После начала объявленной российскими властями мобилизации для войны в Украине два жителя Чукотки отправились на рыбацкой лодке на Аляску, чтобы получить убежище в США. Там их посадили в тюрьму, а на днях отпустили под залог. Пока американские власти рассматривают их прошение о предоставлении политического убежища, беглецам помогает Славянский христианский центр. Би-би-си рассказывает подробности их необычной истории.
5 октября рыбацкая лодка причалила к берегу в инуитском поселке Гэмбелл на острове Святого Лаврентия. Остров в Беринговом море — часть штата Аляска, хотя территориально находится даже ближе к Чукотке, чем к американскому материку. Живет на всем острове чуть больше 1200 человек.
Из лодки на мокрую черную гальку выбрались двое мужчин в камуфляжных куртках и резиновых сапогах. У местных пообщаться с чужаками получилось только через Google Translate: мужчины объяснили, что приплыли из России, спасаясь «от российских военных», и ищут политического убежища.
Жители Гэмбелла угостили новоприбывших пиццей и поздравили: «Добро пожаловать в Америку, теперь вы в безопасности».
Смельчаками оказались 52-летний Сергей Нечаев и 45-летний Максим Теюнаут, два друга из приморского поселка Эгвекинот на Чукотке. Отправиться в Америку морем они решили после начала мобилизации.
«Они настолько боялись своего правительства, что рискнули жизнью»
В те дни их побег описывался в основном короткими сводками местных СМИ: «Двое иностранцев задержаны, после того как приплыли из России на лодке». Но путешествие было намного сложнее и страшнее. Позже россияне рассказали, что решились на него, когда ко всем в поселке стали приходить с повестками на войну.
Эгвекинот расположен на берегу залива в Беринговом море, но не на самой восточной точке полуострова. Так что Нечаев и Теюнаут несколько дней плыли вдоль берега Чукотки, выключив телефоны: боялись, что их засекут пограничники. На ночь они разбивали лагерь на берегу. Когда они, наконец, решили плыть через Берингово море, беглецы попали в шторм и вынуждены были вернуться обратно на российский берег.
Во время второй попытки пересечь море шторм начался снова, но мужчины решили все-таки плыть вперед, к Америке. Максим Теюнаут — опытный рыбак, его «Инстаграм» заполнен фотографиями, сделанными на лодке, и снимками свежепойманной рыбы. Благодаря его навыкам, они и выжили, говорил потом Нечаев в интервью.
На этом приключения друзей не закончились. Местные власти оповестили об их прибытии береговую охрану, и те забрали россиян-нелегалов из поселка. С острова святого Лаврентия их на самолете доставили на материк, и следующие три месяца они провели в миграционной тюрьме — в городе Такома, штат Вашингтон, на западном побережье США. Там их кормили одним рисом и бобами, пожаловались россияне в интервью журналу The Economist. Зато в тюремной библиотеке нашлись книги на русском языке, в основном классика XIX века.
В заключении с ними пообщалась сенатор от штата Аляска Лиза Меркауски. Они «настолько боялись своего правительства, что, рискуя жизнью, переплыли эти открытые воды на 15-футовой лодке. Это говорит о многом», — сказала она журналистам.
По ее словам, беженцы объяснили ей, что принадлежат к коренным народам Сибири. «Они рассказали, что Путин выбрал целью [мобилизации] сельские общины, где проживают национальные меньшинства, то есть коренные народы», — сказала сенатор.
Сергей Нечаев говорил журналистам, что в их поселке из военкомата пришли ко всем мужчинам.
Действительно ли в ходе мобилизации забирали преимущественно представителей нацменьшинств?
Согласно данным из открытых источников, в целом нельзя сказать, что больше всего мужчин в ходе мобилизации забирали из бедных и сельских регионов России. В абсолютных числах самый масштабный призыв был в крупных Свердловской и Челябинской областях.
Изучив данные о погибших, собранные Би-би-си, волонтерами и «Медиазоной» (внесена в реестр «иноагентов» в России), социологи пришли к выводу, что распределение потерь отражает скорее экономическое неравенство между регионами.
С одной стороны, представители национальных республик и автономных округов уезжают на фронт и погибают там чаще выходцев из «русских» регионов. С другой стороны, в абсолютных цифрах большинство погибших российских военных все же составляют этнические русские.
Через три месяца — в середине января — россиян отпустили на свободу под залог. В ожидании решения о предоставлении им убежища Сергей и Максим остались в Такоме, портовом городе недалеко от Сиэттла. The Economist пишет, что пока беженцы не устроились на работу, им помогает и дает кров местный Славянский христианский центр.
«Славянский христианский центр стал домом молитвы для большой конгрегации в основном славянских иммигрантов из стран СНГ: России, Украины, Молдовы и других», — пишут они о себе на сайте. Разговаривают и молятся там на русском.
«Финансовые проблемы надеялись решить в США»
Сергей Нечаев в интервью говорил, что выступает против войны, да и вообще давно и открыто разделял оппозиционные взгляды. По его словам, об этом знал весь Эгвекинот. Действительно, в «Инстаграме» Нечаева можно найти фото 2019 года у московского мемориала Борису Немцову на месте убийства политика.
А вот Максим Теюнаут, судя по соцсетям, не был явным оппозиционером. Еще в марте он выложил фото с северным оленем, на котором краской была нарисована буква Z. Картинка, по всей видимости, была взята из инстаграм-аккаунта про Ямал.
Когда новость о чукотских беглецах дошла до России, в государственных СМИ начали писать, что они не настоящие политбеженцы. «Один из задержанных находится под следствием за хранение наркотиков, у обоих мужчин 1971 и 1978 годов рождения были финансовые проблемы, которые они надеялись решить в США», — сообщали РИА Новости в октябре со ссылкой на источник.
https://www.instagram.com/p/CbicbFlPmz9/
Би-би-си проверила эту информацию. Проблемы с деньгами действительно были — по крайней мере, у Сергея. В базе судебных приставов значатся многолетние долги по коммунальным платежам, по налогам. Больше 220 тысяч рублей Нечаев должен по кредитам.
Об уголовном преследовании за наркотики удалось найти меньше сведений. Сам Нечаев рассказывал прессе, что дело было не в наркотиках, а в оппозиционной деятельности: правоохранители сняли его с самолета в Анадыре и продержали два дня, допрашивая, не связан ли житель далекого чукотского поселка с политиком Алексеем Навальным. В августе, по версии Нечаева, его обвинили в экстремизме и запретили покидать Эгвекинот без разрешения.
Подтвердить это Би-би-си не удалось. Зато выяснилось, что в июне 2022 года на Нечаева оформили административный протокол за отказ тестироваться на наркотики.
В протоколе, который удалось найти в базе судов, есть подробности: «16 июня 2022 года на крыльце пандуса у входа в аэровокзальный комплекс «Международный аэропорт Анадырь» был выявлен гражданин с признаками опьянения: зрачки увеличены, расширены».
Дальше Нечаева доставили в полицию, а затем в больницу — для тестирования на наркотики. Проходить медосвидетельствование он отказался, а потому суд назначил ему штраф в 4 тысячи рублей по статье 6.9.1 КоАП.
Действительно ли Сергей употреблял наркотики, или же для полиции «расширенные зрачки» были лишь предлогом, чтобы задержать местного оппозиционера и расспросить о политических взглядах, остается непонятным.
Би-би-си отправила просьбу об интервью Нечаеву и Теюнауту, а также в христианский центр в Такоме, который их опекает. Они не ответили.
При участии Анастасии Платоновой
