Откат демократии, о котором все чаще говорят на Западе в контексте Грузии, обусловил аутсайдерство страны в вопросе получения статуса кандидата на вступление в ЕС. Узурпация власти и проявление авторитарных тенденций, преследование независимых СМИ и политизация судебной системы – эти проблемы мешают Тбилиси соответствовать критериям, необходимым для интеграции в единую Европу. В то же время правящая «Грузинская мечта» не проявляет активной поддержки Украины и не ввела санкции против Москвы. И все же ЕС открыл стране европейскую перспективу, пообещав статус при выполнении определенных условий.
Рекомендации Еврокомиссии включают в себя демократические реформы, но самые обсуждаемые пункты – деолигархизация и деполяризация. И именно они, по мнению бывшего посла Грузии в ЕС Натали Сабанадзе, довольно абстрактны и открывают поле для произвольных трактовок.
«Я считаю ошибочным делать их частью 12 пунктов, поскольку это только провоцирует интерпретации, побуждает правительство провоцировать процесс, который не принесет результатов. Они будут сидеть и обсуждать, кто такой олигарх или как определить, что значит быть деполяризованным. Думаю, гораздо лучше сосредоточиться на конкретных результатах, на судебной власти, на разделении власти, на укреплении институтов. Вот вы получите деолигархизацию».
Пока Грузия оказалась в клубе потенциальных кандидатов в ЕС, не первый год находящихся в зале ожидания, таких как Босния и Герцеговина и Косово (при этом Еврокомиссия не относит Косово к независимым государствам, поскольку не все страны Содружества признали его).
Предать мечту: как власти лишают Грузию европейского будущего
На фоне форсирования событий по украинскому и молдавскому направлениям, балканские страны, некоторые из которых начали процесс вступления более десяти лет назад, ожидали, что Брюссель подаст им знак. Албания, Северная Македония и Сербия за два дня до проведения саммита ЕС даже грозились бойкотировать его.
Босния подала заявку на вступление в Содружество в 2016 году, но, несмотря на одобрение Еврокомиссии в 2019 году, статус кандидата все еще не получила. Албания подала заявку десятью годами ранее, после чего спустя четыре года статус получила, но переговоры так и не начались. Не начались они и для Северной Македонии, которая подала заявку еще в 2005-м. Сербия и Черногория по-прежнему ведут подготовительный переговорный процесс.
Балканский тупик имеет несколько объяснений. И дело не только в несоответствии стандартам. К примеру, право вето на интеграцию в ЕС Северной Македонии использовали соседние Болгария и Греция.
«Правда в том, что соседи с очень сложной историей будут всегда иметь причины, чтобы заблокировать друг друга. И всегда найдется кто-то, кто придумает что угодно для блокировки», – говорит Тоби Фогель, соучредитель Совета по политике демократизации.
Эксперты, при этом, считают, что среди причин, по которым процесс расширения ЕС застопорился, – опасения повторения последствий «поспешного принятия Румынии и Болгарии в 2007 году». А также – отсутствие политической воли к расширению.
По словам Фогеля, Брюссель не пересмотрел свою политику и спустя 20 лет, когда на саммите в Салониках была обещана окончательная интеграция Балкан в ЕС. И это, говорит он, серьезная проблема Евросоюза.
«Не было приложено усилий, чтобы понять, почему мы до сих пор стоим в этом месте, что пошло не так. Я не хочу сказать, что мы находимся на том же этапе, что и в 2003 году, но из шести балканских стран у двух еще нет статуса кандидата, а у двух он есть, но они не могут начать переговоры о членстве. Есть также две страны, которые, похоже, навсегда застряли в подвешенном состоянии фактически текущих переговоров».
Процесс расширения ЕС на Балканы застопорился, по словам Натали Сабанадзе, отчасти и из-за медленных темпов реформ. Но в значительной степени и из-за отсутствия желания расширяться. Тем не менее, присоединение Грузии к группе балканских стран экс-посол Грузии в Брюсселе считает большим прогрессом.
«Мы были в группе «Восточного партнерства», теперь мы в группе стран-претендентов на статус кандидата. И это большой шаг для нас, который был невообразим еще три месяца назад. Но нахождение в этой группе не дает нам гарантий, чтобы мы очень просто получим этот статус. В Грузии мы часто смотрим на вопросы только со своей перспективы, но давайте посмотрим с перспективы, скажем, Брюсселя. Что значит для ЕС иметь вместо 27 членов 35 или 36? Это очень неоднородный состав, принятие решений потенциально парализуется. ЕС придется реформировать себя, придется думать не только о расширении, но параллельно и о своих внутренних реформах. Потому что, если сейчас вы собираетесь сохранить принцип принятия решений на основе консенсуса, то решения никогда не будет».
Грузия – на пересдачу: как олигархия сорвала планы по евроинтеграции
Надеждой для Балкан могла стать большая инициативность одного из локомотивов Евросоюза, к примеру, Германии, считают эксперты. Но Берлин не стремится к лидерству, говорит Тоби Фогель. А Париж каждые два года выступает с новой идеей, чтобы выиграть время и не допустить расширения.
«Франция активно выступает против расширения и подрывает его на всех этапах пути, не говоря об этом. Германия вроде бы еще немного заинтересована, но она не хочет брать на себя лидерство. Ни одна страна в ЕС не верит в расширение настолько, чтобы это побудило принять Германию роль лидера в переговорах о членстве как инструмент реформ. Венгрия, конечно, хочет, чтобы все эти страны вошли как можно быстрее, я говорю о Балканах, потому что она хочет расширить клуб автократических нелиберальных членов. Но это другая история. У нас больше нет лидерства, которое мы получали от Германии. Которое, честно говоря, мы привыкли получать от Англии. И это серьезная проблема, поскольку государства-члены ЕС должны вынудить Союз переосмыслить всю ситуацию», – говорит Фогель.
Действующий канцлер Германии Олаф Шольц в принципе обеспокоен вопросом единства ЕС, убеждена политолог Таня Берзель. По ее словам, он еще не осознал, что германское лидерство может сыграть решающую роль в обеспечении этого единства.
«Он потерял так много доверия со стороны Восточной Европы из-за его нежелания поставлять оружие Украине. Бывший канцлер Ангела Меркель работала за кулисами, чтобы объединить государства-члены Союза для принятия определенных решений, которые, по ее мнению, были необходимы для прогресса. И я не вижу этого качества в нынешнем канцлере».
Натали Сабанадзе, в свою очередь, отмечает, что Германия все еще смотрит на таких соседей, как Грузия, через призму отношений с Россией.
«Они не могут придумать независимую политику по отношению к нам. Россия – одно, мы – другое. Мы – разные направления, и каждое из них требует отдельного ответа. Германии нужно взять на себя лидирующую роль, чтобы реформировать ЕС».
Но насколько ЕС в принципе серьезно относится к этому процессу, задаются вопросом эксперты. Евросоюз никогда не был един в вопросе расширения. На предыдущих этапах тоже было много скептицизма и разногласий.
«Евросоюз не был полностью готов к последнему принятому решению. Это не было продуманным шагом. Это было сделано под геополитическим давлением и, будем честны, под моральным, чтобы ответить Украине и дать им позитивный сигнал, своего рода символический «зонтик мира». И к нашей удаче, Грузия и Молдова были рядом в нужный момент. В глобальной перспективе мы как аутсайдеры нуждаемся в позитивной роли ЕС в глобальных делах. Мы нуждаемся в ЕС как в сильном политическом игроке. Я, как эксперт, была счастлива увидеть, что ЕС действует правильно в геополитическом плане», – говорит Сабанадзе.
Последнее расширение
Геополитическая и геостратегическая цель сделать Европу целостной и свободной продолжала активно продвигаться и в начале XXI века. Это привело к объединению Румынии и Болгарии с европейской семьей в 2007 году, хотя было очевидно, что Бухарест и София еще не готовы. Затем в 2013-м в Содружество вступила Хорватия.
Румыния и Болгария, принятые в ЕС через три года после основной волны расширения на Восток, считались «вечно отстающими». В том числе из-за слабой экономики, неуверенных реформ и устойчивых проблем с верховенством закона, организованной преступностью и коррупцией.
За последние 15 лет в обеих странах наблюдался медленный, но неуклонный рост уровня жизни. И Бухарест, и София получили от Брюсселя десятки миллиардов евро, которые использовались для строительства новой инфраструктуры и укрепления экономики. По данным представительства Еврокомиссии в Румынии, за годы членства страна получила финансирование ЕС в размере 62 млрд евро и внесла в бюджет 21 млрд евро.
Но проблемы «незавершенного перехода» повлияли на румынскую эволюцию после вступления в Евросоюз. Она добилась ограниченных результатов в области демократической консолидации и борьбы с коррупцией, хотя экономический рост был положительным. Большим благом стала и консолидация гражданского общества – в Румынии долгие годы шла ожесточенная борьба между двумя основными политическими полюсами – левоцентристской Социал-демократической и оппозиционной правоцентристской Демократической партией.
Глубокая поляризация присутствовала и в болгарской политике. Но преобразующая сила ЕС успешно работала над деполяризацией и продвижением демократии и верховенства закона. Эта страна после вступления в Евросоюз добилось высоких темпов экономического роста и улучшения показателей уровня жизни.
Последней к европейской семье наций присоединилась Хорватия, имевшая рецессивную экономику и 20-процентный уровень безработицы. Сегодня она входит в число стран с высоким уровнем Индекса человеческого развития (0,851) и низким уровнем бедности. 12 июля Совет Европы, наконец, принял последние три правовых акта, необходимых для введения Хорватией евро с 1 января 2023 года. Это завершит процесс, позволяющий государству стать членом еврозоны и извлечь выгоды из использования единой валюты.
После Болгарии и Румынии, не полностью соответствовавших требованиям ЕС, но все же принятых в ряды Содружества с условием продолжения реформ, политика Евросоюза была пересмотрена. Поскольку в Бухаресте и Софии стремление властей к структурным преобразованиям после вступления в ЕС резко уменьшилось, к Загребу Брюссель решил проявить большую строгость и требовательность. Хорватии пришлось не просто обещать, но действительно проводить реформы.
То же самое предстоит сделать Грузии, из-за затянувшегося политического кризиса упустившей историческую возможность получить статус кандидата вместе с Украиной и Молдовой.
