Что такое «космический запах» и почему пот — проблема. Как астронавты живут на МКС

Из-за опасений, что их космический корабль «Старлайнер» производства компании Boeing небезопасен для обратного полета, НАСА отложило возвращение Сани Уильямс и Бутча Уилмора на Землю до начала 2025 года.

Сейчас они делят пространство размером с шестикомнатный дом с девятью другими астронавтами.

Это перевод материала, опубликованного на сайте BBC News. Оригинал на английском языке можно прочитать здесь.

Сани Уильямс называет МКС своим «счастливым местом», а Бутч Уилмор говорит, что рад возможности провести здесь время.

Но каково это в действительности — находиться на высоте 400 км над Землей? Как вести себя с капризными членами экипажа? Как заниматься спортом, стирать одежду и чем питаться? И что такое «космический запах»?

В беседе с Би-би-си трое бывших астронавтов раскрыли секреты выживания на околоземной орбите.

Каждая минута жизни астронавтов на МКС расписана командой управления полетами на Земле.

Обитатели станции просыпаются рано. Примерно в 06:30 по Гринвичу (09:30 по Москве) они выходят из спального отсека размером с телефонную будку в модуле МКС под названием «Гармония».

«Там находится самый лучший спальный мешок в мире», — говорит американская астронавтка из НАСА Николь Стотт, которая провела в космосе 104 дня во время двух полетов в 2009 и 2011 годах.

В спальных отсеках есть ноутбуки, через которые члены экипажа могут поддерживать связь со своими родными, и уголок для личных вещей, например, для фотографий и книг.

После подъема приходит время для туалета.

Ванная комната представляет собой небольшой отсек с системой всасывания. Обычно пот и моча астронавтов перерабатываются в питьевую воду, но из-за неисправности оборудования на МКС сейчас экипажу приходится хранить мочу.

Затем астронавты приступают к работе. Большую часть времени на МКС занимает техническое обслуживание аппаратуры или научные эксперименты.

Размером МКС сравнима с фасадом Букингемского дворца или футбольным полем.

«Внутри она похожа на множество автобусов, скрепленных между собой. За полдня вы можете ни разу не увидеть другого человека», — объясняет Крис Хэдфилд — канадский астронавт и командир 35-й по счету экспедиции на МКС, прошедшей в 2013 году.

«Никто по станции не носится. Она большая и спокойная», — говорит он.

На МКС есть шесть специальных лабораторий для проведения экспериментов. Астронавты носят датчики, фиксирующие работу сердца, мозга и системы кровообращения. Это нужно, чтобы отслеживать реакцию людей на непростые космические условия.

«Мы — подопытные кролики», — говорит Николь Стотт, добавляя, что в космосе кости и мышцы стареют быстрее, чем на Земле, и для ученых это важный материал для изучения.

Если астронавтам это под силу, они стараются работать даже быстрее, чем предписывает управление полетами.

«Мы всегда пытались выкроить пять свободных минут. Я подплывал к окну, чтобы посмотреть на что-нибудь, или писал музыку, фотографировал или писал что-нибудь для своих детей», — вспоминает Крис Хэдфилд.

Лишь немногим счастливчикам выпадает возможность совершить выход в открытый космос, покинув МКС и оказавшись в космическом вакууме. Крис Хэдфилд совершил два таких выхода.

«Эти 15 часов, проведенных снаружи, когда между мной и Вселенной не было ничего, кроме моего пластикового визора, для меня были настолько же стимулирующими и потусторонними, как и любые другие 15 часов моей жизни», — говорит об этом Хэдфилд.

Но этот выход в открытый космос может привнести на космическую станцию нечто новое — металлический «космический запах».

«На Земле у нас много разных запахов, например, запах белья из стиральной машины или свежего воздуха. Но в космосе есть только один запах, и мы быстро к нему привыкаем», — объясняет первый британский астронавт Хелен Шармен, которая провела восемь дней на советской космической станции «Мир» в 1991 году.

Предметы, которые оказываются снаружи, например, скафандр или научные инструменты, подвергаются воздействию сильного космического излучения. «Радиация образует свободные радикалы на поверхности, и они вступают в реакцию с кислородом внутри космической станции, создавая металлический запах», — говорит Шармен.

Когда астронавт вернулась на Землю, она начала больше ценить свои сенсорные ощущения.

«В космосе нет погоды — ни дождя на лице, ни ветра в волосах. Я ценю все это гораздо больше по сей день», — говорит она спустя 33 года после своего полета в космос.

В перерывах между работой астронавты, находящиеся в длительной космической командировке, должны ежедневно на протяжении двух часов выполнять физические упражнения. Три различных тренажера помогают противостоять эффекту невесомости, который заключается в снижении плотности костной ткани.

По словам Николь Стотт, тренажер Advanced Resistive Exercise Device (ARED) подходит для выполнения приседаний, подъемов туловища и становой тяги, которые укрепляют все группы мышц.

В распоряжении экипажа — две беговые дорожки, к которым нужно пристегиваться, чтобы не уплыть, и велоэргометр (вид тренажера, способный точно дозировать нагрузку  — Би-би-си) для тренировки выносливости.

По словам Николь Стотт, все эти физические упражнения вызывают обильное потоотделение, что приводит к очень важной проблеме — стирке одежды.

«У нас нет прачечной — только вода, которая превращается в шарики, и немного мыла», — объясняет она.

Без гравитации, благодаря которой пот стекает с тела, астронавты покрываются слоем пота гораздо больше, чем на Земле, говорит она.

«Я чувствовала, как пот выступает на коже головы. Мне приходилось протирать ее. Трясти головой не хотелось, потому что капли пота просто разлетелись бы повсюду».

Одежда становится настолько грязной, что ее выбрасывают в грузовой корабль, который сгорает в атмосфере Земли.

Но повседневная одежда астронавтов может оставаться чистой на протяжении долгого времени, говорит она.

«В условиях невесомости одежда как бы „парит“ над телом, поэтому выделяемые кожей масла и все остальное не влияют на нее. Однажды я носила одну пару брюк в течение трех месяцев», — объясняет она.

Но, по рассказам астронавта, наибольшую опасность представляет собой еда.

«Кто-то открывал банку, например, с мясом и соусом, — вспоминает Николь Стотт. — В это время все были начеку, потому что оттуда вылетали маленькие шарики жира. Люди плавали задом наперед, как в фильме „Матрица“, чтобы увернуться от шариков из мясного сока».

В какой-то момент на МКС может прибыть другой корабль, который привезет новый экипаж или запасы еды, одежды и оборудования. НАСА отправляет несколько кораблей со снабжением в год. Прибытие на космическую станцию с Земли — это «потрясающе», — говорит Крис Хэдфилд.

«Это момент, меняющий жизнь, когда ты видишь МКС в вечности Вселенной — видишь этот маленький пузырек жизни, микрокосм человеческого творчества в темноте», — говорит он.

После тяжелого рабочего дня наступает время ужина. Еда в основном готовится из пакетиков, при этом жители МКС могут выбирать между кухнями разных стран мира.

«Это похоже на походную пищу или военные пайки. Вкусно, но пища могла бы быть и более здоровой», — говорит Николь Стотт.

«Больше всего мне нравилось японское карри или русские каши и супы», — добавляет она.

Родные астронавтов посылают им и «бонусные» продуктовые наборы. «Мой муж и сын отправили мне маленькие лакомства, например, имбирь в шоколаде», — вспоминает Стотт.

Как правило, члены экипажа делятся своей едой друг с другом.

Астронавтов предварительно отбирают по личным качествам — терпимость, спокойствие, уравновешенность — и обучают работать в команде. Это снижает вероятность конфликтов, объясняет Хелен Шармен.

«Речь идет не только о том, чтобы мириться с чьим-то плохим поведением, но и чтобы пресекать его. Мы всегда метафорически похлопываем друг друга по спине, чтобы поддержать друг друга», — говорит она.

Наконец наступает время вернуться в кровать и отдохнуть после рабочего дня, проведенного в шумной обстановке (на МКС постоянно работают вентиляторы, чтобы разгонять скопления углекислого газа, тем самым позволяя астронавтам дышать, поэтому здесь примерно так же шумно, как в многолюдном офисе).

«Мы можем спать по восемь часов, но большинство людей прилипают к иллюминатору, глядя на Землю», — говорит Николь Стотт.

Все три астронавта говорят о том, насколько большое впечатление на них производил вид родной планеты с высоты 400 км.

«Я чувствовала себя очень маленькой в этом необъятном пространстве, — вспоминает Хелен Шармен. — Увидев Землю настолько четко, разглядев вихри облаков и океаны, я задумалась о геополитических границах, которые мы создаем, и о том, что на самом деле мы полностью взаимосвязаны».

Николь Стотт говорит, что ей понравилось жить с шестью людьми из разных стран, «которые выполняют эту работу от имени всего живого на Земле, трудятся вместе и вместе решают проблемы».

«Почему же этого не может происходить на нашем планетарном корабле?» — спрашивает она.

Разумеется, все астронавты рано или поздно покидают МКС, но трое собеседников Би-би-си говорят, что вернулись бы сюда без раздумий.

Они не понимают, почему некоторые называют астронавтов Сани Уильямс и Бутча Уилмора «застрявшими» на станции.

«Мы мечтали, работали и тренировались всю свою жизнь, надеясь на длительное пребывание в космосе, — говорит Крис Хэдфилд. — Самый большой подарок, который вы можете сделать профессиональному астронавту, — это позволить ему остаться здесь подольше».

Николь Стотт признается, что, покидая МКС, подумала: «Придется вам отдирать меня от люка вместе с руками. Я не знаю, смогу ли я вернуться сюда снова».