Автор фото, EPA
Французы снова заявили, что не хотят видеть у власти ультраправых.
Они обеспечили им крупную победу на общеевропейских выборах и в первом туре парламентских выборов во Франции.
Но когда дело дошло до голосования, которое действительно имеет большое значение, как и в случае с президентскими выборами, они отступили от края пропасти.
Это неожиданное поражение, в результате которого «Национальное объединение» заняло третье место (примерно со 150 местами, хотя неделю назад им прочили около 300) объясняется тем, что избиратели в большом количестве спецтально пришли, чтобы остановить их.
Партия будет утверждать — и в некотором роде это утверждение справедливо, — что такой результат стал возможным только потому, что другие партии объединились, чтобы переиграть систему.
Они отмечают, что разрозненные левые партии внезапно забыли о своих разногласиях, чтобы сформировать новую коалицию против «Национального объединения». Затем то же самое сделали левые и макронисты.
Тем не менее, факт остается фактом. Большинство людей не хочет видеть ультраправых — либо потому, что они против их идей, либо потому, что боятся беспорядков, которые неизбежно приведут их к власти.
Но если Жордан Барделла не станет следующим премьер-министром Франции, то кто им станет?
Это великая неизвестность. И ответ на этот вопрос может быть получен не сразу.
В последние напряженные недели произошло нечто, изменившее саму природу французской политической системы.
Как сказал Ален Дюамель, ветеран выборов со времен Шарля де Голля: «Сегодня больше нет ни одной доминирующей партии».
«С тех пор как Макрон пришел к власти семь лет назад, мы переживаем период деконструкции наших политических сил. Возможно, сейчас мы начинаем период реконструкции».
Сейчас существует множество политических сил: три основных блока (левый, ультраправый и центристский), а также правоцентристский. Внутри них существуют конкурирующие тенденции и силы.
В условиях, когда ни одна из партий не способна взять верх в Национальном собрании, неизбежен долгий период переговоров, направленных на формирование коалиции.
Далеко не очевидно, как она будет сформирована, учитывая взаимную неприязнь, которую до сих пор выражали различные потенциальные союзники.
Но мы можем быть уверены, что после напряженности последних недель президент Макрон призовет к периоду примирения.
Этот период захватит Олимпиаду и летние каникулы, что позволит французам восстановить силы.
Автор фото, EPA
Пока же он назначит кого-то, кто возглавит переговоры и наладит контакт с различными партиями. Будет ли это кто-то из левых? Центрист? Политический аутсайдер? Мы не знаем.
Но что кажется несомненным, так это то, что Франция идет к парламентаризму.
Власть будет уходить от президента Макрона к тому, кто возглавит новое правительство.
Даже если ему удастся назначить на пост премьер-министра центриста (что далеко не просто, учитывая силу левых), этот человек будет осуществлять власть самостоятельно и на основе парламентской поддержки.
Фигура Макрона — без перспективы снова баллотироваться в 2027 году — будет уменьшаться.
Проиграла ли ставка Макрона? Жалеет ли он о своей поспешности при назначении досрочных выборов? Готов ли он сделать шаг назад?
Мы можем быть уверены, что Макрон так не считает. Он будет говорить, что назначил голосование, поскольку ситуация была уязвимой; что он внес ясность в политику, предложив «Национальному объединению» более справедливую долю мест в парламенте, учитывая их широкую поддержку, а его ставка на то, что французы никогда не приведут к власти ультраправых, оказалась верной.
Возможно, власть Макрона и ослабевает. Но он по-прежнему находится в Елисейском дворце и является хозяином политических часов.
Оригинал материала на английском языке можно прочитать на сайте BBC News
