Мосгорсуд отказался освободить из-под ареста журналиста WSJ Эвана Гершковича

Мосгорсуд отклонил апелляцию на арест журналиста Wall Street Journal Эвана Гершковича, которого в конце марта задержали в Екатеринбурге по подозрению в шпионаже. 31-летний Гершкович, которого содержат в Лефортово, останется там как минимум до 29 мая.

Заседание в Мосгорсуде освещали несколько десятков журналистов российских и зарубежных СМИ. В суд также приехала посол США Линн Трейси с коллегами из американского посольства — ее допустили в зал заседаний.

На фотографиях, сделанных перед началом заседания, видно, как репортер улыбается снимающим его журналистам и общается со своими юристами. Фактически это было первое появление американца перед камерами с момента задержания. На снимке, опубликованном РИА Новости, на запястьях Гершковича видны глубокие следы от наручников.

Апелляцию на арест Гершковича суд рассматривал в закрытом режиме, как это и происходит в делах о шпионаже. На оглашение пресс-служба допустила нескольких журналистов и делегацию из посольства США. Решение Лефортовского суда Мосгорсуд изменять не стал.

На заседании выяснилось, кто защищает Гершковича — ранее WSJ не раскрывала имена адвокатов и сообщала лишь о том, что им удалось посетить американца в СИЗО Лефортово. Защитой журналиста занимается управляющий партнер адвокатского бюро ZKS Татьяна Ножкина и ее коллега Мария Корчагина. Ножкина в основном специализируется на защите обвиняемых в экономических преступлениях. Так, адвокат защищала экс-главу ФСИН Александра Реймера, который в 2017 году получил восемь лет колонии по делу о хищениях в ведомстве, а также владелицу сети магазинов «Алтын» Антонину Бабосюк по делу о контрабанде золота (его в итоге закрыли).

В ZKS работает много выходцев из силовых структур. Оба старших партнера бюро Андрей Гривцов и Денис Саушкин — бывшие следователи, еще один партнер — Сергей Малюкин восемь лет проработал в Следственном комитете. Малюкин защищал журналиста Ивана Сафронова, обвиняемого в госизмене. В СК в прошлом работала и Корчагина.

Как рассказал журналист Василий Полонский, после заседания Корчагина сообщила СМИ, что адвокаты предлагали Мосгорсуду отпустить Гершкович под запрет определенных действий, домашний арест (у журналиста есть московская регистрация) или залог в 50 миллионов рублей — WSJ предоставила суду соответствующее гарантийное письмо.

Адвокаты добавили, что журналист не признает вину. «Дух боевой, он готов доказывать право на свободную журналистику, он готов защищаться. В судебном заседании он сделал заявление, что готова доказывать, что он не виновен в инкриминируемом ему деянии. Он держится, благодарит всех за слова поддержки», — сказала Корчагина.

Ножкина уточнила, что у Гершковича нет проблем со здоровьем.

К журналистам обратилась и посол США Линн Трейси. «Мне было тяжело видеть, как невиновного журналиста держат в таких условиях. Вчера меня впервые пустили к нему в СИЗО, он здоров и держится, несмотря на обстоятельства. Мы продолжим ему помогать и требовать консульского доступа. Обвинения ни на чем не основаны, мы продолжаем требовать от России освободить его, как и Пола Уилана», — сказала она (цитата по «Медиазоне», издание признано «иностранным агентом»).

Эвана Гершковича задержали в Екатеринбурге 30 марта — журналист приехал туда в командировку. После этого его секретно доставили в Москву, где Лефортовский суд в закрытом режиме и без адвокатов журналиста по соглашению заключил его под стражу. Пресс-секретарь суда вышла на связь с журналистами только после окончания заседания.

7 апреля Гершковичу официально предъявили обвинение по статье шпионаж (ст. 276 УК РФ) — по ней журналисту грозит до 20 лет лишения свободы. ФСБ объявила, что репортер WSJ «действуя по заданию американской стороны, вел сбор составляющих гостайну сведений о деятельности одного из предприятий военно-промышленного комплекса России».

О каком именно заводе идет речь, неясно, но несколько СМИ предположили, что это может быть «Уралвагонзавод». Би-би-си писала, что Гершкович незадолго до ареста ездил в Нижний Тагил, где находится предприятие, вместе с французским фотографом Патриком Ваком.

Пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков заявил, что Гершковича якобы взяли «с поличным», но до сих пор ни Кремль, ни спецслужбы не предоставили никаких свидетельств причастности журналиста к шпионажу.

Сам Гершкович «категорически отверг все обвинения и заявил, что занимался в России журналистской деятельностью», сообщили в ФСБ. WSJ также «решительно» отвергла обвинения и сразу после ареста журналиста сообщила, что «будет добиваться немедленного освобождения нашего доверенного и преданного репортера».

После задержания Гершковича западные СМИ обратили внимание, что репортер стал первым со времен холодной войны американским журналистом, обвиненным в шпионаже. В 1986 году под такие подозрения попал сотрудник U.S. News & World Report Николас Данилофф. Спустя три недели его обменяли на обвиненного в шпионаже сотрудника советской миссии в ООН Геннадия Захарова.

До Wall Street Journal Эван Гершкович работал в AFP, Moscow Times и New York Times. В России он проработал около шести лет. После начала вторжения в Украину он был одним из немногих американских журналистов, которые продолжали активно работать в России. В последние месяцы он жил в Лондоне, но регулярно ездил в Россию в командировки. В WSJ Гершкович в основном писал на темы, так или иначе связанные с войной в Украине, в том числе о ЧВК «Вагнер», состоянии российских элит и экономики, мобилизации и отношении россиян к военному вторжению.

Как утверждает Bloomberg, ссылаясь на источники, задержание Гершковича одобрил лично Владимир Путин. WSJ сообщала, что во время недавних поездок журналист несколько раз сталкивался со слежкой, а на некоторых его источников давили, чтобы заставить их прекратить общаться с репортером. Сам Гершкович допускал, что его телефон могли прослушивать.

Сейчас Гершкович находится в СИЗО Лефортово — самом закрытом изоляторе России. В нем содержатся обвиняемые, чьи дела ведет ФСБ. Формально СИЗО подчиняется минюсту, как и другие подобные учреждения, однако на самом деле «Лефортово» подконтрольно спецслужбе. Некоторое время им руководил бывший следователь ФСБ Михаил Свинолуп, а сама тюрьма соединена переходом со следственным управлением ФСБ.

В начале апреля Гершковича посетили правозащитники Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Москвы. «Посетили Гершковича, жалоб на содержание в «Лефортово» у него нет. Бодр, во время разговора много шутил», — рассказали в ОНК. Условия содержания Гершковича в СИЗО они сочли «соответствующим установленным нормам».

До окончания карантина журналист будет содержаться в одиночной камере. Известно, что к нему допускают адвокатов. А 17 апреля стало известно, что Гершковича посетила посол США.

Друзья Гершковича создали специальный ящик для тех, кто хочет связаться с журналистом. Письма, которые туда приходят, переводят на русский язык и отправляют репортеру — со дня ареста Гершковича на этот электронный адрес пришло несколько сотен писем, многие из них уже передали в Лефортово. Письма для журналиста собирает и Wall Street Journal.

В конце прошлой неделе WSJ сообщила, что родители Гершковича, живущие в США, получили от него первое письмо. Оно датировано 5 апреля и написано на русском языке. «Я хочу сказать, что не теряю надежды, — говорится в нем. — Я читаю. Я занимаюсь спортом. И я пытаюсь писать. Может быть, наконец я напишу что-то хорошее».

Журналист также пошутил, что его мать Элла хорошо подготовила его к «тюремной пище» — по его словам, на завтрак в «Лефортово» дают пшенную кашу и овсяные хлопья».

«Я вас очень-очень люблю и крепко обнимаю. Получил ваши слова поддержки от адвокатов вчера. Спасибо вам большое. До скорой встречи. Пишите. Ваня», — такими словами заканчивается письмо Гершковича к родителям.

После заседания в Мосгорсуде адвокаты Гершковича сообщили, что Гершкович занимается в Лефортово спортом, начал читать «Войну и мир» Льва Толстого и смотрит телепередачи о монастырской кухне, передает «Медиазона».

На прошлой неделе Госдепартамент США признал Гершковича «неправомерно задержанным». Это важный юридический статус, который фактически приравнивает журналиста к заложнику. Это решение ведомства позволит Вашингтону мобилизовать дополнительные усилия по освобождению репортера. Такой же статус был, например, у баскетболистки Бриттни Грайнер, которая получила в России срок по делу о контрабанде наркотиков, а в декабре прошлого года была обменяна на торговца оружием Виктора Бута.

Возвращение журналиста домой в США в Белом доме назвали приоритетом президента Джо Байдена. Сам Байден заявил, что происходящее с Гершковичем «совершенно незаконно». На днях он позвонил семье журналиста.

Родители Гершковича, Элла Милман и Михаил Гершкович, и его сестра Даниэлла на прошлой неделе дали интервью WSJ. В нем они рассказали, что несмотря на ухудшающуюся обстановку в России, Эван «считал своим долгом продолжать журналистскую работу». Семья Гершковича, эмигрировавшая из СССР в 1979 году, выразила надежду на то, что журналист будет освобожден и сможет вернуться домой.

Руководители более 30 крупнейших мировых СМИ после задержания Гершковича подписали письмо на имя посла России в США Анатолия Антонова с требованием освободить журналиста: среди них руководители BBC News, New York Times, Washington Post, Euronews, Bloomberg, Sky News, Economist и другие.

«Гершкович — журналист, а не шпион, и должен быть освобождён немедленно и безоговорочно, — говорится в письме, которое опубликовал Комитет по защите журналистов (CPJ). — Необоснованный и несправедливый арест Гершковича является значительной эскалацией действий вашего правительства против прессы. Россия посылает сигнал о том, что журналистика в пределах ваших границ является уголовно наказуемой, а иностранные корреспонденты, стремящиеся вести репортажи из России, не пользуются преимуществами верховенства закона».

Чтобы продолжать получать новости Би-би-си, подпишитесь на наши каналы: