50 лет группе Queen: эволюция музыки и эволюция имиджа

50 лет назад, 1 марта 1971 года, к трем начинающим лондонским рок-музыкантам Фредди Меркьюри, Брайану Мэю и Роджеру Тейлору присоединился четвертый — Джон Дикон. И хотя троица уже и до присоединения Дикона успела обрести прославившее ее имя, именно эта дата, когда окончательно оформился классический состав Queen, считается днем основания одной из самых ярких и популярных групп в истории рок-музыки.

Строго говоря, полувековой юбилей Queen надо было отмечать 18 июля прошлого года. Именно в этот день 50 лет назад группа Smile, основанная еще в 1968 году студентом-астрофизиком Имперского колледжа в Лондоне и начинающим гитаристом Брайаном Мэем, взяла себе для выступления в альма-матер Мэя новое имя — Queen.

По этому поводу в марте 2013 году на стене Имперского колледжа Лондона в присутствии Брайана Мэя и Роджера Тейлора была установлена мемориальная доска в честь этого концерта.

Новое имя для группы придумал ее новобранец — сменивший прежнего вокалиста Smile Тима Стаффела экстравагантный и экспрессивный молодой уроженец Занзибара с экзотическим смешанным персидско-индийским происхождением и таким же экзотическим именем Фредди Бурсала.

Он к тому времени уже успел попробовать свои силы в паре так никуда и не пробившихся групп, учился на модельера и зарабатывал на жизнь, подвизаясь в качестве продавца на одном из расплодившихся в 60-е годы в Лондоне крытых рынков, где продавалась яркая красочная одежда для хиппи, музыкальные инструменты, восточные сувениры и прочая контркультурная атрибутика.

Находился рынок в аркаде на улице High Street Kensington — его там уже давно нет, но, поселившись неподалеку по приезде в Лондон в 1996 году, я его еще застал и хорошо помню спрятанную в глубине аркады, как в пещере Аладдина, анфиладу лавок с разноцветными сокровищами, по большей части, правда, совершенно недорогими.

В нескольких кварталах от рынка в здании Имперского колледжа и базировалась группа Smile, барабанщик которой Роджер Тейлор время от времени приходил на рынок подработать.

Через Тейлора Фредди и познакомился со Smile, и когда Стаффел, поклонник классического ритм-энд-блюза, ушел, недовольный сдвигом группы в сторону набиравшего силу хард-рока и, главное, отсутствием успеха и перспектив, Фредди предложил свои услуги в качестве вокалиста.

Отыграв в составе Smile лишь один концерт 27 июня 1970 года на благотворительном празднике в маленьком провинциальном городке Труро, Бурсала предложил группе новое имя — Queen.

Ветераны Мэй и Тейлор от этой идеи поначалу были далеко не в восторге. И не потому, что им не нравилась королева. Просто слово «queen» в английском языке еще с XIX века обозначало экстравагантных, женственного вида мужчин, как правило, геев.

И хотя до каминг-аута Фредди было еще далеко, и, более того, в то время он и сам, по всей видимости, еще не в полной мере осознавал себя как гомосексуал, он, безусловно, был и экстравагантен, и женственен.

И ему, безусловно, импонировал скрытый в новом названии подрывной смысл, эдакая фига в кармане британскому обществу, в 1967 году только-только легализовавшему гомосексуальные связи и далеко еще не избавившемуся от гомофобии.

«Это прекрасно, дорогие мои, людям понравится», — убеждал Фредди своих новых партнеров. И убедил. Ну и заодно сменил имя и себе самому, заменив странно звучащее для английского уха Бурсала на звучное Меркьюри, ассоциирующееся и с текучей серебристой ртутью, и с быстроногим римским богом торговли Меркурием.

Так группа Queen со все более и более очевидно выдвигавшимся на первый план вокалистом Фредди Меркьюри и сыграла свой дебютный концерт в Имперском колледже.

Через полгода, 1 марта 1971, устав от череды сменявших друг друга бас-гитаристов, Queen после прослушивания в лекционном зале того же Имперского колледжа нескольких новых кандидатов, наконец, приняли в группу Джона Дикона, который до этого играл в тоже так ничего и не добившейся группе The Opposition и с которым Мэя и Тейлора недавно познакомил их общий знакомый.

И хотя, как я уже написал, первый концерт с Диконом Queen сыграли только в июле, именно 1 марта — день окончательного формирования ставшего классическим состава — мы и отмечаем как полувековой юбилей группы.

Следующие два года прошли в тяжелой борьбе — еще даже не за успех и признание, а только за слабые наметки этого пока еще призрачного признания, то есть за хоть сколько-нибудь полноценные концерты и возможность записать и выпустить первый альбом.

И то, и другое давалось с колоссальным трудом, и трудно представить себе, как у музыкантов хватило терпения и настойчивости не послать в отчаянии всю свою затею к черту.

Поначалу повезло. Знакомый звукорежиссер устроился на работу в новую студию на окраине Лондона, и ему нужна была группа для тестирования только что установленной новой аппаратуры.

Queen ухватились за выгодное предложение побыть подопытными кроликами и в качестве компенсации получить возможность делать собственные демозаписи. Так и появился первый пяток оригинальных песен.

Написаны они были по большей части Меркьюри, который оказался не только ярким и экспрессивным вокалистом и вполне адекватным для рока пианистом, но и вполне самобытным и уверенным сонграйтером.

Контракта, однако, по-прежнему не было — переговоры с различными лейблами по тем или иным причинам срывались. Один из них, впрочем, пока идут поиски контракта, предложил группе свою студию — в те часы, когда она не задействована имеющими контракт другими исполнителями.

Часами этими оказалось совершенно нечеловеческое время — с трех до семи утра. Но, как гласит английская поговорка, beggars can’t be choosers — нищим не до выбора, и Queen были рады и этому.

Тем более, что концертные перспективы выглядели еще более удручающими. На их выступление в одном из лондонских колледжей в начале 1972 года пришло… шесть человек. После еще нескольких безуспешных попыток группа на восемь месяцев прекратила все концертные выступления и полностью сосредоточилась на студийной работе — в те самые утренние или, точнее, ночные часы.

К концу осени альбом, получившийся причудливой смесью прог-рока и хеви-метал, был готов. Только выпускать его по прежнему было некому — долгожданного контракта так и не было.

В ноябре и декабре они сыграли пару концертов в лондонских клубах, в том числе в легендарном Marquee, сумев привлечь к себе внимание Би-би-си. В феврале 1973 года неизданный и даже не имеющий еще издателя альбом прозвучал на волнах появившегося несколькими годами ранее музыкального канала BBC Radio 1.

И уже месяц спустя контракт был подписан — причем не с кем-нибудь, а с главным и самым могущественным китом британского рекорд-бизнеса, концерном EMI, в конюшне которого были и The Beatles, и Pink Floyd, не говоря уже о десятках и сотнях менее именитых артистов.

Так, цепляясь зубами и ногтями, карабкаясь к успеху, не сдаваясь и не теряя веры в себя, Queen пробились-таки к долгожданной «путевке в жизнь». Правда, это был всего лишь входной билет в большой музыкальный бизнес, и только будущее могло показать, какое место в нем сумеет занять молодая дерзкая группа.

Первый, с таким трудом записанный альбом, названный просто Queen, увидел свет в июле 1973 года, а за неделю до него появился сингл с одной из вошедших в него песен — Keep Yourself Alive. Ни альбом, ни сингл большого успеха не имели, хотя и незамеченными тоже не остались.

Журнал Rolling Stone даже назвал альбом «превосходным». Лишь со временем, уже после достижения группой всемирной славы, альбом получил запоздалое признание — в 2011 году New Musical Express включил его в свой список «100 лучших альбомов, которые вы никогда не слышали», а Keep Yourself Alive в 2008 году попала в список «100 лучших гитарных песен всех времен».

Но это пока еще было в будущем, и Queen, застоявшиеся в долгом ожидании возможности записывать и выпускать накопившийся у них на это время материал, практически без перерыва, тут же, в августе 1973 года, засели за запись второго альбома.

Сохранив то же сочетание тяжелого рока и прогрессива, группа, наконец-то нащупала свою «фишку» — ставшее фирменной чертой ее звука многократное наложение инструментальных, а, главное, вокальных партий. В результате композиционно и аранжировочно альбом звучал куда более разнообразно.

«В Queen II, вероятно, без труда можно найти влияния Led Zeppelin и The Who, что неудивительно — они были нашими любимыми группами, но отличаться от них мы стремились созданием многослойного звука. Нам хотелось до предела использовать студийные возможности», — говорил об этом альбоме Брайан Мэй.

Вышедший всего через полгода после дебюта Queen II продвинулся существенно выше своего предшественника, добравшись до пятого места в британских альбомных списках популярности, а сингл Seven Seas of Rhye вошел на десятое место в британском Топ-20.

Но больше всего, пожалуй, Queen II памятен сегодня своим оформлением. Воспользовавшись в качестве образца иконической фотографией Марлен Дитрих из фильма 1932 года «Шанхайский экспресс», художник Мик Рок разместил лица четырех музыкантов в ромбовидном сочетании на черном фоне, а оказавшийся на переднем плане Меркьюри скрестил руки так же, как это делала на своем знаменитом снимке великая актриса.

«Имидж этот претендовал на звездность, которой они в тот момент еще не обладали», — признавал много лет спустя в своих мемуарах Мик Рок. Что, впрочем, самих музыкантов нисколько не смущало. Рок вспоминает, что Меркьюри любил цитировать Оскара Уайльда: «Зачастую то, что сегодня кажется претенциозным, завтра становится эталоном вкуса. Главное быть замеченным».

Заимствованная Миком Роком у Марлен Дитрих композиция фотографии стала для Queen не менее иконической, чем для нее самой. Именно этот увеличенный до гигантских размеров снимок многие годы проецировался на экраны во время концертного исполнения самого знаменитого хита группы Bohemian Rhapsody — в тех его фрагментах, где сложное многократное студийное наложение не поддавалось живому воспроизведению.

«Куй железо, пока горячо» — пользуясь этой уже русской поговоркой, группа ни на минуту не снижала темп наступления и уже в июне 1974 засела за написание нового альбома.

В немалой степени это решение было вынужденным — в мае, в самый разгар американского тура по продвижению вышедшего в марте Queen II, Брайан Мэй свалился с гепатитом. Тур пришлось прервать, все вернулись домой, гитарист на несколько недель попал в больницу, а у остальных неожиданно образовалось свободное время.

«Никто не мог предполагать, что у нас внезапно окажутся две недели для написания Sheer Heart Attack. Нам ничего не оставалось, как этим временем воспользоваться, ничего больше мы все равно делать не могли — Брайан был в больнице», — вспоминал Меркьюри.

К июлю Мэй поправился, началась запись, и 8 ноября 1974 года Sheer Heart Attack увидел свет, став третьим альбомом группы, выпущенным менее чем за полтора года.

К нам, в СССР, музыка попадала своими причудливыми путями, зачастую совершенно игнорируя подлинную хронологию релизов. Так и случилось, что Sheer Heart Attack стал для меня первым услышанным альбомом Queen.

Отчасти в этом был, наверное, элемент случайности, отчасти (и, наверное, главным образом) это было вызвано тем, что группа стремительно набирала популярность. В немалой степени эта вновь достигнутая популярность была обусловлена невиданным для группы успехом появившегося за две недели до альбома сингла Killer Queen, добравшегося до второго места в британских хит-парадах и ставшего первым полноценным хитом группы за океаном, что и превратило ее, наконец, в самый что ни на есть мейнстрим мирового рока.

Я тем не менее очень рад, что начал слушать Queen с некоторым опозданием. Не уверен, что воспылал бы симпатией к группе, начнись мое знакомство с нею с одного из первых двух альбомов.

Я тогда причислял себя к сонму продвинутых рок-знатоков, и в центре моих и моих единомышленников интересов был прог-рок, набиравший силу в первую половину 70-х — развернутые чуть ли не на целую пластинку сложнейшие вокально-инструментальные композиции Emerson, Lake and Palmer, Yes, Pink Floyd, Jethro Tull, King Crimson и прочих мастеров жанра, в которых на роковую основу ложилась приемы и методы классической музыки, джаза, барокко и английско-кельтского фольклора.

От этой музыки захватывало дух, каждый новый альбом открывал новые горизонты. Но в то же время от нее веяло чрезмерной суровостью — оборотной стороной тех грандиозных, серьезных, под стать лучшим образцам классической музыки, амбиций, которыми питались эти музыканты.

Queen на этом фоне выглядели веселыми, озорными ребятами. Да, они восприняли композиционную изощренность прогрессива, впитали и развили открытую еще The Beatles и Beach Boys сложнейшую и захватывающую вокальную полифонию, но все это они делали с очаровательной, обезоруживающей легкостью.

Альбом пестрел разнообразием легких непритязательных жанров — мюзик-холл, рэгтайм, карибская ритмика. А главное, источал зажигательный, почти начисто отсутствующий в прогрессиве юмор.

Невозможно было без улыбки слушать главный хит альбома Killer Queen — песню, как говорил ее автор Фредди Меркьюри, о проститутке из светского общества. «Я хотел сказать, что и в высшем классе есть шлюхи, хотя я предпочел бы, чтобы слушатель сам истолковывал эту песню, сам находил бы в ней тот смысл, который ему ближе».

Песня звучит как саркастичный рекламный проспект героине, которая держит у себя в будуаре дорогое шампанское Moёt et Chandon, как королева Мария Антуанетта, снисходительно советует беднякам «есть пирожные»; знает все правила этикета, говорит, как баронесса, лакомится икрой, а духи ей поступают непосредственно из Парижа.

В общем, «средство для расслабления людей класса Хрущева и Кеннеди». «Ненасытный аппетит, игрива, как котенок, гарантированно снесет вам крышу. Рекомендуется по договорной цене».

Весь альбом был проникнут изяществом и легкостью, музыкальной изобретательностью и невероятной свежестью. А вишенкой на торте была программная, почти как манифест, надпись на обложке: «No synthesisers!».

В пору, когда их коллеги вовсю насыщали фактуру своих альбомов стремительно входящей в арсенал рок-музыкантов электроникой, Queen иронично подкалывали конкурентов, подчеркивая прямой, натуральный звук своих альбомов.

Успех Sheer Heart Attack и Killer Queen вывели группу в высшую лигу мирового рока, и их следующий альбом A Night at the Opera, с названием, заманчиво-остроумно заимствованным у комедийного шедевра братьев Маркс «Ночь в опере», с нетерпением ожидали по обе стороны океана.

В нем были и остроумно-игривые, в лучших традициях Sheer Heart Attack виньетки типа Lazing on a Sunday Afternoon, Seaside Rendevouz и I’m in Love with My Car, и прямолинейные до разочаровывающей примитивности «рокешники» типа Sweet Lady, You’re My Best Friend, и даже помещенная в финал в виде заключительной коды короткая инструментальная версия национального гимна God Save the Queen, в которой, конечно же, обыгрывался каламбур с названием группы.

Но несмотря на это стилистическое разнообразие, трудно сказать, в какой степени альбом оправдал бы ожидания, если бы в нем не было Bohemian Rhapsody. Самый известный, самый грандиозный и самый популярный хит Queen заслуживает отдельной развернутой статьи. Песня, увы, заиграна и затерта сверх всякой меры, что, впрочем не умаляет ее в общем-то вполне выдающихся художественных достоинств.

Приведу одну цитату, моего коллеги по Би-би-си Тома Сервиса, ведущего программ классической музыки на канале BBC Radio 3:

«Предтечи Bohemian Rhapsody можно в равной степени найти, с одной стороны, — в классической музыке XIX века с ее возвышенными, рапсодическими, квазиимпровизационными фантазиями, как, скажем, в фортепианных произведениях Шумана или Шопена или в симфонических поэмах Штрауса и Листа, и с другой стороны, — в современном ей прог-роке середины 70-х».

«С ловкостью и умением, свойственными только настоящим мастерам, авторы песни создают иллюзию широчайшего стилевого разброса: вступление, баллада, оперное пиршество, хард-рок, раздумчивая кода, все слито воедино, в цельную композицию, которая каким-то чудодейственным образом вдруг обретает смысл, — говорит Том Сервис. — Это классический пример единства разнообразия, которое впору сравнить с симфониями Бетховена или операми Моцарта. Именно так и воспринимается Bohemian Rhapsody: как миниатюрная оперно-рапсодийно-симфоническая поэма».

Не менее разнообразными, чем музыкальные, были и заложенные в песне вербальные смыслы: от поэтического осмысления романа французского экзистенциалиста Альбера Камю «Посторонний» до исповедального выражения детских психологических травм Меркьюри и его завуалированного каминг-аута.

Последнюю версию, в частности, весьма аргументированно, разбирая строчку за строчкой, изложил в связи с 40-летием выхода Bohemian Rhapsody друг Меркьюри Тим Райс, известный либреттист и постоянный соавтор композитора Эндрю Ллойд Уэббера.

В частности, шокирующая строчка «Mama, just killed a man, put a gun against his head, pulled a trigger, now he’s dead» («Мама, я только что убил человека, приставил пистолет к его голове, нажал курок, и теперь он мертв»), по его мнению, — не что иное, как расставание Меркьюри со своим прежним, гетеросексуальным «я».

Растянутая на шесть минут композиция, лишь преодолевая сопротивление боссов EMI, считавших ее и слишком длинной, и слишком сложной для выпуска на сингле, стала не только первым No1 Queen, не только захватила «священный Грааль» британской поп-музыки, оказавшись на первом месте в рождественском хит-параде, но и беспрецедентные девять (!) недель не сходила с вершины чартс.

Нет смысла перечислять все бесчисленные титулы и награды, которыми за эти десятилетия были удостоены и песня, и создавшая ее группа. Скажу только, что в 2018 году после выхода одноименного фильма корпорация Universal Music Group объявила, что по числу онлайн-стримов Bohemian Rhapsody опередила все остальные песни ХХ века.

А музыканты Queen с тех пор превратились в мегазвезд поп-музыки и шоу-бизнеса. Они добились того, чего хотели — восхождения на вершину успеха. Это восхождение совпало и с их музыкальной вершиной Bohemian Rhapsody.

И если по пути успеха — коммерческого, славы, звездности — они взбирались все выше и выше, в поистине заоблачные высоты, то с вершины музыкальной путь был только один — вниз. Так и начался, по моему представлению, творческий закат группы.

От альбома к альбому песни становились проще, прямолинейнее и более предсказуемы. В них было все меньше и меньше, как казалось по первым альбомам, неистощимой изобретательности и подкупающей свежести. Зато все больше и больше стало помпезности. На смену столь симпатичной тонкой иронии пришло надменное самовосхваление («We Are the Champions»).

Менялась среда обитания и среда представления. Queen теперь неизменно выступали на огромных стадионах, где музыка по определению должна была громогласной и доступной.

Менялся и внешний облик. Меркьюри состриг длинные волосы, обрел черные усики, а на сцену стал выходить исключительно в обтягивающих его стройное тело белых джинсах и почти обнажающей торс такой же белой майке.

Если Queen как группа в общем-то не очень вписывались в доминировавшую в британской поп-музыке 70-х эстетику глэм-рока, то сам Меркьюри, постепенно заместивший в глазах публики своим собственным имиджем имидж группы, стал одним из самых ярких его проявлений. А для глэм-рока были свойственны в разных пропорциях кэмп, китч и декаданс.

Но если у родоначальников кэмпа Оскара Уайльда, Ноэля Кауарда, Квентина Криспа или у их последователей, современников Меркьюри Дэвида Боуи, Roxy Music, Бой Джорджа он носил эстетский, ироничный, игривый характер, то в общем-то неглупый Меркьюри эту самоиронию утратил.

При всем своем безусловном таланте, в последние годы жизни и уж тем более после смерти усилиями безудержных пиар-кампаний его кэмп стал выходить — во всяком случае в моем восприятии — за пределы хорошего вкуса.

Что, впрочем, нисколько не снижало всемирной популярности и Queen, и со временем все больше и больше отделявшегося от имиджа группы Меркьюри.

Для Queen еще одним апофеозом стало выступление на устроенном Бобом Гелдофом 13 июля 1985 года на стадионе «Уэмбли» концерте Live Aid в поддержку голодающих детей Эфиопии перед глобальной телевизионной аудиторией численностью почти 2 млрд человек.

Queen во главе с неудержимым Меркьюри затмили всех деливших с ними сцену звезд самого высокого уровня, включая Элтона Джона, Мадонну, Мика Джаггера, Дэвида Боуи и даже Пола Маккартни.

Для Меркьюри — уже как соло-артиста — вершиной, пожалуй, стала его запись песни Barcelona с испанской оперной дивой Монсеррат Кабалье, ставшая уже после смерти певца кульминацией церемонии открытия Олимпийских игр в Барселоне в 1992 году.

Фредди Меркьюри умер в результате осложнений от СПИДа 25 ноября 1991 года. Его последний тур с Queen прошел еще пятью годами ранее — в 1986-м, хотя последний записанный уже больным Меркьюри вместе с группой альбом Innuendo, вышел уже в год его смерти — в 1991-м.

В 1995-м Мэй, Тейлор и Дикон наложили недостающую инструментовку на недоработанные до уровня готовых песен вокальные и фортепианные партии Меркьюри и выпустили альбом Queen с символическим названием Made in Heaven.

В январе 1997 года трое музыкантов Queen выступили вместе с Элтоном Джоном и балетом Мориса Бежара в Париже на концерте памяти Меркьюри. Это было последнее появление на сцене Джона Дикона, который решил оставить музыку.

Элтон Джон, однако, всячески побуждал Мэя и Тейлора не ставить завершающую точку в истории группы. «Вам, ребята, надо продолжать играть. Это как держать прекрасный «Феррари» в гараже в ожидании водителя», — сказал он им.

Мэй и Тейлор послушались и вот уже в течение многих лет выступают под именем Queen с другими вокалистами. Сначала это был ветеран британской рок-сцены Пол Роджерс, прославленный еще в 60-70-е годы как участник культовых групп Free и Bad Company.

Затем в 2009 году Мэй и Тейлор выступали в качестве гостей на финале популярного американского телешоу American Idol вместе с его победителем Адамом Ламбертом, который с 2011 года стал постоянным вокалистом новой группы, получившей название Queen+Adam Lambert.

Быть может, я пурист, но мне все же более по душе позиция Led Zeppelin, которые после смерти в 1980 году барабанщика Джона Бонэма, игравшего огромную, но все же не столь заметную роль в имидже и саунде группы, раз и навсегда оставили в прошлом свое славное имя, возродив его за минувшие с тех пор 40 лет лишь дважды — в особых, уникальных обстоятельствах.

Впрочем, в историю рок-музыки группа Queen вошла именно в своем классическом составе, полувековому юбилею которого и была посвящена эта статья.