На досрочных парламентских выборах, которые пройдут в Армении в воскресенье, столкнутся все руководители страны с момента обретения независимости после распада СССР.
Правящая партия премьера Никола Пашиняна надеется сохранить большинство в Национальном собрании, а противостоит ей оппозиция, в которой три бывших президента страны. Всего в голосовании примут участие рекордные 26 партий и блоков.
Фаворитами наблюдатели называют Пашиняна и экс-президента Роберта Кочаряна. И хотя два других бывших лидера также в оппозиции действующему, коалиций они не создали.
Это отражает общее состояние армянского общества, поляризованного до предела после поражения в войне с Азербайджаном осенью прошлого года. Именно поражение привело к политическому кризису, который должны разрешить досрочные выборы.
- Премьер-министр Армении Никол Пашинян подал в отставку. Но уходить не собирается
- «Знаете, какое это было унижение?» Как живут армяне на новой границе с Азербайджаном
- «Когда все недовольны». Почему Никол Пашинян не стал «армянским Манделой»
Лидеры и их сыновья
Жесткая и драматическая риторика предвыборной кампании отразила эту поляризацию общества. Пашинян размахивал на митингах молотком, угрожал оппонентам «вендеттой», обещал закатать их в асфальт и даже предлагал обменять своего 21-летнего сына Ашота на находящихся в азербайджанскому плену солдат. (Ашот подтвердил свою готовность к обмену, но Азербайджан предложение проигнорировал).
Оппозиция не отставала. Экс-президент Серж Саргсян посоветовал Пашиняну застрелиться, а Кочарян вызывал его на дуэль — на любом оружии.
Как и его соперник, Кочарян имеет планы на своих детей. По крайней мере, недавние слова оппозиционера о наличии потенциального преемника истолковали именно как намек на его 35-летнего сына Левона, который участвовал в избирательной кампании отца.
Восстание элит и глубинный народ
Больше проблем, чем вызовы на дуэль, для Пашиняна создает потеря поддержки у элит, в том числе в госаппарате. Это признают даже его соратники, один из которых в разговоре с Би-би-си описал электорат власти как «глубинный народ», используя выражение бывшего помощника президента России Владислава Суркова.
Элиты показывали признаки разочарования в «народном премьере» еще до войны, а на открытый разрыв решились после ее окончания. Пашинян и прежде вел себя эксцентрично — например, выходил в прямой эфир «Фeйсбука» и срывался на крик, часами обличая оппонентов. Но когда в ноябре он намекнул на использование армии против протестующих, президент страны, имеющий в основном символические полномочия, потребовал ухода Пашиняна. Правительство покинули ряд чиновников, а несколько депутатов ушли из его фракции или сдали мандат.
Вскоре после этого 40 высокопоставленных военных, в том числе глава Генерального штаба, призвали к его отставке. Последними не выдержали дипломаты: за последний месяц в отставку подали не только министр иностранных дел, но и все его заместители. Выборы армянский МИД встречает с одним и.о. замминистра. В знак протеста ушел и временный глава службы нацбезопасности.
Элиты действовали разобщенно и не имели альтернативного кандидата на кресло премьера, популярного в народе, и Пашинян сохранил власть, несмотря на все вызовы.
Но череда отставок силовиков и чиновников не прошла бесследно и все-таки вынудила премьера согласиться на проведение досрочных выборов. По мере их приближения в оппозиции выделился неформальный лидер — экс-президент Кочарян.
Он покинул Армению в 2008 году, после окончания своих двух президентских сроков, и с тех пор работал в совете директоров крупной российской инвестиционной компании «АФК Система».
Вернулся на родину Кочарян 10 лет спустя усилиями самого Пашиняна, после прихода к власти безуспешно пытавшегося посадить его в тюрьму силами лояльных силовых структур.
Именно уголовные дела и постоянные гневные тирады премьера принесли ему статус основного оппонента Пашиняна, сделав их двумя полюсами армянской политики.
Достоверно оценить масштаб поддержки кандидатов трудно: единственная организация, регулярно публикующая данные социологических опросов на эту тему, компания MPG, в последние недели показывала постепенный рост уровня поддержки блока «Армения» во главе с Кочаряном. В последнем опросе, опубликованном 11 июня, блок Кочаряна вышел на символическое первое место с 24,1%, но отрыв от партии Пашиняна (23,8%) был на уровне статистической погрешности. Вместе с тем, это всего один опрос, и его методология у многих вызывала возражения — в частности, в нем участвовали только респонденты со стационарными телефонами, которыми большинство жителей Армении не пользуются.
По информации Би-би-си, силовые структуры проводят собственные соцопросы по заказу власти, подобно ФСО в России. Но их результаты, естественно, остаются закрытыми.
«Крым наш. То есть ваш!»
В предвыборной агитации оппозиции обещания были не менее радикальны, чем угрозы. Например, Кочарян обещал вернуть земли в Нагорном Карабахе — включая города Шушу и Гадрут — но не военным, а дипломатическим путем, через переговоры.
Эксперты называют такой сценарий невероятным. Азербайджан считает Шушу своей культурной столицей; в ее восстановление инвестированы миллионы долларов, а Алиев уже принял в ней своего ключевого союзника, турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана.
Все разговоры о восстановлении былых позиций тесно связаны с надеждами на Россию. Оппозиционные политики утверждают, что в Москве им больше рады, чем действующей власти, и едва ли не соревнуются в том, кто более пророссийский.
Один из кандидатов, бывший глава Службы нацбезопасности Артур Ванецян, даже провозгласил в эфире Владимира Соловьева: «Крым наш!». И тут же исправился: «То есть ваш!»
А среди сторонников Кочаряна подчеркиваются его дружеские отношения с президентом России Владимиром Путиным. Поздравительные телеграммы на сайте Кремля, звонки и ремарки пресс-секретаря президента, вместе с критикой Пашиняна в российских государственных СМИ, оппозиционные армянские политологи интерпретируют как знаки дружбы Путина и поддержку их кандидата на предстоящих выборах.
Но Путин и о действующей армянской власти публично отзывается корректно, хотя и холодно. Информация от источников, близких к разным кругам российской власти, ничего не проясняет: одни настаивают на неприятии «соросовца» Пашиняна, другие утверждают, что он давно стал понятным и удобным для России партнером, несмотря на очевидное несовпадение стилей.
На деле недавняя война создала ситуацию, в которой любой лидер Армении оказывается максимально зависимым от России. Возврат Азербайджану занятых в первую войну районов создал новую, протяженную границу, которую предстоит оборудовать и учиться защищать, и помочь в этом может лишь Россия.
И если в Карабахе уже восемь месяцев размещены российские миротворцы, то международно признанная граница двух стран разделяет их армии без посредников. А здесь силы, как показала война, неравные: ВС Азербайджана лучше вооружены и контролируют небо с помощью новых турецких беспилотных аппаратов, нанесших огромный урон армянской армии.
В Баку добиваются делимитации границы по самым выгодным для себя картам, и азербайджанские солдаты уверенно выходят на новые позиции. Ереван не может ответить силой и вынужден почти в ежедневном режиме просить помощи у Москвы вообще и погранвойск ФСБ в частности, наблюдая тем временем перемещения противника.
И это лишь одна из многих сфер, в которых Армения зависит от России — в их числе и возвращение до сих пор остающихся в Азербайджане пленных, и окончательное определение статуса Карабаха, и разблокировка транспортных коммуникаций. Все эти вопросы в Баку видят иначе, и Алиев обещает добиться своего силой, если дипломатия провалится.
Коррупция, внешние угрозы и голосование против
Именно национальная безопасность стала главным мотивом в предвыборной агитации оппозиции. Подразумевается, что участвовавшие в самообороне армянских сил в Карабахе во время первой, победной для них, войны бывшие президенты Кочарян и Саргсян лучше справятся с защитой границ и усилением армии.
Действующая же власть в основном апеллирует к сохранившемуся в широких слоях общества восприятию прежнего режима карабахских лидеров как предельно коррумпированного — и делает упор на обещание чисток, борьбы с коррупцией, лучшей жизни и скорого процветания.
Но мандат на строительство «новой Армении» избиратель уже дал Пашиняну в 2018 году, вызвав положительный отклик на Западе. британский журнал Economist назвал Армению страной года, одобрительные редакционные статьи выходили в Washington Post, и вскоре Пашинян делал селфи с Эммануэлем Макроном и Джастином Трюдо. Позже и с Ангелой Меркель он гулял по армянской столице с селфи-палкой.
Два с половиной года спустя, после окончания войны в ноябре 2020 года, рейтинг рухнул. Этой весной Пашиняна в его поездках по стране встречают в лучшем случае скромные группы сторонников, а в худшем — перекрытые дороги и крики «предатель!».
В поддержку Кочаряна людей собирается еще меньше — но как уличная поддержка соотносится с голосами на выборах, никто не знает. Тем более, что оппозиции не обязательно быть популярной, чтобы победить. Ей достаточно стать выбором достаточного числа избирателей, голосующих против действующей власти, по принципу «меньшее из зол».
В ноябре, после окончания войны, собеседник Би-би-си в армянской власти замечал, что лишить Пашиняна власти могут только двое — он сам или Владимир Путин, имея в виду неуравновешенное поведение армянского премьера или прямое российское вмешательство.
В ходе нынешней предвыборной кампании один из оппозиционых телеграм-каналов, специализирующихся на сливах и слухах, сменил профиль — и стал регулярно публиковать отрывки с митингов премьера, в том числе выступления главы правительства, размахивающего молотком и обещающего «вендетту».
«Кочарян обещал понижать рейтинг Пашиняна, но реально Пашинян сам его подпилил», — заметил другой источник в правительстве.
