— В одном из своих интервью вы отмечали, что встречали в Тбилиси, возможно, самых стильно одетых людей, если говорить о современной моде. Что для вас тбилисский стиль?
— На мой взгляд, Грузия – одна из редких стран, которая раньше входила в сферу влияния Российской империи, но не потеряла очень важные составляющие стиля, а именно – носителей стиля. Грузия по какому-то божьему промыслу стала, на мой взгляд, страной, которая не потеряла своих аристократов. И в Грузии до сих пор есть потомки грузинских князей. И их очень много, которые хранили традиции семьи, традиции костюма, стиля, моды, традиции красоты, собирали ювелирные украшения, собирали старинную мебель, хранили ее в своих домах, квартирах, иногда даже особняках в Тбилиси. Это привело к тому, что в Грузии существовал некий фундамент, платформа для создания стиля. То есть он родился не от того, что, например, в Москве на Патриарших прудах открыли кафе и туда пришли люди, и они вдруг стали модными. А от того, что в традиции семьи последние 300 лет люди были стильными и они привили в Грузии важные черты стиля, а именно – строгость, которая для стиля очень важна.
Грузины – строгий народ. Это строгость к цвету, строгость к фигуре, строгость к украшениям, к прическам, строгость к красоте. Это значит сохранение национальных черт внешности у мужчин, у женщин, который прошел через национальный танец, через любовь к лошадям, через любовь к горам, через любовь к вину, что немаловажно. Стиль не может родиться в стране, где пьют водку. А он может родиться там, где пьют красное вино. Вот в этом очень большая разница.
— Насколько вы знакомы с современными грузинскими дизайнерами. Являются ли они продолжателями этих грузинских традиций?
— Я много работал в Грузии в двухтысячные годы, это уже почти 20 лет назад, для Национального грузинского балета, для Нино Ананиашвили я оформил три или четыре спектакля, часто выступал по приглашению известной грузинской деятельницы мира моды, которую зовут София Чкония. Она приглашала меня в Грузию читать лекции, но это было 20 лет назад. То есть это уже какой-то период, и я тогда уже заметил, что было немало грузинских дизайнеров. И уже тот факт, что Демна Гвасалия все-таки возглавляет дом Balenciaga, говорит о том, что они все-таки выбрали из ваших краев дизайнера не случайно. Он может каким-то образом руководить мировым стилем и влиять на мировой дом.
Что касается современных имен, то я надеюсь, что в этот мой приезд я с ними познакомлюсь, и вы мне покажете, какие в Грузии потрясающие молодые дизайнеры, потому что мода – часто удел современности и наших современников. Я уверен, что в Грузии каждый сезон приходят новые дизайнеры, потому что они выпускаются, многие грузины учились в Вене, Антверпене, Париже, Лондоне, Нью-Йорке… Потом некоторые из них возвращаются в Грузию, для того, чтобы самосовершенствоваться. Возможно, у них появляется возможность показать что-то, каким-то образом порадовать нас.
Как выглядит современный дизайн, я не могу вам ответить, я должен на него посмотреть, чтобы его оценить.
— Вы упомянули грузинское имя, одно из самых громких сегодня в мире моды – Демна Гвасалия. В одном из своих подкастов вы говорили, что Баленсиага перевернулся бы в гробу, увидев, что делает Демна. Как вы лично относитесь к его творчеству?
— Он же дизайнер современности. Демна Гвасалия – не дизайнер прошлого, он не музейная реконструкция. То, что больше всего не нравилось Баленсиаге в мире моды, – это хиппизм. Он ушел из моды, закрыв дверь в 1969 году, когда в мир ворвались хиппи. И эта унисексуальность, а Демна – это унисексуальность, в первую очередь потому, что его модели могут носить мужчины и женщины… Эта обувь… В основном кроссовки стиля, которые я называю по-русски словом «обшарпе», уже заведомо состаренные. Все это Баленсиаге никак бы не понравилось. Но это совершенно неважно в том случае, что он руководит одним из лидирующих домов моды и продает на миллионы. Главное, что публике нравится. Может быть, я человек более ретро, потому что вы сейчас находитесь в Литве, в моем интерьере, я нахожусь в своем имении, и вы видите, я живу в старине. Но есть другое поколение, совсем другого мира, которое живет в мире современной музыки, современных клипов, фильмов, движения танца.
Как историк моды, а я историк моды, в первую очередь хочу сказать, что Демна Гвасалия использует иногда тенденции Баленсиаги старых времен. Я видел красивые показы, где есть элементы стилизации, это очень хорошо, но нельзя все время стилизовать, если мы хотим продавать для людей с современной фигурой. Мы все стали выше, больше, ноги стали огромные. Вчера я видел на паспортном контроле мужчину с размером ноги 49. Это что такое? Следующий размер – это уже чемодан.
Арт-авангард и фолк-традиции: Солико Вирсаладзе – патриарх грузинской сценографии
— Можно ли говорить, что Демна Гвасалия – революционный дизайнер?
— Безусловно, для вашего народа это, определенно, гордость. Это человек, который уже много лет держит моду в своих рукавицах и заставляет людей любить его и воспринимать порой, на мой взгляд, даже уродливые вещи как произведение искусства. Это большой талант, у него есть талант не только дизайнера, но и коммерсанта. Он умеет это преподнести и продать, оформить. При этом, он редкий дизайнер, который не сильно пиарит свою внешность. Например, Джон Гальяно все время занимался тем, что он, кроме моделей, фотографировал и себя в новых прическах, в новых головных уборах. Он очень любил это. Ив Сен-Лоран был таким, кто обожал все время фотографироваться. А есть более интровертные, наверное, как Демна. Есть много его фотографий в сети, но он не видит себя моделью. Он сам не наряжается в эти наряды. Он больше, может быть, снимет Ренату Литвинову или кого-то еще в своих нарядах, но это уже совсем что-то другое.
— Социальные проблемы, отраженные в его работах – это хайп или все же новый взгляд и желание вывести моду на новый уровень, какой-то социально-политический?
— Я думаю, что Демна – отражение сегодняшнего дня и всего, что происходит вокруг нас: кризис валют, переход цифровизации доллара и евро, война в Украине, господство Китая, нестабильность на Ближнем Востоке, перенасыщенность эмигрантами в Европе и многие другие проблемы, которые нас окружают. Они отражаются как в зеркале. Я думаю, что Демна очень чувствительный человек к переменам мира, и он, проводя их через себя, пронося через свою душу и свой талант, выплескивает это в своих дизайнах, поэтому в этом смысле я полностью ратую, полностью уверен, что он делает это не для хайпа, а потому что это его видение современного мира. И он его передает через свои произведения моделей.
— Вы отметили, что грузины особенно гордятся Демной Гвасалия. Также каждый раз, когда мировые звезды одеваются в грузинский бренд, все местные СМИ пишут об этом с особым восхищением. Но означает ли это знак качества?
— Во-первых, хочу вам сказать, что голливудские модели одеваются бесплатно, поэтому в принципе ради рекламы люди готовы надеть, потому что им нужны новые модели. Понимаете, как устроен мир – все хотят новизны, новых образов. Знаменитости, как правило, никогда два раза один и тот же наряд не надевают. Как бы богаты они ни были, они, к сожалению, не ходят в дома моды, не покупают новые модели на один вечер. Но они с удовольствием берут, что называется, напрокат у дизайнера вещь, которая соответствует их вкусу, их темпераменту.
Комплимент грузинским дизайнером заключается в том, что, то, что они делают, нравится голливудским звездам. Другое дело, что они не заплатили ни одного лари за этот наряд. Это уже правда. Но то, что им наряд приглянулся и понравился, даже если они не покупатели, но потенциальные владельцы – это замечательно. Слава богу, что они делают вещи не старомодные, а эффектные и стильные для того, чтобы голливудская звезда или какая-то другая артистка из Франции надела этот наряд.
— Личный вопрос: есть ли в вашем гардеробе вещи от грузинских дизайнеров?
— Мне много дарили. Честное слово, я сейчас их всех не помню, но мне всегда приносят что-то и в большом количестве. Мне так стыдно, и вы меня застали врасплох, я не могу пощеголять ни одной фамилией. В этот приезд я обязательно познакомлюсь с ними ближе, схожу в грузинский ресторан.
Я очень большой поклонник грузинской кухни, я мечтаю сходить к вам, поскорее покушать. У вас благодатная страна, у вас есть море и горы, у вас есть реки, у вас есть потрясающие долины, виноградники. У вас очень красивые люди, красивый язык, это все счастье, и у вас при этом очень богатая история. И в общем, не самые отвратительные соседи. Если не считать, что на севере у вас все время там землю воруют. Это обидно, потому что это несправедливо. Тем более что у России и без того так много земли, зачем еще надо? Но вот надо им еще кусочек отхватить. Понимаете, в мире все временно, границы тоже меняются. И эти тоже когда-то поменяются, это не будет так всегда. Незыблемых границ не бывает, иначе бы древний Египет был бы всегда.
— Вы озвучили интересную мысль, что пьющие водку не могут иметь стиля, а пьющие вино – да. Какая в этом корреляция?
— Разная степень опьянения. Понимаете, водка рождает дикую агрессию. А вино порождает миллионы алых роз. Почему художник подарил столько роз французской певице? Потому что он был пьян! Это же только под опьянением такие вещи можно дарить!
— Если вернуться к дизайну, стиль Демны Гвасалия отражает в себе его тяжелое и бедное прошлое. Он – беженец из Абхазии…
— Наверняка. У него очень много от стиля гопника. Я бы назвал по-русски таким словом –«нищеброд из 90-х годов».
Большое интервью Дмитрия Быкова: о грузинской и русской поэзии, политике и национальных стереотипах
— Вот говорят, что у грузин есть вкус, но нет денег…
— Есть очень много богатых грузин. Люди у вас сказочно богатые. Сколько раз я был принят в разных домах, меня принимали так роскошно и так красиво, потому что в Грузии есть традиция гостеприимства. Когда грузины начинают принимать – это что-то на всю жизнь запоминающееся, потому что вам будут бесконечно подносить подарки, будут какие-то музыкальные танцевальные номера, бесконечная будет еда, перемены этих блюд, женщины в черных платьях с одним кольцом из изумруда – это обязательно. А все остальное – бриллианты. В Грузии, если вы без изумруда, вы вообще не элегантная женщина. Обязательно должен быть один перстень с изумрудом, никогда не с рубином – это плохой вкус в Грузии. Или сапфир – фу! Изумруд, зеленый цвет, и бриллианты кругом – шикарные и старинные бриллианты. Бриллианты должны быть обязательно старинные, от бабушки.
Я помню эти потрясающие дома с такой роскошной мебелью. Боже мой, какая посуда! Я столько видел особняков – как дворцы. Одна из моих приятельниц, очень элегантная грузинская женщина, Нани Брегвадзе – как она относится к моде, несмотря на возраст! Какие у нее модели от Кристиан Диор, она это носит как королева. И как она умеет себя преподнести, как она умеет себя показать со своим взглядом на элегантность, потому что мода – это всегда временно. Мода ветрена, она направлена на саморазрушение, вечен только стиль. Вот Нани – королева стиля, это потрясающая женщина. Грузины правильно делают, что ее обожают. Потому что это не только голос.
Когда я с ней много общался, она мне сказала такую мысль, которую я хочу вам передать. Она сказала, что русский романс может петь только грузин или цыган. Я спросил: почему? Потому что они верят всем этим наивным словам, сказала она. Она потрясающая в этом смысле женщина.
— Если вернуться к вопросу, к которому я вела… Все же в большинстве своем у грузин нет денег, но есть вкус. И здесь словно выход нашли в секонд-хендах. Современная молодежь здесь обожает всю эту эстетику винтажа и секонд-хенда. Как вы относитесь к этой культуре секонд-хенда?
— Я обожаю! Я собрал огромную коллекцию, в которой полмиллиона вещей. Это коллекция, в которых очень много вещей XVIII, XIX, XX веков – это живопись, это платье, костюмы, аксессуары, обувь, шляпы, веера, украшения, сумочки, фотографии, гравюры, рисунки. И я всегда мечтал в Грузии сделать выставку не только винтажа, но и старинных костюмов и стилей больших домов, но я никогда не нашел помещения.
То, что молодежь одевается в секонд-хендах, – это прекрасно для экономики, для экологии мира, потому что мир так засорен, так много всякой глупости сейчас мы производим, что, конечно, очень много красивых, стильных вещей качественных можно найти там. Я не был в Тбилиси в секонд-хендах, я не знаю их качество, но я часто хожу в секонд-хенд в Западной Европе. В Роттердаме и в Вильнюсе есть секонд-хенды, где в день перерабатывают пять тонн винтажной одежды. Вы понимаете, какой это объем?! Они их сортируют на лето, на зиму, на мужское, на женское, на детское, на черное, на белое и так далее. Что-то стирают, что-то чистят, джинсы отдельно, платье отдельно. Я там хожу в винтажный отдел, я приобретаю уникального качества вещи, даже лучших дизайнеров и даже от кутюр, поэтому я очень рекомендую грузинской молодежи ходить туда, правильно составлять образы и не бояться того, что они потратили на это только 100 лари. Это хорошо. Пускай они потратят поменьше, но у них будет стильный образ.
Я вообще против того, чтобы мы спрашивали: а сколько ваше платье стоит, а сколько стоят ваши туфли? Сколько бы оно ни стоило, важно, какой эффект это производит, как это на вас смотрится и как это отражает стиль, понимаете?
— Когда вы в последний раз были в Москве? После 24 февраля, в условиях санкций, как изменился московский стиль?
— Впечатление, что это праздник и пир во время чумы – рестораны полны, кафе полны, народ ездит на самокатах. Дело в том, что, да, действительно, закрылись все брендовые большие магазины и все глянцевые журналы. Это все сущая правда. Но те, кто являются жертвой моды, кто обожает Chanel, которым нужен непременно Balenciaga, они все покупают через Казахстан или Армению. И это привозится, они платят дороже, но в любом случае, кто одевается в Dior и Сhanel – только очень богатые люди, согласитесь. Если говорить о новинках моды, не о винтаже, конечно, надо иметь большой бюджет.
Так как в основном вся одежда в России китайского или турецкого производства сейчас, то в основном это безразмерный трикотаж, поэтому видно, как люди постепенно переходят от всех тканей на трикотажные ткани. Очень много вещей, в которых есть спортивный элемент. И в этом смысле я не скажу, что стали одеваться проще, но стали одеваться, возможно, более удобно. Женщины по-прежнему сильно красятся и накалывают губы, делают блондинистые волосы. Я знаю, почему. Потому что мужчин в России по статистике гораздо больше, и конкуренция между женщинами такая огромная, что им надо вот эти губищи сделать, наклеить ресницы кукольные, чтобы привлечь внимание.
Дизайнеры по-прежнему работают. Конечно, умерло два самых знаменитых – Юдашкин и Зайцев. Но работает Ульяна Сергиенко – она популярна, и есть целый список дизайнеров, которых немало. Новые тоже приходят, но главная проблема – недостаток ткани в России. Мало заводов, которые производят, все это привозное. Но они делают, что могут.
Я понимаю, что у них нет международного будущего, потому что еще десять лет Россию не будут допускать ни на какие показы моды, это все реалии жизни. Но на местном рынке они стараются. Очень много жертв моды, символов моды, редакторов, стилистов уехало за границу. Россию покинуло приблизительно 2,5 млн человек в 2022 году. В размерах Грузии это вообще что-то невероятное. Спасибо Тбилиси, который принял, по-моему, около 100 тысяч беженцев. Среди них есть немало тех, которые были носителями моды, потребителями моды или клиентами моды.
Большинство уехавших – это мужчины, которые спасались от армии, но среди них есть и их жены или их девушки, это тоже процент.
— В заключение расскажите, с чем вы едете в Тбилиси и о чем планируете рассказывать слушателям.
— Пятого числа я буду выступать в Сухумском театре. Трехчасовая лекция будет о красоте в изгнании. Я буду рассказывать о том, как эмиграция из Грузии, из России после революции 1917 года повлияла на мировую моду, какие дома моды были открыты этими силами, что такое кавказский стиль в моде, какие манекенщицы лидировали в это время, что было в мире вышивки, в мире украшений, в мире духов, ароматов. Думаю, это будет всем очень интересно, эта лекция пользуется большим успехом, она будет богато проиллюстрирована. Приходите ко мне, я буду счастлив прочитать для вас специальную лекцию.
