Возвращение с того света: как в Сирии разыскивают пропавших узников режима

За более чем 10 лет гражданской войны в сирийских тюрьмах пропали без следа тысячи узников. Их отчаявшиеся родственники вынуждены обращаться к посредникам, чиновникам и охранникам тюрем — и платить им немалые деньги — чтобы узнать о судьбе своих близких. Но часто даже взятки не дают желаемого результата.

Корреспондент Би-би-си на Ближнем Востоке Лина Синджаб повстречалась с несколькими родственниками людей, исчезнувших в сирийских тюрьмах, и рассказывает несколько таких историй.

Полный текст репортажа Лины Синджаб на английском можно прочитать здесь.

С женщиной по имени Малак я повстречалась в Стамбуле. Малак хорошо помнит тот день 2012 года, когда были арестованы двое ее юных сыновей. Старшему, Мохаммеду, было 19. Он служил в армии, и ему отдали приказ стрелять в участников протестов в его собственном районе. Он сбежал из армии, но службы безопасности нашли его на ферме, где он скрывался, и арестовали.

Вскоре после этого задержали и его младшего брата Махера. «Ему было всего 15, его забрали прямо из школы, потому что его брат дезертировал», — говорит Малак. С тех пор она не видела своих сыновей, но много раз пыталась отыскать их и заплатила за это немалые деньги.

В большинстве случаев это была оплата услуг посредников, которые либо сами работали на сирийские власти, либо были в контакте с ними.

Многие годы Малак имела дело с юристом, который обещал добыть сведения о ее сыновьях, в основном о младшем, и при каждой встрече он просил денег для посредников или тюремных охранников.

За эти годы Малак заплатила этому юристу в общей сложности более 20 тыс. долларов и в итоге ничего не узнала. Теперь она понимает, что ее все это время обманывали, выуживая деньги.

«Но утопающий хватается за соломинку, и они эксплуатировали чувства матери, которая ищет своих детей», — говорит она.

В 2017 году Малак сама провела в заключении несколько месяцев после чего с младшим сыном Рамезом уехала из Сирии, чтобы начать новую жизнь в Турции.

Ее крошечная квартирка уставлена фотографиями пропавших сыновей.

Малак уже за 50, и несмотря на широкую улыбку и сияющие глаза, под всем этим скрывается глубокая боль.

Ее история вовсе не единична. Многие сирийцы потеряли близких и тратят большие деньги на то, чтобы их разыскать.

В Сирии принято считать, что если хочешь чего-то добиться, к примеру, если нужно получить информацию о пропавшем человеке или даже добиться его освобождения, необходимо дать взятку.

И проблема не в том, что этот метод никогда не работает. Нет, как раз иногда он срабатывает, и это лишь укрепляет веру людей в силу взятки.

Мохаммад Абдулсалам был одним из тех, кто в 2011 году вышел на улицу с требованием смены режима президента Асада. Власти жестоко расправились с участниками мирных протестов, тысячи человек были арестованы.

Абдулсалама задержали в начале 2012 года в Идлибе. Офицер сообщил ему, что весь допрос займет пять минут.

Однако в результате он попал в печально известную тюрьму Сейдная в 30 километрах к северу от Дамаска.

«Там меня пытали самыми жестокими способами», — говорит Абдулсалам.

В какой-то момент его мучители решили, что он скончался от ран, и отнесли его в так называемую «соленую команту», куда складывали тела скончавшихся и присыпали их солью, чтобы избавиться от трупного запаха.

«Когда я очнулся, то стал оглядываться по сторонам и натыкаться на мертвые тела», — вспоминает он.

Обнаружив, что Мохаммад все еще жив, охранники отнесли его обратно в камеру.

В 2014 году его семье отправили свидетельство о смерти, в котором говорилось, что Мохаммад скончался от сердечного приступа, но отец отказался в это поверить и продолжал поиски. Через различных посредников он вышел на семью, имевшую связи с президентом Асадом, и ему удалось заключить сделку.

Мохаммад говорит, что отец смог собрать более $40 тыс. и добиться освобождения сына. Для этого пришлось продать земельный надел, котором владела семья, но зато в 2017 году Мохаммада выпустили на свободу. К сожалению, отец не дожил до этого момента — он погиб при авиаударе.

Обещанные «пять минут» допроса обернулись для Мохаммада пятью годами заключения, но сейчас он с семьей живет в Стамбуле.

Недавно Генеральная ассамблея ООН приняла резолюцию по созданию независимой организации, которая занялась бы судьбой пропавших без вести сирийских граждан.

Ну, а пока что этим занимаются многочисленные благотворительные организации, которые помогают родственникам пропавших без вести.

Одна из таких организаций называется Ассоциация заключенных и пропавших без вести в тюрьме Сейдная (ADMSP), а ее основатель, гражданин Турции Рияд Авлар, сам провел много лет в этой печально известной тюрьме.

Рияда арестовали в 1996 году, когда он обучался в Сирии. 19-летний студент позволил себе покритиковать сирийские власти в письме к другу, и, как многие другие сирийские узники, просто пропал. Семья ничего не слышала о нем целых 15 лет.

Рияд провел в тюрьме Сейдная 21 год, но шесть лет назад был отпущен на свободу и вместе с другим бывшим узником основал ассоциацию ADMSP, которая помогает родственникам заключенных, попавших в эту тюрьму.

Рияд Авлар занялся тем, что опрашивает бывших заключенных, просит их вспомнить, кто сидел вместе с ними, но не пересказывать чужие истории, а говорить лишь о том, что они видели своими глазами. Эта информация собирается в базу данных, и потом сверяется со списками пропавших сирийцев, которые предоставляют их родственники.

«Мы стали сравнивать имена из этих списков с нашей базой данных и сообщать родственникам об их сыновьях и о том, что с ними случилось», — говорит он.

Рияд очень переживает за тех, кто заплатил большие деньги, чтобы добыть информацию о пропавших родственниках. Он даже знает людей, которым пришлось продать для этого свое жилье.

ADMSP провела детальное исследование на эту тему, по ее подсчетам, в период с 2011 по 2020 год семьи сирийцев, пропавших без вести после ареста, в общей сложности выплатили за информацию о своих близких около $900 млн, причем далеко не всегда такая информация была предоставлена.

Рияд и его коллеги даже организовали курсы, чтобы помочь семьям заключенных понять, когда посредники обманывают их.

Иногда, по словам Рияда, родственникам пропавших предоставляют откровенные фальшивки, к примеру, отпечатанные якобы на бланках спецслужб, в то время как у сирийских спецслужб таких бланков просто не существует. Но бывают и другие формы обмана, определить которые куда сложнее.

Рияд посоветовал мне обратиться к Кадри Ахмаду Бадле, который живет в Идлибе и пытается разыскать брата, арестованного еще в 2013 году.

По словам Кадри, всего несколько недель назад один человек оставил сообщение в фейсбуке, что только что освободился из тюрьмы Сейдная и готов помочь с опознанием других заключенных.

«Мы связались с ним, и он рассказал такие подробности о моем брате, о которых никто не мог знать, даже описал его татуировку», — говорит Кадри.

Этот бывший заключенный помог Кадри связаться с юристом, обещавшим за $1100 долларов добиться освобождения его брата.

Но после того, как семья Кадри внесла задаток в $700, и юрист, и бывший заключенный отключили свои телефоны и пропали.

А через 10 дней семья получила официальное свидетельство о смерти, в котором говорилось, что брат Кадри скончался в тюрьме Сейдная еще в 2014 году.

Как утверждает Рияд, большинство посредников, предлагающих свои услуги семьям пропавших без вести, либо поддерживают контакты со спецслужбами, либо сами на них работают.

Это подтверждает и сирийский адвокат, недавно бежавший в Ливан, с которым Би-би-си удалось поговорить.

Адвокат, предпочитающий, чтобы его имя не называли, 10 лет работал в так называемом «суде по делам о терроризме», который в основном разбирает дела гражданских лиц, произвольно арестованных сирийскими службами безопасности.

Этот суд был создан специальным президентским указом в 2012 году, и работников туда назначают сами спецслужбы.

«Этот суд может вынести приговор даже за то, что вы поставили под чем-то „лайк“ в соцсетях», — утверждает бывший адвокат.

Многих осужденных суд отправляет именно в тюрьму Сейдная, если, конечно, они и до этого уже не содержались там.

По словам адвоката, этот этот суд даже окрестили «судом миллионов» из-за потока проходящих через него денег.

«Коррупция и взяточничество — это становой хребет сирийского режима, и любую часть этого режима можно подкупить», — утверждает юрист, по мнению которого эти деньги распределяются между представителями властей.

Адвокат также утверждает, что лично он всегда старался помочь семьям пропавших без вести и ему даже удалось найти некоторых из них и добиться их освобождения.

Однако в случае с Саной (это не ее настоящее имя), которой он тоже помогал, ничего пока не вышло.

Летом 2012 года в ее дом в Дамаске ворвалось больше 20 силовиков, которые увели ее сына, мужа и брата.

Многие предлагали ей за деньги информацию о пропавших родных, и в одном случае семья согласилась заплатить $20 тыс., но это ни к чему не привело.

С помощью все того же адвоката она каждый месяц проверяет учеты смертей, которые ведет сирийская военная полиция, в поисках имен своих близких, от которых у нее остались лишь фотографии.

И каждое утро, сидя за чашкой кофе, она надеется, что вот сейчас раздастся стук в дверь, и они вернутся домой.

«Я живу лишь воспоминаниями, — признается она. — Здесь стоят их фотографии, я разговариваю с ними, говорю им доброе утро, даже если кому-то и кажется, что я сошла с ума. Может быть, эта вера и дает мне ту самую маленькую надежду, которая позволяет жить дальше».