павоАвтор фото, Mikhail Tereschenko/TASS
Правозащитника Олега Орлова приговорили к штрафу в 150 тысяч рублей по делу о повторной «дискредитации» армии за антивоенный пост в фейсбуке. Как правило, суды назначают по этой статье реальные сроки наказания.
Штраф — довольно мягкое наказание по статье о дискредитации армии, которую в России используют для наказания людей за антивоенные выступления. В отличие от знаменитого правозащитника, другие подсудимые получили реальные сроки — например, Алексей Москалев, отец нарисовавшей антивоенный рисунок девочки, или предприниматель Дмитрий Скурихин, разрисовавший свой магазин антивоенными лозунгами.
Важно, что обвинение становится уголовным только при повторном нарушении: сначала человека должны оштрафовать по такой же статье, только административной.
Первый раз Олега Орлова оштрафовали за «дискредитацию» 30 марта 2022 года — за плакат с надписью «Свихнувшийся Путин толкает мир к ядерной войне!» Второй раз он вышел на одиночный пикет меньше чем через две недели, 10 апреля. Его задержали на Красной площади с плакатом: «Наше нежелание знать правду и наше молчание делают нас соучастниками преступления». Ему снова оформили «дискредитацию».
Материалом для третьего — уже уголовного — дела послужил пост Орлова в фейсбуке.
В посте Орлов разместил свой текст о России, который накануне опубликовало французское издание Mediapart — под заголовком «Им хотелось фашизма, они его получили». Орлов подписал его как сопредседатель совета Центра защиты прав человека «Мемориал» (ликвидированного судом) и отметил, что изложил свою личную авторскую позицию.
«Кровавая война, развязанная режимом Путина в Украине, — это не только массовое убийство людей, уничтожение инфраструктуры, экономики, объектов культуры этой замечательной страны. Не только разрушение основ международного права. Это еще и тяжелейший удар по будущему России», — говорилось в статье.
Кто такой Олег Орлов
Олегу Орлову 70 лет. В начале 80-х годов он расклеивал самодельные листовки против войны в Афганистане. В конце 80-х, когда стало можно говорить о жертвах репрессий, встал у истоков «Мемориала». В 90-е он занимался обменом пленных во время войны в Чечне, согласился обменять себя на заложников в больнице в Буденновске. Позднее Северный Кавказ стал его специализацией — Орлов начал заниматься проблемой похищения людей в Чечне, Ингушетии и Дагестане, возглавив программу «Горячие точки» в правозащитном «Мемориале».
В 2006 году Олег Орлов вышел из Совета по правам человека при президенте в знак протеста против убийства журналистки Анны Политковской. В конце нулевых с ним судился Рамзан Кадыров, обвиняя в клевете, а в Ингушетии на Орлова нападали вооруженные люди, угрожая расстрелять.
И общество «Мемориал», занимающееся увековечиванием памяти о жертвах советских репрессий, и одноименный правозащитный центр, боровшийся за права человека в современной России, были ликвидированы судом в декабре 2021 года.
В апреле 2023 года ко многим сотрудникам «Мемориала» пришли с обысками, но все остались в статусе свидетелей, кроме Орлова: его отправили под подписку о невыезде.
Подпишитесь на нашу имейл-рассылку, и каждый вечер с понедельника по пятницу вы будете получать самые основные новости за день, а также контекст, который поможет вам разобраться в происходящем.
Обвинение: «Ветераны России» и «универсальные» эксперты
Донос на Олега Орлова в Генпрокуратуру за пост в фейсбуке написали участники движения «Ветераны России». Их координатор Сергей Бохонько приходил на суд как свидетель и настаивал, что публичные высказывания против «спецоперации» должны быть наказуемы.
А лингвистическую экспертизу поста Орлова проводили печально известные эксперты Наталья Крюкова и Александр Тарасов. Печально — потому что их регулярно привлекают к политическим делам. На основании экспертиз этой пары суды ликвидировали «Мемориал», отправляли в колонию фигурантов дела «Нового величия», свидетелей Иеговы.
В этих экспертизах Крюкова и Тарасов значатся то как сексологи, то как антропологи, религиоведы и культурологи. При этом Крюкова по профессии — учительница математики, а Тарасов — переводчик. Они практически не публикуются в научных рецензируемых журналах и не обладают нужной квалификацией, чтобы выступать экспертами, что в 2014 году признавал суд. Но это не помешало Тарасову и Крюковой остаться экспертами «на все руки» по политическим делам.
Критику «СВО» (так государство и пропаганда в РФ называют войну с Украиной) в статье Орлова они описали так:
«В тексте имеется отрицание фактов использование Вооруженных сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержание мира и безопасности, а именно смысловому пониманию в завершении СВО путем решения всех поставленных задач создает угрозу как для европейских государств, так и для группы лиц внутри государства, разделяющих взгляды автора, ставя современную Россию в один ряд с европейскими государствами, имевшими режимы фашистской диктатуры», — заключили эксперты.
В экспертизе Крюкова сослалась на «Звездные войны» как на источник информации, но, отвечая на вопросы адвоката, перепутала джедаев с диджеями, а еще заявила, что «по определению слова “диссидент” не может быть пророссийским». «Иначе это не диссидент», — заключила она.
«Критика не может быть дискредитацией», — возражал на эти обвинения сам Орлов. А законы о «фейках» явно противоречат и Конституции и общепринятым нормам права, добавил он, и наступают на свободу слова.
На последнем заседании прокурор Светлана Кильдишева неожиданно попросила отправить Орлова на психиатрическую экспертизу. Она усомнилась в его адекватности, потому что заметила у правозащитника «обостренное чувство справедливости, отсутствие инстинкта самосохранения, позерство перед гражданами».
Прокурор напомнила, что в советские времена Орлов протестовал против войны в Афганистане, а таких людей в то время «отправляли на экспертизу».
«Тех, кого по политическим мотивам отправляли в психиатрические клиники, реабилитировали. Это явление осудили и назвали «карательной психиатрией». А теперь гособвинитель ссылается на эту преступную практику», — парировал сам правозащитник.
Впрочем, судья отказалась проверять Орлова на вменяемость.
Кто вступился за Орлова
Защищали Орлова известные правозащитники Владимир Лукин, Юлий Рыбаков, Светлана Ганнушкина, Игорь Каляпин — они приходили на суд как свидетели. И главред «Новой газеты» Дмитрий Муратов (объявлен «иноагентом») — он добился роли общественного защитника и наравне с адвокатом Катериной Тетрухиной участвовал в заседаниях.
Историк, ведущий научный сотрудник ИРИ РАН Владислав Аксенов говорил, что не видит никакой «дискредитации» в посте Орлова о войне, ведь вся статья — это личная позиция автора.
На суд приходили и те, кому «Мемориал» помог лично. Отец убитых в Дагестане братьев-пастухов Гасангусейновых свидетельствовал, что только после обращения в «Мемориал» он добился статуса потерпевшего по делу об убийстве. Житель Дагестана Султанхан Ибрагимов на суде рассказал, что в 2016 году силовики увезли его из дома, избивали, пытали током и отправили под арест, добиваясь признания в убийствах. Вести дело в российских судах помогал ПЦ «Мемориал» — в частности, Олег Орлов. В итоге Ибрагимова оправдал суд присяжных.
Смысл своей статьи и выходов на одиночные пикеты, за которые дело и завели, Орлов объяснял на суде. «Я, конечно, надеялся, что в результате моих выходов на пикет и моей статьи люди задумаются и воспользуются своими возможностями повлиять на власть, чтобы прекратить кровопролитие, — говорил Орлов журналистам после очередного заседания. — Мне казалось важным, чтобы люди задумались о вине. Карл Ясперс в 1946 году написал свой трактат о вине германского народа: политической, моральной, метафизической. Он говорил, что пока многие жители Германии не задумаются об этом, будущее в Германии находится в тумане, его строительство затруднено. И мне казалось важным, чтобы все люди сейчас в России, и я, и все вы, задумались о нашей общей вине за то, что происходит».
Во время допроса обвиняемого его спросили, мог ли он не выходить на пикеты и не писать эту статью.
«Вряд ли я мог себе это позволить. Почему? Я надеялся, что я хоть как-то уменьшил эту надвигающуюся беду, — ответил Орлов. — Если у человека есть хоть малейшая надежда остановить зло, он должен попытаться это сделать».
«Если бы он не вышел [на антивоенный пикет], я бы стал беспокоиться, что Орлов заболел», — ответил на тот же вопрос правозащитник Игорь Каляпин.
«По-моему, люди, любящие свою родину, не могут не задумываться о том, что происходит с той страной, с которой они ощущают неразрывную связь. Эти люди не могут не размышлять о своей ответственности за произошедшее. Такие люди не могут не пытаться поделиться своими размышлениями с другими. Иногда за это приходится платить определенную цену… Вот и я попытался», — сказал Олег Орлов в своем последнем слове.
«Установившемуся в России режиму вообще не нужно, чтобы люди размышляли, — добавил он. — Нужно другое — высказывания простые, как мычание — и только в поддержку того, что в настоящий момент власть провозглашает верным».
