Пока Россия продолжает перебрасывать к границе с Украиной военную технику, Государственная дума готовится рассмотреть обращение о признании самопровозглашенных ДНР и ЛНР, а европейские и американские политики говорят о возможном скором вторжении, с украинской стороны границы в Харьковской области о возможной войне говорят, но заметить какую-то реальную подготовку к ней почти невозможно.
«У нас работы нет, денег нет, войны тоже нет, вот беляш лучше купите», — смеется женщина на рынке в Волчанске — двадцатитысячном городе в часе езды от Харькова и всего в десяти километрах от российской границы.
- Монастырь сурового режима. Возвращение украинского добровольца из плена в Донбассе и его поствоенные травмы
- «Едем во Львов, а там решим». Как иностранцы реагируют на требования покинуть Украину
- Донецк, пиратская версия. Как я съездила в свой родной город, в котором жила до войны
В понедельник людей на городском рынке почти нет, день не базарный. Поэтому скучающая продавщица пускается в долгий рассказ о том, что молодежи в Волчанске делать нечего, поэтому все уезжают работать в Польшу или Чехию.
В перспективу возможной войны она категорически не верит. Рассказывая об этом, она так активно жестикулирует, что два кота, спавших у нее за спиной на деревянных поддонах, на всякий случай перебираются подальше.
До «событий» приезжали русские
На центральной площади города мы встречаемся с Николаем Васильевичем, управляющим крафтовой пивоварни Ten Men. Она считается одной из лучших на Украине, поставляет свою продукцию во все крупные города страны, но в самом Волчанске купить ее пиво невозможно: местные предпочитают продукт попроще и подешевле.
«Я считаю, что Волчанск — это город будущего. Будущее вообще за небольшими городами. Именно здесь можно реализовать стремление человека жить в природе, в гармонии. В больших городах человек одинок, живет обособленно. А тут, в Волчанске, все друг друга знают», — рассказывает пивовар.
Николай Васильевич говорит, что до 2014 года из Белгорода и ближайшего к границе российского районного центра Шебекино постоянно приезжали россияне, которые закупались украинскими продуктами.
«Про ухудшение отношений с Россией с «базарниками» поговорите: они вам жаловаться будут. До «событий» приезжали русские и скупали все огромными объемами: вишни, яблоки, грибы. Даже просто хлеб, другие обычные продукты в магазинах скупали и везли к себе все не глядя. У нас все вкуснее и дешевле. А они — не умеют вкусно готовить, не получается у них почему-то», — смеется он.
Да и многие жители Волчанска зарабатывали на трансграничной торговле, которую Николай Васильевич в шутку называет «контрабасом»: в Россию везли продукты, оттуда ехали с полным баком бензина, который на Украине всегда стоил дороже, чем по ту сторону границы.
После начала конфликта на востоке Украины поток людей и машин через границу сначала резко сократился, а затем пропускать кого-либо через ближайший к Волчанску приграничный пункт пропуска «Плетеневка» и вовсе перестали, что ударило по карманам многих волчанцев.
Настроения жителей города, рассказывает Николай Васильевич, менялись вслед за развитием конфликта: сначала многие не верили, что за созданием самопровозглашенных республик стоит Россия, потом многие молодые люди прошли через зону АТО, сейчас патриотические настроения в Волчанске куда сильнее, чем были до 2014 года.
После того, как западные СМИ и политики все чаще начали говорить о скором возможном вторжении России, массово перебираться в западные регионы Украины волчанцы не стали, говорит Николай Васильевич. Сам он куда-то уезжать пока тоже не планирует.
«Куда убегать обычным людям? Обычные люди и при немецкой оккупации как-то жили, — рассуждает он — С другой стороны, Волчанск — город частного сектора. Свою картошку люди выращивают, погреба у людей есть. Жить будут как-то, а как — неизвестно».
Мы гуляем по центральной улице города, которая до декоммунизации носила имя Ленина, а теперь стала Соборной: «Стоял [памятник Ленину] на месте старой церкви. Его свалили. Хотели на том же месте ставить новую церковь. Но специальные люди сказали: на том месте, где стоял дьявол, церкви не будет, — и поставили в другом месте». На месте Ленина сейчас стоит деревянный крест.
Вдруг Николай Васильевич окликает пенсионера с палочкой, который неспешно идет по тротуару, и представляет его: «А это наш писатель! Много книг уже написал».
84-летний Виктор Бондаренко соглашается: за последний год он написал шесть книг, в том числе сборник патриотических стихов, который собирается через знакомых передать украинским бойцам в зоне донбасского конфликта.
«Я войны не боюсь», — говорит писатель и разражается ругательствами в адрес Владимира Путина.
«Земли он собирает. Сибирью пусть бы своей занялся: там на сто километров ни одного магазина может не быть, а он в Украину полез, — рассуждает он. — Про Путина, кстати, я стих тоже написал, но вы его не публикуйте, не надо, там про него слишком плохие слова».
Николай Васильевич прощается с писателем, и мы идем дальше. В небольшом городке, где почти все друг друга знают, с ним постоянно здороваются на улице. Возле местной гордости — агрегатного завода — он окликает еще одного знакомого, бывшего редактора городской газеты Игоря Ивановича: «А вот скажи нашим гостям, почему нет в городе панических настроений и никто не уезжает отсюда?»
«Это говорит о психологической стабильности и хорошем понимании мировых процессов нашим населением», — шутит тот в ответ.
«Усиленный режим у нас с 2014-го»
Выезжаем из города в сторону российской границы. По дороге видно, что в последнее время машины по ней ездят не так часто, как когда-то.
На окраине города находится заброшенный аэродром, который принадлежал когда-то действовавшему в городе летному училищу ДОСААФ. В конце 80-х училище перевели в Запорожье, где оно немногим позже закрылось, а на заросшем кустарником летном поле в Волчанске остались стоять брошенными несколько десятков старых самолетов и вертолетов.
Все ценное из брошенных аппаратов давно вынули, что-то попилили на металлолом, а оставшиеся лежать корпуса стали местной достопримечательностью: фотографироваться сюда приезжают люди из Харькова и других городов Украины, а кто-то даже расписал уцелевшие останки техники надписями вроде «Не доламывай меня. Вертолетик».
От аэродрома до границы — уже меньше пяти километров. В какой-то момент на украинский мобильный телефон приходит смс с адресом посольства Украины в Москве: сигнал от российских вышек мобильной связи здесь сильнее украинского.
Точно так же в Волчанске без проблем можно смотреть российские телеканалы, уже несколько лет назад заблокированные на Украине. «Особенно в плохую погоду. Украинские каналы тогда поймать практически невозможно, а российские — в прекрасном качестве», — смеется Николай Васильевич.
В обе стороны от дороги, ведущей к границе, уходят заснеженные поля, в которых незаметно какое-либо присутствие военных. «Раньше дорогу не чинили, чтобы никто лишний раз в Россию не ездил, потом починили, но тут уже ездить перестали», — шутит Николай Васильевич.
В одном из соседних с Волчанском поселков расположена воинская часть Национальной гвардии, но никакого заметного увеличения присутствия людей в форме в городе после начала разговоров о скором вторжении России не произошло.
У самой границы заколоченными стоят киоск страховой компании и вагончик, в котором когда-то размещалось придорожное кафе. О нем сейчас напоминает разве что надпись «Украинская кухня с грузинским акцентом».
Пограничники — срочник из Днепра и его начальник — говорят, что граница на этом участке закрыта последние два года, фотографировать не разрешают, предлагая обратиться за разрешением к их начальству в Харьков.
«У нас ничего за последние месяцы не поменялось. Хотя понятно, что у нас не только автоматы есть, и мы всегда готовы к любым сценариям. Усиленный режим? Он у нас вообще с 2014 года, — рассказывают пограничники. — Нагнетают так-то журналисты, а мы ничего необычного не видим, по ту сторону границы тоже. У нас тут тихо: зайцы бегают, иногда кабаны».
Уезжаем от границы, так и не заметив каких-то особых приготовлений к вероятной атаке с севера. Спрашиваем у Николая Васильевича про «стену», которую на границе с Россией собирались построить украинские власти — ее следов здесь не заметно.
Тот улыбается: «Да, щебенка на эту «стену» возилась. Сколько людей на этой щебенке построилось! И деньги давали, и щебень возили, но контроля ведь никакого не было».
Похожая ситуация и на соседнем погранпереходе «Гоптовка» на симферопольской трассе, хотя он продолжает работать и тут пересечь границу можно. От Харькова до Гоптовки — чуть менее 50 км. До 2014 года движение тут было постоянным: по этой дороге из России ехали в Крым. Сейчас трасса стоит пустой: ни военных, ни каких-либо блокпостов, ни даже дежурного поста ГАИ. Когда-то главная точка входа и для товаров, и для туристов умерла, а вместе с ней постепенно умирает и вся инфраструктура вдоль дороги: от заправок до кофеен и магазинчиков.
Только в километре от границы начинается пробка из фур: в очереди ждут грузовики с украинскими, азербайджанскими, киргизскими, молдавскими номерами, но ни одного российского.
На железнодорожной станции «Казачья Лопань» раньше была украинская таможня — это первая станция после границы, а на перроне шла круглосуточная торговля всем на свете: от кукурузы и алкоголя до одежды. Сейчас поселок выглядит вымершим, часть домов заколочена, по полустанку бродит одинокий пограничник с автоматом, здание таможни закрыто на замок. Больше всего людей — целых пять пенсионеров — в церкви. На ее двери висит объявление с номером телефона отца Михаила на случай, если человек пришел, а храм закрыт.
Ближайший к границе поселок Гранов выглядит даже более оживленным. Тут встречаются машины, топится несколько печей. По замерзшему зимнику мы доезжаем почти до российской границы. Тут ни усиления, ни пограничников. На километры влево и вправо уходят пустые поля, в которых никаких войск незаметно.
В прежние годы летом, вспоминают местные, с российской стороны приезжали даже на велосипедах, а из Белгорода через границу регулярно ездили в Харьков за продуктами, одеждой или в кино в выходные дни.
Сейчас на погранпереходе тоже пусто, лишь пара человек переходит ее пешком, а пожилая женщина в придорожном кафе единственная, кто переживает из-за политической ситуации: «А вы с России или в Россию? Сегодня приказ прошел, что мужиков оттуда больше не будут сюда пропускать. Переворот, говорят, будет. Нас заберут, а Киев сам по себе останется».
Погранслужба Украины опровергла сообщения о том, что она закрыла границу на въезд для всех мужчин из России, но в ближайшие дни вряд ли кто-то решит это проверить на практике.
