«Это страшно, но и рожать тоже страшно»: женский отряд из Бучи, который сбивает российские дроны

Когда на украинскую Бучу опускается тьма, появляются ведьмы. Именно в это время начинается налет российских ударных беспилотников.

«Бучанские ведьмы», как они сами себя называют, — это добровольные мобильно-огневые группы ПВО, состоящие почти исключительно из женщин.

Сегодня, когда все больше мужчин отправляется на линию фронта, они помогают защищать небо Украины.

Дронов также становится все больше, их часто запускают из России волнами, чтобы перегрузить системы ПВО перед ракетными атаками.

Ночные дежурства позволяют женщинам совмещать защиту родины с работой учителей и врачей днем; среди них есть даже мастер по маникюру.

Многие женщины говорят, что это способ преодолеть чувство беспомощности, которое возникло у них, когда в начале полномасштабного вторжения российские войска оккупировали город Буча.

Истории о чудовищных событиях тех недель, включая убийства, пытки и похищения, стали появляться лишь после того, как украинские военные освободили эту территорию в конце марта 2022 года.

«Мне 51 год, я вешу 100 кило, я не могу бегать. Я думала, что меня отправят домой, но меня взяли!» — вспоминает врач-ветеринар Валентина, которая этим летом вступила в подразделение и теперь носит позывной «Валькирия».

Она рассказывает о том, что привело ее к этому — о друзьях, отправившихся на фронт, и о тех, кто погиб в боях.

«Я могу выполнять эту работу. Снаряжение тяжелое, но мы, женщины, можем с этим справиться».

Через несколько часов, когда в Киевской области объявляется воздушная тревога, у Валентины появляется возможность наглядно продемонстрировать это.

Ее отряд выдвигается с расположенной в лесу базы, и мы следуем в темноте за их пикапом, который по кочкам выбирается на середину поля.

Четыре человека выпрыгивают из машины и занимают места за пулеметами.

Эти два спаренных пулемета «Максима» образца 1939 года родом из другой эпохи. На ящиках с патронами — красные звезды советских времен.

Сергей, единственный мужчина в отряде, наливает воду из бутылки в охлаждающий кожух.

Это все, чем они располагают. Лучшее оружие Украины — на передовой, и Киев постоянно просит у союзников больше вооружений.

Но это старинное оружие поддерживается в отличном состоянии. «Ведьмы» говорят, что с лета сбили уже три беспилотника.

«Моя задача — слушать, — поясняет Валентина. — Это нервная работа, но нам необходимо быть сосредоточенными, чтобы прислушиваться к малейшему шороху».

Ее подруге Инне тоже немного за 50, и это один из ее первых выходов.

«Да, это страшно, но рожать тоже страшно, однако я это делала трижды», — смеется она и говорит, что ее позывной — «Черри».

«Это из-за моей машины [китайский автомобиль Chery — Би-би-си], а не из-за помидоров».

Инна — учитель математики, и иногда ей приходится уходить из леса на урок.

«Я держу в машине одежду, каблуки. Крашу губы, провожу урок. А потом обратно в машину, быстро переодеваюсь за углом — и поехала».

«Мужчины ушли, но мы — здесь. А чего не может украинская женщина? Мы все можем».

Где-то на горизонте светит луч прожектора другой группы, сканируя небо в поисках опасности над их собственной зоной патрулирования.

Публичных данных об общем количестве добровольческих подразделений и о том, сколько женщин в них служит, нет. Поскольку Россия почти каждую ночь запускает в Украину дроны, начиненные взрывчаткой, эти подразделения помогают сформировать дополнительный щит вокруг крупных городов.

С позиции «ведьм» в поле Юлия отслеживает два беспилотника на своем планшете. Они летят над соседним регионом, поэтому непосредственной угрозы для Бучи нет, однако пулеметы останутся на позиции до тех пор, пока воздушная тревога не будет отменена.

Командир добровольческого формирования только что вернулся из Покровска в Донбассе, где идут самые тяжелые бои.

«Там фейерверки нон-стоп», — так Андрей Верлатый с улыбкой описывает царящую там обстановку.

У него в подчинении было около 200 мужчин, которые входили в состав мобильно-огневых групп Бучи и патрулировали регион во время комендантского часа. Многие из них не были годны к строевой службе.

Но потом Украина, срочно нуждавшаяся в солдатах, пересмотрела закон о мобилизации, и многие из подчиненных полковника неожиданно оказались годными к службе на фронте.

«Около 90% моих ребят оказалось в армии, еще 10% попряталось, разбежавшись, как крысы. У нас почти никого не осталось, — говорит полковник. — Остались лишь люди без ног или без половины черепа».

Перед ним встал выбор: набрать мужчин ниже мобилизационного возраста или женщин.

«Сначала это было вроде шутки: давайте наберем женщин! В Вооруженных силах им не очень доверяли. Но сейчас ситуация изменилась», — говорит он.

«Ведьмы» по выходным проходят общую военную подготовку. В день нашего приезда у них было первое занятие по штурму здания. Они тренируются на развалинах фермы, направляя стволы автоматов в пустые дверные проемы, прежде чем осторожно двигаться дальше.

Одни выглядят более уверенно, чем другие, но приверженность делу и сосредоточенность этих женщин очевидны, потому что на это у них есть глубокие и личные причины.

«Я помню оккупацию, я помню этот ужас, я помню крики моего ребенка, — говорит мне Валентина, вздыхая. — Я помню тела убитых, когда мы вынуждены были бежать».

Ее семья бежала из Бучи мимо выгоревших танков, тел убитых солдат и мирных жителей. На одном из российских блокпостов солдат, по ее словам, заставил их опустить стекло в машине и приставил ствол к голове ее сына.

Валентина переполнена тихой яростью.

Именно поэтому она отказывается перестать верить в победу Украины, несмотря на уныние, которое опустилось на многих в стране после почти тысячи дней полномасштабной войны.

«Жизнь изменилась, все наши планы были разрушены. Но я здесь, чтобы помочь ускорить окончание этой войны. Как говорят наши девочки, без нас она не закончится».

Перешагивая через битое стекло и обломки в армейских ботинках, с винтовкой в руках идет офис-менеджер Аня — еще одна «ведьма». Ей 52 года, и она считает, что военная подготовка придает ей силы.

«В оккупации я ощутила полную бессмысленность своего существования. Я не могла ни помочь кому-то другому, ни защитить себя. Я хотела научиться обращаться с оружием, чтобы быть полезной».

Женщины болтают со своими инструкторами и получают удовольствие. Однако вечером, уже на базе в лесу, одна из них начинает откровенничать и делится леденящей душу историей.

Когда Бучу захватили, российские военные стали заходить в дома, насиловать и убивать. Однажды прошел слух, что оккупанты будут убивать детей.

«За решение, которое я приняла в тот день, я никогда не прощу русских», — признается женщина.

Я не буду делиться подробностями того, что она мне рассказала — о принятом ею страшном решении, — скажу лишь, что солдаты так и не пришли к ней домой, и ей не пришлось его выполнять. Но с тех пор женщину преследует этот момент и чувство вины.

Впервые она почувствовала облегчение, когда начала учиться защищать себя, свою семью и свою страну.

«Приезд сюда очень помог, — тихо говорит она мне. — Потому что я больше никогда не буду сидеть как жертва и так сильно бояться».