«Новая газета» опубликовала открытое обращение политтехнолога Виталия Шклярова, задержанного в Минске. Как пишет издание, его передал адвокат задержанного Антон Гашинский.
«Мой подзащитный Виталий Шкляров, находящийся в СИЗО-1, лишен возможности переписки с внешним миром. Поэтому он попросил меня сделать заявление от его имени, передав его слова», — цитирует «НГ» Гашинского. Ранее адвокат уже рассказывал о нечеловеческих условиях, в которых содержится его подзащитный.
Сам Шкляров в своем письме пишет:
«Как и всякий человек, посмевший критиковать авторитарные режимы, я понимал, что зарекаться от тюрьмы не стоит. Но когда меня арестовали, я все же не ожидал, что попаду в тоталитарный застенок. Надолго. Словно какая-то гнусная машина времени отправила меня в ГУЛАГ. Нет, меня пока не бьют. Но пытаются сломать. Всеми силами. Корежат и давят, используют махровые лагерные методы».
«Солженицын из гроба помахал рукой и перевернулся на другой бок».
Политзаключенный рассказывает, что он лишен возможности даже письменно общаться с родными: «Один раз после встречи с адвокатом, после попытки передать письмо матери и жене, завели в комнату, раздели полностью, догола, и обыскивали с пристрастием – не спрятал ли я где-нибудь клочок бумажки. Потом посадили в «стакан» – это бетонный карцер метр на метр, – пока, похоже, обыскивали мою камеру».
Шкляров в своем письме сообщает, что в СИЗО им не дает даже лечь на кровать днем – за это тоже выговор и карцер гарантированы. «Зато после 22:00 – отбой. Думаете, отбой — это легли и уснули? Отбой – это только выключили музыку, советско-патриотическую, которая с шести утра гремит со двора. Свет в камере горит непрерывно, 24 часа в сутки».
Антипутинские технологии Виталия Шклярова сработали в Грузии
По словам Шклярова, выспаться в таких условиях нереально: больно и светло. Он настаивает: в 2020 году это можно и нужно расценивать как пытки.
В заключении автор пишет: «На всякий случай официально заявляю: мыслей о самоубийстве не имею».
Заглавное фото: Виктория Одиссонова / «Новая газета»
