Воюют ли солдаты КНДР в Украине — и чем они могут помочь российской армии?

Сообщений об отправке северокорейских солдат в Украину на помощь российской армии становится всё больше. На прошлой неделе «Интерфакс-Украина» и KyivPost заявили со ссылкой на источники в украинской разведке, что 3 октября шесть северокорейских офицеров были убиты и трое получили ранения в результате ракетного удара ВСУ по российскому полигону на оккупированной территории Донбасса.

По данным источников, группа офицеров из КНДР приехала туда для встречи с российскими коллегами «в рамках обмена опытом». Так ли это на самом деле, и если да, то чем военные из КНДР могут помочь российским войскам, воюющим в Украине?

О прибытии на оккупированную территорию Украины ограниченного контингента военнослужащих из Северной Кореи, в частности, подразделений инженерных войск, сообщало Главное управление разведки Украины. Российская сторона эту информацию не комментировала.

Во вторник 8 октября о возможной отправке северокорейских солдат в Украину для поддержки России заявил в парламенте Южной Кореи министр обороны страны Ким Ён Хён. Он считает, что информация о гибели северокорейских военных на оккупированной Россией территории Донбасса, скорее всего, соответствует действительности.

«Поскольку Россия и Северная Корея заключили соглашение, похожее на военный союз, возможность отправки военных на фронт весьма вероятна», — цитирует заявление министра южнокорейское издание Yonhap. Речь идёт о договоре о всеобъемлющем стратегическом партнерстве, который в июне 2024 года подписали северокорейский лидер Ким Чен Ын и президент России Владимир Путин.

Публикации о возможном участии северокорейских военных в боевых действиях в Украине на российской стороне появлялись и ранее. В сентябре 2023 года Владимир Путин назвал такие сообщения «чушью полной» — тогда он встречался с вождём КНДР Ким Чен Ыном на российском космодроме Восточный.

В июне 2024 года, когда Путин подписал с Ким Чен Ыном договор, включающий пункт о взаимной обороне, его спросили о возможности использовать северокорейских солдат при проведении специальной военной операции (так российские власти называют войну в Украине). «Мы никого об этом не просим, нам никто это не предлагал», — ответил российский президент.

Ни Москва, ни Пхеньян не скрывают усиление военного сотрудничества.

В июле 2023 года тогдашний министр обороны России Сергей Шойгу ездил в Пхеньян, как писали российские госСМИ, «укреплять военные связи», а в сентябре Ким Чен Ын посетил российский Дальний Восток.

Тогда же, в сентябре 2023 года, президент Южной Кореи Юн Сок Ёль заявил на Генассамблее ООН о возможных поставках в Россию вооружений из КНДР в обмен на российские военные технологии.

16 октября 2023 года вышел доклад британского Королевского института оборонных исследований (RUSI) о начале масштабных поставок боеприпасов в Россию из КНДР. Публикация сопровождалась спутниковыми снимками.

Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков заявил в ответ, что эти сообщения не основаны на доказательствах. «Это не только британская разведка, это и американская разведка. Они все всё время это сообщают, никаких не предоставляют доказательств», — сказал Песков.

Но уже в конце 2023 года в российских милитаристских сообществах полным ходом обсуждали технические характеристики северокорейских снарядов и мин, применяемых российскими подразделениями в Украине (отзывы были в основном плохие).

А в январе 2024 года координатор по стратегическим коммуникациям в Совете нацбезопасности США Джон Кирби заявил, что Россия получила из КНДР баллистические ракеты и уже применяла их против Украины.

Сообщения о планах отправки Пхеньяном в Украину подразделений военных инженеров и строителей появились в июне 2024 года, вскоре после визита Владимира Путина в КНДР. По информации источника южнокорейской телекомпании TV Chosun, а также американского Института изучения войны, в армии КНДР десять инженерных бригад, три-четыре из которых могут быть переброшены в Россию. За это Пхеньян может получать ежегодно от Москвы до 115 млн долларов, утверждала TV Chosun.

«Я не знаю, о чем идет речь», — прокомментировал это сообщение пресс-секретарь Дмитрий Песков.

А в начале июля о вылете в Россию элитной делегации по военной подготовке во главе с президентом военного университета имени Ким Ир Сена Ким Гым Чхолем сообщило уже государственное информагентство Северной Кореи KCNA. В ответ на просьбу журналистов уточнить цели визита северокорейских военных Дмитрий Песков предложил обратиться в Минобороны РФ.

Как и сама Северная Корея, её армия — максимально закрытая структура, её состав известен лишь приблизительно, а оценки боеспособности вызывают споры. Главное, чем она выделяется — это численность. В стране действует всеобщая воинская повинность, в том числе и для женщин, срок обязательной службы составляет от трех до 10 лет в зависимости от рода войск.

По данным Международного института стратегических исследований, в 2018 году вооруженные силы КНДР были четвертыми по величине в мире — в них служили около 1,2 млн человек.

Эксперт Российского института стратегических исследований Андрей Губин указывает, что эти оценки могут быть завышенными: «В настоящее время численность личного состава Корейской Народной Армии, составляет, вероятно, не более 850 тыс. человек, встречаются оценки и в 650 тыс. военнослужащих в боевых подразделениях», — пишет он в статье «Современный военный потенциал КНДР: неядерный аспект».

Вместе с тем российский учёный отмечает огромный мобилизационный потенциал северокорейской армии: «Не менее 4 млн человек состоят в резерве, а общие мобилизационные ресурсы — 6,2 млн человек».

В Северной Корее есть также множество военизированных формирований — так называемое народное ополчение.

«К военизированным формированиям можно отнести Рабоче-крестьянскую Красную гвардию (резервисты старшего возраста) — около 1,5 млн чел., Молодёжную Красную гвардию — 700 тыс. чел. (старшеклассники), войска Министерств общественной безопасности и государственной безопасности — 30 тыс. чел. Не менее 200 тысяч относятся к вспомогательным подразделениям, включая строительные и охранные, подчинённые Инженерному Бюро ЦК ТПК и Министерству общественной безопасности», — пишет Андрей Губин.

Казалось бы, северокорейскому руководству, обложенному санкциями и остро нуждающемуся в пополнении бюджета, при этом располагающему огромной покорной массой обученных военному делу людей, ничего не стоит отправить часть из них на помощь одному из немногих своих союзников. Тем более что нынешний характер боевых действий в Украине требует постоянного восполнения людских ресурсов.

Но не всё так просто.

Армия КНДР создана по лекалам советской и использует советские военные наработки, но, в отличие от российской, не имеет опыта реальных боевых действий. Если брать её основные силы — мотопехотные подразделения — то не очень понятно, в каком качестве они могли бы участвовать в войне в Украине на стороне России.

Действовать, как их учили, самостоятельно в составе крупных механизированных соединений? Но как раз такая тактика в Украине не работает, российская армия уже не раз имела возможность в этом убедиться и старается пореже ходить в атаки танковыми колоннами.

Действовать в составе малых групп? Но для этого требуется совсем другой уровень координации и взаимодействия — как минимум, отсутствие языкового барьера.

И в том, и в другом случае потери неизбежны, и этот фактор может стать критичным. Скрыть участие Пхеньяна в российской военной кампании будет невозможно. А большое число убитых и пленных северокорейских солдат, которых непременно предъявит украинская сторона, может подорвать культивируемый северокорейской госпропагандой образ несокрушимости вооружённых сил КНДР.

«Проверить боевой дух и готовность к самопожертвованию в мирных условиях эмпирически довольно сложно, примеры личного героизма военнослужащих из истории Корейской войны 1950–1953 гг. вряд ли являются достаточным доказательством», — пишет Андрей Губин.

Определённую опасность для руководства КНДР представляет и потеря контроля над военнослужащими, если они будут действовать не обособленно, а в составе российских частей. Несмотря на союзнические отношения, идеологии российского и северокорейского режимов заметно отличаются.

Всё это не может исключить участия военных из КНДР в российской военной кампании в Украине. Пхеньяну нужны деньги и технологии, Москве — солдаты и боеприпасы, обе стороны заинтересованы в развитии военного сотрудничества.

Северокорейская армия долгие годы выполняла функции дешёвой рабсилы — многие её подразделения были аналогом советского стройбата. Военные эксперты довольно высоко оценивают качество оборонительных сооружений, возведённых северокорейскими инженерно-строительными частями на территории страны.

Вероятно, именно такие подразделения могут быть полезны для российской армии. Они могут располагаться в тылу и заниматься военной инфраструктурой — строительством подземных складов и фортификаций, дорог и мостов.

Заместив тыловые подразделения северокорейскими, российское командование получает дополнительный людской ресурс, который может быть отправлен на передовую.