Автор фото, Anton Novoderezhkin/TASS
Депутаты российской Госдумы поддержали в первом чтении поправки, вводящие ответственность за «публичное оправдание экстремизма» и его «пропаганду». И юристы, и даже некоторые депутаты говорят, что понятие экстремизма в России настолько широкое, что под его оправдание или пропаганду можно «подтянуть» почти все.
Депутаты решили расширить уже существующую статью 280 Уголовного кодекса России о «публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности» и дополнить ее положениями о «публичном оправдании или пропаганде экстремизма».
Под публичным оправданием экстремизма депутаты предлагают понимать «публичное заявление о признании идеологии и практике экстремизма правильным, нуждающимися в поддержке и подражании». А пропагандой экстремизма будет считаться «распространение информации, направленной на формирование у человека идеологии экстремизма, убежденности в ее привлекательности либо представления о допустимости осуществления экстремистской деятельности».
Ответственность за это предусмотрена та же, что и в действующей статье УК — то есть штраф от 100 до 300 тыс рублей либо лишение свободы на срок до пяти лет.
При внесении законопроекта в Госдуму в июле этого года один из его авторов, глава думского комитета по безопасности Василий Пискарев необходимость принятия этих поправок объяснял распространением пропаганды массовых убийств в учебных заведения и детских садах. «Оправдание подобных страшных преступлений и попытка представить их „модными“ в молодежной среде через интернет и соцсети — крайне опасная тенденция», — говорил депутат.
Однако даже его коллеги в парламенте увидели в этих поправках нечто больше.
«Сколько миллионов человек рискуют сесть по этому закону — или он будет применяться крайне выборочно?»
«За» эти поправки проголосовали 278 депутатов Госдумы. 54 депутата были против, еще 16 воздержались.
Докладчику и одному из авторов инициативы, единороссу Эрнесту Валееву задали довольно много вопросов — депутатов интересовало, кто подпадет под действие новых норм закона.
Например, коммунист Олег Смолин отметил, что в России уже принято «крайне расширительное понятие экстремистской деятельности». Он напомнил, что в статье 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности» под этим подразумевается в том числе «насильственное изменение основ конституционного строя».
В таком случае все, кто положительно выскажутся о декабристах, о деятелях февральской революции, о Борисе Ельцине, «поскольку согласно заключению Конституционного суда его указ 1400 означал госпереворот», попадут под действие новых норм, заявил депутат и задал вопрос: «Сколько миллионов человек рискуют сесть по этому закону или закон будет применяться крайне выборочно — в тех случаях, когда посчитают нужным?»
Коммунист Олег Михайлов напомнил, что в 2002 году Госдума ратифицировала Шанхайскую конвенцию о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом. Данное в ней определение экстремизма расходится со слишком широкими трактовками этого термина в российском законодательстве, следовало из его выступления. Он также пытался уточнить у единоросса Валеева, какие же составы преступлений подпадут под принимаемые поправки.
Валеев на все заданные вопросы по существу так и не ответил. Он заявил, что формулировки в законе «более чем четкие», а какие деяния подпадут под новую статью, по его словам, это вопрос к правоприменению и «конкретному следствию».
Автор фото, пресс-служба Госдумы
Какой информации касаются поправки
Основатель «Центра защиты прав СМИ» Галина Арапова (она и организация объявлены в России «иноагентами») в беседе с Би-би-си согласилась с тем, что в случае принятия эти поправки «наложат ограничительную рамку на политические и исторические дискуссии — например, о ситуациях, когда режим менялся революционным путем».
По словам Араповой, запрет на виды деятельности, признаваемые экстремистскими, по смыслу закона «О противодействии экстремистской деятельности» установлен для защиты основ конституционного строя и безопасности государства в его современном формате.
Следовательно, речь идет о действиях, которые подвергают опасности нынешний политический строй, поэтому просто публикации об исторических фигурах и их действиях 30 или 100 лет назад вряд ли попадут под новые поправки. «Однако если будет проводиться параллель между текущими событиями и, например, действиями декабристов, и у читателей-слушателей не будет создаваться впечатление, что их действия порицаются, то это может быть расценено как оправдание или пропаганда экстремизма», — считает эксперт.
Определение термина «оправдание экстремизма» — калька ст. 205.2 УК РФ об оправдании терроризма, напомнила Арапова. Но в деле псковской журналистки Светланы Прокопьевой, которую судили по ст. 205.2 УК РФ, суд пришел к выводу, что даже нейтральные высказывания, когда человек задается вопросами, а не заявляет о недопустимости и преступности неких действий, уже попадают под действие статьи.
Эксперт опасается, что правоприменение в отношении «оправдания экстремизма» может быть аналогичным. Арапова обращает внимание, что под действие новой статьи может попасть не только информация о тех, кто уже признан экстремистом (или о материалах, которые отнесены к экстремистским), а почти любые сведения об их деятельности, которые ее не осуждают.
Если вы распространяете информацию о деятельности «Свидетелей Иеговы» или расследование Фонда борьбы с коррупцией (обе организации признаны в России экстремистскими и запрещены), но у тех, кто прочтет ваше сообщение, не сформируется представление об этих организациях как об экстремистских, то это может быть квалифицировано как пропаганда, опасается эксперт.
В статье 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности» сейчас приводится довольно длинный список того, что относится к понятию «экстремистская деятельность (экстремизм)».
«Распространение информации о любом виде деятельности из этого списка можно будет приравнять к пропаганде экстремизма, так как само понятие пропаганды в законе сейчас не определено и термин трактуется довольно широко и в основном говорит о «распространение информации и материалов», — констатирует Арапова.
По словам эксперта, так же, как и в делах об «оправдании терроризма», в основу приговоров ложатся заключения экспертов-лингвистов, которые, оценивая тексты, относят их к оправданию или пропаганде.
Сейчас за распространение «экстремистских материалов» уже предусмотрена ответственность, но административная. Согласно ст. 20.29 КоАП РФ за это грозит штраф в размере от 1 тысячи до 3 тысяч рублей либо арест на 15 суток. В случае принятия новых поправок, предполагает Арапова, возникнет ситуация неопределенности, когда с таким же успехом за распространение материала, признанного «экстремистским», сразу может наступить уголовная ответственность.
Данные поправки бессмысленно обсуждать с исключительно правовой точки зрения, поскольку очевидна их юридико-политическая задача: сделать так, чтобы сама тема экстремизма и трактовка того, что же охватывается этим явлением, была пугающе широка и максимально дискретна, сказал Би-би-си старший партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Константин Добрынин.
По его словам, сейчас и без этого законопроекта «все мыслимые и немыслимые формы поддержки и пропаганды действий, содержащих хоть какой-то экстремистский элемент, уже прописаны в нашем уголовном и административном законодательстве со всевозможной ответственностью».
«Единственное, что еще пока не было запрещено, — это сочувствие в любой форме лицам, признанных экстремистами, но, похоже, и это теперь будет сделать невозможно без реальных уголовно-правовых рисков, поэтому гражданам предстоит стать еще более осторожными, а адвокатам станет еще тяжелее защищать граждан от произвола отдельных правоохранителей», — считает Добрынин.