Талибы (террористическая группировка, запрещенная в России) захватили Афганистан после исхода американского контингента. В отличие от западных государств Москва не спешит эвакуировать дипломатов из Кабула и говорит о нормальных отношениях с исламистами. Глава второго департамента Азии МИД РФ Замир Кабулов назвал «нормальными мужиками» талибов, которые взяли под охрану здание российского посольства в столице.
Признает ли Россия талибов? И какую стратегию выберет Москва по отношению к новым властям Афганистана. Русская служба Би-би-си отвечает на главные вопросы о последствиях победы боевиков в Афганистане для России.
«Талибан» в России запрещен, хотя Москва ведет переговоры с ним. Россия его признает?
Движение «Талибан» в России признано террористическим и его деятельность на территории России запрещена. Но Кремль поддерживает контакты с лидерами талибов.
В конце июля после переговоров с талибами в Москве министр иностранных дел России Сергей Лавров назвал лидеров движения «вменяемыми людьми».
«Они очень четко заявили, что не имеют никаких планов создавать проблемы для центральноазиатских соседей Афганистана, что они будут бескомпромиссно продолжать бороться с ИГИЛ и что они готовы обсуждать с другими афганцами политическое устройство государства […]. Заявление, о котором я говорю, посылает очень важный сигнал — что они вменяемые люди», — заявил Лавров.
С приходом боевиков к власти риторика официальной Москвы еще более смягчилась.
16 августа глава второго департамента Азии МИД РФ, бывший посол России в Афганистане Замир Кабулов назвал талибов более договороспособными относительно «марионеточного правительства» бежавшего президента Афганистана Ашрафа Гани.
Нынешний посол России в Афганистане Дмитрий Жирнов в понедельник вечером в эфире «Россия 24» даже похвалил боевиков, которые взяли под охрану российское диппредставительство.
«Сейчас нас охраняют талибы, большой отряд. Хорошее впечатление очень на нас произвели, адекватные мужики, хорошо вооруженные, встали по внешнему периметру посольства так, чтобы никто не мог к нам проникнуть — никакой террорист, никакой сумасшедший», — приводит слова Жирнова в эфире телеканала «Россия 24» агентство РИА Новости.
В то же время Кабулов уверил: не может быть и речи об исключении талибов из списка террористов до решения Совбеза ООН.
«Насчет признания мы никуда не спешим. Мы посмотрим, как режим будет себя вести», — сказал он в понедельник.
Тем не менее Кабулов рассчитывает на налаживание дружественных отношений между Москвой и новым руководством Афганистана. «Я не только надеюсь — я уверен в этом. Будем налаживать отношения, опираясь на наработанный уже за последние годы материал, что называется», — сказал он.
Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков объяснял необходимость контактов с талибами напряженным развитием ситуации на границе Афганистана и Таджикистана. Он не ответил на письменный вопрос Би-би-си, готов ли Кремль признать талибов.
Для признания «Талибану» нужно пройти путь сначала на уровне ООН, затем на уровне национальных юрисдикций, считает эксперт по Центральной Азии Аркадий Дубнов. «Только после этого может встать вопрос о признании. До того Россия не может признать власть за включенной в список террористических организацией», — убежден эксперт.
Старший научный сотрудник Стокгольмского института исследования проблем мира (SIPRI) Петр Топычканов видит «странное противоречие в заявлении официальных лиц».
«Судя по всему, Россия будет осторожно действовать в признании «Талибана», признании его как легитимной власти в Афганистане, — полагает эксперт. — Конечно, Россия не будет делать резких движений. Пока не ясно, как будет эта власть выглядеть. Россия пока займет выжидательную позицию, избегая резких высказываний против «Талибана».
По мнению эксперта, решение Москвы не эвакуировать посольство страны в Кабуле является своеобразным тестом для талибов, на который решились российские власти, чтобы посмотреть, как будет себя вести «Талибан». «Хотя это довольно рискованный эксперимент», — отмечает Топычканов.
Сейчас «все решения принимаются с колес», уверен эксперт российского Центра изучения современного Афганистана Андрей Серенко. Он предлагает не говорить о единой стратегии Москвы, учитывая «метания» позиции России по ситуации в Афганистане и разнонаправленные официальные комментарии.
Одной из причин метаний эксперт считает «процесс передачи Афганистана под пакистанский протекторат»: Москва опасается «опоздать в перекройке региональной архитектуры», главную роль в которой займут Китай и Пакистан.
Москва пыталась взаимодействовать с усилившим свои позиции в регионе Пакистаном и даже шла на риск испортить отношения со своим традиционным партнером — Индией, замечает Серенко.
«Новый друг»? Как и зачем Россия вела переговоры с талибами в последние годы
На Западе давно идет дискуссия по поводу того, что Россия нашла себе нового друга в лице талибов, напомнил Топычканов.
В августе 2017 года госсекретарь США Рекс Тиллерсон заявил, что Россия снабжает боевиков оружием, а это нарушение норм Совбеза ООН. Лавров в ответ заявил, что у США нет доказательств поддержки талибов Москвой.
В прошлом июне New York Times со ссылкой на источники написала, что власти США располагают данными о денежных переводах с подконтрольных российской разведке счетов на банковские аккаунты, связанные с талибами. Американские спецслужбы сделали вывод, что Россия якобы тайно предлагала талибам вознаграждение за убийство американских военнослужащих и их союзников.
Президент США Дональд Трамп назвал публикацию NYT заказной и сообщил, что ему не поступало подобной информации от спецслужб.
Россия обвинения в дружбе с талибами отвергала, но публичные контакты Москвы с представителями движения на Западе вызывали вопросы.
Впервые представители «Талибана» участвовали в переговорах по Афганистану в Москве в ноябре 2018 года: встреча прошла в закрытом формате, с российской стороны присутствовал Лавров. Россия не скрывала своих контактов с талибами, поскольку они являются частью афганского общества, заявлял министр. Такие контакты он объяснил попыткой убедить исламистов «отказаться от вооруженной борьбы и вступить в общенациональный диалог с правительством».
В феврале 2019 года афганская делегация была на форуме «Межафганский диалог» в Москве.
В мае 2019 года Лавров принял делегацию талибов в Москве к 100-летию установления дипотношений между странами. В ответ на бурю критики в соцсетях в МИД России заметили, что не видят здесь репутационных рисков:
«Убеждены в том, что приезд в Москву представителей политического офиса «Движения талибов» в Дохе и их участие в упомянутых встречах наряду с видными политическими деятелями Афганистана не только не несет репутационных рисков для нашей страны, но, наоборот, подтверждает нашу активную роль в процессе афганского урегулирования».
Как менялось отношение Москвы к талибам: от джихада до общих интересов
Исламистское движение «Талибан» основано в 1994 году во время гражданской войны в Афганистане. В 1996 году талибы взяли Кабул и пришли к власти в стране, переименовав ее в «Исламский Эмират Афганистан».
Боевики установили в стране жесточайший режим, ввели законы шариата, наказывали людей за малейшие провинности, взорвали Бамианские статуи Будды и предоставили убежище главе экстремистской организации «Аль-Каида» (запрещена в России) Усаме бен Ладену. Правительство талибов признали три государства: Пакистан, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты.
После терактов в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года президент США Джордж Буш-младший потребовал у талибов выдачи бен Ладена и после отказа решил ввести войска в Афганистан. Режим талибов американцы свергли, загнав боевиков в подполье. Тем не менее они продолжали контролировать обширные территории страны за пределами Кабула.
В 1999 году талибы открыто поддержали чеченских сепаратистов и даже объявили России священную войну — джихад.
Через год позиция талибов в отношении Москвы изменилась. Как рассказывал в интервью Би-би-си Сергей Иванов, занимавший на тот момент должность министра обороны России, в 2001 году афганские талибы от имени своего духовного лидера Муллы Омара якобы предлагали Москве объединиться для совместной борьбы с США, но Кремль это предложение отклонил.
14 февраля 2003 года Верховный суд России признал деятельность «Талибана» террористической и запретил ее на территории страны. Решение приняли по представлению Генпрокуратуры на основании материалов ФСБ.
К 2013-14 годам на территории Ирака и Сирии начала формироваться и набирать силу новая радикальная джихадистская группировка — «Исламское государство» (запрещена в России). Она взяла под контроль значительные территории Ближнего Востока и Северной Африки.
Афганские моджахеды расценили арабских исламистов как опасных конкурентов и объявили им войну. В декабре 2015 года спецпредставитель президента России по Афганистану Замир Кабулов рассказал о совпадении интересов России и талибов в борьбе с ИГ.
«Интересы талибов и без стимулирования объективно совпадают с нашими. Я уже ранее говорил о наличии у нас с талибами каналов связи для обмена информацией. Отмечу, что мы за политическое урегулирование», — говорил он Интерфаксу.
Перед Москвой стоит выбор между индивидуальным признанием боевиков или солидарностью с другими странами, объясняет глава Российского совета по международным делам Андрей Кортунов.
«Успеть признать раньше других и таким образом продемонстрировать заинтересованность в развитии отношений или же проявить общую солидарность», — говорит он. Эксперт подразумевает призыв премьера Великобритании Бориса Джонсона выдвинуть Афганистану общие условия во внешней и внутренней политике: инклюзивность, права человека.
Среди «победителей». Кто выиграет от прихода к власти талибов и при чем здесь Россия
«Можно ли нынешние контакты (России с талибами) назвать дружбой, я, честно говоря, пока сомневаюсь в этом. Наверное, Россия пока присматривается к ним, — рассуждает Топычканов. — В Москве поняли, что это та сила, которая может претендовать на полный контроль в Афганистане, поэтому к ним нужно присмотреться».
Для Москвы в нынешней ситуации с Афганистаном важно занять место в числе стран-«победителей», сходятся эксперты.
«Запад оказался в числе тех стран, которые ушли из Афганистана и которых Москва не поддерживала. Москва помогала талибам, на самом деле, все последние годы. Москва сейчас пытается прислониться к победителям, а победители — это Пакистан и стоящий за его спиной Китай, и они ментально ближе кремлевским элитам», — говорит Серенко.
Для России важно, чтобы в диалоге с талибами участвовали США, Китай, Пакистан, добавляет Топычканов.
«И Россия пыталась вовлечь в эти контакты и Индию в том числе. Очевидно, что Россия действовала увереннее, зная, что и другие региональные державы выстраивают отношения с талибами», — объяснил он.
По словам Серенко, Москва прекрасно понимает, что не будет лидером в этом коллективе, но «деваться сейчас некуда, она находится в ограниченном пространстве возможностей».
По его мнению, Москва может быть интересна альянсу внешних партнеров талибов тем, что может привлечь в коалицию большую часть членов ОДКБ.
Координация действий по Афганистану сблизит Россию, Китай, Пакистан и в перспективе Иран, говорит он: «Москва и Пекин вместе с Исламабадом согласуют темп «танца» по признанию талибов легальной политической силой в Афганистане».
Кортунов тоже считает бенефициарами победы талибов Пакистан и Китай: «У Китая большие интересы в Афганистане — может подтянуть инвестиции в инфраструктурные проекты в дополнение к тому, что уже делают. Пакистан — это внешнеполитическая опора Афганистана».
Он добавляет, что теоретически экономическую роль может сыграть и Индия, но это зависит от согласия Пакистана.
Россия с этими странами конкурировать не может, но входит во «второй эшелон» выгодоприобретателей, отмечает Кортунов:
«Россия присутствует в Центральной Азии — не случайно талибы поехали в Москву, это признание России и ее влияния. Кроме того, есть ШОС, ОДКБ, где у Москвы значительное влияние — они тоже могут сыграть определенную роль», — заключил он.
Зачем России дружить с талибами
России хочет поставить на тех, кто сможет взять контроль над всем Афганистаном, чтобы договориться с ними об учете своих интересов, полагает Топычканов.
По его мнению, Россия заботится о безопасности своих границ и государств ОДКБ, заинтересована пресечь наркотрафик в этих странах и предотвратить экспорт террористической угрозы.
России легче будет выстраивать отношения с талибами, если они избегут гуманитарной катастрофы в стране, добавил Топычканов. Для этого талибы не должны устраивать «антигуманных акций, в которых они были замешаны в предыдущий период правления», например, «отрубание рук и побивание камнями».
После взятия власти талибы пообещали включить в новое исламское правительство не только членов движения. Также они объявили амнистию чиновникам бывшего правительства и пообещали «уважать права женщин».
«Талибы вынесли ряд важных уроков из прошлого. Например, они явно стремятся избежать этнической поляризации и гражданской войны всех против всех», — говорила Би-би-си аналитик Королевского института международных отношений (Chatham house) профессор Фарзана Шаих.
С необходимостью поддерживать отношения с талибами соглашается Кортунов, хотя бы исходя из возможных негативных сценариев.
«Возможно, какие-то ячейки «Аль-Каиды», ИГИЛа [обе террористические группировки запрещены в России], находящиеся в Афганистане, будут планировать акции в Центральной Азии, — рассуждает он. — Возможно и резкое ухудшение экономической ситуации в Афганистане, что может спровоцировать нестабильность и радикализм».
Он допускает, что несмотря на обещания, данные талибами в Москве, может сложиться ситуация, когда исламисты не смогут контролировать ситуацию на севере страны, рядом с границами.
Предвидя эти риски, Россия летом провела совместные учения с Таджикистаном и Узбекистаном, отмечает Аркадий Дубнов.
«Надо было показать, что Россия может серьезно реагировать на угрозы в адрес своих партнеров или союзников. Учения были нацелены на то, чтобы убрать хаос и страх среди населения этих стран. Считаю эти меры адекватными. Символические шаги в таких ситуациях — это важное. Россия подняла флаг своего присутствия. Кроме того, в Таджикистан поставили новую военную технику. Это не лишнее», — отмечает эксперт.
Талибы для России и других государств менее опасны, чем «Аль-Каида» или ИГИЛ, полагает Кортунов.
Наиболее негативным сценарием он называет возможную смычку между двумя направлениями исламского фундаментализма — националистическим, которое представляет «Талибан», и исламистскими группировками на границах страны.