Силовые структуры Азербайджана ведут предварительное расследование пыток военнослужащих, обвиненных в 2017 году в шпионаже в пользу Армении — в стране этот инцидент называют «Тертерским делом». По данным и властей, и правозащитников, от пыток пострадали более 100 человек; власти говорят об одном погибшем, правозащитники — об 11. Ранее в рамках дела судили и наказывали отдельных исполнителей, но оно никогда не расследовалось комплексно.
Что такое «Тертерское дело»
В мае 2017 года — вскоре после очередного витка конфликта вокруг Нагорного Карабаха — солдаты в Азербайджане массово подверглись арестам и жестоким пыткам. Их свозили в старое административное здание в Тертерском районе Азербайджана, там пытали, заставляя признаться в шпионаже в пользу главного врага — Армении.
- «Умри или признайся». Как в Азербайджане искали армянских шпионов
- «Люди выли, Бога умоляли, маму звали». Можно ли искоренить массовые пытки в Азербайджане?
По данным правозащитников, не менее 11 солдат погибли.
Пострадавшие от пыток и их родственники рассказали Би-би-си: людей раздевали, выбрасывали из окон, били палками, выдергивали ногти, вставляли электрические контакты в раны.
Пострадавших много, их имена известны, они рассказали множество деталей. Не менее 25 человек признали себя виновными в шпионаже — и получили сроки от 12 до 20 лет.
Суды не стали принимать во внимание то, что показания были даны под пытками. И, кроме самих признательных показаний, в их делах ничего существенного нет.
Власти начали расследование пыток. Состоялись суды, в результате которых потерпевшими были признаны больше 100 человек, а непосредственные исполнители получили различные тюремные сроки. Но решения судов не удовлетворили ни потерпевших, ни их родственников, ни правозащитников.
В уголовном кодексе Азербайджана есть статья о пытках, но в этом случае (как и вообще ни разу в своей истории) она не применялась. В основном, пытавших судили за превышение должностных полномочий.
Солдаты, которых пытали, а затем уволили со службы, хотят восстановления в должности. Родственники тех, кто оговорил себя под пытками и сидит в тюрьме, требуют их освобождения.
Близкие умерших недовольны небольшими сроками для виновных в пытках, где максимальный срок в 10 лет получил лишь один человек — бывший майор Фуад Агаев.
И все они хотят, чтобы в тюрьме оказались те, кто отдал приказ пытать военных.
Что произошло сейчас
Власти и прогосударственные СМИ, все эти годы молчали о «Тертерском деле». Однако в ноябре 2021 года о нем по собственной инициативе на пресс-конференции заговорил военный прокурор Азербайджана Ханлар Велиев.
Военный прокурор признал наличие массовых пыток в «Тертерском деле», оговорился, что все это случилось еще до вмешательства его ведомства. Он заявил что умер только один человек, и это тоже случилось до того как военная прокуратура обо всем узнала.
«Возбуждены уголовные дела, ведется следствие, виновные лица привлечены к судебной ответственности. Эти дела изучены по всем судебным этапам, существующим в Азербайджане, — заявил Велиев. — Было установлено, что приговоры, вынесенные как в отношении лиц, обвиняемых в государственной измене, так и лиц, незаконно применявших пытки в отношении этих и других лиц, являются законными.»
Всего, по его словам, в деле было 102-103 пострадавших.
Прокурор добавил, что «Тертерское дело» умышленно раздувается «людьми с армянской сущностью», и таким «совершенно необоснованным образом» они пытаются вновь сделать так, чтобы это дело начали обсуждать.
А в декабре 2021-го неожиданно появилось совместное заявление Генпрокуратуры, МВД и Службы госбезопасности Азербайджана. В нем говорится, что начато новое предварительное расследование тех массовых пыток. Предварительное расследование дела о пытках возьмет под «особый контроль» первый заместитель генпрокурора страны Эльчин Мамедов.
Под видео с интервью военного прокурора на странице сайта Общественного телевидения Азербайджана — множество гневных комментариев. Комментаторы требуют наказать тех, кто приказал пытать солдат, и возмущаются, что прокуратура так поздно заговорила об этом деле и преуменьшает количество жертв.
«Заявление Ханлара Велиева о Тертерской резне еще раз показало, что основными источниками информации, которым можно доверять в стране, являются социальные сети, — написал в «фейсбуке» оппозиционный политик Арастун Оруджлу. — Годами там говорилось о Тертерской резне, а то, что власти [раньше] называли ложью и клеветой, оказалось вовсе не ложью».
Что говорят родственники пострадавших
В конце 2019 года Би-би-си написала о «Тертерском деле» и обратилась к нескольким людям, чьи близкие пострадали. Это были жены солдат, погибших от пыток; а также родители тех, кто — предположительно под пытками — оговорил себя и получил длительные сроки по обвинению в госизмене.
После заявлений властей Би-би-си вновь поговорила с ними.
Равана, жена погибшего под пытками офицера Руслана Оджагвердиева говорит, что уже посетила прокуратуру и дала показания. «Мы пока только в первый раз пошли на следствие, и пока еще трудно что-то сказать, не знаю, что будет дальше», — говорит она.
Эльбрус, отец обвиненного в измене Натика Гулузаде рассказал, что никаких изменений в деле его сына не произошло. Два года назад занимавшийся этим делом правозащитник Октай Гюлалыев попал в тяжелую автомобильную аварию — и помочь семье было больше некому. «Потому мы прошли здешние суды, а в Европейский суд уже не попали, мы опоздали», — говорит Эльбрус Гулузаде.
Насир Алиев, глава Комитета осужденных по «Тертерскому делу» относится к новому следствию со скепсисом. Его сын Эмиль получил 12 лет за госизмену. «Ничего я от них не жду», — говорит Алиев.
По его словам, предыдущие попытки расследовать дело не были удовлетворительными «И если новым делом тоже занимается прокуратура, то объективность [расследования] находится под вопросом», — говорит Алиев.
- «Бьют, издеваются, но у меня все хорошо». Что рассказывают вернувшиеся из азербайджанских тюрем армянские военные
- Карабахский конфликт: две теории заговора
Что ждать от нового расследования?
«Я не берусь сказать как это [следствие] закончится, но моя позиция в том, что это уникальная и неожиданная возможность заново открыть дело и расследовать те моменты, которые вызывают недоумение у граждан, родственников и пострадавших», — говорит правозащитник Расул Джафаров.
По его словам, для этого необходимо, чтобы все, кого пытали, были признаны пострадавшими, в том числе погибшие и те, кто под пытками признал себя виновным в шпионаже.
«Также следует рассмотреть компенсации и восстановление на работе пострадавших, — считает правозащитник. — Но чем это закончится, пока не ясно, потому что расследование только началось, и все что мы можем — это ждать, а затем дать оценку результатам».
Он добавил, что раз даже военный прокурор признал пытки массовыми, это дает шанс на пересмотр приговоров — кроме показаний, других улик в деле о госизмене нет.
Генеральная прокуратура и офис уполномоченного по правам человека в Азербайджане не ответили на запрос Би-би-си.
Депутат, глава Комитета парламента по правам человека Захид Орудж в беседе с Би-би-си предлагал создать комиссию для рассмотрения «Терстерского дела», в которую вошли бы независимые эксперты и «родственники и законные представители лиц, изначально обвиняемых в некоторых преступлениях».
Орудж не стал исключать, что обвиненные в госизмене «оговорили себя в результате силового воздействия».
Почему это важно
Правозащитники давно говорят о том, что в Азербайджане при дознании и в тюрьмах систематически пытают людей. Представители комитета Совета Европы по предупреждению пыток с 2004 года посещали Азербайджан шесть раз.
В 2018 году Комитет пришел к выводу, что «пытки и другие формы жестокого обращения со стороны полиции, других правоохранительных органов и армии… имеют систематический характер, широко распространены и не искореняются».
По мнению Расула Джафарова, пересмотр дела — вне зависимости от результата — даст родственникам пострадавших дополнительный шанс обратиться в Европейский суд по правам человека.
«Почему «Тертерское дело» всех зацепило? Потому что о пытках заговорили — пускай вполголоса, эвфемизмами, мол, «применялись методы физического воздействия» — но ведь заговорили!» — рассуждает глава Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов.
По его словам, раньше люди боялись жаловаться, передавать документы, а сейчас уже готовы — «психологического барьера больше нет».