29-летняя Нурия Айя — акушерка. Ее работа невозможна без общения с врачами-мужчинами. Теперь это запрещено, и она не знает, как ей быть дальше.
Таков был первый приказ боевиков движения «Талибан» (запрещено в России) после того, как они заняли Ишкамиш — сельский район со скудной инфраструктурой в провинции Тахар на афгано-таджикской границе.
По словам Нурии, остается гадать, что еще запретят.
Ишкамиш находится в горном массиве Гиндукуш на северо-востоке Афганистана. Как и другие районы и провинции, он был занят талибами в ходе стремительного наступления в мае-августе.
- Наивность, самообман, коррупция. Мировая пресса — о причинах провала афганского проекта США
- «Важные уроки»: изменился ли «Талибан» за последние 20 лет?
- «Эффект домино». Как Россия пытается уберечься от последствий вывода войск США из Афганистана
В середине мая американцы ушли с крупной авиабазы близ Кандагара — второго по величине города Афганистана, центра одноименной провинции на юге страны.
Сразу же вслед за этим там начались бои между торжествующими повстанцами и оказавшимися морально не готовыми к такому повороту событий правительственными войсками.
Происходящее остро переживали местные жители.
«Каждый был напуган», — говорит Джан Ага, 54-летний торговец фруктами из района Аргистан, расположенного на афгано-пакистанской границе и в двух часах езды по извилистой дороге от Кандагара.
Люди закрылись в своих домах, но талибы обосновались практически в каждой деревне, так что скрыться от них негде.
Вооруженные боевики расхаживают по улицам. Каждое утро и каждый вечер они стучатся в дома, требуя еды и не обращая внимания на то, насколько бедны их обитатели в хронически бедной стране.
«В каждом доме для них приходится держать три-четыре порции или каравая хлеба, — рассказывает Джан Ага. — Если им вздумается переночевать в доме, тоже не откажешься».
В течение июня талибы заняли северные провинции Тахар, Фарьяб и Бадахшан. Правительственные силы отступили, и с ними все институты демократии. К тому времени американцы ушли отовсюду, кроме Кабула и его аэропорта.
Афганцы критикуют вывод международных сил как неоправданно поспешный. По мнению многих из них, переговоры между американцами и талибами, шедшие два года в столице Катара Дохе, только укрепили легитимность последних, придали им самоуверенности и таким образом привлекли к ним новых сторонников.
На самом деле, конец конфликта, начавшегося в 2001 году, никогда не просматривался.
Талибы отбирают нечто большее, чем продукты и спальные места — свободы, которыми афганцы пользовались последние 20 лет.
Нурия Айя столкнулась с дискриминацией женщин впервые в жизни.
«Появилась масса ограничений, — рассказывает она. — Я могу выходить из дома только со спутником-мужчиной и должна при этом носить бурку».
Мужчинам запретили брить бороды, а парикмахерам — делать им короткие стрижки, считающиеся «иностранными».
Внутри «Талибана» есть особое подразделение под названием Amri bil Marof (в буквальном переводе — «принуждение к добру»). Именно эта организация, сильно запомнившаяся афганцам после первого правления талибов в 1996-2001 годах, следит за соблюдением установленных ими социальных норм.
Действует так называемое «правило двух ударов». На первый раз предупреждение, во второй — наказание: публичное унижение, тюрьма, порка.
«Почти все свободы вдруг отняли у нас, — жалуется Нурия. — Это так тяжело. Но выбора нет. Они жестоки, приходится делать, что велят».
«Они пользуются исламом для своих целей, — говорит она. — Мы тоже мусульмане, но их ислам другой».
Положительной стороной прихода талибов является некоторое сокращение преступности и прекращение боев. Местные жители приветствуют относительное затишье, хотя если бы правительственные силы победили и установили свой порядок, пускай не навсегда, они радовались бы не меньше.
Раньше афганцы любили ездить на отдых в Тахар, одну из 34 провинций страны, знаменитую чистым горным воздухом, снежными вершинами, изумрудными лугами и прозрачными реками.
Водитель такси Асиф Ахади из района Фархар говорит, что прежде зарабатывал в среднем 900 афгани (11 долларов) в день. Но теперь туристы исчезли.
«Приезжие были моими основными клиентами, — говорит 35-летний Асиф. — На эти деньги я кормил семью. Теперь у меня выходит максимум 150 афгани в день. Этого мало даже для того, чтобы покупать бензин, который, кстати, подорожал в два с лишним раза. И так обстоит дело со всеми видами предпринимательства».
Но больше всего пострадало общение. «Раньше люди каждую пятницу устраивали вечеринки, слушали музыку, танцевали и получали удовольствие, — рассказывает Асиф. — Теперь все это полностью запрещено».
4 июля, через два дня после того, как американцы покинули свою крупнейшую авиабазу, на которой держались все их операции в течение 20 лет, талибы отбили район Панджвай в южной провинции Кандагар, считающийся колыбелью и оплотом их движения.
Меньше чем через неделю они объявили о захвате ключевого переходного пункта Ислам-Кала на границе с Ираном.
В третью неделю июля талибы, по их словам, уже контролировали 85% территории и 90% протяженности границ Афганистана.
Когда стихла стрельба, люди начали потихоньку выползать из домов, рассказывает Асиф. Многие из них прежде не сталкивались со скорым судом и методами управления «Талибана».
«В плане преступлений они решают за считаные дни, — говорит Асиф. — Никакого бюрократии, никаких формальностей — и никакой возможности обжалования».
Талибы также собирают с населения закят. Согласно Корану, это добровольное пожертвование обеспеченного мусульманина беднякам, составляющее 10% урожая или денежного дохода. Новая власть превратила закят в обязательный налог, и идет он не бедным, а на ее собственные нужды.
Это дополнительная финансовая нагрузка в придачу к росту цен на все товары, которые, по словам Асифа, взлетели до небес.
Внутренняя и внешняя торговля страдает от ограничений, экономика находится под прессом, общественные работы прекратились.
«Люди очень обеднели, потому что нет ни рабочих мест, ни инвестиций», — добавил он.
Кое-кто хорошо помнит предыдущее правление талибов.
«Их идеология и мышление точно такие же, как во времена прежнего Исламского эмирата [1996-2001]. Ничего не поменялось», — говорит Джан Ага.
По его словам, талибы временно закрыли все школы в округе. Они объявили, что все учебные программы должны быть перестроены соответственно их трактовке шариата. Это еще один тревожный знак.
В 1996-2001 годах талибы полностью запретили женщинам и девушкам работать и учиться и сильно ограничили их доступ к медицинской помощи. После их изгнания афганские женщины вернулись в общественную жизнь, в частности, заняв около четверти мест в парламенте.
В начальных школах девочки составили половину обучающихся, в школах старшей ступени — 20%. Средняя продолжительность жизни афганок выросла с 57 до 66 лет. Не очень-то много, но прогресс был налицо. Теперь все ждут отката назад.
В начале августа «Талибан» установил контроль над крупнейшими городами — Гератом, Кандагаром, Лашкаргахом, Кундузом, Талуканом. 15 августа пал Кабул.
Американская авиация поддерживала афганскую армию ударами с воздуха, но 11 сентября все иностранные военные должны покинуть страну.
Дата приурочена к 20-й годовщине терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне. Именно эти нападения стали причиной ввода в Афганистан сил международной коалиции во главе с Соединенными Штатами, поскольку талибы превратили страну в базу «Аль-Каиды» (запрещена в России) и предоставили убежище Усаме бин Ладену.
По данным ООН, только в июле погибли около тысячи мирных афганцев, сотни тысяч бежали из своих домов.
Куда теперь пойдет Афганистан, не вызывает сомнений.
«Чтобы жить, надо склонить голову, — говорит Джан Ага. — Никто не осмеливается сопротивляться. Им нельзя сказать слова поперек».
«Хотя люди, с которыми вы говорите, могут внешне выглядеть беззаботными, в душе у них страх, — вторит ему Нурия Айя. — Мы сидим и молим Аллаха, чтобы он забрал их от нас».
Имена героев изменены