После вмешательства Евросоюза ряд польских регионов отменили свои решения, направленные против ЛГБТ-сообщества. Впрочем, десятки городов и сел здесь продолжают оставаться «зонами, свободными от ЛГБТ», а польские геи говорят, что их борьба за свои права в стране, которую правозащитники называют самой гомофобской в ЕС, далека от завершения.
«Это — одна большая территория, свободная от ЛГБТ», — говорит Казимеж Стшелец, показывая на внушительного размера щит с картой своей малой родины, расположенный в центре села.
Мы находимся возле совета гмины Неджвица Дужа. Гминой по-польски называется нижний уровень местного самоуправления — как правило, объединение нескольких сел. Наша гмина расположена примерно в получасе езды от 300-тысячного Люблина, самого большого города в восточной Польше. В нее входит одиннадцать сел, а через ее территорию проходит всегда оживленная трасса, ведущая от границы с Беларусью на юг, до Жешова. Вдоль дороги расположены главные достопримечательности Неджвицы — спорткомплекс, костел, несколько магазинов и ресторан «Жареная рыбка».
- Зоны без ЛГБТ. Зачем их создают города в Польше и что там происходит
- «Зоны без ЛГБТ» закрываются. Воеводства в Польше отменяют законы о запрете гей-пропаганды
- Оскорбленные радугой. За что правозащитники называют Польшу самой гомофобной страной ЕС
«Это довольно большая гмина по здешним меркам. Видно, что развитая. Жаль только, что ментально она до сих пор в средневековье», — продолжает мужчина.
Казимежу Стшельцу 61 год. Представляясь, он говорит о себе: я — поляк, католик, механик, гей. Если быть точным, он — единственный открытый гей в своей гмине. Поэтому когда в мае 2019 года совет гмины принял «Заявление по поводу введения идеологии ЛГБТ в местных общинах», тем самым превращая Неджвицу Дужу в «зону, свободную от ЛГБТ», он почувствовал себя, мягко говоря, неуютно.
«То есть, я здесь всю свою жизнь живу, работаю, плачу налоги, которые используются для развития гмины, и тут мне говорят: жить ты тут, конечно, можешь, но ты должен сидеть тихо и не высовываться. Я на это не согласен. Так нельзя — и точка», — говорит он.
«Зоны без ЛГБТ»
Если вы спросите у поляков, как и почему именно в Польше появились «зоны, свободные от ЛГБТ», то услышите несколько версий ответа на этот вопрос.
Сторонники действующей власти — консервативной, чуть ли не националистической партии «Право и справедливость», — скорее всего, вспомнят, как в феврале 2019 года их оппонент, либеральный мэр Варшавы Рафал Тшасковский подписал декларацию поддержки ЛГБТ-сообщества и заявил, что школы польской столицы последуют рекомендациям Всемирной организации здравоохранения и включат тему о ЛГБТ в программу курсов сексуального образования для детей.
Для многих сторонников «Права и справедливости» сама мысль о курсах секспросвета в школах была неприемлемой, чего уж говорить об уроках об однополых отношениях.
Поэтому местные советы — в основном на территориях, где поддержка партии власти была особенно сильной, в аграрной и религиозной юго-восточной части Польши, — начали принимать заявления и декларации, в которых выражали возмущение насильственным введением «ЛГБТ-идеологии» в школы, принуждением к политкорректности и угрозам традиционной семье, которую несут с собой новые веяния.
С формальной точки зрения эти документы вроде как и не налагали никаких санкций на членов ЛГБТ-сообщества. Однако многие из них отреагировали на принятие таких заявлений как на назначение себя гражданами второго сорта. Поэтому те территории, советы которых приняли подобные декларации, они стали называть «зонами, свободными от ЛГБТ».
Название прижилось, причет не только в среде ЛГБТ и среди правозащитников. Провластная газета Gazeta Polska напечатала десятки тысяч стикеров с перечеркнутой радугой и надписью «Зона, свободная от ЛГБТ» и распространила их среди своих читателей по всей Польше — их до сих пор можно увидеть на улицах многих польских городов и сел. А в июле 2020 года замминистра госактивов Польши Януш Ковальский заявил, что хотел бы, чтобы вся Польша стала территорией, свободной от ЛГБТ-идеологии.
Противники власти, отвечая на вопрос о происхождении этих зон, вероятнее всего, расскажут, что концепцию «ЛГБТ-идеологии», которая якобы угрожает каждому польскому ребенку, власть активно использовала в своих предвыборных кампаниях: в парламентской 2019 года и президентской 2020-го.
«Зоны, свободные от ЛГБТ» активнее всего провозглашали именно во время президентской кампании. Это делалось для того, чтобы привлечь избирателей через создание образа врага. В Польше вообще легче заручиться поддержкой на выборах, если ты можешь представить свою деятельность в качестве борьбы против чего-либо», — говорит Мария Гацек, польская правозащитница, которая сейчас живет в Дании.
Сторонники этой точки зрения даже покажут вам видеозапись знаменитого предвыборного выступления президента Анджея Дуды от июня 2020 года, когда он активно боролся за переизбрание. Его спич в Бжеге, 30-тысячном городке на юго-западе Польши, обратил на себя внимание СМИ всего мира.
«Нас пытаются убедить, что [ЛГБТ] — это люди, — говорил он под овацию толпы своих сторонников. — А это просто идеология… Не для того поколение моих родителей сорок лет боролось за то, чтобы выбросить коммунистическую идеологию из школ (…), чтобы сейчас мы соглашались на приход новой идеологии, еще более разрушительной для человека. Идеологии, которая под видом уважения и толерантности скрывает глубокую нетолерантность и исключение всех, кто не желает ей поддаться».
Отношение к ЛГБТ-сообществу неожиданно стало одной из ключевых тем той президентской кампании. А принятие резолюций или заявлений об отношении к ЛГБТ местными органами власти выглядело тогда политическим шагом, означающим поддержку действующего главы государства.
Но выборы закончились, а советы гмин, повятов и воеводств (польские аналоги районов и областей) как будто по инерции продолжали принимать такие декларации.
Активистов вели «Атлас ненависти», фиксирующий такие решения местных властей. По состоянию на начало 2021 года, «зонами, свободными от ЛГБТ» было охвачено около трети территории Польши. Большая часть из них была расположена на юго-востоке Польши, в «ядерных» электоральных регионах партии власти.
«Нас не сжигают на кострах»
«Тут надо понимать: в «зонах, свободных от ЛГБТ» нас не сжигают на кострах», — улыбаясь, говорит Хонората Садурская, ЛГБТ-активистка из Люблина.
«Все эти заявления местных органов власти не имеют никакого реального влияния на право, то есть, они, например, не вводят наказания за гомосексуальность. Формулировки в них, как правило, настолько осторожные, что прицепиться тяжело. Но они посылают таким людям как мы очень четкий месседж: эй, вам тут не рады», — объясняет она.
Многие активисты в разговорах с Би-би-си как будто оправдываются: мол, ничего особо страшного с геями в этих зонах не происходит. Но об угрозах и притеснениях, с которыми они регулярно сталкиваются, рассказывают как о чем-то само собой разумеющемся.
«Вообще я себя чувствую в безопасности, — говорит Казимеж Стшелец. — Но название своего села под запись не скажу, потому что мало ли».
По его словам, в «Фейсбуке» неизвестные «доброжелатели» регулярно обещают избить или убить его или сжечь его дом.
«Но я бы сказал, что это единичные случаи. Так-то гомофобии у нас в гмине нет», — говорит он.
Его рассказ в целом типичен: похожие истории можно услышать от практически каждого гея в этой части Польши.
«Недавно я просто гулял в парке в своем городке. Мимо меня проезжал на велосипеде мужчина, который, очевидно, откуда-то знал о моей ориентации. Он остановился, ударил меня ногой, сказал, что сожжет мой дом и убьет моих родителей, и просто поехал дальше», — говорит Би-би-си 23-летний Хуберт Знаемский из еще одной «зоны, свободной от ЛГБТ», городка Ленчна недалеко от Люблина.
К угрозам в соцсетях и регулярным оскорблениям на улицах молодой человек уже привык: «Когда меня обзывают, я просто не отвечаю: боюсь, что из-за этого меня могут побить, а то и убить».
«Я понимаю, что это происходит не прямо из-за того, что наш горсовет провозгласил «зону, свободную от ЛГБТ». Но я уверен, что эти нападения становятся возможными и все более частыми именно из-за риторики наших властей, в том числе — введения этих «зон», — говорит он.
«Понятное дело, нам вроде как и грех жаловаться. Конечно, не западная Европа, но, с другой стороны, и не Чечня. Но такими маленькими шагами можно далеко зайти. Сегодня мы имеем дело с во многом символическими «зонами, свободными от ЛГБТ». Завтра власть запретит упоминать о гомосексуальности в школах. А послезавтра ЛГБТ обвинят в распространении каких-то болезней и нам, например, запретят выходить из дома», — говорит Би-би-си Малгожата Мруз, 23-летняя активистка, переехавшая в Варшаву из провинциальной Ченстоховы.
«Ну и поймите. Это мне 61 год, и я достаточно сильный психически, чтобы справиться с хейтом в свой адрес. А представьте себе молодого человека, который только входит во взрослую жизнь, открывает свою сексуальность. И вот он слышит от президента своей страны, что он — не человек вовсе, а идеология. Он видит эти «зоны». Если он живет не в большом городе, а где-то вроде Неджвицы Дужей, как ему с этим жить?» — говорит Казимеж Стшелец.
Он сходу называет несколько громких случаев самоубийств подростков и молодых людей на почве гомофобии, случившихся в польской провинции за последние несколько лет: «Доминик из Бежуня, Кацпер из Гурчина, Зузя из Козениц, Мило из-под Познаня. Чтобы это не повторялось, нужно как минимум убрать все эти «зоны», нужно пустить в Польшу свежий воздух».
Война с зонами
Поэтому Казимеж Стшелец решил бороться — хотя бы на уровне Неджвицы Дужей. Для начала он написал письмо в совет гмины: мол, вот я, живу здесь, считаю, что решение о ЛГБТ меня дискриминирует, прошу его отменить.
«Мне ответили прекрасным письмом, в котором было написано, что они меня очень уважают, и мои взгляды тоже уважают, ничего против меня не имеют, и что я для них очень важен. Но решение не отменят. Почему — непонятно», — рассказывает Стшелец.
Потом он встретился с руководством гмины, и там повторилась та же история. Стшелецу рассказали, что никто в Неджвице Дужей против геев ничего не имеет, и решение гмины направлено не против конкретных людей, а, как оказалось, стало реакцией на оскорбление религиозных чувств местных католиков. Дескать, так Неджвица Дужа ответила на антицерковные лозунги и символы, которые использовались на ЛГБТ-мероприятиях в других городах Польши.
Такой ответ Стшельца не удовлетворил, и он начал свою войну за освобождение Неджвицы Дужей, от звания «зоны, свободной от ЛГБТ».
Он бомбардировал письмами по этому поводу власти своей гмины и воеводства и местную митрополию католической церкви.
«Вообще я пишу всюду и разговариваю со всеми, кто хочет меня выслушать. Я даже папе римскому два письма написал о нашей ситуации, сейчас пишу третье. Ответа, к сожалению, не получил, зато я знаю, что сделал все, что мог», — рассказывает Стшелец.
Параллельно война с «зонами, свободными от ЛГБТ» шла и на другом уровне.
За западными границами Польши история с этими зонами с самого начала воспринималась, мягко говоря, неоднозначно.
«Когда люди в западной Европе узнают о существовании таких зон, у них это вызывает шок. Они просто не могут себе представить, что что-то такое может существовать в XXI веке в стране, которая входит в состав Евросоюза», — говорит правозащитница Мария Гацек.
Когда несколько французских, голландских и немецких городов приостановили отношения с польскими городами-побратимами, провозгласившими себя «свободными от ЛГБТ» на это мало кто обратил внимание.
Когда глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен в сентябре 2020 года назвала польские «зоны, свободные от ЛГБТ» «территориями, свободными от гуманизма, которым не место в Евросоюзе» — это заявление тоже утонуло в волне нарастающего евроскептицизма Варшавы: мол, не будут европейские бюрократы учить поляков, как им жить на их земле.
Ситуация изменилась, когда речь зашла о живых деньгах.
Деньги против гомофобии
Первый звоночек для польских властей прозвучал еще летом 2020 года, когда Европейская комиссия приняла решение не финансировать шесть проектов в рамках программы сотрудничества между городами, в которых принимали участие польские гмины, провозгласившие себя «зонами, свободными от ЛГБТ».
Впрочем, тогда потери пострадавшим городам своим декретом компенсировал министр юстиции Збигнев Зебро — его называют оплотом консерватизма в польском правительстве.
В июле 2021 года Еврокомиссия официально начала процедуру расследования возможного нарушения законодательства ЕС польскими местными властями, принявшие решения о таких зонах. А в начале сентября власти пяти польских воеводств, провозгласившие себя «зонами, свободными от ЛГБТ», получили письма из Брюсселя.
В них уже без обиняков говорилось: «Действия ваших региональных властей, которые приняли декларации, резолюции или постановления, описывающие ЛГБТ-сообщество как «идеологию» и объявляющие ваши районы недружественными для ЛГБТ, ставят под сомнение вашу способность обеспечить соблюдение принципа недопустимости дискриминации. Этот принцип является предпосылкой для использования европейских фондов поддержки экономического развития».
Другими словами, указывала Еврокомиссия, если «зоны, свободные от ЛГБТ» не исчезнут, то местным властям, провозгласившим их не светит получение средств из программ регионального развития ЕС суммарным объемом в примерно 126 млн евро в год.
Представители правительства в заявлениях для прессы убеждали, что этим выплатам ничего не грозит, и вообще никаких «зон, свободных от ЛГБТ» в Польше не существует. Министр юстиции Збигнев Зебро обвинил Брюссель в экономическом шантаже польских регионов.
Но в то же время замминистра региональной политики Вальдемар Буда написал на места свое письмо об этих зонах.
«Обращаюсь к местным органам власти, законодательные органы которых приняли документы такого типа с просьбой об их анализе и проверке на предмет содержания в них положений, которые… могли бы потенциально стать предметом неправильной интерпретации», — говорилось в этом письме.
После того, как центральная власть «дала добро» на отмену «зон», сеймики (советы) четырех воеводств отменили свои решения, направленные против ЛГБТ-сообщества.
27 сентября это решение отменил сеймик Люблинского воеводства.
«Конечно, я рад этому. И я считаю, что это заслуга не только Евросоюза, но и всего сообщества «радужных активистов», которые писали о наших проблемах в Брюссель, показывали, как это все выглядит с нашей перспективы», — говорит Казимеж Стшелец.
Примеру четырех воеводств последовал десяток советов уровнем поменьше. Но не совет Неджвицы Дужей.
Неподалеку от ее центра кипит работа: уже совсем скоро тут появится внушительных размеров детская площадка. На информационном щите возле стройки значится, что площадка сооружается за счет средств Евросоюза. Которые, вполне вероятно, иссякнут, если здешние депутаты оставят в силе свое решение о «зоне, свободной от ЛГБТ».
«Да тут куда ни посмотри — везде деньги ЕС, — возмущается Стшелец. — Дороги, освещение, водопровод, культурный центр. Я, кстати, в культурный центр писал: предупреждал их, что они от урезания европейских средств пострадают больше всех, ведь траты на культуру всегда идут под нож первыми».
Получить официальный комментарий от властей гмины Неджвица Дужа по поводу причин и возможных последствий принятого здесь «Заявления по поводу введения идеологии ЛГБТ в местных общинах» не удалось. Местные чиновники отказались разговаривать на эту тему с журналистами Би-би-си.
«Есть решение не давать никаких комментариев по этому поводу. Это все, что я могу вам сказать», — заявил в телефонном разговоре заместитель войта (руководителя) гмины Неджвица Дужа Лукаш Чарномский и повесил трубку.
«Гомофобус» не приехал
Тем не менее, представители люблинского ЛГБТ-сообщества имели все поводы для триумфа: их воеводство лишилось звания «зоны, свободной от ЛГБТ», а мэр города вопреки опасениям решил не запрещать проведение на его улицах марша равенства.
В консервативном Люблине этот марш должен был пройти в третий раз. Два предыдущих марша сопровождались потасовками с ультраправыми активистами. В позапрошлом году (в 2020-м марш решили не проводить из-за карантинных ограничений) полиция задержала на подступах к ЛГБТ-демонстрации супружескую пару: в рюкзаке 26-летнего монтера было обнаружено самодельное взрывное устройство. Он и его 20-летняя жена были приговорены к одному году лишения свободы.
«Я боялся, что что-то подобное произойдет и в этот раз. В день марша проснулся в пять утра и тут же помолился за то, чтобы все прошло спокойно, и никто не пострадал», — говорит Казимеж Стшелец.
То ли молитва Стшельца была услышана, то ли со своей работой справились несколько сотен полицейских в полном обмундировании и водометом во главе колонны, и это не считая десятков сотрудников в штатском, которые сопровождали участников марша по ходу их следования, — но марш действительно прошел без эксцессов.
Полсотни участников публичной молитвы «за моральное обновление польского народа и против содомского активизма», которая состоялась одновременно с маршем равенства на центральной площади Люблина, — в основном люди преклонного возраста, — решили не идти на физическое сближение к своим оппонентам.
Молодой человек с громкоговорителем, который шел рядом с колонной и вещал: «Покайтесь, жители Содома и Гоморры! Вас ждет геенна огненная! Бог создал Адама и Еву, а не Адама и Степана!» — возбуждал у участников марша смешки, а примерно посредине маршрута и он куда-то исчез.
Однако всю дорогу колонну сопровождали два десятка хулиганистого вида юношей, некоторые из которых не скрывали атрибутику местного футбольного клуба «Мотор» — польские футбольные фанаты часто имеют крайне правые политические взгляды и используют на матчах гомофобские кричалки.
«Мы тут Польшу защищаем», — говорит один из юношей журналистам.
«От чего?» — недоумевают те.
«От такого неподобства. Ну, где это видано, чтобы пацан в бабу переодевался, посмотрите только», — гогочет его коллега, показывая на идущих рядом участников марша.
«Мы тут представляем польские ценности, за которые наши предки воевали», — более серьезно говорит еще один неравнодушный юноша.
Попытки фанатов вклиниться в колонну марша жестко, но корректно пресекали полицейские: их концентрация возле этой кучки молодых людей была максимальной.
«Да по какому праву вы меня не пускаете? У нас есть такое же право ходить по городу, как у этих», — возмущались они.
Полицейские в ответ лишь призывали молодых людей не материться в публичном месте.
Участники марша ожидали увидеть на нем «гомофобус» — так активисты называют фургон с прикрепленными к нему динамиками, который ездит по польским городам и транслирует гомофобские речевки: накануне это транспортное средство было замечено на центральной площади Люблина. Но полиция перекрыла прилегающие к маршруту шествия улицы, и попасть на марш у «гомофобуса» не было шансов.
А участники марша равенства тем временем махали руками людям, которые наблюдали за их шествием со своих окон и балконов — некоторые презрительно морщась, другие размахивая радужными флажками, — и призывали их присоединяться к маршу.
«Любовь! Равенство! Принятие!» — скандировали они.
А когда марш дошел до конечной точки своего маршрута — галереи «Лабиринт», в которой была запланирована масштабная вечеринка для участников шествия, полторы тысячи его участников, смеясь, закричали: «Каждый может быть принцессой!»
«Этот город — наш»
«Этот марш — это что-то сумасшедшее. Мы прошли через весь город и никто к нам не цеплялся. Люди, думаю, если не приняли нас, то, по крайней мере, не видят в нас врагов! И это — революция, которую мы совершили! Этот город — наш, и эта страна тоже станет нашей», — не скрывал своего восторга Казимеж Стшелец, когда вместе с колонной подходил к финишной точке марша.
«Я понимаю, что это не полная победа, перед нами еще долгий путь, на котором нас еще не раз обидят, нам еще не раз придется побороться. Но такие марши как сегодня показывают, что свет в конце туннеля все ближе, и до полной победы нам осталось совсем немного», — продолжал он.
Впрочем, за пределами шумной и веселой галереи «Лабиринт», в которой в этот вечер царила радикальная толерантность, расхаживали на высоченных каблуках бородатые дрэг-квины, целовались наряженные в карнавальные костюмы девушки и рекой лилось пиво, участников марша ждала другая Польша.
Польша, более половины жителей которой, согласно соцопросам, признают, что члены сообщества ЛГБТ имеют в их стране меньше прав, чем гетеросексуальные люди. Польша, в парламенте которой рассматривается законопроект «Стоп ЛГБТ», запрещающий пропаганду любых сексуальных ориентаций кроме гетеросексуальной и де-факто ставящий вне закона марши равенства. Польша, в которой один из самых влиятельных епископов сверхвлиятельной католической церкви называет ЛГБТ-сообщество «радужной заразой». Польша, которую правозащитники откровенно называют самой гомофобской страной Евросоюза.
«Я хочу верить в то, что этот внезапный поворот Польши вправо, кризис в области прав человека — это неотъемлемая часть прогресса. Ведь так же было в Великобритании: через 15 лет после проведения первого гей-прайда в Лондоне правительство Маргарет Тетчер ввело гомофобские законы, которые запрещали пропаганду гомосексуализма. То есть, Великобритания была вынуждена пережить этот отход, чтобы сейчас иметь легальные ЛГБТ-браки», — говорит ЛГБТ-активистка Малгожата Мруз.
«Я хочу на это смотреть именно так. Надеюсь, что я права. Хуже, если нет. Но если бы я не верила в то, что мы идем в правильном направлении, то мне нужно было бы отсюда эмигрировать. А я не хочу. Польша — это моя страна, и я не хочу из нее уезжать, потому что именно этого хотят гомофобы — чтобы мы просто исчезли, чтобы нас тут не было. Так что борьба продолжается», — улыбается она.
