«Сложно не означает безнадежно». Что услышала Украина на Мюнхенской конференции и что это говорит об изменении отношения к российско-украинской войне

Сложно найти лучшую метафору для того, как менялся мир на протяжении последних двух лет, чем представленность Украины на Мюнхенской конференции — главном мировом форуме по вопросам безопасности.

Два года назад президент Украины Владимир Зеленский выступал с его трибуны в костюме.

Он просил мировых лидеров предоставить его стране гарантии безопасности или хотя бы дать европейские перспективы. На границе с Украиной стояли десятки тысяч российских военных.

Часть слушателей относились к словам Зеленского как к блажи, другие — как показало время, более осведомленные, — предлагали под любым предлогом остаться в Мюнхене на пару дней.

Зеленский вернулся в Киев, и там же через пять дней встретил полномасштабное вторжение России лицом к лицу.

В прошлом году Зеленский открывал Мюнхенскую конференции по видеосвязи, небритый и в свитере.

Панель, в рамках которой транслировалось его выступление, называлась «Давид на Днепре», отсылая к библейскому сюжету о борьбе хрупкого юноши Давида с могучим Голиафом. В кулуарах конференции тогда много говорили о стратегическом поражении России. Зеленский высказывал надежду, что к следующему Мюнхену война уже может закончиться и он будет выступать на конференции вживую, с трибуны.

В этом году Владимир Зеленский действительно выступал в Мюнхене с трибуны, но конца войне не видно, а легкая небритость и свитшот стали привычным дресс-кодом украинского лидера.

Панель с его участием называлась значительно менее амбициозно — «Украина в мире», — а общее настроение выступавших было скорее тревожным.

Если в прошлом году Украина была центром практически всех дискуссий Мюнхена, то сейчас было видно, что война, развязанная Россией, это, конечно, большая проблема, но не единственная.

В день открытия Мюнхенской конференции стало известно о гибели Алексея Навального. Представителей официальной Москвы на конференцию не пригласили, но это известие само по себе стало красноречивым высказыванием Кремля на тему места России в современном мире.

Большой темой Мюнхена, разумеется, была ситуация на Ближнем Востоке. Фоновой темой обсуждений была перспектива прихода к власти в США Дональда Трампа: в свете его последних высказываний на тему международной безопасности вероятная смена хозяина Белого дома беспокоит многих в Европе, невероятно медленно запускающей свои оборонные мощности.

Возвращаясь к Украине, скорость — это главное, о чем говорили киевские гости Мюнхена и их западные партнеры. Вместо дипломатичной мантры «as long as it takes» («помогать Украине столько, сколько потребуется»), на все лады повторявшейся в прошлом году, лейтмотивом этой конференции стали слова Владимира Зеленского о том, что недостаточно делать для поддержки Украины «что-то»: делать нужно все возможное, причем желательно прямо сейчас.

Реакцию западных политиков на эти слова было сложно назвать единодушной.

Нет, о мирных переговорах речь не шла вообще: даже глава МИД Китая Ван И признавал, что условий для таких переговоров между Киевом и Москвой сейчас нет — и вообще, открыто выступать за любые переговоры с режимом Владимира Путина в свете последних новостей из России было бы как минимум неуместно. Да и позиция Украины в этом отношении остается непоколебимой: в своей речи Владимир Зеленский заявил, что карьера Путина окончится либо на скамье подсудимых в Гааге, либо смертью от руки кого-то из его нынешних подручных.

Подпишитесь на нашу имейл-рассылку, и каждый вечер с понедельника по пятницу вы будете получать самые основные новости за день, а также контекст, который поможет вам разобраться в происходящем.

Но, с одной стороны, премьер-министр Дании Метте Фредериксен призывала европейских лидеров направить в Украину помощь уже в ближайшие дни и недели, ведь, по ее словам, столь нужные Киеву боеприпасы и системы ПВО есть в наличии, и чтобы доставить их на поле боя нужна только политическая воля. С другой — американский сенатор, республиканец Джон Рикеттс говорил, что в принципе Штаты, конечно, не против того, чтобы помогать Украине, но, мол, вы же понимаете, перед этим нужно разобраться с вопросом южной границы, это займет какое-то время.

Вопрос только в том, что этого времени может не быть: в дни проведения конференции стало известно, что украинский гарнизон оставил Авдеевку, а одной из главных причин отхода стала нехватка у ВСУ западного оружия и боеприпасов. Администрация США, главного поставщика оружия и боеприпасов для Украины, с конца декабря прошлого года прекратила выделение Киеву какой-либо военной помощи.

«К сожалению, поддержание искусственного дефицита оружия для Украины, в частности дефицита артиллерии и дальнобойных средств, позволяет Путину адаптироваться к текущему уровню интенсивности войны, – сказал Владимир Зеленский участникам конференции. – Подобное самоослабление демократии с течением времени нивелирует достигнутые нами общие успехи».

Задержки с помощью Украине привели к тому, что в дискуссиях Мюнхена вполне серьезно обсуждали перспективы развития ситуации в случае, если Россия одержит победу в нынешней войне — подобные дискуссии были немыслимы в прошлом году.

«Мы в Западной Европе должны убедить людей и элиты в том, что сдерживать Путина после того, как он завоюет Украину, будет намного дороже, чем помочь Украине сейчас. Путин сделает с Украиной то, что он сделал с Донбассом: он наберет украинцев в свою армию, чтобы напасть на нас», — говорил министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский.

Сикорский и выступающий с ним в рамках одной панели американский историк Тимоти Снайдер проводили зловещую параллель между нынешней войной в Украине и атмосферой в Европе в 1938-39 годах, когда международное сообщество тоже «с глубоким беспокойством» наблюдало за событиями, которые в конечном итоге привели ко Второй мировой войне.

«Это очень странная война, в которой воюет народ только одной страны… Это в каком-то смысле мировая война, но это мировая война, в которой сопротивляется только одна страна… Польша сдерживала Вермахт довольно долго ценой больших потерь, но остальные страны вошли в войну через недели, а не через годы. Поскольку украинцы сопротивляются так хорошо, никто кроме них не должен воевать. Пока что. Я не думаю, что мы достаточно ценим то, что они делают для нас», – говорил Снайдер.

На другой панели Снайдеру заочно оппонировал генсек НАТО Йенс Столтенберг, утверждавший, что ни одному члену НАТО, то есть, читай, ни одной стране западного мира, не угрожает непосредственная военная угроза. «Мир стал более опасным, но и НАТО стало сильнее», – убеждал он.

Но должно ли удивлять то, что политик, возглавляющий самый могущественный военный альянс в истории человечества, и историк, специализирующийся на истории Восточной Европы, смотрят на одни и те же события, но видят разные тенденции?

В сухом остатке, констатировали участники украинских дискуссий в Мюнхене, в третий год большой войны Украина входит в очень сложной ситуации.

Положение на линии фронта непростое: о новом масштабном наступлении речи не идет, 2024-й обещает стать годом обороны. Россия давит по всей линии соприкосновения, стремясь продемонстрировать какие-то зримые результаты на поле боя, желательно еще до мартовского голосования о новом президентском сроке Владимира Путина, не считаясь с количеством жертв среди собственных военных, которые неизбежно потребует подобная демонстрация.

Перед украинской властью стоит непростой внутриполитический вызов в виде массовой мобилизации и снижения мобилизационного возраста. Объемы западной военной помощи, от которой критически зависит Украина, неуклонно сокращаются, а дополнительным фактором, который нужно держать в голове, рассчитывая на нее, являются президентские выборы в США.

Облегчить ситуацию с финансовой помощью Киеву могло бы использование для восстановления Украины замороженных на Западе российских активов. Однако, судя по всему, политического решения по этому поводу на горизонте не видится.

Характерно, что Владимир Зеленский в своей речи даже не упомянул об этих средствах и их возможной передаче Киеву. А премьер-министр Бельгии Александер де Кроо – одной из крупнейших стран-держательниц этих активов, – отвечая на вопрос об их возможной конфискации, ограничился общими рассуждениями по поводу того, что его страна не может принять такое решение самостоятельно и что Брюссель ведет консультации на эту тему с «Большой семеркой».

«2022 год стал годом, когда все недооценили Украину, 2023-й — когда все недооценили нашего врага. 2024-й должен стать моментом истины», — говорил, открывая «Украинский ланч» в рамках конференции его организатор, украинский бизнесмен Виктор Пинчук.

Менее пафосно оценил перспективы ситуации Украины участник этого ланча, американский генерал, бывший глава ЦРУ Дэвид Петреус: «Когда я командовал операцией в Ираке, меня часто спрашивали, оптимист я или пессимист. Я отвечал: ни то, ни другое. Я реалист, а реальность такова, что все время все сложно. Но сложно не означает безнадежно».