябре отмечал в колонке для Би-би-си, анализируя итоги того опроса, где перевес сторонников независимости достиг 16 процентных пунктов, что Стёрджен привлекла на свою сторону довольно многих из тех, кто в 2014 голосовал против независимости Шотландии.

«Более половины из них (55%) удовлетворены [работой Стёрджен]. И только 33% из тех, кто голосовал против независимости, довольны тем, как работает Борис Джонсон. Очень похоже, что этот контраст заставил часть бывших противников независимости сменить сторону», — предполагает профессор Кёртис.

Политолог отмечает еще одну тенденцию: подавляющее большинство молодых шотландцев — почти 80% в возрастной категории от 16 до 24 лет — за отделение. Среди стариков большинство — против, но база поддержки союза с Англией естественным образом сокращается, замечает профессор Кёртис.

Кроме того, сохраняется и усиливается фактор брексита. В эту новогоднюю ночь Британия окончательно выйдет из ЕС.

Многие шотландцы считают, что Лондон против их воли заставляет их страну покинуть Евросоюз. По наблюдениям социологов, многие из бывших противников отделения от Англии переходят в противоположный лагерь, потому что надеются, что самостоятельная Шотландия сможет вернуться в ЕС.

При этом на референдуме 2014 года одним из аргументов победивших противников отделения было то, что Шотландия, выйдя из состава Великобритании, автоматически выпадет и из Евросоюза. Теперь ситуация развернулась на 180 градусов.

По закону о шотландской автономии от 1998 года на проведение референдума нужно согласие Лондона, то есть правительства и парламента Британии.

Перед референдумом 2014 года Лондон дал такое согласие с условием, что вопрос будет закрыт по крайней мере на ближайшее поколение.

Сейчас Борис Джонсон и члены его правительства, в том числе выросший в Шотландии Майкл Гоув, всякий раз на вопросы о новом референдуме повторяют ту формулировку: «один раз в поколение». Они говорят, что уж по крайней мере до следующих выборов Палаты общин — они должны пройти в 2024 году — референдума не будет.

Но сторонники независимости Шотландии с момента референдума о брексите говорят, что обстоятельства слишком сильно изменились, чтобы считать ту формулировку действительной.

«Шотландцам было сказано, что голосование в 2014 году будет «единственным за поколение», но плотность «единственных за поколение» событий в эти шесть лет такова, что сторонники независимости чувствуют, что они имеют право требовать второго голосования», — писала в ноябре шотландская газета Scotsman.

Никола Стёрджен в ноябре пообещала, что ее правительство опубликует проект закона о новом референдуме перед выборами парламента Шотландии в мае следующего года. Она собиралась сделать это еще этой весной, потому что и выборы должны были пройти в мае 2021 года, но из-за пандемии все выборы в Британии были отложены на год.

При этом действовать вопреки закону Никола Стёрджен не хочет: она говорила, что каталонский вариант, когда объявленный в одностороннем порядке референдум не признают ни центральное правительство, ни противники независимости в самой пытающейся отделиться стране, для Шотландии неприемлем.

Сторонники независимости Шотландии надеются заставить Лондон согласиться на второй референдум, или обойтись без его согласия — либо через суды, либо путем политического давления, через выборы.

Эксперты британского Института управления отмечают, что правительство Шотландии, заявляя о желании провести референдум законным путем, ни разу при этом не говорило прямым текстом, что провести его можно только при согласии Лондона.

«Принято считать, что по […] закону необходимо согласие Вестминстера. Однако этот вопрос еще ни разу не оспаривался в суде, поэтому относительно того, может ли Холируд провести совещательный референдум без согласия Лондона, сохраняется некоторая неопределенность», — пишут эксперты.

«Вестминстером» и «Холирудом» называют по месту их расположения парламенты Великобритании и Шотландии соответственно.

Политический рычаг давления на Лондон придет в действие, если Шотландская национальная партия с ее программной целью отделения от Англии одержит сокрушительную победу на майских выборах — а это, судя по нынешним рейтингам, вполне возможно.

«Скорее всего, лидер (Никола Стёрджен) будет нацелена на решительную победу на шотландских выборах в 2021 году и предъявит ее Вестминстеру как мандат на независимость Шотландии», — предполагает газета Scotsman.

Каковы будут практические последствия, если новый референдум все же состоится, и шотландцы выскажутся за отделение, сейчас никто не знает.

Сможет ли Шотландия быстро вернуться в ЕС, неизвестно — это совершенно неизведанная территория.

Тот факт, что Шотландия — демократическая страна с развитой рыночной экономикой и полувековой историей членства в ЕЭС и ЕС, конечно, должен упростить ее возвращение, — теоретически рассуждают многие эксперты.

Но ей все равно понадобится время — возможно, несколько лет — чтобы окончательно развестись с остальной Британией, создать недостающие государственные институты и пройти всю процедуру принятия в ЕС страны-новичка.

Какими могут быть экономические и гуманитарные последствия разрыва 313-летнего союза с Англией и Уэльсом, — этого, судя по публичным заявлениям и интервью сторонников независимости, никто из них даже не пытается всерьез представить.

«Я лично не представляю себе, как можно будет ввести жесткий режим на границе, да и никто, наверное, не представляет. Это будет дружеское расставание. Шотландия и Британия останутся добрыми соседями, мы по-прежнему будем обмениваться товарами и услугами», — говорил в 2016 году Русской службе Би-би-си политик из Шотландской национальной партии Уилл Доусон.

Нечто очень похожее заявляли перед референдумом 2016 года и сразу после него и многие сторонники брексита: все будет легко и прекрасно, экономические отношения Британии и Евросоюза останутся почти в прежнем виде, просто Британия станет независимой от Брюсселя.

Сейчас, когда перед Британией и Евросоюзом после долгих препирательств встала перспектива резкого болезненного разрыва прежних отношений в торговле и других сферах, многие с сарказмом вспоминают заявление министра международной торговли, брекситера Лиама Фокса, который сказал в 2017 году, что процесс заключения договора о свободной торговле с ЕС будет «самым простым в истории человечества».