ШИЗО, отказ в медпомощи, травля. Кто еще из российских политзаключенных под угрозой?

Би-би-си напоминает о наиболее известных случаях такого давления на тех, кто остается в российских тюрьмах.

Оппозиционный политик и общественный деятель, вернувшийся из-за границы в Москву после вторжения России в Украину, Владимир Кара-Мурза (за год до этого внесенный властями РФ в реестр «иноагентов») был арестован и приговорен к самому длительному (с учетом политического фактора преследования) сроку — 25 лет — по обвинениям в государственной измене, в распространении клеветы о российской армии и в сотрудничестве с нежелательной организацией.

За неполный год отбывания наказания на Кара-Мурзу было составлено 14 протоколов о нарушении режима, он был переведен на строгие условия содержания в тюрьме и по состоянию на ноябрь 2023-го был отправлен в ШИЗО пять раз. В конце января этого года его перевели в новую колонию, ИК-7 в Омске, и там сразу же назначили на четыре месяца содержание в едином помещении камерного типа — по сути тюремном отсеке с особыми условиями внутри тюрьмы.

Состояние здоровья политика вызывает тревогу у его адвокатов, так как Кара-Мурза пережил два отравления неизвестными ядами — в 2015-м и 2017 году. Адвокат Кара-Мурзы подчеркивает, что на фоне этих отравлений развилась полинейропатия — заболевание периферийной нервной системы, и у Владимира полноценно работает только кисть одной руки.

Муниципальный депутат Красносельского совета депутатов в Москве, Горинов стал первым, кто был осужден за антивоенные высказывания по так называемой статье о «фейках» в отношении российской армии. В июле 2022 года суд назначил ему семь лет тюрьмы, после апелляции в сентябре 2022-го срок был сокращен на один месяц. Горинова увезли во владимирскую ИК-2 в Коврове (там же первое время после осуждения содержался Алексей Навальный). В ШИЗО его сажали пять раз.

Еще до отправки в колонию у Горинова, страдающего хроническим заболеванием (у него отсутствует часть легкого) начались проблемы со здоровьем. Адвокаты заявляют, что в тюрьме он не получает необходимой помощи и несколько раз на этапе следствия и после осуждения даже со стабильно высокой температурой и бронхитом его отказывались переводить в медсанчасть. По словам защитника, посетившего Горинова в начале декабря 2023-го, во время беседы с ним он едва мог сидеть на стуле, у него посинело лицо. В октябре 2023 года стало известно, что против Горинова завели новое дело — об оправдании терроризма.

Бывший исполнительный директор «Открытой России» (она была расформирована добровольно накануне ужесточения антиэкстремистских норм в 2021 году) был осужден на четыре года колонии в июле 2022 года за руководство «нежелательной организацией». Суд не стал учитывать то, что организация была закрыта до вступления законодательства в силу и доводы активистов, которые заявляли, что российская «Открытая Россия» не связана с одноименной британской организацией, объявленной в России нежелательной еще в 2017 году.

После этапирования из СИЗО в Краснодаре Пивоварова не могли найти месяц, он обнаружился он в ИК-7 в Карелии. На пути туда его помещали в ШИЗО в Петрозаводске, а в ИК-7 сразу же отправили в «помещение камерного типа», где исключалась связь с родными. Вскоре после этого Пивоварова снова наказали помещением в ШИЗО. После этого его перевели на строгие условия содержания, и он содержится в одиночной камере. За год в колонии ему ни разу не дали позвонить родителям и жене.

Из десятков тех, кто отправлен в тюрьму по делам о «военных фейках», большое опасение вызывает судьба Игоря Барышникова из Калининграда. За посты о моряках с подбитого крейсера «Москва» и убийстве мирных жителей в Буче 64-летний инженер и общественник был осужден на семь с половиной лет колонии. Этому не помешало наличие опухоли, которая, как полагают врачи, может оказаться смертельной, если будет оставлена без лечения. Суд отказался отпустить Барышникова в Петербург на операцию, и теперь он вынужден ходить с цистостомой (трубкой для вывода мочи).

На следующий день после приговора, вынесенного 22 июня 2023 года, суд решил отдать под государственную опеку его 96-летнюю мать. Но та прожила после этого всего полтора месяца. На похороны матери осужденного не отпустили. В калининградской ИК-8 здоровье Барышникова сильно ухудшилось. В конце декабря его адвокат рассказал, что заключенный заразился грибком, у него потемнела кожа, что из-за опухоли он с трудом может мочиться, с трудом сидит. Он мало ест, из-за недостатка кровообращения в руках и ногах у него посинели конечности.

После огласки этого ФСИН согласилась с переводом Барышникова в тюремную больницу, его состояние улучшилось. Но будет ли проведена ему операция — неясно.

Петербургская художница была арестована в апреле 2022 года по обвинению в дискредитации российской армии за акцию с заменой ценников в магазине. Следствие и суд продолжались очень долго, приговор Скочиленко — семь лет колонии — вынесли только в середине ноября 2023-го. На хронические проблемы Саши, в первую очередь непереносимость глютена, руководители ИВС и СИЗО, где ее содержали, не обращали внимания.

Разрешения регулярно передавать ей в тюрьму безглютеновые продукты удалось добиться через два месяца после ареста. В тюрьме обострились и ее проблемы с сердцем и психическим здоровьем. До рассмотрения апелляции на приговор Скочиленко остается в СИЗО. В одном из недавних интервью она рассказала, что смогла обследоваться у специалиста-кардиолога за пределами тюрьмы и сейчас добивается разрешения на обследование у гастроэнтеролога. Но этому, говорит Скочиленко, препятствует судья.

Запрещенное в России уже 20 лет исламское движение «Хизб-ут-Тахрир» служит основанием для возбуждения все новых и новых уголовных дел. Из как минимум 335 человек (данные на октябрь 2023 года), осужденных за принадлежность к запретному движению, 289, по оценке «Мемориала» (организация ликвидирована по решению российского суда, до этого была объявлена «иноагентом») являются политическими заключенными.

Массово дела такого типа применяются против крымских татар — как минимум 70 человек было арестовано или осуждено за последние восемь лет по этому обвинению. По данным правозащитного проекта «ОВД-Инфо» осужденных по этим делам отправляют в ШИЗО по много раз в год, суммарно время в этом заключении у некоторых исчисляется месяцами. Печальный рекорд по этой части — у Теймура Абдуллаева, на конец октября прошлого года из трех с половиной лет уже проведенных в заключении в ШИЗО он находился 900 дней. Несколько арестованных и осужденных — пожилые люди.

Суды и тюремные власти не обращают внимания на их заболевания. Год назад в ростовском СИЗО в ожидании апелляции умер один из обвиняемых, инвалид второй группы Джемиль Гафаров. Еще один арестованный, Сервет Газиев, перенес в СИЗО микроинсульт. Оба были осуждены на 13 лет тюрьмы.

Поводом для возбуждения уголовного дела о «фейках» в апреле 2022 года стал пост Пономаренко, сотрудницы издания RusNews, о российском бомбовом ударе по драмтеатру в Мариуполе, где, вероятно, (верифицированного подсчета не было) погибли сотни человек. В феврале 2023-го ее осудили на шесть лет колонии. Вскоре Пономаренко сообщила об издевательствах в ИК-6 Алтайского края — внезапных обысках и принудительном раздевании перед встречей с адвокатом, организованной травле через других осужденных, антисанитарии.

Ее три раза помещали в ШИЗО, в общей сложности она провела там около месяца. После силового привода на тюремную дисциплинарную комиссию (за этим последовал обморок) Пономаренко обвинили в нанесении легкого вреда сотрудникам колонии (по материалам следствия она наступила босой ногой на ботинки охранников), что может грозить ей новым сроком. Несмотря на то, что сотрудники ФСИН отказались от части показаний, а Пономаренко принесла извинения, суд по этому делу продолжается.

Дело молодой петербурженки Виктории Петровой отличается от других расследований так называемых «фейков» тем, что в конце декабря 2023 года закончилось не приговором к тюремному сроку, а продлением ее содержания в психиатрическом стационаре. Стандартная экспертиза на вменяемость почему-то закончилась переводом Петровой в больницу, и ее адвокат не смогла присутствовать при том, как специалисты этой клиники собирали свидетельства о том, что обвиняемая опасна для себя и окружающих.

Виктория рассказывала, что ее унижали и силой принуждали раздеваться в присутствии мужского персонала, а за отказ мыться на виду у санитаров-мужчин привязали к кровати и обкололи какими-то препаратами, от которых она на несколько дней утратила речь. В итоге к тюремному сроку Петрову не приговорили, но свободы лишили, по сути, бессрочно, так как никаких четких критериев для освобождения обвиняемых из-под психиатрического надзора не существует.

В понедельник суд в подмосковном Одинцове назначил принудительное психиатрическое лечение 19-летнему Максиму Лыпканю. Поводом для возбуждения уголовного дело стало интервью в начале прошлого года, в котором Лыпкань рассказывал о своих антивоенных взглядах и попытках организовать протестную акцию к годовщине вторжения в Украину. Летом юношу отправили из СИЗО в психиатрический стационар для освидетельствования, затем вернули обратно, а в ноябре решили поместить в больницу снова. Во время расследования Лыпкань получил премию имени Бориса Немцова «за смелость в отстаивании демократических прав и свобод».

Подпишитесь на нашу имейл-рассылку, и каждый вечер с понедельника по пятницу вы будете получать самые основные новости за день, а также контекст, который поможет вам разобраться в происходящем.