19 ноября 2025 года Тбилисский городской суд признал Ираклия Окруашвили виновным в злоупотреблении служебными полномочиями (статья 332 УК Грузии) в связи с делом Буты Робакидзе. По версии следствия, в ноябре 2004-го тогдашний министр внутренних дел Окруашвили отдал приказ сфальсифицировать обстоятельства убийства тинейджера. Бывший генеральный прокурор Зураб Адеишвили, проходивший по этому же делу как обвиняемый в превышении полномочий, был оправдан за недостаточностью доказательств – прокуратура уже заявила о намерении обжаловать это решение в высшей инстанции.
Суд назначил Окруашвили семь лет лишения свободы, но одна из статей подпала под амнистию – окончательный срок составил 5 лет и 3 месяца. Как пояснил адвокат Мамука Чабашвили, наказание, вероятно, будет дополнительно сокращено с учетом уже проведенного в заключении времени: около десяти месяцев в 2019 году и нынешнего 8-месячного срока за неявку на заседание парламентской комиссии по расследованию деятельности «Нацдвижения».
Кто такой Ираклий Окруашвили
Свою карьеру Ираклий Окруашвили начал в команде реформаторов Михаила Саакашвили – в 2001 году, еще в период правления Эдуарда Шеварднадзе, он стал замминистра юстиции. После «Революции роз» влияние Окруашвили стало стремительно расти: он успел побыть губернатором Шида Картли, генеральным прокурором, затем министром внутренних дел и, наконец, министром обороны.
МВД Окруашвили возглавил в июне 2004 года. В ноябре того же года произошло громкое убийство Буты Робакидзе.
В 2006-м, после краткого эпизода на посту министра экономики, Окруашвили ушел в отставку и очень быстро превратился в одного из главных критиков Саакашвили. Он публично обвинил президента в злоупотреблении властью и заказе политических убийств, был арестован, затем, по его словам, под давлением отказался от обвинений, вышел под залог и уехал во Францию, получив политическое убежище. В 2008 году суд заочно приговорил его к 11 годам тюрьмы.
После смены власти в 2012-м Окруашвили вернулся в Грузию, был признан политзаключенным, а старые приговоры против него были отменены. Но уже при «Грузинской мечте» он снова стал оппонентом власти. В 2019-м создал партию «Победа за Грузию» и оказался в авангарде протестов 20-21 июня («ночь Гаврилова»). В 2020 году суд приговорил его к пяти годам за «участие в групповом насилии», однако позже президент Саломе Зурабишвили помиловала его.
В 2022-м Окруашвили отправился в Украину и присоединился к Международному легиону, воюя на стороне ВСУ против российских войск.
И, наконец: в 2025 году политик вновь столкнулся с уголовным преследованием: в марте его вызвали в парламентскую комиссию, расследующую деятельность «Нацдвижения», но он не явился. 14 мая Окруашвили был арестован прямо в зале суда – вскоре ему был вынесен приговор: 8 месяцев лишения свободы и запрет на занятие госдолжностей на два года. Уже отбывая этот срок, Ираклий Окруашвили получает новый приговор по делу Робакидзе.
Снова за решеткой: почему Саакашвили вернули в тюрьму именно сейчас
«Дело Буты Робакидзе»
Ночь с 23 на 24 ноября 2004 года, в годовщину «Революции роз», патрульная полиция остановила автомобиль марки BMW у Дидубийского пантеона в Тбилиси. В машине находился водитель и еще пять молодых людей. Во время досмотра правоохранитель Григол Башалеишвили дважды выстрелил и смертельно ранил 19-летнего Амирана (Буту) Робакидзе.
На следующий день программа пресс-службы МВД «Патрули» на телеканале «Рустави-2» представила Робакидзе и его друзей как «вооруженную группу бандитов»: в сюжете демонстрировались автоматы и боеприпасы, якобы изъятые из их автомобиля. Официальная версия гласила, что полицейские предотвратили вооруженное нападение.
Семья Робакидзе и очевидцы с самого начала утверждали: Бута был безоружен, стоял с поднятыми руками, а оружие полицейские подбросили уже после выстрела. В 2006 году Тбилисский городской суд приговорил патрульного Башалеишвили к четырем годам лишения свободы за причинение смерти по неосторожности, но ни один высокопоставленный чиновник МВД тогда ответственности не понес.
При этом дело Робакидзе не было единичным эпизодом, а частью более широкой «политики спецопераций» середины 2000-х. По данным самого МВД, только в 2005 году в спецоперациях погибли 37 человек – 18 полицейских и 19 «преступников».
Родственники и правозащитники настаивали, что доказательства на месте преступления были сфальсифицированы: речь шла о роли главы пресс-службы МВД Гурама Донадзе и руководителя патрульной полиции Зураба Микадзе. В 2006 году народный защитник Созар Субари официально просил генпрокурора Зураба Адеишвили возбудить дела против сотрудников МВД, участвовавших в фальсификации. Но при «Нацдвижении» дело фактически застопорилось.
Мнение по приговору Окруашвили
Мать погибшего Буты Робакидзе Ия Метревели поприветствовала приговор Ираклию Окруашвили, но осталась разочарована и «удивлена оправданием» бывшего генпрокурора Адеишвили:
«Думаю, его вклад в эту трагедию был даже больше. Он был генеральным прокурором, он руководил процессом, все контролировал. Мы прекрасно знаем, что собой представлял Адеишвили, и что без него в стране ничего не происходило – он лично выполнял приказы Михаила Саакашвили, был и идеологом, и автором всего происходящего. Он обязательно должен понести ответственность».
Метревели добавила, что надеется на апелляцию и требует, чтобы «правосудие довели до конца».
В свою очередь адвокат Мамука Чабашвили назвал приговор продолжением политически мотивированного преследования:
«Это очевидно политический процесс. Обвинение предъявили в 2019 году – за три дня до истечения срока давности, причем в тот момент, когда Окруашвили находился в тюрьме по делу «Ночи Гаврилова».
Он добавил, что итоговый срок – 5 лет и 3 месяца – получился после применения амнистии и зачета уже отбытых 10 месяцев в 2019 году.
Журналист Мераб Метревели интерпретировал приговор как часть политической стратегии власти:
«Дело Буты Робакидзе – яркий пример того, как Иванишвили использует правосудие и личные трагедии в качестве инструмента для торга и манипуляций. Задайте себе вопрос: почему Окруашвили не был осужден 13 лет назад? Почему суд в течение 13 лет не мог установить, что дело Робакидзе не могло быть сфальсифицировано без тогдашнего министра внутренних дел Иркалия Окруашвили?».
Метревели убежден, что дело использовали как рычаг влияния:
«Когда Окруашвили вернулся из эмиграции, он сразу же дал показания против Саакашвили. <…> Предположительно, частью сделки было то, что Окруашвили будет молчать и больше не будет заниматься политической деятельностью. Так и было несколько лет, но затем Окруашвили активизировался, в результате Бидзина возобновил дело Робакидзе».
Третий президент Грузии Михаил Саакашвили, сам находящийся в заключении, также прокомментировал приговор Окруашвили. С одной стороны он раскритиковал своего бывшего соратника, с другой – выразил ему солидарность:
«Ираклий Окруашвили сначала нанес огромный вред нашим институтам через свою связь с Бадри Патаркацишвили, а для коцев («Грузинской мечте», — прим. ред.) и вовсе все сделал – дал всевозможные показания против меня, благодаря которым я и был осужден. Впрочем, похоже, когда-то он чем-то обидел русских и теперь находится недалеко от меня в камере.
Его пример хорошо показывает, что из сделки со злом в конечном итоге никто не выносит выгоды. <…> Поэтому, несмотря ни на что, я хотел бы выразить свою солидарность Ираклию и пожелать ему освобождения из этого заключения и возвращения к семье».
Гражданский активист Зураб Надирадзе предупредил о системных рисках такого решения:
«Этим решением власть создает прецедент: сколько бы лет ни прошло, за любое преступление рядового полицейского можно будет автоматически судить министра или руководителя ведомства. Они сами роют себе могилу. Вспомните, как [Вахтанг] Гомелаури говорил журналистам: «Если какой-то полицейский совершит преступление, причем тут я?».
Новый уголовный кейс в Грузии: тюремная перспектива для прозападной оппозиции [РЕАКЦИИ]