В Британии 30 ноября отмечают день святого Андрея, покровителя Шотландии. Глядя на изобретения шотландцев, думаешь, что уроженцы этой страны придумали весь ХХ век: с телефона началась коммуникационная революция, с парового двигателя Джеймса Уотта индустриальная революция, с Адама Смита — современная экономическая теория.
Шотландец Байрон оказал огромное влияние на Пушкина и Лермонтова. Шотландец Карнеги в начале века вдохновил создание Международного центра Карнеги, без которого, вероятно, иначе выглядела бы международная политика и общественное мышление.
Мы собрали изобретения великих шотландцев. История каждого из них уникальна.
Телефон
Уроженец Эдинбурга Александр Белл, как считается, изобрел первый телефон.
Вообще это спорное утверждение. Над передачей звука с помощью электрических сигналов в начале-середине XIX века работали многие ученые.
Одни совершенствовали телеграф, другие работали над развитием неэлектрической связи, то есть пытались развить идею «телефона для любовников» — аппарата, передающего звуковые вибрации без электричества.
Беллу, можно сказать, повезло. Его изобретение оказалось самым функциональным прототипом электрического телефона и получило патент. По поводу того, кто на самом деле изобрел первый электрический телефон, до сих пор идут споры.
Белл стал первым, кто зашифровал звук в электричестве: сегодня этот принцип используется почти во всей передающей или издающей звук технике.
Беллу повезло, но его патент не был случайностью. Шотландец всю жизнь занимался изучением человеческого голоса и речи. Считается, что Белл впервые заинтересовался темой, когда отец показал ему в музее «автоматического человека», созданного австрийцем Вольфгангом фон Кемпленом. Древний робот симулировал человеческую речь и произвел на маленького Белла огромное впечатление.
В жизни Белла было еще много интересных историй — ученый был автором первого пособия по обучению глухонемых детей (это было его основной работой), небывалым полиглотом, изучившим язык племени Мохоков после переезда в Канаду, и настоящим искателем приключений.
Паровой двигатель и экономическая теория
«Наука большим обязана паровому двигателю, чем паровой двигатель — науке», — гласит крылатая фраза, приписываемая химику Лоренсу Хендерсону.
С парового двигателя, изобретенного Джеймсом Уаттом, началась мировая индустриальная революция, со временем породившая и новые экономические отношения, и новые виды политического мышления, а также образы в культуре.
Если бы не был изобретен паровой двигатель, наша жизнь сегодня была бы совсем другой. Промышленная революция, пройдя по странам Европы и США, позволила на протяжении жизни всего лишь 3-5 поколений перейти от аграрного общества к индустриальному. А началось все в Шотландии.
Джеймс Уатт, в честь которого названа единица измерения мощности, придумал понятие «лошадиной силы». Оно понадобилось Уатту только потому, что мощность созданного (а точнее усовершенствованного) им в 1784 году парового двигателя невозможно было измерить в привычных человечеству единицах.
По легенде, Уатт придумал свой паровой двигатель, когда наблюдал за кипящим чайником. Сила пара выталкивала наверх крышку на носике чайника, и шотландец подумал, что эту силу можно было бы применить в промышленных целях. Существует много вариантов этой легенды, что наводит на мысль о том, что эта история — обыкновенный миф.
Так или иначе, усовершенствование Уаттом парового двигателя англичанина Ньюкомена произвело революцию. Уатт одним из первых воспользовался в своей машине кривошипно-шатунным механизмом, что позволило использовать его двигатели в любом месте, где были уголь и вода. В первую очередь это касалось коммерческих предприятий. Остальное — история.
Осмыслял индустриальный экономический уклад другой шотландец, живший одновременно с Уаттом. Адам Смит первым изложил систему, которая объяснила работу свободного рынка на базе внутренних экономических механизмов, а не внешнего политического управления. Этот подход до сих пор служит основой экономического образования.
Пенициллин
«Когда я проснулся на рассвете 28 сентября 1928 года, я, конечно, не планировал революцию в медицине своим открытием первого в мире антибиотика или бактерии-убийцы», — пишет изобретатель пенициллина, шотландец Александр Флеминг в своем дневнике.
Флеминг придумал, что бля борьбы с бактериями можно использовать другие бактерии — и навсегда изменил медицину.
Вообще-то еще египтяне прикладывали заплесневевший хлеб к ранам, чтобы они не гноились. Однако, как и в случае с паровой энергией, шотландцы вернулись к удачной идее и превратили ее в решение индустриальной эпохи.
До изобретения пенициллина у врачей в Европе не было способа эффективно бороться с заражениями. Больницы были полны пациентов, получивших заражение от небольшой царапины и медленно умиравших. Врачи ничего не могли с этим поделать.
Как и в остальных случаях, изобретение Флеминга окружает легенда (на этот раз она похожа на правдивую). Вернувшись из отпуска в сентябре 1928 года, профессор бактериологии Флеминг привычно начал изучать блюдца с колониями стафилококка и вдруг заметил в одном из блюдец плесень, вокруг которой совсем не было бактерий.
Флеминг сделал из плесени экстракт, он действительно подавлял активность бактерий. Через несколько лет помощники химика выделили из него пенициллин. Однако вещество было очень нестабильным и сложным в производстве. Первую эффективную дозу пенициллина человек принял только в 1941 году.
Первым человеком, которого удалось спасти с помощью нового антибиотика, был 15-летний подросток с заражением крови.
Байронический герой
Сегодня лорда Гордона Байрона считали бы рок-звездой. Он жил экстравагантной жизнью, гонялся за женщинами и воспевал гомосексуальные отношения, постоянно пребывал в долгах, путешествовал по всей Европе и погиб в возрасте 36 лет на войне за независимость Греции от турков.
Потомок норманца Ральфа де Бюрон, шотландец Байрон, конечно, не придумал романтизм, но придуманный им типаж был сверхпопулярен, особенно в русской литературе.
Байрон подарил нам «Байронического героя» — привлекательного, но порочного бунтаря, обличающего лицемерие мира. Этот не выходящий из моды типаж жив и поныне.
Два главных русских поэта XIX века, Александр Пушкин и Михаил Лермонтов, сделали байронических героев центральными персонажами своих крупнейших работ — «Евгения Онегина» и «Героя нашего времени».
Вообще целый ряд персонажей русской литературы того времени относят к байроническому типу — лермонтовского демона, Чацкого из «Горя от ума», последовавших «маленьких людей» и многих, многих других. Влияние Байрона на мировую культуру сложно переоценить.
Мода на Байрона была именно модой — не больше и не меньше. Пушкин в нем в конце концов разочаровался. Лермонтов, видимо, не успел. Однако эта мода, созданная одним человеком, оставила огромный след в мировой культуре.
Люди возрождения
Разумеется, лицо прошлого века определили не только эти люди и изобретения, и не только шотландские. Самолет, автомобиль, автомат Томпсона и атомную бомбу придумали не они. Однако вклад шотландского народа в мировую историю оказался огромным.
Рассказанные выше истории наводят на мысль о духе возрождения — о присущем человеку стремлении изучать все неизвестное и непонятное, залезать в устройство вещей, нарушать запреты и задавать вопросы.
Технологический прогресс — залог существования таких людей.
Не сказать, что сегодня эти идеи пользуются большой популярностью. Начало нынешнего века в России и за рубежом ознаменовано скорее торжеством консерватизма — идей простых и понятных, давно перешедших в разряд несомненных ценностей.
Величие страны каждый человек определяет своими критериями. Кому-то важен размер территории, международное влияние и мощь оружия. Другим важнее то, насколько лучше представители одного народа сделали жизнь других лучше. С этой точки зрения шотландцев мало кто сумел опередить.
