Научный дайджест: динозавры-модники и потеря общего языка как прелюдия к разводу

Среди научных новостей недели:

Чтобы выяснить, не оказались ли ваши отношения на грани разрыва, достаточно проанализировать язык людей, которые в этих отношениях состоят. И дело вовсе не в том, что люди начинают говорить о разводе, ругаться или обвинять друг друга.

Проанализировав более миллиона постов в соцсети Reddit, исследователи (их работа опубликована в издании PNAS) обнаружили, что порой за несколько месяцев до разрыва отношений набор слов, который использовали тогда еще партнеры, заметно менялся вне зависимости от обсуждаемой темы.

Изменения были наиболее заметны в критическую неделю, когда отношения рушились, но обычно через шесть месяцев после разрыва словарный набор возвращался к исходному.

При этом изменения касались в основном местоимений, которыми люди пользуются каждый день, поэтому для большинства проходили незамеченными.

«Похоже, что предстоящий разрыв начинает влиять на жизнь людей еще до того, как они осознали, что он неминуем, — говорит ведущий автор исследования, психолог Сара Серадж из Техасского университета в Остине. — Мы не замечаем, как часто мы используем те или иные предлоги, артикли или местоимения, но эти служебные слова изменяются под воздействием личных переживаний и могут многое рассказать о нашем эмоциональном и психологическом состоянии».

При этом, как отмечают ученые, совершенно не важно, кто является инициатором разрыва отношений и завершаются ли они разводом или как-то иначе.

Так что же в первую очередь является маркером будущего разрыва?

Как выяснилось, люди начинают использовать местоимения «я» и «мы» и слова, относящиеся к когнитивному процессу, то есть указывающие на тяжелую работу мысли.

Одновременно у людей снижается способность к аналитическому мышлению.

«Люди усиленно над чем-то думают и все больше сосредотачиваются на себе, — поясняет Серадж. — Иногда местоимение «я» ассоциируется с депрессией и печалью, потому что в состоянии депресси люди замыкаются и теряют способность к эмпатии».

Любопытно, что у большинства людей язык возвращется к прежнему состоянию уже через полгода после разрыва, но у некоторых эти изменения сохраняются и через год.

Обычно это наблюдается у тех, кто никак не может вернуться к нормальной жизни и часто повторяет свою историю в соцсетях.

Но зачем нам знать все эти языковые тонкости, если такое знание все равно не способно предотвратить разрыв? Ну хотя бы для того, говорят иследователи, чтобы скорее преодолеть этот стрессовый период жизни и двинуться дальше.

Древние египтяне любили своих мертвых и старались сделать так, чтобы в загробное царство они попали в наилучшем виде, а потому для избранных были придуманы весьма сложные и дорогие способы мумификации.

Тем, кто званьем не вышел, но имел кое-что за душой, тоже можно было мумифицироваться, но материалы были попроще, процесс — покороче, а саркофаги — не такие роскошные, как у фараонов.

Но в целом все было стандартизировано: смола и длинные полоски ткани, в которые оборачивали набальзамированное тело. И так век за веком. Однако мумия, попавшаяся австралийским ученым, сильно их озадачила. Впрочем, обо всем — по порядку.

Мумию эту в начале XIX века приобрел англо-австралийский политик сэр Чарльз Николсон (тогда на египетские мумии была большая мода), завещавший ее Университету Сиднея, где она, как и положено мумии, тихо пылилась до конца прошлого века.

Впервые исследователи обратили внимание на эту мумию еще в 1999 году, когда компьютерная томография показала, что с ней что-то не так. Взяв на пробу образцы ткани, в которую было обернуто тело, они обнаружили там смесь глины и песка.

Однако прошло еще почти 20 лет, прежде чем мумия стала открывать свои секреты.

Как выяснилось, после смерти эту женщину, как и положено, запеленали в ткани, но уже потом ее останки, точнее, левое колено и голень, были повреждены «при невыясненных обстоятельствах», возможно, грабителями могил. Таким образом, через одно или даже два поколения кто-то решил «починить» бабушку, переупаковав ее в новый глиняный панцирь.

Мастер, трудившийся над мумией, сделал сложный сэндвич из глины, песка и соломы, проложенных слоями ткани. Внизу панцирь был окрашен в белый цвет, а наверху — в охру.

«Глина накладывалась слоями, пока она была влажной и мягкой, — поясняет руководитель исследований, научный сотрудник кафедры истории и археологии Университета Маккуори в Сиднее Карин Совада. — Тело сначала обмотали тканью, потом заключили его в глиняный панцирь и снова замотали полосками ткани».

Но почему глина, а не традиционная смола?

«Да потому что глина — дешевый и доступный материал», — говорит Совада, добавляя, что на этом злоключения мумии не закончились.

Ее снова кто-то попортил — на этот раз досталось голове и шее. Пострадал и панцирь, но поскольку произошло это уже значительно позже, опытом мумификации реставратор не обладал и воспользовался металлическими скрепками.

Впрочем, как выяснили ученые, глиняный панцирь — не единственная странность этой мумии. Похоже, что торговцы древностями надули сэра Чарльза, подложив мумию в чужой саркофаг. Это была известная практика того времени: сложить вместе несколько артефактов, чтобы они представляли собой единое целое — тогда их можно продать дороже. Но исследователи на эту удочку не попались. На саркофаге в самом деле было написано женское имя Мерута, но из пиктограммы следовало, что он относится примерно к 1000 году до н.э., а сама мумия, хотя тоже женская, — на 200 лет старше.

Впрочем, для исследователей куда более важным стал сам факт обнаружения глиняной мумии, поскольку это новое слово в мумификации, расширяющее наши познания о древнем Египте.

Протоцератопсы, травоядные динозавры размером с крупную овцу, и, судя по большой концентрации останков, сбивавшиеся в стада подобно овцам, были настоящими симпатягами мелового периода: у них были костные выросты черепа, напоминавшие воротники.

Палеонтологи до сих пор ведут споры о предназначении этих воротников. Одни предполагают, что они защищали шею от укусов хищников, другие выдвигают гипотезу о том, что дополнительная поверхность помогала динозаврам быстрее охладиться в жару, однако превалирует все же теория полового отбора, согласно которой воротник, подобно хвосту павлина или гребешку петуха, служил украшением, привлекавшим представителей противоположного пола — и заодно предупреждением потенциальным соперникам. Таким образом обладатели самых роскошных воротников имели больше шансов произвести потомство и передать свои гены по наследству.

Палеонтологи из Музея естествознания и Университета королевы Марии в Лондоне решили поставить точку в этом споре.

Исследователи создали на основе сотен фотографий 65 черепов протоцератопсов, от однодневных малышей до взрослых особей, трехмерные модели этих черепов, чтобы сравнить, как рос воротник по сравнению с остальными костями черепа.

Как выяснилось, рост воротника шел независимо от роста остальных костей, что, по мнению ученых, явно свидетельствует о половом отборе, а не эволюционной необходимости.

Воротники также выявили признаки аллометрии — непопорционального роста отдельных частей, также характерного для полового отбора. У современных животных это отчетливо можно наблюдать у самцов оленей с их ветвистыми рогами (тяжело, неудобно, порой опасно, но зато как красиво и привлекательно!)

Ученые обнаружили также большой разброс в размере и форме воротников, что также является признаком полового отбора — но при этом не было обнаружено полового диморфизма, то есть заметной разницы во внешнем виде самцов и самок.

«Хотя у современных животных встречается множество примеров того, как (в основном) самки выбирают самцов по размеру хвоста и громкости крика, мы часто упускаем из виду тот факт, что и самцы часто выбирают самок по внешнему виду, — отмечает один из авторов исследования (опубликованного в Proceedings of the Royal Society B), сотрудник Музея естествознания Эндрю Напп.

Ученый признает, что воротники самцов и самок протоцератопса могли отличаться, но в первоначальном виде вся их красота до нас, увы, не дошла.