После новой войны в Карабахе у сотен тысяч изгнанных оттуда в 1990-е годы азербайджанцев возникла надежда на возвращение. Однако путь этот долгий — из-за мин, отсутствия жилья и инфраструктуры. На восстановительные работы нужны миллиарды долларов. Как найти эти деньги? Сколько уйдет времени? И готовы ли азербайджанцы оставить комфорт и безопасность городов и вернуться в регионы, где нужно начинать все с нуля и жить по соседству с армянами?
«В Ханкенди была речка, а посреди нее торчал камень, когда было грустно, я взбиралась на него и там сидела. Не знаю стоит ли еще тот камень», — вспоминает Джамиля Насирова, беженка из Карабаха.
Она живет в маленькой деревне Ашагы-Агджакенд, что в Геранбойском районе, в доме, построенном государством для вынужденных переселенцев. Она и ее сестра Севиль Шахвердиева пекут хлеб на продажу — на то и живут.
Они родились и выросли среди армянских семей, все друзья были армяне. Севиль перечисляет имена своих подруг.
«С детства общались, говорили друг другу, мол, ты говори на армянском, а я буду учить, и наоборот, так и выучили, — рассказывает она. — Новруз [Навруз — праздник весны] вместе отмечали, гостинцы относили, они нам под дверь шапки кидали (традиционно в праздник Новруз к дверям соседей кладут шапку, в которую те кладут сладости — прим. Би-би-си), вокруг костра собирались все вместе, прыгали через костер (часть традиционных игр в праздник Новруз — прим. Би-би-си)».
9 ноября 2020 года, после 44-дневной войны в Карабахе лидеры Азербайджана, Армении и России подписали соглашение о прекращении огня, по одному из пунктов которого «внутренние перемещённые лица и беженцы возвращаются на территорию Нагорного Карабаха и прилегающие районы под контролем Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев».
- «Обмен болью». Можно ли примирить азербайджанцев и армян после войны в Карабахе
- Новый исход. Армяне бегут из Карабаха, сжигая свои дома
- Все о карабахском конфликте
После этого у сестер, казалось бы, появился шанс вернуться на родину, но для этого есть еще множество препятствий.
Сколько беженцев и где они?
Есть несколько категорий беженцев по обе стороны карабахского конфликта. Одни возвращаются уже сейчас, другие смогут вернуться в свои дома в ближайшие годы. А кто-то вообще потерял надежду.
Беженцы первой войны в Карабахе 1992-1994 года — это более 350 тыс. армян, покинувших Азербайджан, в основном из Баку и крупных городов, а также азербайджанцы, покинувшие Армянскую ССР, — около 200 тысяч. Надежды на их возвращение чрезвычайно малы, пока страны даже не наладили дипломатических отношений и не вернулись к мирной жизни.
Самая крупная группа беженцев, а точнее — внутренних перемещенных лиц, — это более 500 тысяч азербайджанцев из самого Карабаха и семи районов вокруг него, которые Азербайджан вернул в недавней войне.
Согласно позиции Азербайджана, страна боролась в том числе и за возвращение тех сотен тысяч вынужденных переселенцев, которые жили до войны в основном в тех семи районах. Но сделать это не так просто — по нескольким объективным причинам.
Мины, новое напряжение и деньги
Район бывших боевых действий заминирован, тут лежат тысячи неразорвавшихся снарядов после этой и предыдущей войны, и очистка территории займет несколько лет. Разминированием занимаются как стороны конфликта, так и Россия, и уже есть десятки погибших — как военных, так и гражданских лиц.
По словам историка карабахского конфликта Арифа Юнуса, если в Карабахе развернется партизанская война, будет стрельба, да и вообще — любое напряжение, не все будут готовы оставить Баку, чтобы вернуться туда, где они жили почти 30 лет назад. «Любой человек хочет безопасности, а пока не окончена демаркация [процесс определения границы, который начался между Азербайджаном и Арменией после новой войны — прим Би-би-си], возможны любые диверсии», — говорит он.
Еще одна проблема — деньги. Экономика Азербайджана, как и других стран мира, пострадала от пандемии. На восстановление из руин азербайджанских городов Физули, Агдама и других уйдут миллиарды долларов. Необходимо заново построить школы, больницы, протянуть дороги, восстановить производство. Бюджет страны составлен с учетом этого строительства, и по данным Минфина в этом году на восстановление региона будет потрачено 1,3 млрд долларов бюджетных средств. Кроме того в начале года указом президента был создан «Фонд возрождения Карабаха», который должен собирать пожертвования на восстановление региона.
Азербайджан заключил договоры о реконструкции с турецкими компаниями, а иранские фирмы готовы восстанавливать электростанции. Но восстановление это будет происходить за счет Азербайджана, а не внешних инвестиций.
По словам экономиста Натика Джафарли, об иностранных вложениях говорить не приходится, так как в Азербайджане для этого созданы не самые привлекательные условия. «Нужны структурные реформы, начиная от местного самоуправления и заканчивая судами, нужно все реформировать, чтобы иностранный инвестор поверил в то, что нужно вкладываться и зарабатывать на этом, — говорит эксперт. — А если мы не могли этого добиться в других частях страны, то где гарантия, что в ближайшее время сможем без реформ добиться того, чтобы туда [в Карабах] пришли иностранные инвесторы?»
Кто поедет в Карабах
Вынужденные переселенцы все эти годы жили в самых разных условиях. Для некоторых из них государство построило дома и целые поселки, другие до сих пор продолжают жить в зданиях школ и детских садов, куда заселились в 1990-е и где им приходится пользоваться одним санузлом на несколько семей.
Два таких дома — бывшие студенческие общежития — стоят в престижном районе Баку, буквально бок о бок с шикарными виллами, расположенными на той же улице.
Семья Саяфа бежала из Агдама в 1993 году, когда ему было девять лет. В Баку он работает таксистом и едва сводит концы с концами, особенно из-за пандемии и локдауна, когда людей, пользующихся транспортом, стало намного меньше. «Пойдем, покажу тебе, как мы живем», — говорит он и заводит корреспондента Би-би-си в подъезд. На первом этаже длинный темный коридор с облезлыми стенами. В одном конце коридора общий мужской туалет, в другом — женский. Везде разбитый кафель.
На вопрос, почему за почти 30 лет они не стали чинить санузел, Саяф отвечает: «У кого есть деньги починить? 10-15 тысяч манатов [6-8 тыс. долларов] надо, чтобы отремонтировать баню и туалет, это государство должно делать, а у некоторых тут нет и 1 маната заплатить уборщице». «Мы просто не можем собрать деньги, — объясняет он. — И потом, никто тут не останется, все уедут [в освобожденные деревни], все ждем».
В своем возвращении в Агдам Саяф не сомневается, хотя сроков никто из официальных органов ему не называл. Пусть только государство построит ему жилье. «36 соток земли у нас было, если ее мне вернут, поеду, поделим землю с братом, будем работать, а работы не будет — буду скот пасти», — говорит Саяф.
Хотя многие в Азербайджане — правительство, НКО и оппозиция — говорят о жилье, по мнению экономиста Натика Джафарли, не это главное в том, чтобы заинтересовать людей возвращением. «Построить дома — это самое простое, труднее найти экономическое применение всему региону, необходимо создать единый план с четким пониманием, что и где построить, — говорит экономист. — И чтобы экономические связи были внутри этих территорий, например, чтобы в Агдаме, допустим, был бы консервный завод, а сырье было из Физули, Джебраила».
Пока правительство Азербайджана не называет конкретные сроки возвращения переселенцев. Министерство экономики не ответило на письменный запрос Би-би-си о планах и стратегии восстановления региона.
Нам не также не ответили в Государственном комитете по работе с беженцами и вынужденными переселенцами и в министерстве финансов, где посоветовали обратиться в Координационный штаб по решению вопросов на освобожденных от оккупации территориях во главе с руководителем президентской администрации Самиром Нуриевым. В администрации президента взяли контакты сотрудника Би-би-си, обещали перезвонить, но не перезвонили.
Агентство Азербайджанской Республики по разминированию сообщило Би-би-си, что не может назвать срок, к которому один из регионов будет очищен от мин. Ранее один из представителей этого ведомства рассказал Би-би-си, что это зависит от многих топографических факторов и от того, сколько ещё организаций будет привлечено к разминированию.
В самом агентстве работают 560 человек, каждый из которых может в день разминировать 25 квадратных метров. Такими темпами на полное разминирование земель уйдет больше 10 лет.
Жилищный вопрос
В 2007 году Азербайджан избавился от последних палаточных лагерей в которых жили вынужденные переселенцы, часть из них получила от государства квартиры в более чем 100 городках по всей стране. Всего государство построило дома для 315 тысяч внутренних переселенцев (то есть для большей половины).
После войны президент Ильхам Алиев поручил опросить переселенцев, готовы ли они вернуться на родину. Если да, то их квартиры, построенные за госсчет, передадут семьям воевавших в последней войне солдат. Отказавшиеся будут лишены своего статуса вынужденного переселенца и соответствующих льгот.
«Я знаю, что вынужденные переселенцы ждали эти дома, квартиры много лет, но сейчас земли освобождены. Поэтому размещать бывших вынужденных переселенцев в Баку, Гяндже и Сумгаите не имеет смысла. Отдать предназначенные для них дома семьям шехидов [т.е. погибших на войне] — очень хорошее решение», — заявил Алиев. По его словам, этот опрос должен выявить реальное положение дел с тем, сколько людей готовы вернуться.
Что нужно для мира?
Керри Кавано, бывший сопредседатель Минской группы ОБСЕ от США (группа была создана в 1992 для посредничества в карабахском конфликте) отмечает, что хотя боевые действия прекратились в ноябре прошлого года, мир все еще не установлен.
«Документ, разработанный Москвой и поддержанный премьер-министром Николом Пашиняном и президентом Ильхамом Алиевым, содержал некоторые элементы мирного соглашения, но далек от всеобъемлющего урегулирования, — отмечает эксперт. — Он оставил без ответа множество вопросов, в первую очередь, о будущем статусе Нагорного Карабаха и положениях, касающихся людей, которые там живут».
Для наступления мира, по его словам, необходимо политическое урегулирование и мирное соглашение на основе переговоров. «Это важно для предотвращения возобновления боевых действий и создания политической и экономической основы, необходимой для безопасного возвращения временно перемещенных лиц на все эти территории, — считает Кавано. — Они смогут восстановить свою жизнь только в стабильной и мирной обстановке».
Кавано отмечает, что регионы, вернувшиеся Азербайджану, на протяжении более четверти века были заброшены и заминированы. Поэтому необходима колоссальная работа для восстановления инфраструктуры, жилья и открытия возможностей для трудоустройства. Агдам и другие города придется строить фактически с нуля.
По мнению эксперта, восстановление большого числа городов, поселков и деревень — непростая задача для Баку. «Цель здесь должна быть не в том, чтобы смотреть назад [восстановить все как было], а в том, чтобы смотреть вперед, учитывая современные ожидания и будущие потребности, — предлагает Кавано. — Международная поддержка и инвестиции могут и должны сыграть значительную роль в оказании помощи возвращающимся».
Но самой большой проблемой, как говорит эксперт, остается сам Нагорный Карабах, где армянское и азербайджанское население мирно жили вместе до конфликта, разразившегося три десятилетия назад, и где сегодня действуют российские миротворцы.
«Это всегда было в центре внимания предыдущих мирных усилий и останется таковым, — говорит Кавано. — Чтобы добиться этого, потребуется успешный мирный процесс, основанный на компромиссе, и интенсивные международные усилия, которые будут способствовать восстановлению, примирению и реинтеграции».
Жить рядом с армянами
Вопрос, смогут ли жить по соседству армяне и азербайджанцы в Карабахе сегодня, остается одним из самых эмоциональных. Слишком свежи раны войны, горечь поражения и скорбь о погибших, чтобы говорить о восстановлении доверия.
Непохоже, чтобы правительства в Баку и Ереване предпринимали какие-либо шаги, чтобы подготовить почву для этого.
На вопрос, готов ли он жить рядом с армянами, Саяф замечает, что в его родном Агдаме армяне не жили. «И в детстве мы не общались, они жили дальше, в Ханкенди (Степанакерте), так что это вопрос к тем, кто жил в Ханкенди», — говорит он.
В конце 1980-х Севиль Шахвердиева и ее соседи-азербайджанцы, бросив вещи, бежали как раз из Степанакерта. Она винит в произошедшем не местных карабахских армян, а «приезжих из Армении».
Севиль добавляет, что после угроз «сжечь живьем все отношения с ними закончились, теперь они наши враги». На вопрос о том, готова ли она вернуться в город своей юности и жить рядом с армянами, Севиль признается: «Если время залечит раны. Забыть это трудно… сможем ли мы жить теперь вместе?… Не знаю».
