В России хотят запретить брать в школу детей мигрантов, которые не знают русский язык. Что не так с этой инициативой?

Председатель Госдумы Вячеслав Володин во вторник анонсировал начало работы депутатов над новой инициативой из большого пакета миграционного законодательства. На этот раз речь идет о детях мигрантов и их праве на обучение в российских школах.

Как следует из текста поправок в рамочный закон об образовании, внесенных в Госдуму, чтобы быть зачисленным в российскую школу в любой класс, в том числе в первый, ребенок-иностранец должен будет сначала успешно сдать тест на знание русского языка, «достаточное для освоения образовательных программ». Тестирование будет бесплатным, порядок проведения должно разработать Минпросвещения, а методику и критерии — Рособрнадзор, следует из текста законопроекта. Если ребенок тест проваливает, то он «не допускается» до учебы.

Второе условие приема в школу — легальное нахождение его родителей на территории России.

«Низкий уровень знания русского языка или его отсутствие у детей мигрантов вызывает стресс у самого ребёнка, не знающего языка, но обучающегося в классе, а также создаёт проблемы для одноклассников. Педагоги не могут качественно передавать им знания, что приводит к трудностям в осваивании образовательной программы», — объяснил необходимость изменений Володин в своем телеграм-канале.

Авторами поправок указаны лидеры всех фракций Госдумы и сам Володин, такие законодательные инициативы, как правило, имеют высокие шансы быть принятыми. Первое чтение запланировано на 10 декабря.

Поправки принципиально меняют суть действующего законодательства об образовании. Сейчас иностранцы имеют равные с россиянами права на получение образования — как дошкольного, так и школьного. Как следует из ст. 5 закона об образовании в России, это право «гарантируется каждому… независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, места жительства… а также других обстоятельств». О том, что каждый имеет право на образование, говорит и ст. 43 российской Конституции.

По действующей версии ст. 67 закона об образовании, отказать ребенку в зачислении в обычную, без какой-либо специализации или профиля, государственную или муниципальную школу по месту жительства можно только если в ней нет свободных мест.

Идея ввести тестирование по языку для детей и сделать его условием приема в школу упоминалась как одно из 18 предложений по изменению и дополнению миграционного законодательства, которые председатель Следственного комитета России (СКР) Александр Бастрыкин направил в Госдуму в июле 2024 года, писала газета «Коммерсант» в июле.

Спустя два месяца Володин со ссылкой на мнение всей палаты заявил, что трудовым мигрантам не стоит привозить с собой в Россию семьи и что Госдума будет работать над соответствующими поправками в законодательство.

По данным МВД и Минпросвещения, на которые ссылается Володин, в России 18 млн учащихся, из них порядка 200 тысяч — иностранцы. Всего же на 1 октября 2024 года, по статистике МВД, в России находилось порядка 6,5 млн иностранцев (у разных ведомств цифры могут различаться из-за разных методик подсчета) — то есть детей в Россию привозит лишь небольшая их часть.

Статистика подтверждает наблюдения тех, кто работает с мигрантами. «Приезжают с детьми либо гражданки Кыргызстана (это порядка 15 тысяч человек в год), либо гражданки Таджикистана, чьи мужья получили гражданство РФ, но дети их приобретают российское гражданство за три-четыре месяца», — поясняет бесплатный юрист для мигрантов Валентина Чупик.

Для нелегальных мигрантов (по данным МВД, их на 1 октября в России насчитывалось порядка 740 тысяч человек) поправки в закон об образовании мало что меняют, отмечает юрист по миграционному законодательству, который попросил об анонимности. По его словам, уже сейчас право детей мигрантов на образование фактически зависит от легальности их нахождения в России: если родители нелегалы, то устроить ребенка в школу для них большая проблема.

Но и для легальных мигрантов закон не предлагает решения, только вводит ограничения. «Безусловно, такие поправки нарушают и закон об образовании, и Конституцию, тем более что в России для мигрантов нет государственных интеграционных курсов русского языка, которые есть в других странах», — уверен юрист.

Если цель поправок — создать дополнительные препятствия на пути трудовых мигрантов за счет их детей, то они не принесут желаемого результата, считает Валентина Чупик. «На количестве мигрантов в России этот дискриминационный закон не скажется никак. А вот на росте антироссийских настроений и влиятельности исламского экстремизма — очень даже», — уверена она.

Насколько реальна проблема владения русским языком для детей мигрантов?

Как писала газета «Ведомости» со ссылкой на данные социологического исследования, которое провел Центр экономики непрерывного образования РАНХиГС, почти половина из более чем 2000 опрошенных педагогов — 53% — считают, что у детей мигрантов наблюдаются проблемы с русским языком, обратного мнению придерживаются 42% опрошенных. По вопросу о трудностях при освоении ими общеобразовательной программы мнения разделились почти поровну. Зато 80% учителей считают, что у детей-иностранцев нет проблем с поведением, а 70% — с общением с другими детьми.

Исследователи дали рекомендации, как помочь детям, чей родной язык — не русский: организовать курсы русского как иностранного на базе школ, сделать дополнительные занятия русским более доступными, продвигать цифровые пособия по обучению русскому. Работа с такими детьми — это дополнительная нагрузка, и не везде есть для этого ресурсы и кадры, отмечали авторы исследования.

Многие школы никак не помогают детям-иностранцам учить русский, отмечает Кристина (имя изменено по ее просьбе), старший волонтер в благотворительной организации Петербурга, которая занимается помощью детям из неблагополучных семей, в том числе мигрантам. Кристина занималась с ними уроками. Она говорит, что ее подопечные, как правило, уже в начальной школе на каком-то уровне владели русским.

«Есть девочка, которая пишет с ошибками, но говорит на русском языке хорошо, она здесь чуть больше двух лет, — рассказывает Кристина про детей, с которыми работает. — Есть две сестры из Афганистана, они в четвертом классе и спокойно говорят на русском, но на письме делают огромное количество ошибок и понять какую-то непростую речь, типа стихотворения, не могут. Есть мальчик, который здесь семь лет, но его русский оставляет желать лучшего, [однако] он доучился как-то до седьмого класса!»

Многое зависит от класса и отношений между детьми: плохое знание русского может стать причиной буллинга, говорит Кристина.

Русскоязычная среда — важный фактор для освоения иноязычными детьми русского, и чем раньше дети-иностранцы в ней оказываются, тем проще им заговорить на русском, говорят педагоги. Елена (имя изменено) работает помощником воспитателя в одном из детских садов Петербурга, и в каждой из трех смен детей, с которыми она занималась, было минимум по одному-два иноязычных. «Играли и вовлекались они абсолютно наравне со всеми остальными, в процессе, естественно, начинали говорить», — рассказывает она.

Ее собственный ребенок — первоклассник, в его классе много детей-мигрантов, которым скучно на уроках в том числе потому, что они плохо понимают русский, отмечает Елена. Один из таких мальчиков задирал ребенка Елены, наладить отношения помогло письмо его папе: «Тот меня услышал, теперь дети приятельствуют».

В школе ребенок может научиться сносно говорить за год, а если у него был кое-какой опыт общения со сверстниками, то даже быстрее, считает Константин, учитель из Калининграда. Раньше он преподавал русский и литературу, сейчас ведет занятия по программированию.

Но для учебы, например, для объяснения правил русского языка, требуется более продвинутый уровень владения им, чем для бытового общения, признает он. «Часто приводятся литературные примеры, нужно учить писать сочинения и изложения, учить стихи и т.д. Это сейчас детям в целом сложно даётся, не говоря уже об иностранных детях», — говорит Константин.

Он не слышал, чтобы его коллеги обсуждали идею запретить брать в школы детей без языка, но не исключает, что у нее найдутся сторонники: «Есть ощущение, что в государственных школах этот проект примут с большим энтузиазмом. К детям мигрантов, как и к самим мигрантам, сейчас относятся скорее негативно, чем снисходительно».

Перекрыть дорогу в школу детям, которые плохо знают русский, — значит лишить их возможности стать частью российского общества, считает Павел Б., до недавнего времени работавший учителем истории, культурологии и обществознания в одной из московских школ и написавший пособие по подготовке к ЕГЭ по истории.

«Мы совершаем сейчас ту же ошибку, что и Александр III с его бездарным указом о „кухаркиных детях“, — уверен он. — Мы получаем огромное количество детей, которым сами очень сильно затрудняем путь к интеграции. В 90-х годах XIX века подростки, выгнанные из образовательных учреждений или недопущенные к учебе, стали благодатной почвой для радикальных революционных идей».

Павел до 2023 года работал в школах на окраинах Москвы: в Люблино, Братеево и Богородском. «[В таких школах] дети-мигранты — обычное явление, треть-четверть класса — норма. Они владеют русским языком, но крайне плохо», — вспоминает он. Это сказывается на освоении программы всем классом, признает педагог.

«Два варианта: или ты проходишь темы крайне медленно, или ты «теряешь» детей, которые плохо говорят по-русски», — вспоминает Павел свой опыт. Второй вариант (так бывало чаще) означал, что успеваемость «брошенных» падала еще ниже, они сбивались в подростковые стайки, начинали конфликтовать с классом и учителями, среди которых много националистов, рассказывает он: «А что еще делать таким детям, если их воспринимают как аутсайдеров?» Таким детям и семьям нужны не только дополнительные педагоги, но и психологи, считает он.

София работает с детьми из начальных классов в центре дополнительного образования во Владивостоке. Занятия в центре платные, но среди ее учеников всегда есть дети из Узбекистана, Таджикистана и Киргизии. Она согласна с Павлом: детям иностранцев без знания русского нельзя отказывать в приеме в российские школы. Инициативу депутатов она считает опасной, потому что она, по ее мнению, усугубит маргинализацию детей приезжих.

«Возможное решение проблемы: ребенок поступает на обучение ниже на одну ступень либо учится в своей возрастной группе и в первый год не аттестуется, при этом интенсивно дополнительно занимается с репетитором, — рассуждает София. — Я понимаю, что в этом случае на семью мигрантов ложится большая временная и финансовая нагрузка, но без помощи семьи государство вопрос не решит».

Поправки, внесенные Володиным и другими депутатами, станут еще одним элементом большого корпуса нового антимигрантских законов, над которым в 2024 году работала Госдума.

Часть уже принятых нововведений касалась ужесточения миграционного законодательства. В частности, полиция получила право самостоятельно, без решения суда, выдворять из России иностранцев за некоторые правонарушения (наркотрафик, распитие алкоголя в общественных местах, пропаганда ЛГБТК и т.п.).

Другая инициатива — появление специального «режима высылки» для мигрантов, которые незаконно находятся в России или как-то иначе нарушили закон — их должны включать в специальный реестр и запрещать им покупать жилье, открывать счета в банках и т.п.

Помимо этого, депутаты ужесточили наказание за нарушение уже действующего законодательства в сфере миграции — повысив верхнюю планку наказания за организацию незаконной миграции (до 15 лет колонии) и установив нижнюю (два года). За фиктивную регистрацию иностранцев максимальный срок лишения свободы тоже увеличили — с трех до пяти лет. А нелегальное пребывание на территории России стало отягчающим обстоятельством при совершении любых преступлений.

Еще раньше был введен временной ценз для получения иностранцем, вступившим в брак с гражданином России, права на получение разрешения на временное пребывание в стране — не раньше чем через три года после регистрации в ЗАГСе.

Кроме того, в этом году региональные власти стали активно пользоваться своим правом вводить ограничения — а фактически запрет — на найм иностранцев таксистами, продавцами, поварами и т.п. Подобные запреты есть в каждом третьем российском регионе, подсчитало издание «Агентство» (в реестре «иноагентов» в России).

На активизации антимиграционного законотворчества и ужесточении миграционной политики в целом сказался мартовский теракт в московском «Крокус Сити Холле», когда в результате нападения на концертный зал террористов и последующего пожара погибли 145 человек. Обвиняемыми по делу проходят несколько граждан Таджикистана. На теракт в «Крокусе» правоохранители ответили в том числе облавами на выходцев из стран Центральной Азии, массовыми депортациями и запретами на въезд в Россию.

Все это уже отразилось на количестве приезжих. Как докладывал в августе первый замглавы МВД Александр Горовой, за шесть месяцев 2024 года в Россию въехали 5,4 млн иностранцев, это на 8,4% меньше, чем за тот же период 2023 года, при этом число высланных из России иностранцев выросло на 55%, до 65 тысяч человек.

При этом трудовые мигранты нужны российской экономике, которой не хватает рабочих рук из-за особенностей демографической ситуации, а также из-за конкуренции «гражданских» отраслей с оборонной промышленностью и войны, которую Россия ведет с Украиной. Еще в 2023 году, по подсчетам Института экономики РАН, России не хватало примерно 5 млн работников, и перспектив кардинального улучшения ситуации не просматривалось.

Зато Москва готова в ускоренном и облегченном порядке давать иностранцам российские паспорта, если они подпишут контракт с Минобороны и отправятся на фронт.