Спустя две недели после начала вторжения России на территорию Украины впервые состоялись переговоры высокопоставленных представителей правительств двух стран — министров иностранных дел Сергея Лаврова и Дмитрия Кулебы. Би-би-си спросила у экспертов, как они оценивают итоги переговоров.
Встреча проходила в Анталье при посредничестве главы МИД Турции Мевлюта Чавушоглу.
О том, что стороны не ждали от этой встречи прорыва, еще до ее начала откровенно заявил украинский министр. Не ждать чудес призывал и глава турецкого МИД. Президент Франции Эммануэль Макрон, который в последние недели неоднократно разговаривал с Владимиром Путиным и Владимиром Зеленским, пытаясь предотвратить, а позднее — остановить военный конфликт, тоже говорил, что не ожидает дипломатического урегулирования «в ближайшее часы и дни».
Встреча Лаврова и Кулебы продолжалась полтора часа, после чего оба ответили на вопросы журналистов. Из их слов стало ясно, что пессимистичные прогнозы оправдались.
Дмитрий Кулеба после переговоров в Анталье заявил, что «приехал на встречу с гуманитарной целью: организовать гуманитарный коридор в и из Мариуполя», добавив, что Лавров «не был готов взять на себя обязательства [о гуманитарном коридоре]. Не удалось, по словам Кулебы, договориться и о прекращении огня на 24 часа.
По словам российского министра, эти и другие темы обсуждаются на переговорах в Беловежской пуще, где Россию представляет делегация во главе с помощником президента Владимиром Мединским, а Украину — команда во главе с советником руководителя офиса президента Михаилом Подоляком. Сергей Лавров призвал не смешивать эти форматы, как, по его словам, стремятся делать украинские переговорщики.
«Я не удивлен, что господин Кулеба заявил, что не удалось договориться о прекращении огня — здесь никто не собирался договариваться о прекращении огня, — заявил журналистам министр иностранных дел России. — Все эти предложения и последовательность шагов, изложенная в предложениях, хорошо известна украинской стороне».
Би-би-си попросила российских, европейских и американских специалистов по международным отношениям оценить переговоры в Анталье.
Задачи максимум и минимум
Задачей максимум для обеих сторон было бы установить перемирие, а задачей минимум — найти вопросы, по которым было бы достигнуто согласие, сказал Би-би-си исполняющий обязанности директора американского Института Кеннана Уильям Померанц.
«Но это, похоже, также находится вне досягаемости сторон в настоящее время», — сказал он.
Во время военного конфликта первые переговоры на высоком уровне редко приносят какие-то конкретные результаты, но важно уже то, что они состоялись, считает младший научный сотрудник Немецкого совета по международным отношениям Андрас Рач.
Причина отсутствия позитивных новостей со встречи в том, что Россия не смогла за две недели достичь значимых военных результатов, а потому у нее нет готовности останавливать наступление, говорит эксперт.
«Я не думаю, что Россия прямо сейчас достигла тех целей, когда она готова к выходу из этого военного конфликта. Пока с военной точки зрения России нечего предъявить обществу дома как победу. Конечно, если бы Киев согласился на все требования, это была бы другая ситуация. Но мы видим, что Украина на эти требования не согласится, о чем украинская делегация заявила еще до того, как вылетела на переговоры», — подчеркнул Рач.
Несмотря на неудовлетворенность Москвы военными результатами и на неготовность Киева идти на выполнение российских требований, стимул к переговорам есть у каждой из сторон, уверен специалист по истории холодной войны и американо-российским отношениям профессор Католического университета Америки Майкл Киммедж.
Для Украины — это разрушение экономики страны и довольно скромная поддержка Запада — у Киева просто «нет необходимых средств для победы над Россией и нет возможности заставить российскую армию покинуть территорию своей страны», сказал Киммедж. В этих обстоятельствах, уверен исследователь, уступки имеют смысл.
Что касается необходимости уступок со стороны России, то, по мнению Киммеджа, президент Путин, «возможно, не получает точных отчетов, он должен знать, насколько плохо идет война и что, если он попытается захватить Киев или другие крупные украинские города, это приведет к крупномасштабным человеческим жертвам и матчасти с российской стороны — и что даже в случае победы Путину достанется разоренная и разъяренная страна».
Российский специалист по международным отношениям — замдиректора Центра европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов настаивает, что Россия согласилась на встречу в Турции, поскольку не оставляет попыток договориться политико-дипломатическим путем.
«А Украина, мне кажется, создает видимость готовности договариваться, но не принимает те условия, которые ей в ультимативной форме предлагает российская сторона. То есть, ведет себя так же, как вела себя на протяжении многих лет по минским соглашениям», — считает Суслов.
Чего ждать
Несмотря на резкость заявлений Лаврова и Кулебы, которые они сделали для СМИ после встречи, Майкл Киммедж видит и позитивные сигналы. В частности, он называет прозвучавшую готовность проведения новой встречи. Кроме того, Киммедж уверен, что стороны могут найти компромиссы и по Крыму, и по Донбассу и по вопросам НАТО. Он при этом отмечает, что у Путина по сравнению с Зеленским больше возможностей для маневра.
«Если бы Путин встретился с Зеленским, что было бы логичным следующим шагом, он бы отказался от своей цели по смене режима в Украине. Путин может позволить себе быть гибким. У Зеленского могут быть внутриполитические трудности с поиском компромиссов с Россией. Это, безусловно, игла, в которую он пытается вдеть нить в данный момент», — сказал Киммедж.
Андреас Рач соглашается с тем, что несмотря ни на что, состоявшиеся переговоры важны, поскольку они создают прямой канал коммуникаций и могут помочь избежать нежелательных и непредвиденных обострений. Кроме того, исследователь полагает, что встреча показала динамику изменений позиции России, в которой он видит эволюцию позиций России в сторону большей конкретности.
«По сравнению с речью Путина 24 февраля, требования России стали более конкретными — признание Крыма, так называемых ДНР и ЛНР. То есть требования становятся чуть более прозрачными. А это упрощает возможность договоренностей — всегда проще достичь того, что точно артикулировано. Эти требования все еще неприемлемы для Украины, но изменения заметны», — полагает Рач.
Российский эксперт Дмитрий Суслов, в свою очередь, предостерегает тех, кто излишне оптимистично смотрит на возможность прекращения огня. По его мнению, позиции сторон остаются непримиримыми и перемирие возможно лишь в случае готовности Киева полностью принять политические требования Москвы.
«Поскольку такой готовности у Украины нет, то и прекращать огонь Россия на сегодняшний день не намерена», — говорит Суслов.
Более того, «пробуксовка» проблемы гуманитарных коридоров, утверждает эксперт, с позиции Москвы выглядит как преднамеренный выбор Украины.
По словам Суслова, Москва винит украинскую власть в том, что «она не заинтересована в эвакуации мирного населения из городов именно для того, чтобы сделать военной занятие этих городов крайне маловероятным и фактически недопустимым для России, для того, чтобы опять же сделать ставку для затягивания войны».
Эксперт считает, что если в Москве откажутся от переговоров или сочтут их бесперспективными, стоит ожидать дальнейшего обострения.
«В этом случае единственным инструментом в руках России по реализации целей, которые скорее всего никто не уберет назад, это дальнейшая эскалация географии и качества войны», — сказал Суслов.