Это был правда стихийный протест, к которому никто не готовился, даже динамиков не было. Люди просто вышли, и это был такой тихий гнев грузинского народа, silent majority – молчаливое большинство, которое всегда выступало за евроинтеграцию Грузии.
Очень много всегда говорили, почему молчит МИД, почему молчат кадровые дипломаты, которые на протяжении всех своих карьер работали для евроинтеграции Грузии, для того, чтобы Грузия приблизилась к евроатлантическому альянсу. И то, что даже одна из самых конформистских структур грузинского государства – МИД, его дипломаты – выступили, и мы даже видим, что посол Грузии в Болгарии ушел в отставку, видели два заявления послов – в Южной Корее и Китае – в поддержку протеста, это все, конечно, говорит о том, что постепенно наступает пробуждение.
Потому что «Грузинская мечта» – это что? «Грузинская мечта» – это политическая сила, которая была построена на мании, на псевдоконтракте с населением Грузии: «Да, мы немножко авторитарные, но мы все равно идем в сторону Европейского союза, и мы лучше, чем предыдущая партия».
Сейчас эти розовые очки, этот морок постепенно испаряется, и мы видим пробуждение, видим, что еще больше людей начинает видеть реальность «Грузинской мечты», которая по своей сути является абсолютно пророссийской политической партией. Не только во внешней и внутренней политике, но и ментально.
И вот это, наверное, самое важное, что сейчас грузинское население уже не только видит собственными глазами, но и отчетливо понимает. И как можно больше людей должны это понять окончательно. Вот это сидение на двух стульях, псевдоиллюзии, которые существовали по отношению к «Грузинской мечте», все это должно развалиться.
То, что они номинировали господина Кавелашвили, который никоим образом не соответствует позиции президента нашей страны, это тоже очень отчетливый сигнал – это все показывает очень конкретно настоящее лицо «Грузинской мечты». И вот эти Дюссельдорфы, Оксфорды и Кембриджи, которыми они прикрывались, теперь уже все это постепенно спадает.
И мы наконец видим реальное лицо реальной партии «Мечта», которая на самом деле никакая не грузинская, а самая что ни на есть российская.
Когда в начале, еще до выборов, все международные наблюдатели, все политологи, эксперты международных отношений говорили, что эта терминология о необходимости конституционного большинства для изменения Конституции – все это имело целью очень конкретную задачу: убрать пункт евроинтеграции Грузии из Конституции страны.
То, что «Грузинская мечта» сейчас делает – это конституционный переворот.
Они не смогли, несмотря на все фальсификации, получить конституционное большинство. Они проиграли Тбилиси, ряд крупных городов. И они это прекрасно знают, они сами прекрасно понимают, что без фальсификаций их реальный рейтинг – 30%, может 25%. И в этих условиях они уже действует не демократическими институтами, а открыто конституционным переворотом. И раз они не могут формально убрать эту статью из Конституции Грузии, теперь они попытаются сделать все, чтобы этого [евроинтеграции] не произошло.
Это такой момент Януковича – когда Янукович выступил и сказал: знаете, мы больше с Евросоюзом кооперировать не будем. То же самое сейчас сделал Кобахидзе. Даже их вординг, даже слова, которые были произнесены, очень похожи. И этот момент – то, что было, наверно, необходимо грузинскому обществу для того, чтобы окончательно излечиться от этой болезни. Потому что до сих пор «Грузинская мечта» пыталась сохранить такую нормальность – была президент Грузии, которая максимально поддерживала прозападный курс, и как бы все находились в зоне комфорта. То, что сейчас произошло, – это выход из зоны комфорта, это пробуждение, если хотите.
И то, что полиция, точнее эти полицейские отряды, действовали с таким озверением и остервенением, то, как они нападали на журналистов, то, что они сделали с журналистами Formula, например с Рогава и остальными, конкретно говорит о русско-белорусском сценарии, о том, что «Грузинская мечта» сейчас пытается сломить грузинское общество.
Я не думаю, что у них это получится. Мы отчетливо видим, что на стихийный митинг вышло очень много людей. Люди, которые там находились, были абсолютно детерминированы, они готовы бороться за будущее нашей страны. И этих людей – абсолютное большинство, 80% населения. И даже если формально они до сих пор пытались обманывать себя, что они за «Грузинскую мечту» из-за Европы, сейчас уже даже эти люди видят реальную ситуацию.
До сих пор протест в Грузии был более стихийным. Это были эмоциональные всплески, на которые общество реагировало так же эмоционально. Посмотрим, как будут развиваться события в этот раз. Пока полицейские силы смогли справиться с 20 тысячами человек – для них это не то количество, которое было бы очень большой проблемой. Но если сегодня, завтра, послезавтра выйдет уже 100, 200, 300 тысяч человек, то «Грузинской мечте» будет уже очень сложно реагировать с таким же остервенением и с такой же злобой.
Основной, главной силой этого протеста должны быть политические партии, политические силы, которые должны создать видение того, как Грузия будет развиваться. В том числе, как будет развиваться этот протест. Если чисто с аналитической точки зрения, то лучше бы они это сделали раньше. Но, слава богу, что они хоть сейчас это делают.
Разумеется, оппозиция должна сплотиться вокруг единственной конституционной легитимной фигуры – это президент Грузии. И на сегодняшний день президент Грузии является не только лидером протеста, но и единственным лидером государства.
Партии должны создать общий план действий, должны объяснить нам, и в первую очередь, это касается стратегической коммуникации, куда идти. Вчера, например, акция началась возле штаб-квартиры «Грузинской мечты» и потом сместилась в сторону парламента. Почему? Зачем? Разумеется, требования плана и стратегии – это все были попытки «Грузинской мечты» внести смуту в ряды оппозиции. Но объяснять своим сторонникам, какие конкретные задачи есть у конкретных людей, вот это, я думаю, оппозиция должна сделать и наладить эту стратегическую коммуникацию. Это – первоочередная задача.
Нам нужна конкретная коммуникация. То, что президент пришла на протест, что она поговорила с робокопами, которые стояли на Площади Свободы, разумеется, очень важно, это часть политического процесса. Но я думаю, нам действительно нужны более активные действия, в том числе, с той точки зрения, как мы должны противостоять полицейским силам, которые имеют больше амуниции и больше физической силы. Но в то же время, у нас тоже есть определенные преимущества – нас, граждан Грузии, которые защищают конституционный строй, тоже есть определенные возможности воздействия, и нам нужно просто хорошо проанализировать, что мы можем сделать в этой ситуации и как реагировать.
Одной из проблем, на мой взгляд, было то, что, к сожалению, до сих пор мы действовали в режиме реакции. «Грузинская мечта» делает какую-то глупость, какое-то очередное абсолютно неприемлемое действие, и потом на это происходит реакция общества. Думаю, это должно измениться, и теперь уже «Грузинская мечта» должна реагировать на грузинское общество. Потому что, если мы хотим победить, то должны получить инициативу. Инициатива должна быть у людей, которые готовы защищать нашу страну, конституционный строй Грузии. Соответственно, как только эта инициатива будет перехвачена, а я думаю, что мы это скоро увидим, по крайней мере, надеюсь на это, «Грузинской мечте» будет значительно сложнее реагировать.
Разгон «в рамках закона»: как грузинский спецназ расчищал центр Тбилиси
