Брижит Бардо, скончавшаяся в возрасте 91 года, смела с лица земли консервативное представление о женщинах в кино 1950-х годов, став олицетворением новой эры сексуальной свободы.
На экране она была французским коктейлем из очарования и чувственности. Одно издание назвало ее «принцессой надутых губ и графиней соблазнительной улыбки», хотя впоследствии она возненавидела этот образ.
Бардо продвигали как гедонистический секс-символ, но в итоге она разочаровалась в своих амбициях стать серьезной актрисой. В конце концов, она бросила карьеру в кино, чтобы заниматься защитой животных.
В более поздние годы жизни ее репутация оказалась подмочена, когда она высказала гомофобные замечания и была несколько раз оштрафована за разжигание расовой ненависти. Ее сын также подал на нее в суд за моральный ущерб после того, как она сказала, что предпочла бы «родить маленькую собачку».
Брижит Анн-Мари Бардо родилась в Париже 28 сентября 1934 года.
Она и ее сестра Мари-Жанна выросли в роскошной квартире в самом престижном районе города. Ее родители были богатыми и набожными католиками, предъявляли высокие требования к своим детям и хотели, чтобы она стала балериной.
Во время Второй мировой войны, когда Париж был оккупирован немецкими войсками, Бардо проводила большую часть времени дома, танцуя под записи.
Ее мать поощряла ее интерес и с семи лет записала ее на уроки балета. Ее учитель в Парижской консерватории описывал ее как выдающуюся ученицу, и она продолжала выигрывать награды.
Друг семьи убедил ее позировать для обложки Elle, ведущего женского журнала Франции, и фотографии вызвали сенсацию.
В то время модные женщины носили короткие прически, тщательно подбирали аксессуары и носили приталенные жакеты и шелковые вечерние платья.
Волосы Брижит ниспадали на плечи. С гибким, атлетическим телом балерины она ничем не походила на своих коллег-моделей.
Снявшись в серии молодежных модных нарядов, она стала олицетворением нового стиля «jeune fille» (молодая девушка).
Ее фотографии привлекли внимание кинорежиссера Марка Аллегре, который поручил своему помощнику Рожеру Вадиму разыскать ее.
Кинопробы не увенчались успехом, но Вадим, который был на шесть лет старше, взял ее под свое крыло, сначала как свою протеже, а затем как свою невесту.
Они начали бурный роман, но, когда родители Бардо узнали об этом, они пригрозили отправить ее в Англию.
В отместку она попыталась покончить с собой, но ее обнаружили и остановили как раз вовремя. Однако родители Бардо испугались и уступили, хотя и запретили Брижит выходить замуж до 18 лет.
Вадим начал формировать Бардо в звезду, которой, по его мнению, она могла бы стать. Он продал фотографии их свадьбы журналу Paris-Match и научил ее, как вести себя на публике.
Он помог своей новой жене найти небольшие роли в нескольких второстепенных фильмах, где она часто играла надутую, но невинную возлюбленную.
Но до 1956 года она была известна в основном благодаря позированию в бикини — до тех пор запрещенном в Испании, Италии и большей части Америки как одежде, балансирующей на грани приличия — и популяризации прически «улей».
Затем она покрасила волосы и получила роль, сделавшую ее звездой.
В том году в Париже состоялась премьера дебютного фильма Вадима «И Бог создал женщину». Он не принес прибыли во Франции, но вызвал бурю эмоций в Соединенных Штатах.
Ее персонаж без стеснения преследует свои сексуальные желания, как это делают мужчины. Она танцует босиком в трансе, ее кожа блестит от пота, волосы распущены и взъерошены.
Экзистенциалистка Симона де Бовуар провозгласила ее иконой «абсолютной свободы». Но консервативная Америка отнеслась к ней по-другому: фильм был запрещен в некоторых штатах, а газеты осудили его как развратный.
Для зрителей Бардо стала неотличима от персонажа, которого она играла. Paris-Match назвал ее «аморальной с головы до ног». А когда Бардо сбежала со своим партнером по фильму Жаном-Луи Трентиньяном, за ней окончательно закрепился имидж распутной либертинки.
Она развелась с Вадимом. В 1959 году, после нескольких любовных романов, Брижит вышла замуж за актера Жака Шаррье, с которым она снялась в фильме «Бабетта идет на войну».
У пары родился сын Николя, но Бардо с негодованием относилась к своей беременности: она постоянно била себя по животу и умоляла врача дать ей морфий, чтобы вызвать выкидыш.
«Я смотрела на свой плоский, стройный живот в зеркале, как на дорогого друга, над которым я собиралась закрыть крышку гроба», — вспоминала она позже.
После неизбежного развода Николя не видел свою мать в течение десятилетий.
Он подал в суд на Бардо за моральный ущерб, когда она опубликовала автобиографию, в которой заявила, что предпочла бы «родить маленькую собачку».
Брижит стала самой высокооплачиваемой актрисой Франции, и некоторые полагали, что она приносила больше дохода в виде экспортной выручки, чем автомобильная промышленность страны.
Но она хотела, чтобы к ней относились серьезно как к актрисе. «У меня не было много возможностей играть, — жаловалась она, — в основном мне приходилось раздеваться».
Она начала привлекать внимание самых уважаемых европейских кинорежиссеров, получив признание критиков в драме Жан-Люка Годара «Презрение» (Le Mépris).
Однако качество ее работ в целом было неоднородным, особенно когда она отправилась в Голливуд.
За третьим браком с миллионером-плейбоем из Германии последовала череда любовников, хотя, что интересно, в их число не попал Шон Коннери, с которым она снялась в вестерне «Шалако».
Она записала десятки пластинок вместе с Сержем Генсбуром и Сашей Дистелем.
С Генсбуром она записала откровенную песню Je T’aime… Moi Non Plus, хотя и умоляла его не выпускать ее. Год спустя он перезаписал эту песню с британской актрисой Джейн Биркин. Она стала хитом по всей Европе, а версия Бардо оставалась в тайне в течение 20 лет.
После почти 50 фильмов в 1973 году она объявила, что уходит из кино, чтобы посвятить свою жизнь защите животных.
«Я отдала свою красоту и молодость мужчинам, — сказала она. — Теперь я отдам свою мудрость и опыт животным».
Она собрала 3 миллиона франков для создания Фонда Брижит Бардо, выставив на аукцион свои драгоценности и киносувениры.
Бардо — или Б.Б., как ее называли во Франции — проводила кампанию против ежегодного отлова тюленей в Канаде и раздражала некоторых своих соотечественников, осуждая употребление в пищу конины.
Она стала вегетарианкой, критиковала китайское правительство за «пытки» медведей и потратила сотни тысяч на программу стерилизации румынских бездомных собак.
В последние годы своей жизни она неоднократно подвергалась судебному преследованию за разжигание расовой ненависти.
Она выступала против того, как исламская и иудейская религии убивают животных для еды.
«Иметь меховое пальто — значит носить на спине кладбище», — сказала она в 1994 году, критикуя итальянскую звезду Софи Лорен за то, что она приняла «кровавые деньги» за рекламу меховых пальто.
В своих высказываниях она не особо ограничивала себя нормами политкорректности.
В 1999 году Бардо написала, что «моя родина завалена перенаселением иностранцев, особенно мусульман», за что ее оштрафовали на огромную сумму.
Она критиковала межрасовые браки и оскорбляла геев. Бардо так часто появлялась в суде, что в 2008 году прокурор заявил, что он «устал» предъявлять ей обвинения.
После трех неудачных браков и нескольких попыток самоубийства она отказалась от славы, чтобы бороться против жестокого обращения с животными. К ее удивлению, интерес СМИ к ней не угасал, даже когда ее слава превратилась в дурную.
Ее пережил четвертый муж Бернар д’Ормаль, бывший советник покойного ультраправого политика Жана-Мари Ле Пена.
