Какие цели преследуют страны — от Турции до США — в Сирии?

У США в Сирии порядка 900 военнослужащих. Страна также поддерживает Сирийские демократические силы (СДС), которыми руководят курды. Силы контролируют северо-восток и восток страны.

К Сирийским демократическим силам относят и Отряды народной самообороны (ОНС) также под руководствам курдов.

По некоторым данным, в СДС насчитывается от 40 000 до 60 000 бойцов, из которых 20 000-30 000 принадлежат к ОНС.

Районы южной Сирии, где проживает большое количество друзов, контролируются такими ополченцами, как Южный фронт и Штаб операций на юге.

Однако, как говорит Пол Салем: «друзские деревни в основном приняли власть ХТШ».

Турция поддерживала «Хайят Тахрир аш-Шам», когда группировка управляла провинцией Идлиб. К примеру, предоставляла ей такие услуги, как электроснабжение и связь.

Турция также стала первой страной, направившей своих представителей в Дамаск после того, как ХТШ установила контроль над столицей. Среди них был глава турецкой разведки Ибрагим Калын.

По мнению Нанара Хавача, старшего аналитика по Сирии в Международной кризисной группе (ICG), Турция преследует в Сирии две цели.

«Турция хочет, чтобы Сирия была достаточно стабильной, чтобы три миллиона сирийских беженцев, находящихся в Турции, могли туда вернуться», — говорит Хавач. — «Кроме того, она хочет оттеснить курдские вооруженные группировки в Сирии от своих границ, поскольку считает, что они работают вместе с ее противником, РПК [Рабочей Партии Курдистана]».

Пол Салем отмечает следующее: «Турция хочет, чтобы Сирия включила всех бойцов Сирийских демократических сил в свою регулярную армию и лишила курдов их собственного автономного региона. Это также является целью аль-Шараа».

Главной целью США в Сирии является подавление джихадистской вооруженной группировки «Исламское государство» (ИГ) (признана территоричесткой и запрещена в России). США сражались с ней в Сирии в 2014 году. Кроме того, Вашингтон поддерживает курдские вооруженные формирования, которые противостоят ИГ.

Одна из причин этой поддержки — то, что курдские ополченцы охраняют тюрьмы на северо-востоке Сирии, где содержатся тысячи заключенных, обвиняемых в принадлежности к ИГ.

«Это опытные, идеалоигзированные бойцы, которые могли бы дестабилизировать Сирию, если бы оказались на свободе», — говорит Хавач.

Во время режима Башара Асада США ввели жесткие санкции против Сирии из-за нарушений прав человека. Пока что они продолжают действовать.

«Больше всего Сирия хочет, чтобы США сняли с нее санкции, и тогда международное сообщество сможет начать инвестировать в страну», — замечает Хавач.

Первой страной, которую аль-Шараа посетил в качестве временного президента, стала Саудовская Аравия.

«Страны Персидского залива, такие как Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты, скептически относятся к аль-Шараа и ХТШ из-за их джихадистского прошлого», — объясняет эксперт по вопросам безопасности на Ближнем Востоке из британского аналитического центра RUSI Х. А. Хеллиер.

«Однако они ясно дают понять, что хотят, чтобы Сирия была восстановлена. Они хотят, чтобы она была интегрирована в арабский регион и больше не была марионеткой Ирана», — говорит Хеллиер.

Пол Салем добавляет: «Турция предложила помощь в восстановлении Сирии после гражданской войны, но у стран Персидского залива больше денег».

В 2015 году Россия поддержала в Сирии режим Башара Асада, а взамен получила военные базы на территории страны.

Военно-морская база в Тартусе обеспечила ей присутствие в Средиземном море, а авиабаза в Хмеймиме стала отправной точкой для операций «Африканского корпуса» — военизированного формирования, в прошлом относившегося к ЧВК «Вагнер», но позже переименованного и официально перешедшего под контроль российских властей, который обеспечивает интересы России в нескольких странах Африки.

После падения режима Башара Асада Россия вывела из Сирии свои стратегические активы, такие как корабли и самолеты. Сейчас руководство страны обсуждает с ХТШ, как они могут использовать военные базы в будущем.

«Сирия не может позволить себе враждовать с Россией», — говорит Хавач. — «В противном случае это может привести к проблемам: возможно, к усилению напряженности между различными этническими группами».

«Для аль-Шараа на руку несколько факторов. Во-первых, большинство стран едины в своем стремлении к стабильности в Сирии. Во-вторых, большинство группировок в стране поддерживают временное правительство», — объясняет Пол Салем.

Однако, по данным американского Института изучения войны (ISW), сейчас Сирийская национальная армия, поддерживаемая Турцией, вступает в столкновения с курдскими Сирийскими демократическими силами на востоке провинции Алеппо.

По словам Пола Салема, риск заключается в том, что если СДС откажется распускаться, то Турция может призвать СНА к эскалации против них.

«Для Турции это не будет первоочередным вариантом, но это будет одним из вариантов», — говорит Салем.

«Пока что США препятствуют существенным действиям Турции в отношении курдов», — замечает Хавач.

Однако пока никто не знает, оставит ли президент Дональд Трамп американский контингент в Сирии. В декабре Трамп говорил, что ситуация в Сирии «не наша война».

Израиль также имеет военное присутствие в Сирии.

Вскоре после падения режима Асада ЦАХАЛ направил войска на Голанские высоты — территорию Сирии, оккупированную Израилем с 1967 года. Там Израиль занял буферную зону, которая разделяла сирийские и израильские силы.

Кроме того, Израиль перебросил войска за пределы буферной зоны и нанес почти 500 авиаударов по военным базам Сирии, что привело к почти полному уничтожению сирийского военного потенциала.

Также существует опасение по поводу вмешательства Ирана в ситуацию в Сирии.

Иран был союзником Сирии с момента Исламской революции 1979 года и приложил немало усилий для поддержания власти Асада в ходе гражданской войны.

«Падение режима Асада стало ударом для Ирана, поскольку руководство страны использовало Сирию как канал для поставок оружия своему союзнику, «Хезболле»», — говорит доктор Салем.

«В настоящее время Иран не может найти способ восстановить свое влияние в Сирии, — говорит он, — «Однако, если переходное правительство потерпит неудачу и сирийские группировки начнут воевать друг с другом, он может найти способ вернуться в страну, поддерживая одни вооруженные группы против других».

«Иран любит несостоявшиеся государства», — добавляет Салем.