Спонсоры разбежались, радуга потускнела. Что происходит с «месяцем гордости» и ЛГБТК+?

«Месяц гордости» близится к кульминации, но в моем районе об этом и не догадаешься. Контраст с предыдущими годами разительный. Я проехалась по райцентрам моего графства, прошлась по магазинам — нигде ни намека, кроме маленького радужного стикера на дверях одного из универмагов. Ни символики, ни радужных логотипов, которые компании обычно выкатывают к июню.

В Лондоне та же история. В метро ни одного плаката, на главной торговой улице, рядом с которой расположен наш офис, ничто не напоминает про «месяц гордости». Над Риджент-стрит, по которой я прогулялась до Пикадилли, гирляндами висят флажки, но не ЛГБТК+, а британский «Юнион Джек».

Разноцветного июньского буйства, каким всегда был Pride, в этом году нет. И тому есть несколько причин.

Первая из них — политическая. В Британии правопопулистская партия Reform UK Найджела Фараджа, разгромившая консерваторов и лейбористов на недавних местных выборах, запретила вывешивать флаги ЛГБТК+ на зданиях советов, где партия пришла к власти. Радужные флажки запрещены даже на столах в залах заседаний, разрешена только государственная символика и флаги округов.

Госслужащим запретили закупать на государственные средства ленточки Pride, которые в июне принято было носить в офисе вместе с профессиональными бейджами. Запрет введен вроде бы для борьбы с расточительством, но подозрительно совпал по времени с волной политического консерватизма.

А самое главное, в городах один за другим отменяются традиционные гей-парады. Уже отменены прайды в Ливерпуле, Саутгемптоне, Линкольне, Плимуте, Херефорде и других местах.

В Гилфорде, административном центре моего графства Саррей, «месяц гордости» совпал с развитием крупного скандала. В марте двух основателей Surrey Pride, Стивена Айрленда и Дэвида Саттона, признали виновными в изнасиловании 12-летнего мальчика. Приговор им вынесут 30 июня. Понятно, что организаторы не хотят, чтобы праздник хоть как-то ассоциировался с этим громким делом, поэтому в июне больших мероприятий не намечено, а прайд состоится в сентябре.

Главная причина отмен парадов — колоссальные дыры в бюджетах организаторов в связи с повальным уходом спонсоров. Даже крупные города вроде Лондона и Манчестера лишились поддержки части корпораций — парады там пройдут, но не исключено, что в сокращенном варианте.

Британское общество и бизнес подвержены заокеанским веяниям, а по другую сторону Атлантики настроения в этом году сильно переменились.

Прайд Юты потерял почти половину финансирования. В штате недавно запретили вывешивать флаги ЛГБТК+ на школах и госучреждениях под угрозой штрафов, законы против сообщества множатся, жалуется организатор Чад Колл.

Похожая ситуация в Айдахо и Монтане: там под разными предлогами вводят запреты на флаги и радужную символику.

Спонсоры поголовно уходят в тень. По данным исследовательской компании Gravity Research, почти половина корпораций в этом году отказалась от активной поддержки Pride, в результате организаторы недосчитались сотен тысяч долларов.

Некоторые города, например, Миннеаполис, пытаются компенсировать потери за счет краудфандинга, но одних добровольных пожертвований недостаточно.

Даже в демократических штатах и крупных городах организаторы не чувствуют себя уверенно. В Сан-Франциско бюджет прайда потерял 200 тыс. долларов из-за ухода таких привычных для «месяца гордости» брендов, как Anheuser-Busch, Comcast, PepsiCo, Nissan и Diageo. В Нью-Йорке 25% спонсоров либо полностью ушли, либо сократили поддержку.

Но почему потеря корпоративного финансирования оказалась настолько критичной для прайда? Разве для «маршей гордости», демонстрирующих единство ЛГБТК+ сообщества и всех, кто его поддерживает, непременно нужны большие деньги?

Тут надо объяснить, что прайд, конечно же, далеко не всегда полагался на поддержку спонсоров. В Америке он впервые прошел в 1970-м в ознаменование первой годовщины «Стоунволлских бунтов» 1969 года, когда посетители гей-бара в Нью-Йорке дали отпор проводившим там рейд полицейским, и в стране несколько дней продолжались беспорядки. В том самом первом прайде участвовало всего несколько тысяч человек.

В Лондоне первый прайд состоялся в 1972 году, и хотя он стал важной вехой в борьбе ЛГБТ за свои права, это был сравнительно небольшой по численности (2 тыс. человек) марш геев и лесбиянок без какой бы то ни было коммерческой составляющей.

Но в 1994 году организаторы лондонского прайда заключили соглашения с несколькими крупными спонсорами, и мероприятие впервые принесло доход. Его основой стали поступления от пивоварен Charrington, продававших пиво в палатках на празднике. Комиссионные от продаж поступали в бюджет организаторов в счет будущих акций прайда.

С этого началось преображение скромных маршей конца 80-х — начала 90-х в тот прайд, каким мы знаем его сегодня: масштабные праздничные шоу, поучаствовать в финансировании которых стремится (или до недавнего времени стремился) каждый уважающий себя бренд.

Именно спонсорство превратило лондонский прайд в красочный праздник с бюджетом почти в 1,7 млн фунтов. Больше половины этой суммы вносили корпоративные спонсоры, остальное предоставляла мэрия.

От симбиоза ЛГБТ-потребителей и корпораций выигрывали и те, и другие. Организаторам нужны были деньги на все более масштабные и амбициозные мероприятия прайда. А компаниям нужна была положительная ассоциация с глобальной борьбой за права ЛГБТ и доступ к квир-клиентуре.

Ведь эти покупатели, согласно анализу Merrill Lynch за 2023 год, представляют огромную клиентскую базу: 1,4 трлн долларов покупательной способности ежегодно, и эта цифра постоянно растет, особенно среди молодежи.

По последним данным Gallup, в США около 30 млн человек, или каждый десятый американец, идентифицируют себя как ЛГБТК+, а среди поколения Z — в возрасте от 18 до 27 лет — почти четверть причисляют себя к ЛГБТК+. Многие из этих покупателей отдают предпочтение брендам, которые отстаивают их ценности.

Так что у компаний был мощный стимул к завоеванию этой аудитории. Но теперь счастливому симбиозу бизнеса и сообщества ЛГБТК+, похоже, пришел конец.

«Со вторым пришествием Дональда Трампа радуга померкла», — пишет британский колумнист Гарет Робертс.

Трамп с первого дня своего возвращения к власти стал закручивать гайки: заявил, что признает только два пола, запретил трансгендерным людям служить в армии и начал сворачивать программы разнообразия и инклюзивности (DEI), предупредив о юридических рисках таких инициатив.

Активисты утверждают, что при помощи Минюста и других федеральных структур администрация Трампа создает атмосферу страха в компаниях, поддерживающих инклюзивность.

Бизнесу пришлось стать осторожнее. Многие сократили или полностью отменили поддержку мероприятий ЛГБТК+ из опасений попасть под огонь критики или даже лишиться контрактов.

Некоторые просто хотят «тихо отсидеться», чтобы не привлекать внимания консервативной публики, пишет USA Today.

«Бизнес боится идти против нынешней администрации», — рассказала Ив Келлер, сопредседатель USA Pride.

Даже те компании, которые вроде бы не отказались от поддержки, стараются делать это незаметно. Некоторые просят не размещать их логотипы на мероприятиях, чтобы лишний раз не светиться, хотя раньше активно боролись за лояльность ЛГБТК+ клиентов.

Дональд Трамп ожидаемо не стал объявлять «месяц гордости», как это делали президенты до него. Белый дом заявил, что Трамп считает себя президентом всех американцев, поэтому не намерен посвящать июнь какой-то конкретной группе людей.

А конгрессвумен-республиканка Мэри Миллер, стоящая на крайне правых позициях, предложила вместо прайда объявить июнь месяцем семьи и защиты традиционных ценностей в качестве «ответа радикальным левым».

На этом фоне в Вашингтоне 7 июня состоялся Всемирный прайд, официально открывший «месяц гордости», но и он прошел не так, как раньше. Да, были радужные флаги, музыка и красочное шествие, но была и усиленная охрана, а участники марша говорили о своей тревоге, которая в этом году чувствовалась особенно остро.

Некоторые вовсе побоялись приехать. 30-летняя Элис Сирегар, трансженщина из Монреаля, собиралась посетить Всемирный прайд, но в итоге осталась в Канаде.

У нее гражданство Канады и США, но она не смогла обновить свой американский паспорт из-за новых правил, введенных администрацией Трампа, которые не позволяют трансгендерным американцам менять пол в официальных документах.

Подобных историй немало, и далеко не у всех в самом сообществе они встречают понимание и сочувствие.

Здесь уместно вспомнить, как «месяц гордости» стал официальным праздником.

Билл Клинтон первым из президентов США в 1999 году официально провозгласил июнь «месяцем гордости геев и лесбиянок», хотя борьбу с гомофобией они вели задолго до этого. Барак Обама позже расширил прайд до ЛГБТ, добавив бисексуалов и трансгендерных людей. Эта аббревиатура постоянно расширялась, превратившись при Байдене в ЛГБТКИА+ (квир, интерсекс, асексуалы и так далее).

В этом бесконечном добавлении букв и кроется причина разлома в сообществе. В его основе — противоречия между частью сообщества, считающей необходимым больше сфокусироваться на отстаивании прав людей, объединенных влечением к своему или к обоим биологическим полам, и теми, кто продвигает или поддерживает повестку трансгендерного равенства. В числе последних, впрочем, много геев и лесбиянок.

В Британии этот конфликт обострили дебаты о реформе Закона о признании пола (GRA), которая позволила бы трансгендерным людям менять свой пол в свидетельстве о рождении и других документах по собственному заявлению, без медицинского освидетельствования. Пока в Британии эту реформу не приняли.

Эти предложения встревожили некоторых в сообществе. Часть геев, лесбиянок и бисексуалов возмущались тем, что сексуальная ориентация, подразумевающая в их случае влечение к своему полу или к обоим полам, стала размываться под натиском гендерной идентичности.

В 2019 году появилась организация LGB Alliance, которая объявила своей миссией защиту интересов лесбиянок, геев и бисексуалов. Транс-активисты обвиняют их в трансфобии. В ответ те утверждают, что хотят сохранить право на то, чтобы, например, лесбиянки определялись как женщины, которые влюбляются в женщин.

ЛГБ-альянсу противостоит Stonewall — сообщество, которое отстаивает трансгендерную инклюзивность, заявляя: трансженщины — это женщины, и нельзя защищать одних за счет исключения других.

В апреле этого года Верховный суд Великобритании постановил, что в соответствии с Законом о равенстве 2010 года понятие «женщина» ограничивается биологическим полом. В результате трансженщины, получившие сертификат о признании пола (Gender Recognition Certificate), могут лишиться доступа в публичные пространства для женщин, такие как женские туалеты или раздевалки.

Гарет Робертс считает решение суда поворотным моментом для ЛГБТКИА+, которое, по его мнению, начало рушиться под тяжестью собственных противоречий.

С ним многие согласны. Писательница и феминистка Джули Биндел вообще считает, что лесбиянкам давно пора покинуть ЛГБТ, поскольку добавившиеся к сообществу в последние годы гендерные идентичности не имеют никакого отношения к однополому влечению, объединявшему изначально людей в этом союзе. Но это мнение остается достаточно радикальным, далеко не все лесбиянки разделяют его.

Часть сообщества призывает не хоронить ЛГБТКИА+ раньше времени, а уход брендов и окончание «радужного капитализма» вообще считает не бедой, а возможностью.

В сообществе давно понимали, что многими корпорациями движет исключительно коммерческий интерес, а не искреннее желание отстаивать ценности ЛГБТКИА+. И действительно, бизнес поступал так, как ему диктовала политическая конъюнктура. Всплеск консерватизма, сменивший либеральную повестку дня, заставил компании быстро перестроиться, снять радужные флаги и вычеркнуть спонсорство прайда из своих бизнес-планов.

«Крупные спонсоры поддерживали Pride, потому что им нужны были наши деньги. Их не волновали долгосрочные изменения, они просто раскрашивали свои логотипы в радужные цвета в июне, — рассказала Guardian Ив Келлер, сопредседатель USA Pride. — Но Pride существовал до того, как на нас обратили внимание большие бренды. Сейчас мы возвращаемся к своим истокам — к сообществу, взаимной поддержке и подлинной солидарности».

Так что прайд пока не исчезает, но переживает этап переоценки ценностей и ищет ответы на болезненные вопросы о своем будущем.