На что способна армия Беларуси и насколько велика вероятность ее вступления в войну в Украине?

Как и возможность повторной наземной атаки на Киев, это один из сценариев, который украинская армия вынуждена постоянно учитывать.

В медиапространстве тема «белорусской угрозы» актуализируется с определенной периодичностью и привязкой к событиям, вроде создания совместной региональной группировки войск Беларуси с Россией осенью 2022 года, военных учений или перемещений войск, а также из-за заявлений Александра Лукашенко, в которых он меняет тональность от «голубя мира» до «ястреба войны».

Тем временем белорусская пропаганда пытается продвигать образ «мощных Вооруженных сил Беларуси», готовых воевать чуть ли не со всем восточным флангом НАТО и пробиваться через Сувалкский коридор. Это вызывает как минимум скепсис относительно воинственности армии без боевого опыта.

«Беларусь — закрытая страна. И по их видео трудно оценить реальную боеспособность армии. Но история показывает, что преуменьшение уровня противника несет угрозу. Нужно всегда исходить из того, что он может быть значительно сильнее, чем кажется», — предупреждает главный редактор Défense Express Олег Катков в разговоре с Украинской службой Би-би-си.

Что же представляет собой сегодня армия Беларуси, за последние два года получившая от России комплексы С-400 и «Искандер-М», а также, вероятно, тактическое ядерное оружие?

Современные Вооруженные силы Республики Беларусь — наследник Белорусского военного округа СССР.

Как один из западных форпостов советской армии времен холодной войны, это было мощное формирование, которое на конец 1980-х включало более 200 тысяч человек.

В него входили две танковых, одна общевойсковая и одна воздушная армии, а также многочисленные сухопутные дивизии, включая артиллерийские и ракетные части и бригады десантников и спецназовцев.

Также в Беларусь в разное время выводили часть подразделений Группы советских войск из Восточной Германии, например, 6-ю гвардейскую танковую дивизию.

Поэтому с распадом СССР новосозданная белорусская армия получила большое наследство советской техники и вооружений, которое успешно экспортировала в течение 1990-х и 2000-х годов — аналогично тому, как это делала и Украина.

Часть же танков, БМП, БТР, САУ и другой техники, которая не была распродана, стала основой механизированных и артиллерийских частей независимой Беларуси или была законсервирована.

По сравнению с огромным 200-тысячным Белорусским военным округом СССР нынешний размер армии Беларуси характеризуют как «компактный».

На пресс-конференции в 2023 году Александр Лукашенко заявил, что в условиях мирного времени белорусская армия насчитывает 75 тыс. человек.

Однако в 2022 году британский Международный институт стратегических исследований (IISS) оценивал количество белорусских военнослужащих в боевых подразделениях в 48 тысяч бойцов.

Вместе с гражданскими должностями (медики, водители, работники кухни) размер Вооруженных сил Беларуси действительно может достигать 70-75 тысяч.

По словам министра обороны Беларуси Виктора Хренина в том же 2022 году, 60% его армии — контрактники. То есть часть срочников остается достаточно большой.

За два года количество личного состава вряд ли могло ощутимо вырасти — независимые мониторинговые группы наращивания сил не фиксировали, а сам Александр Лукашенко регулярно уверяет, что проводить мобилизацию не собирается.

В то же время это не помешало ему на упомянутой прошлогодней пресс-конференции пригрозить, что в условиях войны Беларусь сможет нарастить количество своей армии до полумиллиона.

По оценкам белорусского негосударственного сайта «Зеркало», даже с учетом резервистов и других силовиков (милиции), выйти на 500 тысяч «штыков» для Вооруженных сил выглядит нереалистичной задачей — как с точки зрения обеспечения такого количества оружием и техникой, так и с точки зрения того, выдержит ли это экономика страны.

Боеготовность даже имеющихся 50 тысяч военных многими обозревателями оценивается скептически — никто из них не участвовал в реальных боевых действиях (даже в качестве миротворцев).

В январе 2022 года после беспорядков в Казахстане «Белорусская батальонно-тактическая группа» вылетела туда в рамках операции ОДКБ для патрулирования нескольких объектов.

Но и тогда ни в каких боевых столкновениях белорусские военные участия не принимали, а самой большой трудностью один из участников назвал ветер в степи.

Также известно, что белорусские власти привлекали военных (в частности, 5-ю отдельную бригаду специального назначения) к подавлению протестов в Минске в 2020 году. Но это нельзя считать боевым опытом.

Основная же активность армии — это участие в учениях, вроде «Танкового биатлона» в России, или недавние авиационные учения с теми же россиянами.

Командир белорусского Полка имени Кастуся Калиновского в составе ВСУ Денис «Кот» Прохоров считает, что реально к боевым действиям готовы около 5 тысяч военных Республики Беларусь.

Однако даже несмотря на общие скептические оценки по количеству и боеготовности, Вооруженные силы Беларуси — это регулярная армия, которая имеет свою структуру и различные виды тяжелого вооружения.

Основа нынешней белорусской армии — четыре механизированных бригады, две бригады десантников, а также Силы спецопераций (ССО).

Именно десантников и спецназовцев провластные медиа чаще всего показывают в пропагандистских роликах, которые должны символизировать силу и боеготовность армии.

Типичные видео о белорусских десантниках мало изменились с 1990-х — часто на них показывают разбивание твердых предметов о голову под музыку или акробатические фигуры с флагами.

Кроме того, Вооруженные силы Беларуси имеют ощутимую артиллерийскую и ракетную компоненту: две артиллерийских бригады, четыре зенитных ракетных бригады и три зенитных ракетных полка, одну ракетную и одну реактивно-артиллерийскую бригаду.

Авиация сосредоточена на трех главных авиабазах (Барановичи, Лида и Мачулище) и объединена в одну структуру с ПВО, зенитными ракетными и радиотехническими войсками.

Есть еще транспортные войска, а также различные вспомогательные подразделения: инженерные, связь, РЭБ, радиационная, химическая, биологическая защита (РХБ).

Имеет Беларусь и свою тероборону — «Территориальные войска». Они должны созываться на случай войны или военного положения, но с 2022 года регулярно проводятся сборы и «проверки боеготовности» теробороны, которые, впрочем, не являются масштабными. На недавние апрельские учения вызвали три тысячи военнообязанных.

Большинство белорусской бронетехники — наследие советской армии. В частности, это касается танков.

В 2020 году московский «Центр анализа стратегий и технологий» в докладе под названием «Союзники» так писал о Беларуси: «Формально страна имеет на вооружении 1276 танков, но подавляющее большинство из них находится в резерве (на консервации. — Ред.). В строю лишь 446 танков Т-72Б и Т-72Б3, которые и составляют основу парка действующих частей. Но даже эта цифра выглядит завышенной».

Танки Т-72Б, являющиеся основой танкового парка, — это модернизация советского основного танка, созданная в середине 1980-х.

Т-72Б3 — более новая российская модернизация (с 2011 года и позже). Впрочем, таких машин, по разным оценкам, у белорусов только около двух десятков.

В то же время Беларусь разработала тепловизионные прицелы «Сосна-У», которые устанавливаются в том числе и на Т-72Б3.

Также сама Беларусь пытается с 2022 года модернизировать свои Т-72Б до версии Т-72БМ2 с упомянутыми прицелами «Сосна-У» и противокумулятивными решетками.

Что касается танков, которые находятся на консервации, то это преимущественно старые Т-72А начала 1980-х. Как пишет оппозиционный сайт Belsat, в 2022 году Беларусь передала более сотни таких танков России для войны в Украине.

Олег Катков обращает внимание, что зафиксированные эшелоны расконсервированных белорусских танков, отправленных России, могут быть лишь частью от того, что реально передано россиянам.

«Вопрос в том, какие танки вывозились в Россию — не были ли они сняты с действующих белорусских бригад. Как и по боеприпасам — сколько их осталось для артбригад?» — обращает внимание Катков.

Кроме танков, механизированные части белорусов оснащены БМП-2. Это гусеничная боевая машина пехоты, которая разрабатывалась в СССР с 1970-х.

Точное количество БМП-2, которые находятся в строю в армии, неизвестно. Оно может составлять несколько сотен.

Впрочем известно, что десятки таких машин также отправились россиянам в 2022 году.

В то же время белорусские механизированные бригады и подразделения ССО получают от России более новые БТР-80 и БТР-82, хотя, вероятно, в меньших количествах.

Местные конструкторы разрабатывают и собственный бронетранспортер Volat V2, который позиционируется как исключительно белорусский проект. Это колесный БТР, на который могут быть установлены различные боевые модули — например, от тех же БМП-2 с 30-мм пушкой или же модуль «Адунок-БМ-30» (30-мм пушка 2А42 со спаренным пулеметом ПКТ).

Военные обозреватели оценивают Volat V2 как перспективную разработку, «объективно лучше всего, что может предложить Кремль» в этой нише боевых бронированных машин.

«Однако надо понимать, что до серийных количеств „Волату“ еще далеко», — отмечает Олег Катков.

Но едва ли не самой известной современной разработкой белорусского оборонпрома является «аналог HIMARS» — ракетная система залпового огня «Полонез-М» с дальностью до 300 км.

«Полонез-М» считается главным достижением белорусского оборонпрома, хотя создан при сотрудничестве с Китаем

Установка использует китайские ракеты А200 и А300, которые могут лететь по усложненной квазибаллистической траектории. В комплекс входят пусковая установка с восемью ракетами, командная и транспортно-заряжающая машины — все на базе восьмиколесных тягачей МЗКТ-7930 «Астролог», которые производятся в Минске.

Пропаганда подает «Полонез» как грозное оружие, которое должно сдержать любого агрессора, который осмелится напасть на Беларусь.

Впрочем, по данным IISS, Вооруженные силы имеют только шесть таких комплексов.

«Полонезов» мало, и вряд ли они могут сыграть решающую роль в конфликте. Пусть они и имеют дальность 300 км, но Украину и так ежедневно забрасывают баллистическими ракетами, говорит главный редактор Defense Express.

Кроме описанного вооружения, белорусская армия имеет также многочисленные образцы вооружения советского производства: ОТРК «Точка-У», тяжелые самоходные установки «Мста-С», «Гиацинт-С», «Гвоздика», самоходные минометы «Нона», залповые системы «БелГрад» (белорусская модернизация «Градов»), «Смерч», «Ураган», противовоздушные зенитные комплексы «Тунгуска», «Бук-МБ» (белорусская модернизация «Буков»), С-300 и «Тор-М2».

Показательной стала передача россиянами Беларуси после 2022 года новейших комплексов С-400 и «Искандер-М» — об «Искандерах» Лукашенко пытался договориться с Кремлем еще в 2009 году.

Военно-воздушные силы представлены советскими истребителями МиГ-29 и штурмовиками Су-25, несколькими более новыми российскими многоцелевыми истребителями Су-30СМ, ударными вертолетами Ми-24 и новыми Ми-35, а также транспортной авиацией (Ил-76, Ан-26, Ми-8).

О передаче Беларуси тактического ядерного оружия Владимир Путин заявил весной 2023 года, и уже с прошлого лета начали появляться сообщения, что ядерные боеголовки уже там.

Собственно, упомянутые ракетные комплексы «Искандер-М» и могут быть носителями ядерного оружия. Как и штурмовики Су-25, о соответствующей модернизации которых заявляли в Минске.

IISS обратили внимание, что с «Искандерами-М», дальность которых достигает 500 км, угроза тактического ядерного оружия распространяется уже не только на Польшу и балтийские страны (для которых она теоретически существовала и раньше из Калининградского эксклава РФ), но и на Румынию, Венгрию, Словакию и небольшую часть Чехии.

Под угрозой и большая часть Украины — теперь и с севера. То есть ядерное оружие в Беларуси с соответствующими носителями — это геополитический вызов, который использует Россия.

«Так Россия уничтожила сразу несколько базовых договоров о нераспространении ракет определенной дальности», — говорит Олег Катков.

«В то же время неизвестно, реально ли Минск получил ядерное оружие — то есть заряды и возможность их использования по своему усмотрению», — добавляет он.

Собственно, большинство обозревателей считают, что «красная кнопка» этих боеголовок все равно в Москве. Несмотря на все заявления Лукашенко, что «это наше дело с Путиным».

Существуют сомнения и относительно того, насколько «ядерная передача» вообще имела место.

«Нам ядерное оружие не показывали. Исторически можем узнать, что все это было большим блефом», — предполагает белорусский политолог Артем Шрайбман (проживает за пределами Беларуси с лета 2021 года).

Собеседник Украинской службы Би-би-си, который уехал из Беларуси после событий 2020 года, но поддерживает связь с бывшими согражданами, говорит, что, по его впечатлениям, по крайней мере в начале полномасштабного вторжения белорусские военные преимущественно были против того, чтобы их армия напрямую вступала в войну в Украине.

Это же подтверждает и главный редактор белорусского сайта «Хартия-97» Наталья Радина (также находится за пределами Беларуси): «Они, конечно, не хотят воевать, это я точно могу вам сказать. Если пойдут, то пойдут исключительно по приказу и под принуждением, но прекрасно зная, какие будут последствия участия в этой войне».

Похожие мысли высказывает и Артем Шрайбман: «В ее нынешнем немобилизованном состоянии белорусская армия не представляет серьезной угрозы Украине на любом направлении. Она не представляет серьезного подспорья России. Ее задействование на поле боя перестанет ощущаться в течение нескольких дней или недель. Зато последствия для Беларуси и белорусского плацдарма России могут быть долгоиграющими».

Впрочем, Олег Катков обращает внимание, что нельзя не учитывать четыре механизированные бригады и две бригады ВДВ при поддержке еще двух артиллерийских бригад, которые Беларусь может выставить как ударные силы.

«Если поставим вопрос, где они могут пойти в наступление, то увидим довольно сложный участок для любых наступательных действий: ограниченное количество дорог, много труднопроходимых лесов и болот», — указывает он.

То есть при таких условиях, а также учитывая подготовку ВСУ и «реалии поля боя» современной войны, массовое использование бронетехники выглядит не очень вероятным и рациональным.

«Но наступление России на севере Харьковщины показывает, что активные наступательные действия можно вести с минимумом бронетанковой компоненты», — отмечает Олег Катков.

А по поводлу возможности прямого вступления Беларуси в войну предупреждает: «Такая вероятность есть. Она не нулевая. Находиться в иллюзиях, что „этого не произойдет, потому что это ИПСО (информационно-психологическая специальная операция)“ — угрожающе для Украины. Именно поэтому Украина держит вдоль границы соответствующие силы».