30 лет Норвежским соглашениям: какой ценой дался израильтянам и палестинцам намек на мирный процесс

30 лет назад, 13 сентября 1993 года, на лужайке перед Белым домом премьер-министр Израиля Ицхак Рабин и лидер Организации освобождения Палестины Ясир Арафат скрепили рукопожатием двусторонний меморандум, вошедший в историю как Соглашения «Осло» (или Норвежские соглашения).

Его название обусловлено участием Норвегии в предшествовавших подписанию переговорах.

Церемония в Вашингтоне имела скорее символический характер, но именно она вошла в историю.

Основной документ был тайно подписан в Осло тремя неделями ранее министром иностранных дел Израиля Шимоном Пересом и на тот момент влиятельным палестинским политиком, а позднее главой Палестинской национальной администрации Махмудом Аббасом.

Целью соглашения было урегулирование палестино-израильского конфликта.

30 лет спустя можно с уверенностью сказать, что цель не достигнута. Более того, эта инициатива стоила жизни Ицхаку Рабину, убитому позднее праворадикальным израильтянином.

Скептики в Израиле, уверенные в невозможности мира, называют Соглашения «Осло» попыткой умиротворить террористов, которая только усугубила ситуацию.

Скептики с палестинской стороны считают, что Израиль и его союзники лишь пытались усыпить бдительность освободительного движения и выиграть время.

«По тому, как израильтяне себя вели, было ясно, что переговоры могут растянуться на 20 лет», — вспоминает советник палестинской делегации Аниз Фаузи Касим.

Некоторые же считают, что если и был шанс притормозить ход ближневосточной вражды, то он был именно тогда – в 1993 году. Нобелевская премия мира, которую годом позже получили Рабин и Арафат, отражала настрой мирового сообщества.

Кто прав и что пошло не так?

После десятилетий жестокого противостояния на Ближнем Востоке – нескольких войн, оккупации территорий, террора и первой палестинской интифады – в 1991 году США и СССР созвали Мадридскую мирную конференцию и настоятельно предложили враждующим сторонам начать переговоры.

Основой будущего диалога должна была стать формула «территории в обмен на мир».

В тот момент у власти в Израиле находилось правоцентристское правительство во главе с «Ликудом», и подобный обмен был категорически отвергнут.

Однако уже в июле 1992 года, после провала правых на выборах, Израиль возглавило левое правительство во главе с Ицхаком Рабином. Ключевые посты в стране заняли представители партии «Авода» (Рабочая партия) и социал-демократической партии МЕРЕЦ.

Левых мадридская формула достижения мира вполне устраивала, и в том же 1992 году представители Израиля и ООП тайно встретились для переговоров в Осло.

Инициатором переговоров и главным архитектором Норвежских соглашений стал замминистра иностранных дел Израиля Йосси Бейлин. Его визави с палестинской стороны стал Махмуд Аббас.

Переговоры были настолько тайными, что высокопоставленные участники с израильской стороны порой скрывали отдельные детали процесса даже друг от друга.

Главной проблемой было условие палестинской стороны, что ее на переговорах будет представлять Организация освобождения Палестины.

В хартии ООП, принятой в 1968 году, были прописаны цели по ликвидации Израиля и устранению любого сионистского присутствия на территории Палестины.

Даже левые понимали, что сесть с этими ребятами за стол переговоров – чересчур. Мнения израильской верхушки разделились: премьер-министр Ицхак Рабин был против, министр иностранных дел Шимон Перес – за.

Йосси Бейлину пришлось лавировать между ними, рискуя не только судьбой переговоров, но и своей карьерой.

В статье для издания Israel Hayom Бейлин описал, как однажды в конце рабочего дня пришел с докладом к своему шефу Пересу рассказать о том, что в Осло все готово к первом этапу переговоров – встрече Бейлина и одной из самых влиятельных политических фигур Восточного Иерусалима Файзалом Хуссейни.

«Когда я сел перед ним со списком вопросов, о которых нам нужно было поговорить, я увидел, что выражение лица Переса изменилось со вчерашнего дня. Он сказал, что сообщил о встрече с Хуссейни Рабину […] и премьер потребовал ее отменить», — вспоминает Бейлин.

Далее в израильском истеблишменте происходило нечто невиданное для этой страны – борьба умеренных левых с крайне левыми, и менее чем через год Норвежские соглашения были, наконец, подписаны.

Соглашения «Осло» на самом деле объединяют в себе два документа: «Осло-I» (Декларация о принципах 1993 года за подписями Шимона Переса и Ицхака Рабина со стороны Израиля и Махмуда Аббаса и Ясира Арафата с палестинской стороны) и «Осло-II» (Временное соглашение по Западному берегу Иордана и сектору Газа, подписанное в 1995).

В большинстве случаев, говоря о Соглашениях «Осло», подразумевают «Осло-I». Именно на этот документ возлагались главные надежды в вопросе арабо-израильского урегулирования.

Среди многих пунктов Декларации о принципах главными можно считать следующие:

Формула «мир в обмен на территории» начала обретать контуры.

«Есть красные линии, и пересечение их приведет к беспрецедентному расколу внутри еврейского народа», — заявлял тогда глава Совета еврейских поселений на Западном берегу реки Иордан Эльяким Хаэцни.

Вопрос еврейских поселений на оккупированных территориях – один из краеугольных камней израильской внутренней политики.

Правые активисты предупреждали, что Рабин рискует попасть в список самых лютых врагов еврейского народа и сионизма.

На обвинения в предательстве интересов Израиля Ицхак Рабин ответил фразой, которая в последствии стала девизом левой части израильского общества.

«Мы говорим вам всем сегодня громко и четко: хватит крови и слез. Хватит», — заявил Рабин в своей речи, произнесенной им после рукопожатия с Арафатом у Белого дома.

Поначалу да.

Палестинская национальная администрация была создана и приступила к работе.

Начался вывод израильских войск из шести самых больших городов и 450 населенных пунктов новоявленной Палестинской автономии.

Был запущен процесс по разделу Западного берега реки Иордан на три сектора, один из которых полностью переходил под контроль палестинских властей, на втором устанавливался совместный контроль, и третий, самый маленький, оставался за Израилем.

Но пока двусторонние рабочие группы рисовали карты, противники соглашений с обеих сторон обозначали свою позицию на улицах камнями и зажигательными смесями.

«Мы сделали то, что нас просили. Взаимное признание, координация безопасности. Мы выполнили свои обязательства, но сторона оккупантов этого не сделала», — говорит представитель палестинского руководства и член ООП Ясир Абед Раббо.

А 4 ноября 1995 года в центре Тель-Авива раздался выстрел, навсегда похоронивший Соглашения «Осло».

Вечером 4 ноября 1995 года премьер-министр Ицхак Рабин был убит на площади Царей Израиля после выступления на многотысячном митинге в поддержку мирного процесса.

Ультраправый религиозный израильский экстремист Игаль Амир три раза выстрелил в спину Рабину, когда тот в окружении охраны подходил к своей машине.

На суде Амир заявил, что спас Израиль от подлых и опасных соглашений с палестинцами и считает себя героем Израиля.

Он приговорен к пожизненному заключению, но своей цели достиг.

По мнению многих экспертов по Ближнему Востоку, мирный процесс середины 1990-х держался исключительно на личности Ицхака Рабина и мог быть доведен до конца только им самим.

Его левые взгляды удачно сосуществовали с его биографией боевого генерала.

В 1941 году 19-летний Рабин мобилизовался в армию. В войне за независимость 1947-49 годов руководил многими успешными боевыми операциями. В 1964 году возглавил Генштаб в чине генерал-лейтенанта, и под его командованием в 1967-м израильтяне одержали убедительную победу над вооружёнными силами Египта, Сирии и Иордании в Шестидневной войне.

«Для подавляющего большинства израильтян такая биография не пустой звук. Есть, конечно, категория, которая до сих пор считает его [Рабина] предателем, но Игаль Амир не считается героем даже в праворадикальной среде. Убийство Рабина потрясло страну», — говорит историк Гидон Стадлер.

«Я, учетный номер 30743, генерал-лейтенант резерва Ицхак Рабин, солдат Израильских сил обороны и армии мира, я, посылавший армии в огонь и солдат на смерть, говорю сегодня: мы движемся в войну, в которой нет жертв, нет раненых, нет крови и страданий. Это — единственная война, в которой приятно участвовать — война за мир», — говорил Рабин в своей речи 1993 года.

К сентябрю 2000 года палестино-израильское противостояние достигло своего нового пика. Стычки поселенцев с жителями территорий, теракты смертников и ответные масштабные операции Армии обороны Израиля привели к началу второй палестинской интифады (восстания), длившейся четыре с половиной года – до начала 2005-го.

Менее чем через год после гибели Ицхака Рабина к власти в Израиле снова вернулись правые во главе с молодым премьером Биньямином Нетаньяху.

По мнению архитектора Норвежских соглашений Йосси Бейлина, пышность, с которой 13 сентября 1993 года была обставлена церемония у Белого дома, и резонанс в прессе породили у многих ложное впечатление, что был подписан чуть ли не исторический мирный договор.

Это ложное впечатление, говорит он, в свою очередь привело к завышенным ожиданиям, которые и не могли оправдаться, поскольку суть документа была совсем иной.

«То промежуточное соглашение вскоре попало в руки Нетаньяху, и он стал требовать, чтобы палестинцы действовали и сотрудничали так, как если бы подписали мирное соглашение. А когда палестинцы отклонили несколько предложений по политическому урегулированию, Израиль — в основном за счет строительства поселений в Иудее и Самарии — внес свою лепту в отмену [Норвежских] соглашений», — говорит Йосси Бейлин.

По его словам, правые, которые с тех пор практически без перерывов оставались у власти в стране, очень выборочно подошли к содержанию меморандума. Пункты, в которых палестинцы обязуются идти мирным путем и отказаться от террора, им нравятся, а пункт о гарантиях создания палестинского государства они предпочитают не замечать.

Ряд высокопоставленных палестинцев считают, что переговоры 1992-93 были лишь уловкой.

«„Осло“ было лучшим планом Израиля. Он давал им возможность продолжать оккупацию без каких-либо последствий для себя», — уверен бывший депутат заксобрания ПА, общественный деятель Мустафа Баргути.

Последние 30 лет израильские правые практически не выпускают власть из рук (кроме периода 1999-2001), и с каждым новым правительством они все больше смещаются от центра в сторону крайне правой идеологии.

Когда-то обязательный пункт о поисках путей к миру в регионе уже давно задвинут в дальний угол предвыборных программ многих политиков.

Нынешнее правительство – самое ультранационалистическое в истории страны, и его приход к власти стал возможен только потому, что за партии, вошедшие в коалицию, кто-то проголосовал.

Вопрос в том, стало ли это результатом исключительно математических сложений или в израильском обществе действительно есть запрос на ультрарадикализм.

В первом случае надежды на мирный диалог сохраняются, если в следующий раз цифры лягут в пользу умеренных. Во втором – дело Рабина будет становиться все более далекой страницей истории.

«Только те, кто не хочет соглашения и не понимает его важности, будут продолжать снова и снова утверждать, что решить спор невозможно и не с кем, нет партнера. На мой взгляд, отказ от попыток [мирного урегулирования] означает отказ от сионизма», — считает Йосси Бейлин.

По его словам, важнейшее условие для бесконечной смены поколений еврейского народа в том, чтобы молодые израильтяне перестали погибать.

С палестинской стороны ситуация тоже не меняется десятилетиями и даже усугубилась с тех пор, как в 2007 сектор Газа перешел под контроль ХАМАС, который всегда выступал против любого мирного плана с Израилем.

В 1993-м ХАМАС был военизированной группировкой, но не политическим игроком. К тому же авторитет Ясира Арафата давал боевикам право на особое мнение лишь до определенных пределов.

Сейчас это одна из двух главных политических сил ПА, с которой лидер автономии Махмуд Аббас будет вынужден считаться, даже если завтра в Израиле неожиданно появится новый Рабин.