Тбилиси и Москва переходят на экспертный диалог. На днях в Вене прошла первая встреча в рамках нового дискуссионного формата «Треугольник: Грузия, Россия, Запад». С грузинской стороны в нем принял участие Торнике Шарашенидзе, профессор Института общественных дел (GIPA). Эксперт рассказал СОВЕ, нужен ли Тбилиси и Москве такой диалог.
— Кто является организатором этой встречи и в чем заключается формат?
— Встречу провела грузинская неправительственная организация Partnership for Social Initiatives при сотрудничестве с Австрийским институтом по изучению Европы и вопросов безопасности. Есть готовность придать подобным встречам регулярный характер. Формат называется «Треугольник: Грузия, Россия, Запад». Скорее всего, мы будем проводить эти встречи в Вене, так как у нас там очень хорошие партнеры – ведущий австрийский исследовательский центр. Президент Института также выступал во время рабочей встречи. Мы руководствовались правилом «чатем хауса». Следующая встреча пройдет в конце апреля, и мы намерены привлечь американских политологов и аналитиков. Мы уже работаем над этим, так как одной из вершин условного треугольника является Запад, а это не только Евросоюз, но и США. На первой встрече были представлены только европейские специалисты, в основном, представители Института, а также австрийские НПО и профессиональные дипломаты.
Идея формата заключается в том, что пока, как ни крути, из-за ряда серьезных проблем Грузия как бы застряла. Причиной являются, во-первых, конфликт с Россией и оккупированные территории, во-вторых, кризис в отношениях России и Запада, который плохо влияет и на Грузию. Как можно выйти из этого тупика? Невозможно, если мы не будем говорить на уровне экспертных кругов. И конечно, здесь не обойтись без наших западных друзей. Есть еще один фактор. Конечно, у Грузии нет амбиций играть роль посредника между Западом и Россией, но, в то же время, этот формат не только даст возможность русским и грузинам общаться, но и позволит вести диалог между Россией и Западом. Основной вопрос нашего формата – двусторонние отношения России и Грузии с учетом отношений России и Запада. Это самый важный вопрос наших встреч.
Формат также позволяет общаться с коллегами в неформальной обстановке. Еще раз повторюсь, что без диалога не обойтись. В первую очередь, с Россией. Если наша цель – деоккупация Грузии, а мы не будем говорить с Россией, то шансы нулевые. Если мы будем говорить с Россией, может быть, этот шанс появится. Так мы можем понять, чего Россия от нас добивается. Невозможно выстроить правильную внешнюю политику без понимания этого.
— Насколько российские коллеги, с которыми вы встречались, выражают позицию Кремля? Какая у них репутация?
— У них очень сильная репутация. Сергей Маркедонов занимается вопросами Кавказа и, возможно, знает Грузию лучше, чем многие из нас. Он работает в сфере международных отношений и безопасности. Что касается Дмитрия Суслова, он занимается более глобальными вопросами: отношениями России с Западом и США. Оба обладают авторитетом. В России Маркедонов – очень плодотворный автор, он пишет и для Карнеги центра в Москве. Суслов регулярно появляется на российских телеканалах, но не в крикливых пропагандистских ток-шоу, а в серьезных…
— А есть такие на российском ТВ?
— Да, есть такие… забыл название шоу, где он с Дмитрием Саймсом и внуком Молотова, Вячеславом Никоновым, втроем. Это интересное ток-шоу, можно посмотреть. И Маркедонов, и Суслов, может, не во всем согласны с официальной позицией Кремля, но при этом отображают часть мейнстрима. Не пропагандисты и не либералы, но, я бы сказал, серьезные прагматики. С ними можно вести беседу. Многое можно узнать из разговоров с ними. Кое в чем можно убедить…
— Какие вопросы вы обсуждали на первой встрече?
— Россия должна учитывать угрозы безопасности, которые видит для себя Запад, и наоборот. Для этого необходимо больше коммуникации на всех уровнях. Существует тенденция среди некоторых западных политиков. Они считают: лишь бы Грузия не воевала с Россией, ради этого можно согласиться на любой сценарий. Но так мы далеко не уйдем. Эта категория желает заморозить наши отношения с НАТО и ЕС, лишь бы Грузия не создавала проблем в отношениях с Россией. Чтобы преодолеть такой настрой – в основном, он среди европейцев – нужно демонстрировать партнерам, что мы не собираемся воевать с Россией. Мы готовы вести нормальный диалог в наших интересах и можем их в чем-то цивилизованно убеждать. Тут важно постараться.
— Как вы думаете, в грузинском обществе могут возникнуть вопросы к вам в связи с форматом и целями таких встреч? Похожие мероприятия всегда болезненно воспринимаются в Грузии…
— Во-первых, если бы было что-то не так, я бы вам об этой встрече не рассказывал… Я бы все скрыл, правильно?
— А российские СМИ освещали эту встречу, была ли реакция с российской стороны?
— Реакции никакой не было. Я не думаю, что у них есть комплексы по этому поводу…
— Но в Грузии некая настороженность существует…
— Да, у нас такое есть. Я считаю, что нельзя так болезненно на все реагировать. Мы смеемся над абхазами, которые избегают контактов с грузинами… Это смешно, когда страна принимает полтора миллиона российских туристов в год. Этим нужно пользоваться. Когда отношения на человеческом уровне улучшаются, это нужно использовать в национальных интересах. Поэтому нужно говорить.
