Что значит для Европы и Украины успех «друзей Путина» на выборах в Германии

Результаты выборов уже характеризуют не иначе как тектонический сдвиг устоявшегося порядка не только в Германии, но и в Европе в целом. И это несмотря на то, что выбирали всего лишь парламенты двух восточных земель — Саксонии и Тюрингии, которые не имеют никакого влияния на внешнюю политику федерального правительства по отношению к России и на объемы финансовой и военной помощи Украине в отражении российской агрессии.

Почему восточные немцы проголосовали за русофилов и экстремистов, и какими будут последствия этих выборов для Украины, Германии и Европы в целом?

Ультраправая «Альтернатива для Германии» (АдГ) пришла первой в Тюрингии и второй в Саксонии. А крайне левый «Союз Сары Вагенкнехт» (ССВ), отпочковавшийся от посткоммунистической Левой партии меньше года назад, занял третье место.

Ни АдГ, ни ССВ править не будут даже в этих землях, однако их успех среди избирателей уже заставил правящую коалицию и канцлера Олафа Шольца скорректировать внутреннюю политику, а с приближением федеральных выборов в сентябре 2025 года может вынудить все мейнстримные политические силы перенять часть лозунгов популистов и во внешней политике.

Лозунги эти не обещают ничего хорошего Украине.

Обе партии в разной степени симпатизируют путинской России, требуют прекратить поддержку Украины и вынудить ее начать переговоры о мире с Путиным.

И пусть внешняя политика не имеет прямого отношения к региональным парламентам, популисты уверяют, что именно в ней кроется корень недовольства избирателей жизнью в Германии.

Из-за войны Германия лишилась дешевого российского газа — Кремль перекрыл кран. В результате главная экономика и промышленный мотор Европы стагнирует вот уже третий год. Тем временем власти отписали на помощь Украине уже почти 30 млрд евро — больше выделили только США.

И если АдГ традиционно сделала центром кампании ограничение миграции и борьбу с преступностью, а Украину с Россией упоминала лишь на полях, то Сара Вагенкнехт шла на эти местные выборы исключительно с внешнеполитическими обещаниями и называла их референдумом о «мире».

Она требует не только прекратить поставку оружия Украине и начать переговоры с Путиным, но и снять санкции с России и отозвать согласие федерального правительства на размещение в Германии американских ракет средней дальности впервые со времен холодной войны. Шольц говорил, что «Томагавки» позволят противостоять возросшей российской угрозе до тех пор, пока Европа не разработает свое аналогичное оружие.

К Саре Вагенкнехт придется прислушиваться, поскольку для формирования большинства любой из центристских партий нужны будут союзники, а альянс с АдГ, признанной ультраправыми экстремистами в обеих землях, — табу и для умеренных, и для крайне левых.

В результате Германия уже через год может охладеть к Украине и смягчить критику России, полагает эксперт Даниэла Шварцер из Европейского совета по международным отношениям (ECFR). И вот почему.

Главная немецкая оппозиционная партия — консервативный Христианско-демократический союз (ХДС) — выступила не хуже популистов в обеих землях, а на федеральных выборах 2025 года ей прочат возвращение во власть. Но ХДС потребуется поддержка мелких партий, требующих уступок Кремлю.

К тому же внутри самой партии кандидаты в Бундестаг от восточных земель, оказавшись перед перспективой проиграть популистам из-за позиции партии по украинскому вопросу, могут угрозами раскола добиться ее изменения.

«И АдГ, и ССВ шли на выборы как „партии мира“. Они утверждали, что поддержка Украины разжигает войну, а переговоры должны начаться как можно скорее. Они отказывались считать Россию агрессором и изображали Путина как надежного партнера для переговоров», — отметила Шварцер.

«И пусть влияние земельных властей на внешнюю и оборонную политику ограничено, такая избирательная стратегия ССВ может расколоть ХДС, который до сих пор поддерживал Украину. ХДС в Восточной Германии уже занял более мягкую позицию в отношении России под этим давлением, что проявилось еще в ходе выборов в Европарламент. Угроза раскола может обострить обсуждение вопроса о взаимоотношениях с Россией, Великобританией и США еще и в западногерманском ХДС».

Несмотря на то, что с АдГ никто не хочет вступать в коалицию, для ультраправых итоги выборов стали триумфом. Они впервые со времен Второй мировой войны выиграли региональные выборы в Германии. А в национальных опросах за год до федеральных выборов занимают второе место после ХДС.

Прочие партии называют АдГ прямой угрозой немецкой демократии и опасаются возрождения нацизма. Они говорят, что готовы на любые сложные коалиции, лишь бы не допустить ультраправых во власть.

Это только на руку АдГ, полагает Торстен Беннер, директор берлинского Института глобальной общественной политики (GPPi).

«Коалиции с единственной целью противостоять АдГ лишь подкрепляют их тезис о том, что АдГ — единственная реальная альтернатива», — пишет он.

Однако успех на местных выборах в депрессивных восточных регионах не гарантирует поддержку населения на федеральном уровне.

«Тюрингия — чуть более 2% населения Германии. Она совершенно не отражает мнение всей страны. Кроме того, это — сельская Восточная Германия, там особая культура, которая и определяет политику», — призывает всех успокоиться Филлипс Пейсон О’Брайен, военный историк, профессор Университета Сент-Эндрюс в Шотландии и известный комментатор войны в Украине.

С ним не согласен Робин Брукс из американской исследовательской организации Brookings Institution.

«Подъем АдГ отныне касается не только Восточной Германии. Они набирают все больше голосов и в моей родной земле Гессен, — пишет он. — Их успех базируется на недовольстве миграцией. Пока эта политическая проблема не рассосется, и АдГ, и ССВ будут получать все больше голосов повсюду».

Но это и хорошая новость, уверяет он. Поскольку голосуют не сердцем за красивые глаза, а за конкретную политику, у правящей коалиции и главной центристской оппозиционной партии есть время до следующих выборов перехватить эту повестку и отбить атаку популистов слева и справа.

«Эти выборы — помимо абсурдной ностальгии по ГДР — напоминают о запущенных проблемах: об иммиграции, об угрозах со стороны России и Китая, о непомерно высоких долгах в странах южной Европы. Это — вопросы политики. Центристы могут перехватить их и выдавить экстремистов. Но для этого необходимо сделать сложный политический выбор — и сделать его сейчас», — пишет он.

Сами ультраправые объясняют свой успех как раз недовольством населения наплывом иммигрантов.

«Политика открытых границ была номером один во всех опросах. Она была главным драйвером успеха АдГ. И на этих выборах стало ясно, что начатый Ангелой Меркель эксперимент провалился и люди больше не поддерживают массовую иммиграцию», — сказала Би-би-си один из лидеров АдГ Беатрикс фон Шторх.

Но не все так просто, говорят сами избиратели.

Они недовольны тем, что жизнь дорожает, а доходы не растут. А на востоке страны (исключая Берлин) к центральным властям относятся еще более критически. Здесь со времен ГДР не любят американцев, с которыми сближается правительство Шольца. Некоторые тоскуют по сильной руке и голосуют за коммунистов, другие недовольны отступлением от «традиционных ценностей» в вопросах гендера и семьи, третьим претит ускоренный переход на «зеленую» возобновляемую энергию.

К России же отношение на востоке менее антагонистичное, чем на западе Германии, но и страх оказаться втянутыми в большую войну в Дрездене острее, чем во Франкфурте-на-Майне.

Германия — тяжеловес европейской политики. До сих пор она оставалась еще и примером политической умеренности, прагматизма и договороспособности.

После этих выборов стало ясно, что во власти до следующих выборов находятся политики, не пользующиеся поддержкой населения. Внутриполитические проблемы будут занимать их больше внешней политики, а статус «хромой утки» будет ограничивать возможности для смелых решений и лидерства в Европе.

Что ставит ЕС в тяжелое положение, поскольку аналогичные проблемы (подъем ультраправых и провал рейтингов власти) с начала лета парализуют второго тяжеловеса Евросоюза — Францию.

Даже в лучшие времена их веса не всегда хватало, чтобы продавить реформы и решения, от которых зависит и способность ЕС выстоять в конкуренции с США и Китаем, и перспективы поддержки Украины, и будущее европейской безопасности и обороны, и «зеленая перестройка» экономики, и судьба свободного передвижения внутри Европы и контроля миграции на ее границах.

Одно дело, когда против общеевропейской политики возражает маленькая Венгрия. Совсем другое — когда Франция или Германия.

Даже временный паралич в реформировании ЕС поставит на паузу важные решения в области бюджетной политики, долгов, единого финансового рынка, тарифов на китайский импорт, налогов и регулирования. А значит, борьба с симптомами болезни отсрочит устранение ее главной причины — вялого роста экономики и недовольства населения снижением уровня жизни.