«Говори правду, пиши правду, не бойся». История первой в России журналистки, осужденной по новой шпионской статье

*Упомянутые в этом тексте издания «Радио Свобода», «Сибирь.Реалии», «Север.Реалии», «Крым.Реалии» и «Медиазона», а также проект «Первый отдел», Центр защиты прав СМИ и Галина Арапова внесены Минюстом России в реестр «иноагентов».

25 декабря 2023 года. Двое силовиков в штатском с закрытыми балаклавами лицами сажают в самолет девушку в наручниках. На ней черный пуховик с нарисованными ангельскими крыльями на спине. Это кадры оперативной съемки ФСБ.

В самолете из Читы до Москвы оперативники надели ей на голову наушники и включили музыку. «Репертуар Shaman’а и Газманова. И так на протяжении 7 часов по кругу — «Я русский», «Россия, Россия». И уже на пятом круге начинает звенеть в ушах от громкости, голову сдавливает от наушников; я прошу их снять, а в ответ: «Что, музыка не нравится?» И сказано это в таком тоне, что понимаешь: «Осторожно, злой оперативник» и лучше не спорить», — вспоминает в письме из СИЗО задержанная свой перелет в столицу в сопровождении ФСБ.

Уже «традиционно» — с маской на глазах и под патриотическую музыку в наушниках — ее в октябре 2024 года вернули из Москвы на родину, где вынесли приговор. 31 марта он вступил в силу. В апелляции приговор ужесточили: кроме четырех лет колонии, суд постановил конфисковать у Новак 500 тысяч рублей, якобы заработанные во время сотрудничества с Радио Свобода*.

Видео ФСБ с ней — классический сюжет от российской спецслужбы — силовики в масках громко стучат в дверь, затем заходят в квартиру и задерживают девушку. Ее лицо на оперативной съемке заретушировано. Следующие кадры: оперативники заводят девушку из микроавтобуса в самолет, дальше — выводят из самолета, потом — кадры из Лефортовского суда Москвы, заканчивается запись кадрами уже из другого суда — Забайкальского края, там девушке оглашают приговор. Всю ее историю ФСБ уместила в одну минуту шестнадцать секунд.

Девушку зовут Ника Новак, она журналистка из Читы, ее уголовное дело — первый публично известный случай обвинения в «конфиденциальном сотрудничестве» с иностранцами (ст. 275.1) из-за работы на зарубежное СМИ — «Сибирь.Реалии», региональный проект «Радио Свобода». Новак писала для них с 2022 года.

Нику Новак силовики в масках задержали у нее дома в Чите 25 декабря 2023 года. В тот же день увезли в Москву, где Лефортовский суд отправил ее в СИЗО. Уже вечером ее маме Эннафе Божок позвонили. В трубке она сначала услышала голос дочери, затем — незнакомый ей мужской голос. Это был следователь ФСБ Василий Морозов. Он известен тем, что вел дело специалиста по оптике Дмитрия Колкера и лично приезжал в Новосибирск, чтобы забрать с больничной койки в СИЗО ученого с четвертой стадией рака. Колкер умер в «Лефортово» через несколько дней.

«Мужчина говорит: Вы не волнуйтесь, она в «Лефортово», — вспоминает в разговоре с Би-би-си Эннафа Божок. — Подождите, говорю, как в «Лефортово»? Это же Москва? Он говорит: Да, Москва. Вы, мамочка, не волнуйтесь. У нас здесь нормально, у нас здесь санаторий».

Новак провела в московском СИЗО 10 месяцев, пока шло следствие. Пока она сидела в «Лефортово», следователь разрешал ей звонить маме — хотя фигурантам дела, которые ведет ФСБ, редко дают возможность звонков и свиданий с родными.

Но увидеть дочку за год Эннафа смогла лишь раз — на заседании суда в Чите, куда на процесс этапировали Нику, а ее мать пригласили в качестве свидетеля. Дело слушалось в закрытом режиме. На время суда им запретили не только звонки, но и переписку.

Спустя 11 месяцев, 26 ноября 2024 года Забайкальский краевой суд дал Новак четыре года колонии. Журналистка приговору не удивилась. В письме она рассказала, что эту цифру ей называл следователь: «Поэтому я засмеялась в конце приговора — даже пресс-служба ФСБ перестала меня снимать».

Как сообщил суд в пресс-релизе о приговоре Новак, УФСБ по Забайкалью выявила, что жительница Читы «установила и поддерживала» связь на конфиденциальной основе с «представителем иностранного СМИ». По его заданиям, утверждал суд, «за денежное вознаграждение она оказывала содействие в подготовке недостоверных материалов, дискредитирующих Вооруженные Силы России и органы государственной власти». О каком СМИ речь — не сообщалось.

То, что Новак обвинили по ст. 275.1 из-за работы на «Сибирь.Реалии», известно из постановления о производстве обыска у нее дома. Этот документ, в отличие от материалов дела, не имеет грифа «секретно». В нем говорится, что журналистка сотрудничала с этим медиа, чтобы помогать «деятельности заведомо направленной против безопасности» России и «необъективно» освещать «протекающие в стране процессы и явления в социально-политической сфере».

В письмах из СИЗО Ника не скрывала, что сотрудничала с изданием, это подтвердила после приговора и «Радио Свобода». На сайте медиа материалов, подписанных Новак, нет, но в условиях репрессий журналисты независимых СМИ часто публикуют свои материалы под псевдонимом или без указания авторства.

Президент корпорации Стивен Капус осудил вердикт и призвал российские власти немедленно освободить Новак: «Эти политически мотивированные обвинения направлены на то, чтобы заставить замолчать отдельных репортеров и оказать на них сдерживающее воздействие. Мы призываем к немедленному освобождению Ники и возвращению ее семье».

За время, что Ника Новак провела в заключении, российские власти внесли «Радио Свобода» в реестр нежелательных — в феврале 2024 года. А в марте 2025-го «Радио Свобода» оказалась под угрозой закрытия после того, как президент США Дональд Трамп поручил серьезно сократить штат агентства, которое управляет медиакорпорацией.

Кроме Ники Новак, в российской тюрьме с 2023 года была еще одна журналистка «Радио Свобода» — Алсу Курмашева. В июле 2024-го ее приговорили к шести с половиной годам лишения свободы по делу о распространении военных «фейков» про российскую армию, а августе освободили в рамках большого обмена между Россией и странами Запада.

В заключении в аннексированном Россией Крыму с марта 2021-го остается Владислав Есипенко — корреспондент «Крым.Реалии», проекта Украинской службы «Радио Свобода». ФСБ обвинила его в связях с украинской разведкой, при обыске у Есипенко, согласно сообщению ФСБ, нашли предмет «с внешними признаками самодельного взрывного устройства». Сейчас он отбывает пятилетний срок по обвинению в хранении взрывчатых веществ.

Еще один журналист «Радио Свобода» — Игорь Лосик — сидит в тюрьме в Беларуси. Его задержали во время протестов 2020 года и в 2021-м приговорили к 15 годам лишения свободы за «разжигание социальной вражды и розни в отношении представителей власти» и «организацию массовых беспорядков».

Мама Ники Новак Эннафа Божок убеждена, что статья о «конфиденциальном сотрудничестве» за журналистскую деятельность применяться не может: «Журналисты по каким-то заданиям ничего там не выполняют. Эта [уголовная] статья сама по себе сырая. Я считаю, что моя дочь осуждена незаконно», — говорит она Би-би-си.

Ст. 275.1 появилась в УК в июле 2022 года. С того момента под уголовное преступление подпадают любые непубличные контакты россиян с иностранцами — если ФСБ считает их угрозой безопасности страны.

Незаконным и необоснованным приговор журналистке назвала и ее адвокат Юлия Кузнецова. По ее словам, в действиях Новак отсутствует состав инкриминируемого деяния: «Новак осуждена и приговорена к четырем годам лишения свободы за то, что она выполняла честно и добросовестно свои профессиональные обязанности журналиста».

«Мне кажется, что у каждого человека, который имеет хоть малую, даже безобидную нить связи с кем-то или чем-то иностранными, есть великий риск «попасть на удочку властей»», — пишет о своем деле сама Ника Новак.

Когда Госдума только принимала в 2022 году поправки, вводящие новую статью УК, юристы в разговоре с Би-би-си уже предупреждали, что «сотрудничество» прописано максимально расплывчато. Глава Центра защиты прав СМИ Галина Арапова еще тогда говорила, что под риском могут оказаться журналисты и фрилансеры, сотрудничающие с организациями, признанными СМИ-«иноагентами» или «нежелательными», а также — с зарубежными СМИ. Он также предполагала, что под «конфиденциальным сотрудничеством» будут понимать и случаи, когда журналисты публикуются под псевдонимом.

Дело Ники Новак показало, что Арапова оценила риски верно. Это касается не только псевдонимов, но даже анонимного сотрудничества с иностранным СМИ, добавляет другой юрист (он говорил с Би-би-си анонимно в целях своей безопасности). «Анонимно при должной цифровой безопасности и дисциплине с обеих сторон можно работать без большого риска. Риск возрастает, если такое сотрудничество можно доказать через цифровой след, показаниями свидетелей или иным образом», — объяснил он.

Не всякое общение с иностранцами может превратиться в «уголовку» по этой статье, но для обвинения выглядит достаточным, если человек контактирует с представителем государства или организацией, которая, по мнению российских властей, действует против безопасности государства. Впрочем, как обращают внимание в сообществе юристов «Первый отдел», такую угрозу безопасности ФСБ доказывает справкой, часто носящей гриф гостайны, что человек или организация, с которой контактировал обвиняемый, представляет иностранную спецслужбу или действует против безопасности России.

С момента появления этой статьи до декабря 2024 года, по подсчетам «Первого отдела», по ней возбудили 42 дела. Чаще всего людей обвиняют за связь с Украиной, писали «Север.Реалии».

«Первому отделу» известны и случаи преследования людей по ст. 275.1 за отправку фото или видео в СМИ или телеграм-каналы. Например, житель Свердловской области Владлен Меньшиков, обвинявшийся в попытке диверсии на железной дороге, позднее стал фигурантом дела о «конфиденциальном сотрудничестве» с Легионом «Свобода России» (украинское военизированное подразделение из россиян, воюющих на стороне Украины, в России признано террористической организацией и запрещено) и получил 14 лет колонии. «Факт сотрудничества подтверждается тем, что они использовали его фотоотчет у себя в Telegram-канале, в том числе „налепили» на него свой логотип», — говорил анонимный источник «Коммерсанта» в силовых структурах.

Еще один случай — дело Павла Гугуева, бывшего военнопленного. Он дал два интервью украинскому журналисту Дмитрию Карпенко, одно — в плену, второе — по возвращении в Россию. Его арестовали за «сотрудничество с иностранцами» после этих разговоров с украинцем, в которых он в том числе говорил о больших потерях российской армии, писала «Медиазона».

В июне 2024 года томского ученого, 51-летнего Антона Климкина приговорили к 2,5 годам колонии по этой же статье. Сути обвинений ФСБ не знали даже его родственники, спецслужба засекретила дело. «Сибирь.Реалии» выяснили, что в качестве основания для преследования Климкина ФСБ взяла научный контракт института оптики с одним из университетов Китая, заключенный 10 лет назад.

Дело Ники Новак уникально, поскольку ее привлекли к ответственности именно за журналистскую работу, отметил в разговоре с Би-би-си Евгений Смирнов из сообщества адвокатов и правозащитников «Первый отдел». Ситуации, когда преследуют за предоставление информации не спецслужбам, а для журналистской деятельности, сейчас становятся новой реальностью, говорит он.

Следствие по таким делам доказывает «деятельность против безопасности РФ» по факту публикации каких-либо критических материалов о политике России или ее руководства. «Буквально, раз «Радио Свобода» публикует «недостоверные материалы» о вооруженных силах России, то работают против безопасности России», — говорит адвокат. «Конфиденциальность» сотрудничества, по его словам, могут доказать, если человек публикуется под псевдонимом или не публично помогает в подготовке материала.

Смирнов добавляет, что сейчас в России «одно и то же деяние, связанное с политикой, может подпадать под действие множества статей УК». Выбор статьи, считает адвокат, обусловлен ведомственной принадлежностью того, кто возбуждает дело. «Условно говоря, «эшник» (сотрудник центра по борьбе с экстремизмом МВД — центра «Э») нашел бы дискредитацию или фейки, а чекист видит свои правильные статьи — о госизмене или конфиденциальном сотрудничестве», — сказал Смирнов.

Эннафа Божок удивляется, что дело ее дочери засекретили: «Здесь какая может быть гостайна? Она что, какие-то там распространила сведения, которые касаются какой-то тайны? Она ничего не распространила».

Она предлагает обсуждать содержание статьи о конфиденциальном сотрудничестве с правозащитниками, но логику работы ФСБ понимает не хуже них: «Почему это дело появилось? Потому что его нужно раскручивать именно на журналистах. Просто нужно было, наверное, нарабатывать практику». Дело дочери, по ее мнению, пробный шар.

Мама Новак говорит, что дочь с детства хотела быть журналисткой. Эннафа не возражала — журналистика не казалась ей опасным занятием, но сама она работала юристом и хотела, чтобы дочь тоже получила «серьезное образование». Ника Новак собиралась поступать на журфак, но мама настояла на юрфаке Забайкальского государственного университета. Новак училась там с 2010 по 2015 год, но не окончила его. «Поступила — не моё, — вспоминает она про студенчество. — Хотя в журналистской деятельности, [юридические] знания мне неплохо помогли».

Устроиться на первую работу ей помогла мама — она увидела по ТВ объявление о наборе журналистов в новое забайкальское СМИ и предложила дочери попробовать свои силы. Новак сходила на собеседование, сделала тестовое задание — репортаж, и так в 2013 году ее взяли корреспондентом-рерайтером на городской портал «ЖКХ Чита». «За время работы я стала в некоторых моментах, касающихся деятельности коммунальных организаций, разбираться лучше специалистов», — вспоминает Новак.

Осенью 2014 года, после аннексии Россией Крыма и начала боевых действий в Донбассе с участием российских военных (официально Москва отрицала, что ее войска вторгались в Украину), 22-летняя Ника Новак решила поехать в Луганск работать журналисткой.

«В 2014 году во время войны в Луганске погиб мой товарищ Влад (фамилию называть не буду). В этом же году после его смерти я отправилась в Луганск», — вспоминает она в письме из СИЗО.

С Владом Моцкевичем, который воевал на стороне самопровозглашенной Луганской «народной республики» в 2014 году под позывным «Гном», Ника Новак познакомилась во «ВКонтакте», рассказывает сослуживец Моцкевича (он говорил с Би-би-си на условиях анонимности). «Они общались несколько месяцев, и у них были романтические отношения на расстоянии. Я не помню, успели они встретиться или нет, но по-моему, не успели», — говорит он. Подруга Новак тоже помнит, что у девушки «там служил молодой человек». «Печальная история, что плохо все очень закончилось, у нее разбилось сердце, и больше мы не акцентировали внимание на этой теме», — вспоминает еще одна подруга журналистки (обе также говорили с Би-би-си на условиях анонимности).

Мама Новак предполагает: «Она общалась в то время с добровольцами Донбасса, Луганска, постоянно они переписывались. Видимо, как-то договорились, что нужно людям помогать».

Ника Новак симпатизировала самопровозглашенным «народным республикам». В фейсбуке в день начала полномасштабной войны 24 февраля 2022 года она писала, что за Влада «почти вышла замуж». «Он — уроженец Луганска. Страшные дни заставили его пополнить ряды ополчения. Летом того же [2014] года он погиб от рук тех, кого принято называть братьями», — вспоминала Новак.

Сослуживец Влада Моцкевича говорит, что тот погиб летом под поселком Хрящеватое на подступах к Луганску и под аэропортом, но тело нашли только в октябре: «Он оказался в подсолнухах, а они были высокие и густые, все вокруг было заминировано». Он не помнит, была ли Новак на похоронах.

«Мы к ней относились сразу как к девушке и невесте погибшего товарища, — рассказывает сослуживец Моцкевича. — Когда она приехала, уже было официально небольшое перемирие, и мы перебазировались в Лутугино. Она поставила всех, конечно, в ситуацию такую: там еще война идет, аэропорт недавно взяли, солдаты ВСУ бродили по округе, другие подразделения, в общем, неспокойно было».

Ника Новак писала, что она украинка и по отцу, и по маме, и поэтому они следили за революцией на Майдане в 2013-2014 гг. «с болью в сердце». Эннафа говорит, что у них есть родственники в Украине, но дочь с ними не общалась.

С декабря 2014-го по февраль 2015 года Новак работала корреспондентом в районной газете «Лутугинская слава» в Лутугино Луганской области — город уже был под контролем властей самопровозглашенной «народной республики».

По словам сослуживца Моцкевича, Новак «помогала по разным вопросам», в том числе с гуманитарной помощью: «Приезжали гуманитарщики, их нужно было посюсюкать, повозить куда-нибудь (кто-то на передовую просился, кому-то фото нужно было хорошие), разместить. Что она писала, я не знал, она мне лично не говорила, что она журналист. Девушка «Гнома» — вот как я ее видел».

Уезжая в Донбасс, Ника Новак сказала маме, что собирается «в Краснодар к подружке». «Вы думаете, она меня спросила? — отвечает Эннафа на вопрос, как она переживала отъезд дочери в зону боевых действий. — Я уже узнала по факту, когда она мне позвонила и я увидела, что там украинский телефон. Чего было ругаться — я уже сидела и молилась, чтобы не дай бог там чего не произошло».

«Я не знаю, как она приехала и кто ее отпустил из дома на войну, в эту авантюру? — говорит сослуживец Моцкевича, знакомый с Новак. — Чтобы вы понимали, тогда было не очень спокойно. Помимо недавно ушедших ВСУ была куча военных формирований, которые никому не подчинялись. Разные казаки, добровольцы, подразделения полевых командиров (Бэтмен, Дрёмов, Мозговой, Фома, Грек и пр.). Получить пулю там было легко. У нас за два первых месяца три-четыре конфликта были с такими ребятами и все со стрельбой».

Ника Новак позже писала в соцсетях, что в то время «жила в одном расположении с ополченцами». «За стеной комнаты, выделенной мне, проживал Страйк — луганчанин, который рассказывал, что им со школьной скамьи внушали об опасности москалей (то есть нас) и об обязательном их истреблении», — писала она, поддерживая начало «спецоперации» в феврале 2022-го. Би-би-си нашла упоминание о человеке с таким позывным — агентство «РИА Новости» писало, что его в 2018 году убили полицейские самопровозглашенной Луганской «народной республики» якобы при попытке разбойного нападения на отделение финансового центра в Луганске. Ника к тому времени уже три года как уехала из Луганской области.

«После общения в социальных сетях с друзьями, которые уже воевали в ополчении самопровозглашенных республик, я мечтала побывать на этой войне и ощутить на собственной шкуре все перемены, затронувшие Украину и мир, — писала сама Ника Новак в июле 2015-го в забайкальской «Вечорке». — Ведь вполне вероятно, что в недалеком будущем сама история этого конфликта будет названа русско-украинской войной, а воспоминания свидетелей этих событий будут передаваться из уст в уста нашим потомкам». В тексте она описывала свои впечатления от нескольких месяцев жизни вблизи зоны боевых действий и упоминала, например, как возила новогодние подарки в школу-интернат для слабослышащих детей в Луганске.

Мама журналистки тоже вспоминает, что та «возила подарки в детдома». Подруги Новак, с которыми пообщалась Би-би-си, о подробностях ее жизни в Луганске не знают.

Ника Новак рассказывала, что в Лутугино отправилась, потому что его мэром стал ее «знакомый из Республики Коми Егор Русский». Русский — общественник из Ухты, в 2014-м он стал полевым командиром в самопровозглашенной «ЛНР», в 2014-2015 гг. руководил Лутугино, а затем, до 2016-го, всем Лутугинским районом. Он участвовал в задержании украинской летчицы Надежды Савченко, общался с ней в плену, выступал на суде по ее делу в России. По возвращении в Коми в 2016-м он пытался избраться мэром Ухты, конфликтовал с тогдашним главой республики Сергеем Гапликовым. Летом 2017-го он отправил видеообращение к президенту Владимиру Путину на «прямую линию» о плохих условиях жизни в Коми.

В апреле 2018 года Русского арестовали сотрудники УФСБ Коми по подозрению в получении взятки. На момент ареста он занимал должность директора спортивной школы в городе Ухте. Ему инкриминировали получение взяток от предпринимателей в виде 27 тыс. руб. и принтера. Русский отрицал свою вину, ему дали 2,5 года колонии, в 2020-м он вышел на свободу. Связаться с Русским Би-би-си не удалось.

«Видела как трудно выжить людям в условиях войны, — вспоминала Ника в письме из СИЗО о своей жизни в Донбассе. — Это очень сложная тема для меня именно морально, которую не очень люблю обсуждать».

В Читу она вернулась в 2015 году. Ее мама говорит, что дочь вернулась, когда в Луганской области «начались активные боевые действия». Лутугино тогда уже несколько месяцев контролировали силы сепаратистов, но именно через этот населенный пункт перебрасывали российские войска, которые участвовали в штурме Дебальцево. Оттуда же шло наступление на единственную трассу, которая соединяла Дебальцево с Бахмутом. В феврале 2015-го бои завершились переходом Дебальцева и окрестностей под контроль самопровозглашенной Донецкой народной республики. Сослуживец погибшего Моцкевича, молодого человека Новак, вспоминает, что она хотела остаться в Луганской области, но девушку попросил уехать его командир: «Без какого-либо конфликта, мы все тогда были в зоне его ответственности».

По словам матери Ники Новак, именно в Луганске дочь получила первый большой опыт журналистской работы. Позже, в июле 2015-го, ее внесли в базу «Миротворец», созданную в 2014 году для учета «преступлений против национальной безопасности Украины», под фамилией Соболевская — это девичья фамилия журналистки. Журналистка на тот момент уже стажировалась в читинской газете «Вечорка», там же вышла новость о том, что она попала в «Миротворец».

Начало полномасштабного вторжения России в Украину Ника Новак сперва одобряла. «Радуйтесь, жители Новороссии, и над вашим домом теперь мирное небо», — писала она 24 февраля 2022 в фейсбуке. Журналистка считала, что теперь «герои, отдавшие жизнь за шахтерскую землю» могут «спать спокойно». «Я видела, как плакали малыши, прятавшиеся в подвалах. Идя по улице, я слышала залпы орудий. На моей ноге — шрам, напоминающий мне о «братоубийственной»», — писала Новак, обвиняя украинских военных в убийствах гражданских в Донбассе.

По ее более поздним публикациям в соцсетях видно, что отношение к войне менялось.

«Если представители ОНФ и ЛДПР устроили несанкционированный «флэшмоб» на площади в поддержку «спецоперации» — это стихийное волеизъявление граждан. Если россияне вышли на площади с лозунгами «нет войне» — это оппозиция, нелегальность и возможный срок. Это то, что нужно знать о демократии и законе в РФ», — писала она уже в марте 2022-го. Тогда же она критиковала «Z-патриотизм»: «Когда-нибудь случится чудо (может быть) и Zабайкальские власти обратят внимание на Zабайкалье, перестав zаниматься бредовыми штуками типа участия в акции с буквой Z», — писала Новак 3 марта 2022 года в фейсбуке.

«Мы никогда не выступали против СВО (так в России официально называют вторжение в Украину — Би-би-си), мы против бардака, который в Минобороны и который творился на местах, — сказала Би-би-си мать Ники Новак. — Нужно просто уметь разделять, что такое против самой операции, и что такое против бесхозяйственности, бардака и некоторых товарищей, которые на этом наживаются».

Она вспоминает, что дочь писала и о том, как семьи военных в России пытаются добиться положенных им выплат: «Получается, она выступила, защищая участников СВО, их жен, и их семей, и ее за это посадили».

Ника в письмах рассказала, что в «Лефортово» ходила в храм при СИЗО. Там батюшка дал ей совет: «Вы либо говорите о том, что СВО — это хорошо, а парни — герои, либо молчите, либо правильно, что сидите».

После поездки в Донбасс Ника Новак работала в читинских изданиях: в 2019–2020 годах она была корреспондентом телеканала ZabTV, а с августа по ноябрь 2020-го стала и. о. главного редактора портала Zab.ru.

Сама журналистка в письмах рассказывает, что ей одинаково важны и материал о родителях, потерявших ребенка на войне, над которым она «ревела белугой», и, например, благодарность женщин, которые потеряли своих родных из-за агрессивного соседа — она делала материал и о них. «Несмотря на возмущение редактора, посчитавшего их проблему ерундовой, я делаю репортаж, после которого нас приглашают на Первый канал», — пишет журналистка.

В 2020 году, работая на ZabTV, региональном телеканале, она делала сюжеты о том, как в общежитии Читы военнослужащий жестоко убил двух соседей — одному нанес более 30 ударов ножом, а второго практически обезглавил. Суд решил, что это была самооборона. Телеведущий Александр Гордон пригласил ее на программу «Мужское / Женское», выпуск вышел 30 октября 2020 года.

Новак в письмах рассказывает и о давлении со стороны властей и о том, как она пыталась ему противостоять. «Весной 2020 года я готовила сюжет о пожарах в Забайкалье — другие журналисты ездили с представителями пожарной охраны, а я решила рвануть в самую гущу событий — прожгла новую обувь, чуть не получила по голове сгоревшей веткой, зато узнала много „интересного» из того, что пытались укрыть власти», — приводит она пример. По ее словам, большинство СМИ в регионе работали «с контрактными материалами» — делают, в рамках оплачиваемого правительством региона соглашения, комплиментарные власти материалы. «Даже если журналист видит какие-то несостыковки, нарушения, то говорить об этом не может, так как сюжет оплачен заказчиком», — объясняет она.

Новак рассказывает, как выходила из таких ситуаций. В том же 2020 году поехала в пресс-тур с забайкальским минлесхозом — в тот момент в регионе были масштабные лесные пожары. На месте она выяснила, что пожарным не хватает кадров, и слушала их жалобы на зарплаты. «Но сюжет платный — нужно хвалить. Звоню главреду и мы принимаем решение: снимаем сюжет, требуемый властями региона, по контракту, а через день выдаем другой, рассказывающий о проблемах».

По словам подруги журналистки Алины (имя изменено), Ника «хотела писать и делать это независимо»: «Для нее было важно делать мир лучше своей работой. Она любила темы, связанные с жизнью людей и проблемами местными, не показать, что все плохо, а чтобы это «плохо» было замечено и исправлено».

Новак в письме добавляет, что если в 2020 году местные журналисты еще могли так проявлять свободу слова, дальше давление на СМИ усиливалось. В ChitaMedia — онлайн-издании, где Новак работала в 2020-2021 гг. — главред, по ее словам, запретил писать фамилию оппозиционера Алексея Навального, когда в городе шли митинги в поддержку политика. «И обязательно при каждом употреблении «митинг» напоминать, что он несанкционированный. То есть упомянуть об этом один раз в новости — мало, нужно в каждом абзаце», — вспоминает она.

Коллег, которые требованиям властей подчинялись, Новак теперь в письмах критикует: «Огромное количество «кукол», твердящих зазубренный текст, индивидов, переписывающих пресс-релизы, «утят», бегающих вереницей за чиновниками во время пресс-выездов, и «зайчиков», боящихся противостоять антиконституционным законам», — так Новак отзывается о тех коллегах, кто считал достаточным уметь «читать, писать и иногда говорить», чтобы быть журналистом.

Она пишет, что понимала риски своей профессии: «Если выполнять свои обязанности добросовестно, какой-то стороне явно будет не по нраву реальная картина происходящего». Новак о своем выборе не жалеет: «Зная, что в будущем за мою профессиональную деятельность мне придется сесть в тюрьму, я бы всё равно стала журналистом».

Работу с «Сибирь.Реалии» — с этим медиа Новак сотрудничала с 2022 г. — она называет неотъемлемой частью жизни и профессии: «Говори правду, пиши правду, не бойся, что-то такое летало в моей голове. И я поступала именно так».

Первые проблемы с силовиками у Ники Новак начались весной 2023 года, больше, чем за полгода до ареста. На выходе из фитнес-клуба ее задержали полицейские, якобы по ориентировке. Журналистке сказали, что она внешне похожа на подозреваемую в мошенничестве, которую искала полиция. «И показывают они мне фоторобот, а там… мое фото из паспорта, сделанное под фоторобот», — рассказывает в письме Новак.

Девушку отвезли в Черновский отдел полиции Читы, ей дали позвонить маме — та предложила привезти в отделение паспорт, девушка вышла из дома без него. Эннафа Божок приехала, отдала документы полицейскому. Пока дожидалась дочери, пробовала дозвониться ей на сотовый телефон — звонок проходил, но его сбрасывали. Новак в этот момент говорила со следователем, он, как ранее писала «Черта», интересовался главным образом ее биографией.

Когда дочь отпустили и мама рассказала ей про звонки, та очень удивилась — телефон в отделении у нее забрали, и она выключенным положила его в камеру хранения. Вернули тоже выключенным, но пропущенных вызовов от мамы на нем Новак не увидела. Зато, как вспоминает ее мама, нашла в телефоне программу, которую она не устанавливала. «Оказалось, это видеотрансляция экрана — это подтвердил специалист по безопасности, к которому я обратилась. Он посоветовал скинуть настройки в телефоне до заводских, что я и сделала», — писала Новак в письме «Черте»

Позже от администратора фитнес-клуба журналистка узнала, что незадолго до этого задержания силовики приходили в заведение и спрашивали про Новак у сотрудников.

Эннафа Божок в разговоре с Би-би-си вспоминает, что сразу после задержания Новак у фитнес-клуба и эпизода с телефоном и она, и дочь поняли, что это связано с журналистской деятельностью Ники: «Тогда уже было пристальное внимание к СМИ».

Уезжать из России Новак не планировала. «У нее не было загранпаспорта. Мысли, может, и возникали, но мы и подумать не могли, что дело так сфабрикуют», — говорит мама журналистки.

Ника Новак вспоминает еще одну историю: в ноябре 2022 года она писала репортаж для «Сибирь. Реалии» о поселке Букачача в шести часах езды от Читы, где мобилизовали почти всех мужчин. Год спустя, в ноябре 2023-го, ей в телеграме написал Виктор Берг, представившийся журналистом Би-би-си. В Би-би-си человек с таким именем никогда не работал. «Так сильно хотел взять у меня интервью, но некоторые его слова меня насторожили», — вспоминает в письме Новак. «Журналист Би-би-си» сказал ей, что телефон журналистки ему дали жители Букачачи, но Новак оставляла жителям поселка другой номер. По совету знакомого она заблокировала «Берга».

Би-би-си ранее рассказывала, как сотрудник российского федерального телеканала представлялся корреспондентом Би-би-си, чтобы получить возможность съемки мероприятия российских оппозиционеров в Европе. Была ли история с «Бергом» похожей провокацией или она связана с уголовным делом журналистки — неясно.

29 ноября 2023 года, за месяц до ареста по делу о «конфиденциальном сотрудничестве» Новак вышла из дома по делам. Трое мужчин в балаклавах силком затолкали журналистку в микроавтобус. Она вспоминают, что при задержании ей вырвали волосы. «Меня довольно уверенно обвинили в терроризме, говорили, что посадят меня в следственный изолятор с «моими» подельниками-«хачами»», — рассказывает Новак в письме из СИЗО. Вероятно, силовики употребили слово, уничижительное по отношению к выходцам из Центральной Азии и Кавказа, имея в виду, что фигурантами дел о терроризме чаще всего становятся они.

Эннафа Божок в тот момент ждала дочь дома и волновалась, почему ее так долго нет. «Что-то я предчувствовала, что что-то нехорошее», — вспоминает она. Домой Ника Новак вернулась в сопровождении силовиков. Те осмотрели квартиру и изъяли технику — телефоны и компьютеры. Во время этого осмотра — как обыск он не оформлялся — следователь говорил: «Вы не волнуйтесь, мы посмотрим, потом придете, заберете у нас технику». Эннафа Божок говорит, что на обыске силовики «вполне себе прилично вели, никаких скандалов не было, все было нормально, я их даже конфетами кормила». Ехать в ФСБ она не хотела, тогда следователь пообещал привезти все изъятое обратно в квартиру. Сначала следователь отвечал на звонки и обещал скоро вернуть технику, объясняя задержки нехваткой специалистов в отделе. Потом он отвечать на звонки перестал. Всю изъятую технику вернули лишь месяцы спустя, когда Ника Новак уже сидела в СИЗО.

У мамы журналистки забрали даже старый цифровой фотоаппарат-мыльницу. Позже она пыталась выяснить у следователя, зачем он им понадобился. Тот ответил, что на устройстве нашли фотографии военнослужащих. Эннафа Божок очень удивилась: военных она не снимала. «Я потом поняла — там были фотографии 2017–2018 года со строек, с «картошек». У нас ⅔ страны ходит в камуфляже, когда на картошку или стройку ездят», — рассказала она. Когда позже, по окончанию следствия по делу дочери, ей вернули фотоаппарат, на нем не было вообще никаких снимков.

Журналистку после ноябрьского допроса и обыска в квартире не задержали, но весь следующий месяц она боялась выходить на улицу. Нике все время казалось, что на нее сейчас снова нападут. Людей в балаклавах в городе тогда было много — в Чите была особенно морозная зима, вспоминает она в письме из СИЗО.

По словам ее подруги Алины (имя изменено), Новак очень эмоционально рассказывала ей о произошедшем, потому что задержание и обыск очень сильно ее напугали. Она начала бояться стука в дверь, звуков на лестничной клетке, открытых пространств: «У нее началась такая паранойя — закрывать шторами окна, разговаривать шепотом, все время оглядываться». Через несколько дней Новак позвала Алину в гости и обсуждала с ней, стоит ли уехать из России. Журналистка эмигрировать из России не хотела из-за мамы и близких. «Она меня еще спрашивала: как думаешь, придут они за мной снова или нет? И я тогда сказала, что думаю, если уже отпустили, наверное, не придут. Я десять раз пожалела, что я так ей сказала тогда», — вспоминает Алина.

Вечером 24 декабря Ника Новак и ее мама допоздна убирали квартиру. Девушка легла спать в спортивном костюме, не раздеваясь и не разбирая кровать. Рано утром 25 декабря Эннафа Божок проснулась от громкого стука в дверь. «Я поняла, что это они, по специфике, по всему. Я когда подошла к двери, спросила, кто — оттуда раздался мат: «***** открывай дверь!»»

Когда оперативники ФСБ уводили Новак, мама заметила у нее на губах кровь. Ей сказали, что дочь прикусила губу.

В «Лефортово» журналистка провела десять месяцев. В письмах она рассказывала, как от нее отказывались друзья. «Одна «подруга» неприятно отозвалась обо мне в материале регионального СМИ, другая аргументировала свое нежелание общаться страхом увольнения с работы», — писала Новак.

«Есть люди, которые, когда узнали, от нас отвернулись, перестали с нами общаться, стерли наши телефоны из своих записных книжек, — рассказала Би-би-си мама Ники Новак. — Из Никиного окружения товарищи, журналисты наших местных СМИ, к которым я обращалась, отказывались дать характеристики, просто испугались». По ее словам, коллеги Новак объясняли, что начальство запретило им помогать семье журналистки. «Мне писали в соцсетях: вы извините, мы работаем журналистами, поэтому нам лучше не показываться, что мы знаем вашу семью», — вспоминает Эннафа Божок. Нику, говорит она, шокировало, что от нее отвернулись лучшие друзья. Новак была замужем, с супругом они расстались до ареста журналистки, он тоже никак ее не поддержал. Коллеги Новак по ZabTV и Zab.ru, с которыми пыталась связаться Би-би-си, не ответили на сообщения.

Подруга Новак Алина говорит, что «пересрали вообще все, кто с Никой имел какой-либо контакт»: «После того, как стало известно, по какой статье ее щемят [обвиняют], у нее отвалилась практически вся ее сфера общения. Очень многие ушли в отказ: типа мы ее не знали, вообще мы с ней не общаемся. Мне кажется, это позор». Алина тем не менее подругу поддержала и продолжает переписываться с ней, пока та в СИЗО. «Я за это уже выслушала от родственников: «будь благоразумен, без тебя разберутся, ты делаешь только себе хуже»», — рассказывает она.

Мама журналистки добавляет, что одновременно в их жизни появились и другие люди, не знавшие ее дочь, но предложившие помощь. Они, например, возили Новак передачи в «Лефортово». «Появились люди, которые либо объединены одним горем, либо просто нам помогают. Люди, которых я годами не видела, в беду появились», — говорит Эннафа Божок.

До ареста Ника Новак с 2021 года руководила творческим коллективом «Одаренные» — устраивала музыкально-поэтические вечера. Журналистка и сама пишет стихи. В письме она говорит, что придумала «творческий проект, объединивший талантливых забайкальцев». Новак считает, что ее «Одаренные» доказали: «можно дружить независимо от взглядов». «У нас выступали и участники СВО, и пацифисты, и взрослые люди, и те что помладше — и все были как большая семья, на выступлениях — никакой политики». «Одаренные» сотрудничали с региональными властями, Новак давала интервью о проекте в местных СМИ.

После ареста журналистки в марте 2024 года проект объявил о закрытии в своей группе «ВКонтакте». В записи говорилось, что «ситуация с руководителем объединения Никой Новак» легла «мрачным пятном на репутацию «Одарённых» в глазах общественности и министерства культуры». «До нас дошли сведения, что вышел приказ образовательным учреждениям, связанным с искусством, не предоставлять площадок для выступления «Одарённым»», — говорилось в сообщении.

Позднее Чита.ру опубликовала приказ министра культуры Забайкалья Ирины Левкович от 6 февраля 2024 года — в нем чиновница запрещала предоставлять «Одаренным» помещения и тематические площадки для проведения концертов, так как участники «придерживаются прозападных взглядов, выступают против специальной военной операции на Украине, придерживаются идей ЛГБТ*-движения и феминизма» (в 2023 году Верховный суд России признал некое «международное движение ЛГБТ» экстремистской организацией).

Новак говорит, что тяжело перенесла суд. По ее словам, судья Светлана Мингалева «вела себя максимально странно» и к Нике относилась предвзято. «Хихикала, закатывала глаза, кричала», — вспоминает она.

Адвокат Кузнецова сказала Би-би-си, что суд при рассмотрении уголовного дела Новак допустил существенные нарушения прав журналистки, в том числе право на справедливый, независимый и беспристрастный суд, а также право на защиту. «Судья необоснованно отказывала стороне защиты в удовлетворении ходатайств, направленных на установление важных обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного и объективного рассмотрения уголовного дела и принятия законного решения», — добавила адвокат. Подробнее комментировать дело она не может, поскольку дала подписку о неразглашении.

Для Новак же еще одним ударом стало поведение свидетелей на процессе. «Много лжи было. Были свидетели из категории «не помню, не знаю, кто-то рассказал», — перечисляет она. — Ну и свидетельство экс-подруги, которая меня устроила в данное СМИ, а потом выступила против меня, дав откровенно лживые показания». Подругу зовут Роксана Родионова, по словам Новак, она устроила ее в «Сибирь.Реалии» через знакомых. «Во время суда она активно врала и по поводу личной жизни, и по поводу трудоустройства меня в СМИ. Думаю, она так поступила из-за личной обиды — в сентябре 2022 года наше общение прекратилось», — добавляет Новак.

Родионова работала корреспонденткой «МК» в Бурятии. В 2021-м она выступила как одна из героинь материала Ники Новак для Chita.Media о гадалках, в тексте Новак называла Родионову «тарологом». Би-би-си пыталась связаться с Роксаной Родионовой в соцсетях, сообщения она прочитала, но не ответила.

Выступать с последним словом на процессе Новак не стала: «Ну, единственное попросила не наказывать строго. Не видела смысла говорить о том, что решено заранее». Родственников и друзей на оглашении приговора не было. По ее словам, все заседания проходили в закрытом режиме, поэтому и на приговор никого не допустили. Саму секретность процесса она объясняет так: «Чтобы подробности этого абсурда были закрыты. Думаю, к лучшему, что родных не было, это и им и так все сложно далось».

Подруга Новак Алина вспоминает, как Ника писала ей в письме из СИЗО, что она будет сидеть, и что готова к этому.

В новосибирском СИЗО за несколько дней до рассмотрения апелляции на приговор Нику Новак поставили на профилактический учет якобы «из-за террористических и экстремистских наклонностей». На такой учет ставят также склонных к побегу или суициду. Эксперты по системе ФСИН говорили, что постановка на профучет часто используется как способ давления на заключенных, писала «Медиазона».

В СИЗО на заседании комиссии, которая поставила Новак на профучет, Нике, по ее словам, сказали: «Ну пока ставим тебя на учет, чтобы с иностранцами не сотрудничала». «У вас здесь убийцы, наркоторговцы, а вы контроль усиленный за сотрудником СМИ устроили», — написала Новак в письме.

Редактор: Анастасия Лотарева*

*Власти России включили Анастасию Лотареву в реестр «иностранных агентов». Би-би-си категорически возражает против этого решения и оспорит его в суде.